Nocturne of Remorse

— Ты же знаешь что я не умею готовить, верно? — Ты продолжаешь это утверждать, но не только я говорю что это не так. Разве твои одноклассники не были в восторге от тех кексов? — Парни? Прошу, очевидно что им нравилась никак не моя готовка. — Даже Матиасу? — Да не нравится он мне!       Закатив глаза и возмущённо надув губки, Мишель отвернулась к столу, а соответственно и Алистеру, боком скрестив руки на груди. Похожий диалог происходил между ними уже не впервые и считался скорее шуткой чем подобием ругани. Даже начинался он всегда одинаково — с того что девушка недовольно наблюдала как позволивший ей остаться в его доме дампир как ни в чём не бывало ел ею предложенное. Конечно, она знала что вся её готовка как минимум съедобна, иногда даже очень — всё же, готовила Дюпрэ изначально лишь для себя, до того как кто-то стал этим пользоваться, а соответственно знала вкус этих блюд. Но её всё равно раздражало то, что они нравятся кому-то ещё. В особенности, что они нравятся ему, не говоря уже о вскользь упомянутом Корбоере.       На самом деле, в отличии от них обоих, Матиас был самым обычным человеком — одноклассником Мишель и её единственным другом. И именно из-за этой дружбы, она совершенно не верила в искренность любой его похвалы. А возможно, она просто не хотела принимать его похвалу в принципе из-за того, что намёки на их романтические отношения стали всеобщей шуткой. В том не сомневались даже некоторые учителя и переубедить всех оказалось прямо таки невозможно. Конечно же, Алукард знал что меж ними ничего нет, но шутку при удобном случае поддерживал, за что время от времени шпага пронзала его плечо. Сейчас, оружия при девочке не было, а значит и опасаться нечего.       Поймав на себе снова полный напускной ярости взгляд, ему не оставалось ничего кроме как поднять руки в примирительном жесте и указать на её собственную порцию, что с такими темпами потеряет всю свою прелесть. Тихо фыркнув на такую беззаботность Алистера, Дюпрэ всё же смирилась с очередным проигрышем их игривого спора и вновь развернувшись к столу присоединилась к ужину как положено. Впрочем, вскоре оставив приличия, девушка уже подпирала голову рукой задумчиво смотря в окно. Её жизнь одновременно изменилась и осталась точно такой же как и раньше, что казалось чем-то очень странным. Не менее странными были её отношения с семьёй, которые оказались не так однозначны, как изначально предполагалось. — Всё ещё думаешь о них? — Никак не могу понять, почему они так поступили. — Разве настолько трудно поверить, что братья не разделяют взгляды ваших родителей и желают тебе лучшего? — Клемент всегда не просто должен был стать следующим главой семьи, он об этом мечтал. Я не хотела отбирать эту его мечту, но и за свою готова идти до конца. Я думала, он первый меня возненавидит, как только увидит Искоренительницу в моих руках. — Но этого не случилось. Более того, они оба скрыли от Жана факт того что ты как ни в чём не бывало ходишь в школу. — Может, отцу просто нет дела, пока я не охочусь под фамильным гербом? — Возможно.       За несколько месяцев совместной жизни, они узнали друг друга ещё лучше. Теперь Алукард понимал что нет смысла лукавить, как бы не была неприятна правда, особенно если речь идёт о других Дюпрэ и её папаше в частности. Девочка не только переживёт подобное, но скорее всего ещё и согласится просто из собственной обиды. Это было одновременно хорошо и крайне печально. Мишель же уяснила о нём абсолютно противоположное — вспоминать о своей семье Алистер не любит вовсе. Конечно, она слышала и даже читала о том, что Дракула сам погубил свою жену, но стоило спросить о том, как могли появиться столь ужасающие истории, как дампир пришёл в ярость. На древнем портрете, что хранился в милейшем серебряном кулоне, его семья выглядела искренне счастливой, так что верить в то, что Влад был способен её убить, она отказывалась, но и спрашивать его более не осмеливалась.       А вот помимо этого, оказалось что они могут научить друг друга достаточно многому. И если он уже её обучал тому что полагалось знать леди из дома Дюпрэ что собирается охотиться на вампиров, то в ответ она могла познакомить дампира с современным миром куда больше, чем он стал бы сам. Конечно, даже у него водился смартфон, но поместье обставленно было будто бы в последний раз ещё при жизни Дракулы. Например, Мишель обнаружила полное отсутствие телевизора или компьютера, так же речи не шло о развлечениях, зато мрачная готическая атмосфера витала повсюду и первой же реакцией на внутренне убранство было: "ты меня точно не в замок Дракулы притащил?", хотя по его реакции стало сразу очевидно, что шутку не оценили. Конечно, её собственный дом был не особо то и лучше — родители тяготели к вычурности того же века, но умели хоть сколько балансировать и там таки были комнаты, что не пугали всяк входящего.       Изначально, ни одна её попытка убедить Алукарда в необходимости перемен не увенчалась успехом и она уже практически сдалась, пока по счастливой случайности, всё не изменил тот самый Матиас Корбоер. Однажды, он просто решил проводить подругу до её нового дома, для всех в школе Мишель живёт теперь со своим дядюшкой, а дойдя нужного — застыл на месте едва не поседев. У этого происшествия было два эффекта. Первый — Алистер невзлюбил мальчишку в ту же секунду. Второй — он таки согласился с тем, что здание посреди оживлённого города двадцать первого века так выглядеть не должно. Правда, на юношу дампир до сих пор смотрит не скрывая недовольства им и конечно же не допустит, чтобы молодая Дюпрэ и правда связала себя с ним чем-либо помимо дружбы.       Так разве можно назвать странным то, что на следующее же утро, когда раздался звонок в дверь именно Алукард оказался у неё первым, для того чтобы одарить непрошеного визитёра крайне скептичным, полным недовольства взглядом. На самом деле, он сам не знал, почему именно невзлюбил этого юношу и, что же такого подозрительного в нём было, что интуиция говорила опасаться без задней мысли. Естественно он не был так уж оскорблён той реакцией и в противном случае давно бы смирился с тем, кого Мишель зовёт другом, но что-то было в нём не так и пока было не возможно сказать что именно, эта опасливость уходить не собиралась.       Сам же Корбоер видел эту ситуацию совсем иначе: в его глазах, если отец и братья были достаточно безразличны к кругу общения его подруги, то дядя очевидно страдал гиперопекой и воспринимал в штыки каждого кто смел к ней приблизиться. Конечно, он поделился этим с самой Дюпрэ и она едва сдержала приступ смеха от того, как подобное было абсурдно и далеко от истины. Впрочем, для человека такое объяснение годилось и в тайне от Цепеша, она подтвердила её для бедного Матиаса. Потому то, что он с неловкой улыбкой отвесил мужчине уважительный поклон, сделав перед тем пару шагов назад, уже никого не удивляло. Алистер лишь хмыкнул — он бы с радостью отослал паренька прочь, но подобное было не в его власти и от того, всё ещё немного недовольно махнув рукой он таки ушёл из дверного проёма, к которому уже спешила девушка, конечно же тоже услышавшая о приходе друга.       Пробегая мимо Алукарда и заметив его недоброжелательность, она на долю секунды задержалась обняв его за шею и поцеловав щеку в принципе, всё ещё на ходу. В отличии от него, у неё было отличное настроение и влетев в друга, хлопая в ладоши друг друга, оно будто бы стало только лучше. Стоило дому остаться позади, а его хозяину скрыться вновь за закрытой дверью, юноша наконец таки смог расслабиться и выдохнуть, не ощущая на себе того пугающе ледяного взгляда что пугал иногда до мурашек. Ему всё ещё было трудно понять, почему она съехала от своей, как он думал "более лояльной" семьи, к этому устрашающему своей красотой мужчине. — И всё же, он меня ненавидит. — Не утрируй. Да, ты кажешься ему подозрительным, но не более того. — Вот уж успокоила. Лучше скажи, пойдёшь со мной? — Конечно. Вот только, я его не предупредила. Позвоню и объясню всё уже перед выходом. — Ага, спасибо, он мне после этого, за подобное голову открутит. — Не начинай.       Растрепав, очевидно от новообретённой нервозности, свои смоляные волосы, он не нашёлся с ответом, а потому совсем скоро только махнул рукой на её беспечность. Всё же, Мишель уже не маленькая, да и даже без того что ей уже шестнадцать, она же будет не одна и не только с на год старшим Матиасом — в приключение ввязалась приличная компания из десятка других человек. Если смотреть здраво, отбросив страх и предрассудки Корбоера касательно её дядюшки и его возможного отношения ко всему — ничего не предвещало проблем. Потому, лишь пожав плечами и закинув руки за голову, он сменил тему разговора на более приятную.       Когда они наконец-то вышли из школы, был уже практически вечер. Стоило сделать несколько шагов и Дюпре неуютно поёжилась от очередного порыва прохладного ветра, как в тот же момент, на её плеч лёг знакомый и достаточно тёплый небесно-голубой плащ что всегда носил Матиас. Его собственная одежда была не сильно теплее, но учитывая что вещи по пути они собирались оставить у него дома, то уж одолжить подруге плащ он мог, рассчитывая взять себе другой. Но она всё равно глянула на него не скрывая некого неодобрения, а после только закатила глаза тихо фыркнув: "вот потому нас и считают любовной парочкой — слишком уж ты учтивый", что он оставил без внимания, слыша далеко не впервые.       Как и обещала ещё утром, предупредить Алукарда она не забыла, но сделала это тогда, когда было, можно сказать, совсем поздно. Они уже оставили у него дома сумки, сам Корбоер накинул золотистый плащ и даже направились к месту встречи, когда девушка достала телефон. Разговор, впрочем, выдался коротким, так как вдаваться в подробности Мишель не собиралась, как и слушать его запреты если что. Исполнить одну часть из этого ей не позволили. Услышав что она собирается любоваться метеоритным дождём под кровавой луной в ночь на девятнадцатое ноября, голос мужчины очевидно дрогнул беспокойством. Это было меньшее, что ожидал Матиас, но достаточно неожиданно для самой охотницы, от которой сначала потребовали вернуться, а услышав что там будет куда больше невинных людей, поспешил поинтересоваться, куда именно они идут.       Раздражённо фыркнув о том, что она провела в юго-восточном лесу за тренировками слишком много времени, чтобы его опасаться, девушка наконец-то отключилась и сразу же выключила телефон, уверенная что уж бежать за ней дампир не станет. Встретившись с вопросительным взглядом парня, что уже шёл спиной вперёд, рассматривая её, Дюпрэ только отмахнулась от очевидного, не озвученного вопроса и они пошли дальше как ни в чём не бывало. Всё же, чем темнее становилось, тем более загадочно начинали выглядеть всё ярче сверкавшие на алых небесах звёзды. Её всегда завораживали все эти явления, о которых раньше могла только читать в книгах. И вот, наконец спустя столько лет она собиралась наблюдать за ними своими собственными глазами, так что о беспокойствах Алистера, как и нём самом собирались благополучно забыть.       На месте встречи, близко одиннадцати вечера, помимо этих двоих оказалось уже с десяток людей: одна половина — клуб астрономии, а вторая — клуб паранормальщины. Они сами не относились ни к одному из них и потому, большую часть времени, разнимали споры что "дети науки" затевали с фанатами сверхъестественного. Мишель их перепалки забавляли, ведь ей было известно, насколько правы оба лагеря разом, но говорить о том, она конечно же не стала.       Направились дальше подростки уже все вместе, встретившись у старого дорожного знака. Всё же, наблюдать за небом лучше было не сквозь тонну веток, а на открытом пространстве, так что последней остановкой должна была стать роскошная уютная поляна, что давно уже являлась любимой для множества местных желающих уединиться. В тот день на этом месте ожидаемо никого не было, уж больно многих подобные ночи пугали, а не завораживали и детишки могли присвоить его до самого утра. Вот только, стоило тропинке повернуть последний раз и в нескольких метрах перед ними вместо поляны оказался ранее невиданный в этих местах замок.       Высокое готическое строение поражало изыском всех, кроме Мишель. Она читала слишком много записей своих предков из самых разных веков чтобы ошибиться, чтобы не ощутить сильнейшую тёмную магию, что окутывала здание и не узнать то, что было замком Дракулы. В голове пронеслась неприятная мысль: "он знал, он пытался предупредить и уберечь людей от опасности, но она не слушала". Впрочем, стоило первому испугу пройти и рационализм взял верх. Это было всего лишь здание. Самое обычное, само по себе не опасное, пускай и пышущее тьмой что исходит от самих стен. С жилищем одного из "лордов" ночных тварей иначе и быть не могло, но ведь опасности оно не представляет, с него просто спала скрывающая магия.       Она даже не сомневалась, что все побегут с интересом внутрь и пускай они с Матиасом направились за ними тоже, девушка таки задумавшись вынула из-за своего пояса своё оружие. К счастью, ни кто из её спутников не заметил как из неоткуда взялась серебряная шпага, да и сама Дюпрэ надеялась что та ей не пригодится. Но интуиция всегда работает быстрее и лучше чем человеческий мозг, который имеет привычку надеяться на лучшее. Стоило первой же звезде сорваться с небосвода полетев куда-то и парадная дверь, от которой они успели достаточно уйти рассматривая главный зал, громко и зловеще захлопнулась.       Охотничьи рефлексы оказались молниеносны — один рывок и Мишель не раздумывая кидает успевших разойтись одноклассников в кучу. Она забывает только о Корбоере, но на это не находится времени, когда в тёмном углу сверкает пара изумрудных глаз и похожее на волка существо в два метра только холки с диким воем бросается на непрошеных гостей. Отточенная стойка, выжидание, прыжок, выпад и лезвие шпаги пронзает насквозь голову твари. Оба приземляются на пол, но если Дюпрэ одним движением сбрасывает со шпаги кровь, то покачнувшееся существо безжизненно валится на бок, неожиданно самовоспламеняясь и не оставляя по себе ничего, кроме кровавой лужи. — Никому не отходить от меня! Это место — смертельно опасно, если хотите остаться живы, я ваш единственный шанс.       Ни кто не посмел и слова сказать против. Знакомые ей лица побелели от страха сбиваясь в дрожащую кучку и едва не оседая на пол. Похоже, только Матиас не был в смертельном ужасе от случившегося, пускай тоже не особо твёрдо держался на ногах. Не успел он подойти, переглянувшись с уже кажущейся совершенно незнакомой девушкой, как послышался мышиный визг и под потолком, сверкая изумрудными глазами на компанию детишек скалилось море летучих мышей.       Расправив крылья, они выглядели ещё больше чем были, а были размером с взрослого человека. Но уж им было не суждено таки атаковать попавшихся в ловушку людей — в одно из окон влетела ещё одна серебряная шпага. С сапфиром в рукояти, она пронзила сразу несколько мышей, чей визг тонул за грохотом разбитого стекла, а стоило едва не потерявшим сознание от ужаса ребятам вновь открыть глаза, как перед ними стояли уже двое — Алистер успел присоединиться к Мишель наконец нагнав их. В руках смотревших друг на друга охотников, сверкали две идентичные шпаги из чистого серебра, но с двумя разными камнями.