In A Twinkling

      Луи знал – сегодняшний день будет плохим, что совсем неудивительно. К чему он не был готов, так это к масштабу идиотизма, который продемонстрируют его коллеги, одновременно борясь за его внимание и пытаясь избегать его, как чумы.        Электронные письма сыпятся на него гранатами, куча файлов и отчетов на столе, он бы рискнул выйти на минутку в столовую или туалет, но с таким количеством незапланированных встреч, готов свалить на солнце. В общем – гребаный кошмар.       Поздно, правда, глупо, отупляюще поздно. Талия давно отправилась домой, а постоянная вереница электронных писем, наводняющих почтовый ящик, замедлилась с бушующего потока до раздражающей струйки, к счастью.       Луи проводит руками по лицу, вставая обходит стол и разминает спину, разгоняя кровь для последнего рывка.       Когда он собирается вернуться к работе, Марти прокрадывается к своему столу, и первоначальная реакция Луи – разразиться тирадой в его адрес, но мысль рассеивается, как только он видит изможденный вид начальника. Легко обвинять Марти в сложившейся ситуации, и судя по тому, как тот выглядит, остальные поступили с ним именно так, но ведь это не его вина. Никто из сотрудников, Луи в том числе, никогда не могли предвидеть, что правление вынесет такое указание в быстроразвивающемся обществе, где накопление отпуска стало нормой.       — Привет, Луи. Как дела? — неуверенно спрашивает Марти, напряжение ясно читается в языке тела, ожидая, вдруг коллега набросится на него.       Вместо этого Томлинсон одаривает мягкой, понимающей улыбкой, откидываясь на край стола. — Почти закончил. Как твои дела? Дерьмово выглядишь, приятель.       Марти заметно расслабляется, как-будто Луи позволяет ему снять свою защитную оболочку, издавая тихий смешок. — Да. Сегодня адский день. Тем не менее, мы разобрались с большинством вещей. Я могу тебе чем-нибудь помочь?       Он кажется таким маленьким, что волна вины захлестывает Томлинсона, как несправедливо он с ним обращался в прошлом. Марти не причем, что решил приступить к работе сразу после их стажировки, а Луи взял годичный отпуск для путешествий. Парень упорно трудился, поднимаясь по служебной лестнице и заслуживает своей должности. Луи, может быть и не в восторге от своей судьбы, но Марти не виноват. Он хороший парень, отличный босс и прекрасно справляется со своей работой, а ему давно пора вытащить голову из задницы и признать это. Томлинсон кто угодно, но зависть к чужому успеху – не та черта, которая закреплена в его характере.        — Нет. Я в порядке. Остался примерно час и рабочий день наконец закончится, — произносит Луи, а Марти кивает с облегчением на лице. — Ты… хм… проделал отличную работу, сплотил толпу и навел порядок. Думаю, тебе было нелегко.       В глазах коллеги мелькает замешательство, как-будто он ждет, когда другой ботинок упадет, но ничего не происходит, теперь ему кажется, что с него свалился огромный груз. — Спасибо. Я… хм… это были не самые легкие времена, — говорит Марти, слегка пожимая плечами и самоуничижительно улыбаясь, явно настороженный, но Луи видит, как его стены рушатся прямо на глазах. — Ты тоже был потрясающим. Честно говоря, не знаю, что бы делал без тебя. Я уверен – ты позаботишься обо всем, — добавляет, указывая на организованный хаос на столе подчиненного, — Значит, я могу отложить все в сторону и быть уверенным, что все сделано. Ты превзошел самого себя.        — Просто выполняю свою работу.        — Тем не менее, вы приложили огромное усилие. Целая команда.       — Ты знаешь, когда я вернусь из изгнания, мы должны пойти выпить или еще что-нибудь. Я чувствую, что мы провели так много времени… вроде как…       — Соревнуясь?       Луи смеется впервые за целую вечность. — Да. Именно. У нас гораздо больше общего, чем мы думаем или готовы признать. Если отбросим свое эго в сторону, то можно даже стать хорошими друзьями.       Марти смотрит на Томлинсона с такой теплотой, и тот понимает, что зря раньше не протянул оливковую ветвь. — Мне бы очень этого хотелось. Я на самом деле… имею в виду… у меня не так много друзей здесь, в офисе и было бы неплохо…       — Иметь кого-то, кто понимает?        — Да. Кого-то, с кем можно выпустить пар, связанный с работой. Думаю будет полезно. Для нас обоих. Моя жена замечательная, но она этого не понимает, а друзья вне работы не хотят слышать о моем скучном дерьме.       Луи понимающе кивает. — Я точно знаю, что ты имеешь в виду, у меня так же. Вернее, у меня нет жены, конечно, — отвечает он, морщась, заставляя их обоих хихикать. — Но да, я тоже не хочу обременять всем этим своих друзей.        — Значит, партнера нет? — спрашивает Марти, и Луи качает головой. — Очень жаль. Эта работа всепоглощающая, а мне приходилось ставить ее на первое место, пока я не встретил Кейли. Она изменила мой взгляд на вещи. Вдруг, отпуск тебе тоже пойдет на пользу?       — Возможно встречу свою собственную Кейли… или, ну, Кевина?       Марти улыбается. — Да. Любой человек будет счастлив с тобой. Ты хороший человек, Луи.       Томлинсон встает и хлопает в ладоши. — Верно. Что ж, все это внезапно стало глубоким и значимым.       Марти фыркает в ответ. — Так и есть. Скорее всего, мы оба устали больше, чем думали. И я извиняюсь, не хотел совать нос в чужие дела или предполагать что-то с…       — Нет-нет, все в порядке, ты прав. Возможно, вынужденный отпуск для меня тоже станет хорошей возможностью пересмотреть приоритеты в более широком смысле. Подведу итоги и все такое.       Марти кивает и начинает пятиться. — Итак, выпивка? Когда ты вернешься?       — Определенно, — улыбаясь, подтверждает Луи.       — Не забудь оставить свой ноутбук и телефон на моем столе, согласно приказу отдела кадров, прежде чем уйдешь. Я оставлю кабинет открытым для тебя, так что просто щелкни замком, и когда будешь выходить закрой за собой дверь. И хм… Еще раз спасибо. За всю тяжелую работу за последние несколько дней, в частности. Я правда ценю это.       — Да, тоже самое, приятель. Хорошего Рождества.       — Тебе тоже. Спокойной ночи, Луи.       — Спокойной ночи, Марти, — отвечает Томлинсон, и тот исчезает в коридоре.       Луи снова садится за свой стол, разговор с начальником крутится в голове, пока он проводит следующий час, заканчивая последнюю из своих задач.       Непонятное ощущение, когда Томлинсон выходит из здания без веса ноутбука в сумке через плечо, постоянное нервное чувство в животе, что он что-то забыл, преследует всю дорогу домой.       Сраный свободный денек, будильник зазвонил, что бы напомнить про выходной и можно дальше спать.       Он заказывает еду на вынос и сообщает Тиму, своему верному доставщику, что его не будет какое-то время, странно говорить об этом вслух, что побуждает Тима прокомментировать, как он будет по нему скучать. Луи поначалу удивлен его ответом, но Тим уточняет, что Томлинсон не только дает ему лучшие чаевые, а к тому же его любимый клиент. Ему нравится предсказуемость заказов Луи, из-за этого в его безумные ночи облегчается работа, он никогда не знает, чего ожидать от других людей и мест, куда ему приходится идти; сложные ситуации с парковкой, сложные заказы и люди, желающие расплатиться наличными, он вынужден искать сдачу побыстрее, чтобы добраться до следующего пункта.       Это самый долгий разговор, который у них когда-либо был (на самом деле, это единственный нормальный разговор, который у них когда-либо был), и Луи оставляет ему двадцать фунтов на чай, отправляет восвояси с улыбкой и добрыми пожеланиями в напряженный рождественский период.       После ужина Томлинсон достает свою большую спортивную сумку из задней части шкафа, упаковывает вещи, вспоминая, что в последний раз пользовался этой сумкой, когда брал годичный отпуск попутешествовать после стажировки. До него доходит, что, возможно, его сосредоточенность действительно нужно подкорректировать; слова Марти, Лиама и Найла, а также его бабушки звучат правдивее, чем дольше парень думает о них.       Неужели он упустил из виду, что важно в жизни, в то время как был так увлечен восхождением по карьерной лестнице? Действительно ли достижение успеха, связанного с работой, ключ к счастливой жизни?       Лежа в постели и ожидая, когда сон его затянет, Луи решает внести изменения, начиная с завтрашнего дня. Стать более открытым к новым возможностям, которые появляются на его пути в целом, и больше открывать свое сердце.