Есть ли слово что сильнее любви

— Ты забрал Тэкэши? Фамия посмотрел в зеркало заднего вида на притихшего омегу, что пустым взглядом смотрел в окно, прижимая к груди окровавленные руки. — Забрал, — хмыкнул Дазай, сигналя впереди стоящему автомобилю. — Можешь не беспокоиться за своего брата, напарник. Чистильщики уже на месте, к утру и следа не останется. — Хорошо. Он сегодня переночует у тебя? — Ты знаешь меня, Одасаку. Без дозволения я и пальцем его не трону. На той стороне звонка повисла минутная тишина. — Не опаздывайте завтра пожалуйста. Я уже отправил отцу отчет о миссии, но он хочет знать, как туда попал папа. Фамия сжал зубы — пусть он и не питал особой любви к Акутагаве, как-никак ребра до сих пор болели после взбучки, но ради Моригавы готов был закрыть глаза на свою неприязнь. — Как скажешь. Завтра будем. Ответом ему послужили гудки сброшенного вызова. — Тц, — раздраженно шикнул Дазай, кинув телефон на панель и крутанув руль — эсперы заехали на подземную парковку возле многоэтажки. Припарковавшись, Фамия захватил из бардачка портмоне и, хлопнув дверью, открыл заднюю, буквально за шкирку вытаскивая пребывающего в прострации Тэкэши наружу. — Очухался? — эспер пощелкал пальцами перед носом омеги. — Прием? Моригава никак не отреагировал на раздражитель, продолжая тупо таращится перед собой. — Ясно, — альфа пошел на радикальные меры, одной рукой обхватывая пару за плечи, другую просунув по коленями, поднимая худощавое тело в воздух. — Ай-да на ручки… Пусть Дазай почти на год младше Тэкэши, как альфа, он был гораздо крупнее и сильнее напарника, что давало ему преимущество, когда омега впадал в приступы неконтролируемой ярости или, как сейчас, превращался в ходячий овощ после особо тяжелых миссий. Способность Тэкэши была довольно сильной, что не раз спасало жизни многим сотрудникам мафии, но она требовала немало затрат как физических, так и моральных — сейчас омега просто молча уткнулся носом в шею, вдыхая успокаивающий запах феромонов. — Я с тобой так грыжу заработаю, мешок костлявый, — театрально прокряхтел Фамия, затаскивая юношу в свою квартиру. — Будешь потом со мной таскаться, когда слягу. Или я быстрее с крыши сброшусь, раз от тебя толку никакого… Ответа все так же не последовало. «А вот это уже серьезно», — подумал Дазай, усаживая Моригаву на диван и стаскивая окровавленные одежды. — «Надо сначала смыть кровь»… Весь следующий час альфа в полной тишине сидел вместе с омегой под душем, не заботясь о промокших брюках и рубашке, бережно смывая кровь с заколтунившихся прядей — на складе разъяренный Моригава устроил самую настоящую мясорубку. Даже Одасаку, наблюдавший за произошедшим через прицел винтовки встретил их в точке эвакуации с большими глазами — он знал, на что способен младший брат, но такое видел впервые. — Холодно, — впервые за последние несколько часов прошептал Моригава, слабо обхватывая себя за плечи, дрожа от охладевших струй воды. — Сейчас, — Фамия дотянулся до выключателя, отрегулировав воду. — Нормально? — Угу. — Есть будешь? — Спать. — Как скажешь. Наскоро обтерев омегу, Дазай завернул его в большое махровое полотенце и на руках отнес в их общую спальню. Альфа уложил партнера на кровать, заботливо укрывая теплым пуховым одеялом, сооружая на подобие гнезда и ушел на кухню за теплым чаем с малиной. — Не нуди, что ты не любишь слад… — Фамия принес поднос с кружкой, но осекся, заметив, что эспер уже заснул, видя десятый сон. Хмыкнув, Дазай поставил поднос на тумбу и тихонько лег рядом, обнимая любимого, выпуская в защитном жесте немного феромонов. Кошмары им обоим сегодня ни к чему.

***

Одасаку убрал телефон в карман и толкнул дверь паба. В последнее время, будучи в одиночестве, он предпочитал коротать время в баре «Небесное Казино». Разумеется, эспер не рассказывал об этом месте никому из коллег, а значит, что спокойный вечер ему обеспечен. Осмотрев внимательно зал по привычке киллера, Моригава направился на свое привычное место за барной стойкой, намереваясь посидеть и обдумать недавнишний разговор с отцом. — Мне виски со льдом, — бросил он бармену. — Как обычно. — Сейчас все сделаю. — Надеюсь, ты понимаешь, для чего я тебя позвал, — не спрашивал — утверждал глава Портовой Мафии, едва за сыном закрылась дверь, продолжая просматривать отчеты о миссии. — Догадываюсь, босс, — Одасаку старался лишний раз не смотреть на синяк на лице Мори, коря себя за то, что миссия пошла не по плану из-за Акутагавы, за которым они с Фамией должны были присматривать. — Брось, Ода, оставь формальности, — улыбнулся Огай, откладывая документы. — Мы же не чужие люди. — Не хочу показаться грубым, но в буквальном смысле это, к сожалению, так. — Твоя строптивость забавляет меня, Ода, — хмыкнул альфа. — Каким бы не был твой биологический отец, эту черту ты унаследовал от матери. И мне это нравится. Сакуноске был хорошим человеком, но уж слишком сердобольным. Он ставил свои моральные принципы выше законов организации. Это впечатляет, но за них он расплатился жизнью, став пешкой в игре. Я лишь хочу, чтобы ты не повторил его судьбу, все же ты мой сын. Если с тобой что-то случится, Рюноске, боюсь, этого не переживет. — Хочешь сделать меня главой Портовой Мафии? — Мне уже слишком много лет, Ода. Люди задают вопросы. В шестьдесят внешность сорокапятилетнего мужчины доставляет проблемы. Если с твоей матерью вопросов пока нет, то в скором времени они появятся. Акутагава не желает занимать эту должность. — А господин Дазай? Он был главой Исполнительного комитета с самой юности. Или Чуя? — Они оба тоже неплохой вариант, — протянул с сожалением бывший доктор. — Но их ответ такой же, как и Акутагавы. — В таком случае остается только Тэкэши, — Моригава использовал последний аргумент в своем арсенале. — Он целиком и полностью погружен в дела мафии. Думаю, он справится с этой ролью лучше, чем я. — Хоть Тэкэши и мой кровный сын, он также пошел характером в мать. В нем нет тех качеств лидера, которыми должен обладать Глава организации. В стрессовых ситуациях он теряет хладнокровие и становится слишком импульсивным, не способным мыслить рационально. На последней миссии я приказал ему привести ответственного за теракты и похищение живым в подвалы мафии, итог — его труп остываем в нашем крематории зияя дырой в развороченной грудной клетке. Я уж не буду говорить о том, что в последние годы он мечтает добраться до нашего бывшего шпиона, Сакагучи Анго, того, кто отчасти виновен в смерти Оды Сакуноске. Хоть Анго сейчас и за границей, но место главы развяжет Тэкэши руки, он свершит свою месть, а это повлечет за собой конфликт между организацией по Делам одаренных и Портовой Мафией. При таком исходе жертва твоего отца потеряет всякий смысл. К тому же, он омега, что усложняет ситуацию всего вышесказанного в несколько раз. — В таком случае ты можешь передать пост Фамии после их свадьбы с Тэкэши. — Я не буду тебя торопить. Подумай на досуге. Можешь идти. — Да, босс. Я вас понял, — эспер развернулся и покинул кабинет. — Одасаку. Юноша развернулся к отцу, держась за ручку. — Что-то еще? Мори внимательно посмотрел на сына. — Помни, я люблю тебя. <i>Всех вас. Едва заметно улыбнувшись, Моригава кивнул и вышел за дверь. </i> — У кого-то сегодня был дерьмовый день, — из размышлений Одасаку вывел нахальный звонкий голос и довольно неприятный скрип барного стула по левую руку, стоило только посетителю небрежно плюхнуться на него всем своим весом. — От тебя кислятиной за километр несет. С тихим вздохом Моригава поднял свои серые глаза, намереваясь явственно намекнуть собеседнику, что у него нет никакого желания отвечать на вопрос, да и разговаривать вообще, но едва ему стоило посмотреть на навязчивого собеседника, как он тут же закрыл рот, напрочь забыв, что вообще хотел сказать. Рядом с ним сидел… трудно было вот так сразу и сказать, но юноша, судя по изящному кадыку на шее с рюшевым чокером и отсутствию груди, скрытой за обтягивающей черно-белой жилеткой с внушительным вырезом декольте. То, что парень был омегой, видно было невооруженным взглядом — альфы в жизни не оденут короткие кожаные шорты, которые еле прикрывают бедра и уж точно не будут подстригать свои волосы бритвой в стиле эмо-бой, челка от которых прикрывает одну половину лица. Тонкие пальцы покачивали в руках бокал с вином, изредка позвякивая браслетом из игральных карт разных мастей, украшая настолько худое запястье — тронь, сломается. Смеющиеся аметистовые глаза внимательно рассматривали Моригаву, пока тот пытался подобрать слова. — Эскорт не интересует… — только и смог выдавить из себя Ода, стараясь не смотреть ниже уровня барной стойки. — Вот балда! — надул накрашенные блеском губы омега. — Все альфы одинаковые… К кому не подхожу, все сразу принимают за проститутку… Что ж. Учитывая, что Одасаку вырос бок о бок с Кое и ее воспитанниками, такие выводы не удивительны. — Чего же тогда подошел, если знал ответ? — Я тебя видел. Ты постоянно тут зависаешь, но не ради казино или встреч на один вечер. Просто сидишь и пьешь виски, ни на кого не обращая внимание. Грех на такого не залипнуть. — Разве казино не для высших слоев общества? — Не-а, -активно замотал головой юноша, едва не пролив вино из бокала. — Двери открыты для всех. Просто жулики боятся моих родителей вот и все. — И кто твои родители? — Ода кажется начал припоминать из рассказов Осаму и отца, на кого похож его новый «знакомый». — Мама владелец казино, а отец — его правая рука. Или левая, сам не могу понять. Ой, я же не представился, — омега дернул головой так, что челка открыла его серый второй глаз, который выглядел так бледно, будто им он ничего не видит, и протянул руку, улыбаясь во все тридцать два. — Меня зовут Исаак Достоевский. Стакан с виски в руках Одасаку разлетелся на мелкие осколки с оглушительным звоном. «Твою ж мать» — подумал Ода, вспоминая единственного знакомого с такой фамилией.

Исаак Достоевский Возраст: 16 лет Способность: «Сохранять свет, даже если внутри тьма» Способность позволяет источать яркий солнечный свет, который может приносить как благо, так и вред. В случае самообороны Исаак может с легкостью довести противника до полной слепоты. Единственный сын Николая Гоголя и Федора Достоевского. Характером пошел в первого, что доставляет порой главе «Крыс мертвого дома» бурные хлопоты. Вторичный пол: Омега.