Nocturne of Remorse

Когда очередной удар существ, что ранее удачно прикидывались камнями, сбил её с ног, Мишель не испугалась своему полёту вниз ни на секунду. В неё вцепились сразу две твари, которых можно было беззастенчиво использовать для смягчения удара, вопрос был только в том, чтобы придумать, как именно это сделать. Конечно, оба существа всё ещё пытались проткнуть её копьями, так что закатив глаза и увернувшись от ещё одной тычки в голову пришла таки достойная мысль. Пнув одну гаргулью ногой, лишь бы оттолкнуться от неё, девушка крепко схватила вторую и с силой вжала в стену головой.       Ожидаемо, каменная голова была не достаточно крепкой и встретившись с замковой башней совсем скоро сточилась и раскрошилась, от чего вновь обездвиженное тело свалилось на землю первым. Вторая тварь озлобленно взревела кидаясь в атаку вновь, но попалась в ловушку тоже — Дюпрэ, поймав летящее в неё копьё, ловко перевернула их местами. Сколько бы существо не билось, а с каменной кладкой оно встретилось первым и от силы удара в момент рассыпалось. Можно сказать, это спасло девушке не только жизнь, но и несколько костей.       Для того чтобы прийти в себя после случившегося, ей потребовалось добрые несколько минут. Так она и сидела на земле, не ощущая особой боли от каменной крошки под собой, пока дыхание не выровнялось, а в голове всё, что делала практически интуитивно, не выстроилось в цепочку последовательных событий. Даже когда Мишель таки поднялась на ноги, адекватные мысли не шли и она смогла только попытаться осмотреться. Запрокинув голову первым делом, обнаружился печальный факт — моста над ней не было.       Похоже, пространство замка искривлялось даже больше, чем они предполагали и не только двери позволяли перемещаться между этими хаотично накиданными комнатами. Вздохнув, девушка уже не сомневалась в том, что встреча с друзьями скорой не будет, так что опустив взгляд окинула им место, в котором оказалась. Из увиденного, это было другой частью подземелья: ни единой двери в пределах досягаемости не наблюдалось, а отверстие в потолке, через которое она сюда свалилась, похоже не было естественно вырезанным. Задумчиво рассматривая двухметровую дыру, было очевидно, что это не её рук дело. А если не её, то чьих-то ещё? Беспечно делая несколько шагов назад, Дюпрэ замирает, когда едва не наступает на что-то достаточно крупное.       Резко развернувшись, она едва не отпрыгивает — у неё под ногами лежит кто-то. Этот кто-то похож на человека, так что она опускается к нему и касается чужой щеки пальцами. Холодный, ни намёка на дыхание, но она уже знает одно, более чем живое существо с такими же характеристиками, так что судить так сразу не решается. Убрав с лица незнакомца его седые волосы, уходит несколько секунд, но Мишель таки вспоминает, почему он кажется ей знакомым. Пускай мужчину она видела лишь единожды на крохотном портрете, хорошая визуальная память подсказала кто это и неуверенно отстранившись, вопрос что делать стал ещё неоднозначнее.       Мысль, просто оставить его тут, должна была быть первой и самой верной для любого человека, но не для неё. Для охотника, встреча с вампиром обязана была закончиться убийством монстра и сияющая в руке шпага для того прекрасно подходила. Один удар и бессознательный, он уже никогда не очнётся. Но и это не казалось приемлемым вариантом. Девушка сама плохо понимала, почему не желала исполнять долг собственного рода, да поделать с собой ничего не могла. Вздохнув и смирившись с тем, что неправильная она Дюпрэ, Мишель таки убрала оружие обратив её вновь в заколку.       К тому моменту, признаться честно, он уже и не ожидал что когда-то сможет прийти в себя. Потому, когда ощущения предательски говорят о том, что его касаются незнакомые тёплые руки, приходится усилием открыть глаза вновь. Увидеть над собой молодую девушку, сразу после того как невесть сколько пролежал без сознания в этих развалинах, он определённо не ожидал. Как и не ожидал, что эта храбрая Дюпрэ посмела устроить его голову себе на колени пока не очнётся. О том, что эта милая блондинка из рода легендарных охотников догадаться было не трудно — запах их крови он знал наизусть.       Ситуация определённо была крайне странной, особенно смотря как ему нежно улыбаются и не думая нападать. Единственным адекватным объяснением подобному могло стать то, что она не подозревала кто он, но стоило попытаться подняться и эта догадка тоже не оправдалась. В момент, когда их взгляды пересеклись, незнакомка как-то печально вздохнула и стоило обоим встать на ноги — протянула ему свою руку. Этот жест имел очень странное значение, не рукопожатие или что-то из норм приличия, она откровенно предлагала ему себя, свою кровь, не сомневаясь ни секунды. Неосознанно, мужчина в удивлении склонил голову на бок, с неверием сверля её взглядом. — Госпожа, вы понимаете, что сейчас делаете? — О, конечно же. Я нашла, посреди сомнительного и кишащего всякой тварью замка, очевидно раненного, бессознательного мужчину. Пока приходили в себя, вы неосознанно, абсолютно инстинктивно подались чуть к моей шее, но тут же остановились, решив что это неприемлемо. Как для голодного вампира, подобный самоконтроль приятно удивляет. Но, вам не стоит испытывать свою удачу, скитаясь тут столь обессиленным. — И вы добровольно предлагаете свою кровь? Не испытывая страха, что будете выпиты без остатка? — Я так поступаю не впервые, да и уж себя защитить в случае необходимости смогу. Но всё же, хотелось бы верить вам. — Хм. Прошу простить мою бестактность. Вл... Габриэль Корбоер, к вашим услугам. Могу узнать ваше имя? — Мишель. И нет необходимости так уважительно ко мне обращаться.       Он всё ещё не до конца верил происходящему. Пускай, Габриэль и внушающе, даже устрашающе высился над девушкой с его двумя метрами роста, она таки оставалась охотницей рода Дюпрэ и даже будучи на целых пол метра ниже, могла оказаться самым опасным врагом. Они оба знали кто перед ними, но оба скрыли факт своей осведомлённости друг от друга: один назвался забытым в веках именем, вторая просто не назвала фамилии. Это был чистой воды фарс, но так было спокойнее.       Мишель оказалась настойчива. Сколько бы вампир не опасался, а алеющие глаза выдавали жажду, противиться которой становилось всё сложнее и он таки сдался. Так же как и Алистер несколько лет назад, мужчина не позволял себе обращаться с добровольно предложенной едой плохо. Корбоер медленно подошёл к беспечно, тепло улыбающейся юной особе, приобнял хрупкие плечи рукой и едва ощутимо коснулся клыками предложенной руки. Кровь Дюпрэ была ему знакома и потому примешивающийся привкус не смог остаться незамеченным. Она сразу призналась ему в том, что не впервые отдаётся вампиру, но он и подумать не мог, что предыдущим, кто кусал эту милую девчушку был сам Алукард. Для Габриэля ситуация становилась всё проблематичнее.       Конечно, он не сомневался в том, что её утверждение: "способна себя защитить в случае необходимости", было правдой — знакомое оружие блестело в волосах заколкой. Но, когда побледневшее тельце неуверенно покачнулось в руках забывшегося вампира, он поражённо отстранился, только придерживая едва державшуюся на ногах Мишель. Естественно, в мыслях Корбоера было непоколебимой истиной то, что знай она его другое, более известное имя, о милосердии речи бы не шло и шпага давно проткнула бы не работавшее сердце. Но даже это оказалось не способно заставить его убить девушку. Да, она Дюпрэ, да, она определённо опасна, но сейчас сия молодая особа добровольно предложила себя и даже едва стоя продолжала смотреть на Габриэля без осуждения, с этой ужасающе светлой улыбкой.       Как же она была на него похожа. В который раз, за столь короткое время, Корбоер говорил сам себе, что это имя не в меру ей подходит. Ведь он был таким же. Микаэль Дюпрэ, его лучший и единственный друг при смертной жизни, всегда был таким же: правильным, светлым, милосердным и бессовестно жертвенным. Видеть его юную копию спустя столько веков было даже больно, их слишком яркий свет буквально ослеплял создание ночи, обезоруживая окончательно. Оставалось только мириться с тем, что вскоре в голубых глазах будут плескаться разочарование и боль, когда сойдясь в сражении она так же, как и все её предки, пронзит его этой проклятой шпагой. Правда, всё можно было решить бросив прекрасное создание беззащитным тут и сейчас, но слухи о его бессердечности — ложь. И это не говоря уже о том, что он считал себя выше подобного бесчестия. — Это не место, где стоит лишний раз задерживаться. Особенно юной леди, — произнёс он вслух, но про себя отметил, что у него просто нет времени заботиться о девчёнке оставаясь на месте, пока та не придёт в себя после укуса. Говорить о том, сколько времени может на то потребоваться, было сложно, зная и то что это Дюпрэ, и то что она уже не впервые кормит собой вампиров. Впрочем, мужчину абсолютно устраивало вести её рядом с собой. Ни одна безмозглая тварь не смела подобраться к ним слишком близко. Даже если кто-то пытался напасть, не замечая кто перед ним, то ли был уничтожен ледяным кристаллом, то ли останавливаясь на пол пути с визгом сбегая прочь. И кажется, Мишель подобное забавляло, девушка посмеивалась каждый раз, окидывая своего случайного спутника взглядом. — Господину не чужда эстетичность, его ледяные лилии прекрасны. Надеюсь, за следующей дверью не будут очередные катакомбы. Третьи подряд видеть совсем не интересно. — Наш путь пролегает наверх, с чего бы следующей двери вести по подземелью? — А вы не знаете? Замок нестабилен и все комнаты гуляют как хотят. Мы из библиотеки оказались в канализации, а от туда на вершине башни. — Это место приведёт куда нужно, желает оно того или нет.       Конечно, самоуверенность спутника девушку не слишком удивила — кто как не хозяин имеет право заявлять что хаотичное здание будет делать то, что он хочет против собственной воли. Это утверждение её одновременно и порадовало, и напугало. Ведь теперь, с самим Дракулой, она запросто вскоре доберётся искомого ими, потенциального сердца замка. Но и будет там одна, без Алукарда или Матиаса, не зная что нужно делать и к тому же с преградой в лице Габриэля выпустить невинных людей могло показаться практически невозможным.       Особенно, сейчас ей так казалось потому, что она и правда позволила вампиру слишком многое — эта слабость в её планы не входила. Впрочем, чем дольше они шли, тем меньше Дюпрэ понимала его. Как для зла, от которого её семья веками защищает человечество, он действовал совершенно противоположно ожиданиям. Грубость в приделах описанной Алистером нормы, это даже скорее банальная строгость; поражающее спокойствие как для существа, что больше трёх сотен лет пролежало без сознания считаясь мёртвым; к незнакомке мужчина отнёсся уважительно, даже не подумав кусать такую лёгкую добычу не смотря на весь свой голод; что уж говорить о том, что он не только остановился не убив её, а ещё и сейчас так заботливо вёл за собой придерживая от возможного падения. Наконец-то, Мишель решилась поднять на Габриэля взгляд и ей едва не стало хуже. Как бы глупо это не звучало, а выглядел он буквально как сочетание лучших сторон двух, уже знакомых ей мужчин что были связаны с ним кровью. Особенно приковывали взгляд глаза, которые сейчас, без голодного алого отблеска, оказались тем же золотом, которым всё очаровывал Матиас. Только пламенных волос Алукарда и не хватало, хотя седина хуже не делала.       Сама того не осознавая, девушка не только бесстыже залюбовалась старшим мужчиной, но и сжала его руку своими, от чего встретилась с его, откровенно скептичным и даже довольно насмехающимся, взглядом. Естественно, отвернуться и отпустить стало первым что Дюпрэ сделала, надувшись от обиды на саму себя, но похоже, что вампира это только больше развеселило. Она могла думать всё что угодно, но он прекрасно понимал чем подобное поведение вызвано — ни чем иным, как его сходством с сыном, которое замечали всегда. Конечно же, отпускать Мишель ни кто не собирался, а учитывая, что она успела споткнуться и едва не упасть благодаря одной из забывших убраться из под ног змей, то девушку прижали к себе только крепче, очевидно забыв что такое стыд и совесть.       Как бы странно это не выглядело в её глазах, о ней добросовестно заботились, даже не допуская мысли навредить. И эта забота, дарила слишком уж сладкое чувство защищённости. Казалось бы, идя рука об руку с тем, кого считала вечным врагом стоило быть наготове нервничая каждую секунду, но всё выходило наоборот. Спустя несколько часов этого нервного приключения оказалось, что так бездумно отдавать кровь не следовало. Теперь, расслабленную и не ощущавшую опасности девушку клонило в сон от сочетания усталости и слабости. Это пугало, её не могло не испугать то, как легко хотелось довериться самому Дракуле просто потому, что тот хорошо с ней обращался. Конечно, возможно ещё вина была за тем, сколько хорошего рассказал Алистер, но приятнее от того не было ни капли. — Значит, вы способны позволить себе предоставить вампиру собственную кровь, но считаете отдых слишком рискованным? — Простите? — Госпожа, не думается ли вам, что ваше состояние не в меру очевидно? — Если так, то оно печальнее чем я думала. — И всё же, если это поможет, даю слово, что вы будете в полной безопасности всё время своего отдыха, как от тварей этого места, так и от меня самого. Всё же, моей вины в случившемся более чем достаточно. — Если честно, подобное обещание звучит странно. Но не могу сказать, что не благодарна за него.       Правда, сколько не соглашайся, едва ли Мишель могла позволить себе уснуть вот так на ходу, верно вынуждая мужчину нести её. А найти хоть сколько приемлемое место для того чтобы лечь, в подземных туннелях что где-то соединяются с канализацией не казалось реалистичным. Но, пускай сейчас шанса воспользоваться предложением Габриэля не предоставлялось, это не не значит, что она не вспомнит о нём в момент, когда их положение улучшится оказавшись, да хоть в той же самой библиотеке.