FalloutVerse

Никто из вас не знает, как на самом деле обстоят дела. Я решил, что будет лучше подготовиться заранее... Приготовления к выступлению—это целый ворох проблем и забот. Нужно к сроку успеть подготовить весь реквизит и декорации, определиться с музыкой, сценарием, выбрать подсветку и спец. эффекты, подготовить костюмы, ну и, естественно, всё отрепетировать, чтобы каждая фраза, каждое действие на сцене были идеальными, словно чистый, огранёный алмаз. Для всего перечисленного требуются недели работы и целая команда, состоящая из актёров, техников и, конечно же, музыкантов, но всё это и рядом не стоит по сложности с попытками унять мандраж перед самим выступлением. Всё хочется сделать правильно, слаженно и, желательно, без лишних причин для импровизации. Проще говоря, идеальным. Таким, чтобы каждый зритель, пришедший поглазеть на шоу, изумлённо ахнул. От восторга, естественно. Всё это стоит огромных сил и нервов. Тем ни менее, когда представление заканчивается и зрительский зал заполняют авации и крики восхищения, на душе будто расцветают бутоны цветов. Не те, которые потом растут по всему телу, медленно убивая своего хозяина, нет! Это другие цветы, состоящие из самых ярких и незабываемых эмоций, пусть и несколько противоречивых местами. Эти эмоции, эти чувства когда одновременно хочется прыгать на месте от восторга, осознавая, что со своей работой ты справился на отлично, и тут же биться головой об стену, припоминая каждый, даже самый незначительный, свой косяк. Это настолько волнительно, настолько неописуемо и чем-то напоминает наркотик, от которого тяжело отказаться. И не важно, с чем ты выступал: с простой сценкой, длинным и возвышенным философским монологом, или даже танцем. Эти чувства захватывают и не желают отпускать. * * * * Зал медленно заполняют зрители. Стоит шум и галдёж, словно на базаре, а, может быть, даже и громче. Дрим осторожно выглядывает из-за ширмы сцены, наблюдая за тем, как люди и монстры постепенно занимают свои места. —Сегодня больше народу, чем обычно.—Задумчиво протягивает он, отходя от занавеса.—Давно у нас не набиралось полного зала. Такое ощущение будто тут собралась вся анти-пустота! Он упирает руки в бока и смотрит на Лова. Сам Дрим, по сути, является скелетом, одним из разновидностей расы монстров. У него белоснежно-белые кости и изумрудно-зелёные огоньки глаз, горящие на фоне чёрных глазниц. Он уже в костюме для выступления, не смотря на то, что его номер идёт чуть ли не самым последним. Костюм его состоит из белой рубашки с золотым витиеватым рисунком, напоминающим лозы неизвестного растения. Рукава короткие с тем же рисунком. На ногах белые штаны и сапоги того же цвета с жёлтыми шнурками, и толстой подошвой, сделанной под золото. К спине прикреплены искусственные перьевые крылья белого цвета, своей мягкостью напоминающие два облака. Костюмер особенно постарался над их видом. Последняя деталь костюма, витиеватая диадема золотого цвета. Пусть и подделка, но довольно красивая. —Чем больше, тем лучше.—Хмыкает Лов, поправляя перед зеркалом розовый бантик-ленту, и хитро улыбается.—Или ты волнуешься? Вопрос скорее риторический. Они оба переживают. Об этом знает и Дрим, и Лов. Сложно не волноваться перед выступлением. Логичнее было бы спросить, а кто не волнуется? Лов, как и Дрим, тоже скелет. Только кости у него с более желтоватым оттенком. Да, можно сказать, что у скелетов цвета костей подобны цвету кожи у людей, или цвету шерсти у монстров-животных. Глаза у Лова имеют мягкий розовый оттенок. На нём белый костюм акробата с красными и розовыми рисунками в виде цветов. Сверху него красная рубашка, завязанная на той самой ленте, которую он поправлял. На руках и ногах караллового цвета сапоги и перчатки. На голове белая шляпа с розовой лентой. —Что? Пф-ф-ф....—Дрим отмахивается от розовоглазого рукой, напуская на себя самоуверенный вид.—Конечно же нет! Я точно выступлю идеально. Я чуть на репетициях голос не сорвал! —О-о, да ты у нас серьёзно настроен!—Лов издаёт слабый смешок. —А ты будто нет? —Естественно!—Лов закидывает руку за голову и самодовольно хмыкает.—Искренне сочувствую тому месту, где я репетировал. Дрим смеётся над словами друга, тревожность отходит на второй план. Он прекрасно понимает о чём говорит его друг. Взрывная программа Лова всегда требовала особенно много места для репетиций, поэтому скелет всегда занимался отдельно от основной группы, забираясь в давно брошенные, но по какой-то причине не восстановленные дома, тем самым ещё и расчищая здания, которые уже давно пора бы снести. Естественно многие свои финты, на сцене Лов себе позволить не мог из-за их опасности для зрителей, однако стоит ему только оказаться вдали от народа и он начинает развлекаться по полной! —Ни сколько не сомневаюсь в этом!—Отвечает Дрим, садясь на маленький диванчик, рядом с рыжей девушкой, с безумным усердием вчитывающейся в сценарий.—Только постарайся не угодить однажды за это. Не все любят взрывы, знаешь ли! Лов на это ничего не отвечает, полностью уйдя в поправления своего костюма. Ему кажется, что тот сидит как-то не так. —Кому только пришло в голову нарядить в это скелета?—Ворчит Лов, в очередной раз затягивая ленту.—Подумать только, обтягивающий костюм для скелета, будто у нас есть что обтягивать. Так ладно бы, хоть бы мерки сняли! Руки бы оторвать этим умникам! Повод для ворчания у него вполне есть. Сам костюм ему выдали только сегодня, и он явно не подходит под его мерки. Да и вообще под мерки любого скелета, это был человеческий костюм, так что висел на нём как мешок. Заменять его времени уже нет, поэтому решили, что один раз он и так выступит. —Кстати, ты слышал, что на шоу будет присутствовать сам Наблюдатель?—Спрашивает Лов как бы невзначай, бросив очередной критичный взгляд на собственное отражение в зеркале.—Собственной персоной. Кто бы мог подумать, да? —П-погоди, ты должно быть шутишь!—Восклицает Дрим, нервно дёрнув рукой.—С чего бы ему здесь присутвовать? —А я почём знаю?—Лов пожимает плечами.—Но это факт. Он будет здесь, хотя...правильнее сказать, что он уже здесь. Дрим неуверенно хихикает, но когда замечает серьёзный взгляд друга замирает на месте. В глубине зелёных глаз начинает зарождаться ужас. —Т-то есть ты не шутишь?—Он резво вскакивает с дивана, хватаясь руками за голову.—Н-но, что ему здесь делать!? Мы не такая уж знаменитая группа и в столице ни разу не выступали! Может это ошибка? Или плохая шутка!? Он не может быть здесь, потому что если он здесь, то всё пропало!! Мы ведь не готовились для выступления перед ним!! Почему об этом никто не предупредил заранее!!? —Ох, язык мой враг.—Лов закатывает глаза и подходит к паникующиму приятелю, резко схватив его за плечи и слабо тряхнув.—Отставить панику. Этим мы точно ничего не добьёмся! Он говорит строго, но одновременно достаточно мягко. В конце концов, Лов последний скелет в этом здании, кто, вообще, мог бы быть строгим. —Мы пойдём на сцену и выложимся по полной! Не думай о Наблюдатиле. Будет он или нет, какая разница? Нам от этого ни холодно, ни горячо! И с тобой точно ничего не будет, если во время своей песни ты поставишь ногу чуть левее, чем нужно! А теперь сделай глубокий вдох и успокойся. Дрим делает глубокий вдох, как и сказал Лов, и медленно выдыхает. Повторив так несколько раз, он действительно несколько успокаивается, но тревога так и не покидает его до конца. Это заметно по бегающим глазам и дрожащим рукам. Лов улыбается, устала качая головой. Пожалуй не стоило говорить Дриму о Наблюдателе. Он ведь знает, его друг является большим фанатом Наблюдателя, хоть Лов и не считает эту личность достойной такого восхищения. Теперь Дрим переживает в несколько раз больше, ведь выступать перед своим кумиром на самом деле очень волнительно. Розовоглазый только надеется, что тот сможет побороть страх и выступит не хуже, чем обычно, потому что Дрим, правда, потрясающий певец. Один из самых лучших среди их группы, а у них пятеро хороших певцов, так что это многое значит! —О, чёрт! Кажется мне пора бежать!—Восклицает Лов, переведя взгляд на часы.—Мой номер вот-вот начнётся! А ты пока сиди и настраивайся на выход! И ничего не бойся! —Хорошо, поосторожнее там!—Слабо улыбается Дрим, провожая своего друга взглядом до тех пор, пока он не исчезает за ширмой сцены. * * * * По залу проходит гул разномастных голосов, перекрываемый громкой торжественной музыкой, которую всегда включают перед началом выступления. Похоже представление вот-вот начнётся. —Значит он будет выступать?—Спрашивает Блуберри, опираясь на толстые перила балкончика. В одной руке он сжимает лорнет белого цвета с резной ручкой, покрытой зеркальной золотистой краской.—Никогда бы не подумал, что увижу его на сцене! —Вообщем-то, ничего удивительного.—Мягко произносит Оил, на его лице виднеется холодная улыбка.—Ему физически необходимо быть в центре внимания. Прямо как тебе когда-то! Блуберри хмурится, поправляя очки на носовой части, которые невероятным чудом держались на его черепе. Всё же магия порой творит удивительные вещи! —Это было в прошлом.—Коротко и слишком сухо отвечает Блу.—Я уже говорил, что не люблю об этом вспоминать. Оил в ответ на это лишь слабо смеётся, скрестив на груди руки: —Как скажешь. Тем временем на сцену выходит первый выступающий. Скелет в костюме, который обычно носят акробаты. Даже с высоты балкончика можно заметить, что одежда скелету великовата. Особенно это заметно на руках и ногах. —Глянь, твой птенчик!—Усмехается Блу, поднося к синим глазам свой лорнет.—Кажется костюм ему великоват... Блуберри подмечает эту деталь, но не смеётся над ней. Скорее переживает об удобстве самого акробата в этом наряде. Оил чему-то задумчиво качает головой, с необычным вниманием вглядываясь в действия Лова. Слишком заинтересовано для стороннего зрителя, но слишком отстранёно для кого-то родного. * * * * Выйдя в центр сцены, Лов тут же оказывается под прицелом десятков зрительских глаз. Закрыв глаза и сделав глубокий вдох, он поднимает руки вверх. Мысленно он убеждает себя, что он один, на него никто не смотрит этим пристальным пожирающим взглядом. Это помогает немного справиться с волнением. "Готов."—Проносится в голове голос самого Лова.—"Один шаг вперёд, выкинь руки!" Так, дав себе инструкции, розовоглазый скелет шагает вперёд, вытягивая руки, уже продумывая следующие шаги. В руках зажигаются два розовых огонька. Лов отводит их в стороны и начинает быстро крутиться вокруг своей оси. Огоньки разгораются, обращаясь ярким, розовым пламенем, которое тут же обращается в того же цвета обруч. Резко остановившись, Лов вскидывает руку вверх, перехватывая обруч одной рукой над самой головой. Внутри обруча трещит напряжение розовой магии. Лов подкидывает обруч вверх и ловит его, начиная крутить на руке, после чего делает резкий выпад в сторону. С обруча срывается пламя, взрываясь розовым дымом, переливающимся красивыми блёстками. Лов повторяет тоже действие со второй рукой и снова подбрасывает обруч вверх. В тот же момент, за его спиной раскрываются небольшие белые крылышки. Он с силой отталкивается от пола сцены, поднимаясь в воздух, ловя на лету обруч. Он начинает крутить его и подкидывать, ловко пролетая через него, вытваряя сложные воздушные кульбиты, которые сопровождаются взрывами и оглушающей музыкой. Наконец, прокручивая обруч в очередной раз, он резко кидает его вниз и кидается следом, сложив крылья за спиной. Руки вытянуты вперёд, разгораются розовым пламенем. У самого пола сцену заволакивает дым от последнего взрыва. Когда он развевается, на сцене никого уже нет. * * * * —А он неплох.—С полуулыбкой тянет Блуберри, вглядываясь в лицо следующего выступающего, коим была человеческая девушка с ярко-рыжими волосами, что под лучами прожекторов горели, словно настоящее пламя.—С такой ловкостью и силой он мог бы стать отличным хранителем, появись он несколько раньше. Оил внимательно щурит гетерохромные глаза. Несколько минут помолчав, он всё же отвечает, чем несколько удивляет своего собеседника. Блуберри уже не рассчитывал услышать от него ответ. —Он и есть.—Скелет отбивает на перилах балкончика короткую дробь фалангами пальцев.—Но в одном ты точно прав. Сейчас другое время. * * * * Лов возвращается в закулисье, тут же направляясь к диванчику. Рыжая девушка уже ускокала на сцену. Скелет устало падает, закрывая глаза. Дрим растерянно смотрит на друга. —Что-то случилось?—Спрашивает он, беспокойно глядя на понурого приятеля. —Да...—Лов трагически вскидывает руку.—Я был слишком крут. Дрим пихает Лова в бок. Тот смеётся, весь пафос как рукой снимает! —Я уж думал ты там кого-то убил случайно!—Сквозь смех бросает Дрим. Их ребячество прерывает голос ведущего, который объявляет начало следующего номера. * * * * Номера медленно проходят один за другим. Плавно и, что самое главное, без каких-либо экстесов. Это радует, но не сильно успокаивает. Дрим в очередной раз повторяет про себя слова песни, с которой он сегодня будет выступать. Как и посоветовал Лов, он старается не думать о присутсвии Наблюдателя на шоу, но мысли из раза в раз возвращаются к нему. Наблюдатель—безусловный лидер анти-пустоты. Он самый главный и влиятельный монстр здесь. На его плечах лежит огромная ответственность за сохранность жизней сограждан, с которой, как считает Дрим, тот определённо справляется. Кроме того, он считается самым древним существом пустоты. Он старше всех её обитателей, старше Дрима, старше всех! А если верить общепринятой версии о возникновении жизни в анти-пустоте, он ещё является и их создателем, однако сам Наблюдатель никогда не отвечал на вопросы подобного характера, переводя тему. Наблюдатель—есть власть и закон. Дрим, как и многие другие жители пустоты, восхищается им всю недолгую жизнь, которую он помнит. И с одной стороны он безумно счастлив, что тот присутсвует на их шоу, однако страх опозориться, кажется, намного сильнее, ведь одно дело оплошать перед обычным зрителем, а другое перед кем-то столь важным и высоким, как сам Наблюдатель! Именно поэтому он так сильно переживает сейчас, а в голове невольно проносятся мысли, что теперь им точно будет конец. Когда приходит его очередь выступать, Дрим выходит на сцену на подгибающихся от волнения ногах. Невольно он пытается отыскать взглядом Наблюдатиля среди зрителей, но толпа народа слишком большая, а беспокойство слишком сильное, чтобы сконцентрироваться и найти здесь кого-то конкретного. Так даже лучше. Можно сделать вид, что его здесь действительно нет! Сжав крепче микрофон в руках, он опускает взгляд в пол, вслушиваясь в музыку. Было непросто подобрать подходящую минусовку под эту песню, ведь, по факту, собственной музыки у неё нет. И это тоже является причиной для беспокойства. Дрим редко выступал с песнями, НЕ имеющие минуса и, уж тем более, чёткого автора. Подловив нужный момент, Дрим делает глубокий вдох и начинает петь. Песня льётся неспешно, полная смеси из любви и скорби. Скелет поднимает глаза на зрителей, держа взгляд чуть выше их голов, что помогало избежать прямого зрительного контакта. Этот трюк ему подсказала Эмили, юная актриса, выступающая также в их группе. Когда музыка несколько затихает, Дрим, как по чёткому таймингу, выбрасывает в сторону микрофон, где его незаметно ловит Перри, маленький монстр-барашек, круглый и пушистый, словно кусочек живого облака. В этот же момент его руки загораются зелёным сиянием. Он прикладывает их к своим шейным позвонкам и оно тут же передаётся им, распространяясь по грудной клетке, и медленно гаснет. Теперь он поёт без микрофона, однако его прекрасно слышно в зале, ведь скелет усилил свой голос с помощью заклинания, которому недавно научился, когда читал книгу "Тайны магических наук". Иногда его тяга к чтению бывает, действительно, полезной. К тому моменту, как музыка начинает подходить к концу, его заклинание начинает сходить на нет, поэтому молча поклонившись, Дрим убегает со сцены, наконец, оказываясь в относительно тихом месте. К нему тут же подбегает Лов, восхищённо восклицая: —Скел, это было просто супер! Где ты отрыл эту песню? Никогда не слышал ничего подобного! Дрим вымученно улыбается. Естественно Лов не знает эту песню. Что-то подсказывает ему, что кроме самого певца её не знает здесь, вообще, никто. —Не удивительно.—Он сладко потягивается, радуясь тому, что его номер, наконец, подошёл к концу и его, действительно, никто не спешит убивать.—Эта колыбельная мне снится на протяжении наверное всего того времени, что я себя помню! —Ну, раз ты платишь...—Дрим хихикает, хитро улыбаясь.—Как же я могу отказать в такой просьбе? Розовоглазый скелет широко улыбается, подходит к яркому автомату с газировкой, попутно доставая кошелёк и несколько монет из него. —Тебе с каким вкусом брать? —Кварцевую! Обожаю её ванильный вкус! Лов коротко усмехается и берёт из автомата две баночки желтовато-белого цвета. На белоснежной этикетке жёлтыми буквами написано: "Rainbow-Quartz" от компании "Семь цветов". Одну он кидает другу, а вторую открывает. Баночка издаёт характерный пшик. Напиток приятно шипит в руках, разнося вокруг нежный запах ванили. Пожалуй что-что, а рейнбоу-кола является одним из самых известных и популярных брендов в анти-пустоте. Её вкус известен каждому местному обитателю. Здесь её любят и ценят, во многом даже выше других газировок и аналоговых напитков. Во-первых, у колы просто потрясающий, божественный вкус как для напитка широкого потребления. Во-вторых, дизайн колы довольно простой, но в тоже время удивительно притягательный. Ну и в-третьих, наконец, это конечно же удивительное разнообразие вкусов. У рейнбоу-колы есть несколько основных линеек вкусов, каждая из которых имеет свои характерные признаки, будь то просто насыщенность вкуса. Некоторые из линейки колы даже светятся в темноте, а в другие добавляют не опасные, но интересные зелья. Даже рейнбоу-микс, не примечательный, казалось бы, подобным, влёк покупателей своей неоднозначностью и загадочностью, ведь в каждой его бутылке была кола со вкусом одной из основной линейки и никто не знает, какой именно, пока не попробует. —Ты кстати не в курсе, как там Эрн?—Спрашивает Лов, отпивая немного газировки, чуть морщась от слишком большого количества газа в ней.—Он уже как две недели перестал выходить на связь. Я пытался ему позвонить, но он трубку не берёт. Дрим только пожимает плечами рассеяно качая головой. Эрн всегда был...необычной личностью. Монстр часто пропадал по нескольку дней подряд. Дрим, будучи его соседом, часто наблюдал за тем, как он выходил на улицу через заднее окно, вместо того, чтобы выйти как все через дверь. Этот парень, кажется, был тем ещё параноиком, всегда твердил, что за ними всеми постоянно следят и что все они лишь глупые куклы в руках неизвестного кукловода. Не смотря на все его странности, они часто общались с ним. Эрн личность загадочная и даже интересная, а слушать его фантастические истории сплошное удовольствие, не говоря о том, какой он варит потрясающий домашний шоколад! —Нет.—Отвечает Дрим.—У него квартира закрыта. Странно это. Он никогда не пропадал на столь долгое время... Лов вздыхает, отпивая ещё немного газировки. Их небольшой диалог прерывает блеющий голос Перри: —Бэ-э, там...э...вас зовут...ээ... Наблюдатель....да, он, ээ, хочет видеть вас! —Чего!?—Однавременно восклицают скелеты. Дрим даже роняет баночку колы. Он падает на пол, растекаясь по нему светящейся лужицой цвета ванили. * * * * —Нам конец, нам конец, нам точно конец....—Бормотал Дрим, держась руками за голову.—Я же говорил, что ему не понравится. Слишком просто, слишком провинциально. Лов на это только закатывает глаза, не спеша переубеждать друга, потому что знает, что едва ли сейчас у него это получится. —Боюсь спросить, для чего ему, вдруг, понадобились мы?—Спрашивает Лов у Перри.—Мы лишь часть из основной группы. Он остальных выступающих тоже позвал? Перри неловко улыбается, быстро перебирая тонкими ножками по полу. Эта троица идёт по коридору здания, в сторону чёрного выхода, где, если верить словам барашка, их должен ждать Наблюдатель. —Вроде...э...нет...бэ-э.—Отвечает Перри, от волнения трепя свою белую, пушистую шкурку.—Назвал...э-э...ваши имена...бэ-э... Немного информации. Лов допивает остатки колы, выбросив банку в мусорку у выхода. Когда Перри выводит их на улицу и убегает, их, как оказывается, уже действительно кто-то ждёт. Два скелета. Один был чуть выше, а другой чуть ниже первого. —Рад вас, наконец то, увидеть.—Первый обворожительно улыбается.—Лов, Дрим—вы просто чудесно выступили сегодня. Я признаться, восхищён, а меня, к слову, не так то просто восхитить. Стоящий рядом низкий скелет цокает, закатывая глаза. Наблюдатель, скелет что повыше, обладатель белых слегка с сера костей. На одной его щеке чернеет пятно чего то, похожего на машинное масло. Глаза у Наблюдателя отличаются своей удивительной непостояностью. Кроме того, что у него гетерохромия, то есть глаза разных цветов, они переодически сменяют свой цвет. Причём цвета глаз никогда не совпадают друг с другом. Прямо сейчас левый глаз Наблюдателя горел красным, а правый жёлтым. Вместо зрачков было нечто, вроде, геометрических фигур. Дрим полностью теряет дар речи. Их только что похвалил сам Наблюдатель! Это возможно? Может он просто спит? Он даже укусил себя за большой палец, как часто делал в момент сильных переживаний, но нет. Боль вполне настоящая. Или это сон, в котором чувствуется боль? Лов смотрит на выпавшего из реальности друга. Да...сейчас от него ПРАВДА не будет особого толка и тут же переводит взгляд на Наблюдателя и его помощника. Тот был чуть меньше с тускло голубыми глазами, поверх которых блестели очки для зрения. Он хмурится, строго поглядывая на двух артистов. —Чтож...приятно слышать, что вам...понравилось—Неуверенно протягивает акробат, решив взять диалог на себя.—Но...по моему мнению, остальные заслужили не меньшей похвалы. —Ох, конечно-конечно!—Смеётся Наблюдатель.—Они получат свою долю, но после. Он хитро улыбается, а его глаза меняют цвет на голубой и зелёный. —Просто у меня есть небольшое предложение для вас двоих.—Продолжает Наблюдатель, тут же прервав вес пафос восхищёным хихиканьем.—Как же это эпично звучит, о Создатели! Скелет в очках закатывает глаза и решительно выступает вперёд, то ли понимая, что с таким подходом этот разговор никуда не сдвинется, то ли ему самому надоело находится в этом месте и он хочет поскорее уйти. —Я Блу, правая рука Наблюдателя.—Тараторит он, поправив очки на переносице.—Наблюдатель хочет сказать, что желает видеть вас в его личной группе актёров. Все требования и привилегии можем обсудить прямо здесь, если пожелаете. —Ты мне такой момент испортил!—Делано обиженно дуется Наблюдатель и смотрит на шокированных Лова и Дрима:—Ну как? Согласны? Сказать, что они в шоке—ничего не сказать.