Всем своим материнским сердцем

Все детские мечты Девочки-которая-ждала исполнились, но счастья это не принесло. Джинни вышла замуж за Гарри, родила троих детей, поначалу профессионально занималась спортом. Затем Гарри настоял, чтобы она бросила квиддич – было ли это действительно беспокойством или же желанием все контролировать – науке неизвестно. Но становиться домохозяйкой Джинни тоже не хотела, и ей пришлось уйти в спортивную журналистику. Джеймс Сириус пошел по отцовским стопам – поступил в Гриффиндор, и всего через неделю после его поступления в Хогвартс Громовещатели от Макгонагалл в Нору и от Джинни в школу курсировали с завидной регулярностью. Зато поступление в школу Альбуса оказалось не таким однозначным – второго сына Поттеров распределили в Слизерин, чем Гарри был, мягко говоря, не очень доволен. Джинни пыталась его урезонить, но безуспешно. После того, что ему пришлось пережить, Гарри все чаще срывался, ночью ему снились кошмары, днем он мог наорать на детей и жену из-за любой мелочи. Джинни советовала обратиться к психологу, но Гарри считал это слабостью – после того, как он пережил столько реальных опасностей, ему ли идти к мозгоправу? Отдувались, как водится, за все дети и жена. Работа в аврорате тоже съедала все свободное время Гарри. Все чаще он проводил дни и ночи, запершись в своем кабинете – Гермиона, ставшая министром магии, делала то же самое. В ее семье роль миротворца доставалась Рону – именно он ждал жену с работы с вкусно приготовленным ужином, вот только ужин чаще всего так и оставался недоеденным, и уж, во всяком случае, не оцененным по достоинству. В семье Уизли от всего этого особенно страдала Роза – Хьюго был еще слишком маленьким, а вот на хрупкие плечи старшей дочери свалилась тяжелая миссия не посрамить знаменитое семейство. Гермиона день и ночь твердила Розе, что та должна быть такой же умненькой-благоразумненькой, как она сама в школьные годы, так же блистать в учебе и тоже непременно стать министром магии. Роза любила свою семью, но иногда непомерные требования по соответствию знаменитой родне становились слишком тяжелыми. Кто отдувался в семье Поттеров – сказать было сложно. Джинни, с одной стороны, искренне любила мужа и разделяла его высокие идеалы, именно за них она его и полюбила. С другой – детей она любила не меньше, и не хотела, чтобы требовательность Гарри и его перепады настроения разрушили мир в семье. Ну и что, что Альбус пошел в Слизерин – да, это неожиданно, но ведь Гарри же сам говорил ему, что это неважно. Когда подросла Лили Луна, она тоже отчудила. Лилу, как сокращенно называли ее дома, выросла девочкой с характером – она во всем подчеркивала, что она – отдельная личность, и не нужно ее сравнивать с семьей, какими бы знаменитыми ни были родственники. Лилу любила зеленые вещи Альбуса, символику его факультета – что же удивляться, что и она вслед за братом отправилась в Слизерин? Альбус сдружился там со Скорпиусом Малфоем – вслед за ним и Лили Луна стала часто общаться с отпрыском малфоевской семейки, что тревожило Гарри – да и Джинни тоже, если положить руку на сердце. Нет, Джинни вовсе не была против, что Лили Луна и Альбус выбрали Слизерин – они по-прежнему оставались ее любимыми детьми, не менее любимыми, чем Джеймс, она приняла бы любой выбор своих детей, если, конечно, они не сделают ничего поистине чудовищного – но Джиневра верила, что воспитала своих детей хорошими людьми, и что у них хватит ума не делать глупостей. Проблема была в другом – Лили Луна росла и расцветала, как любая девушка, она была полна романтических грез. Мечты и фантазии, в том числе о первой влюбленности – это, конечно, хорошо. Но не менее важен и реальный жизненный опыт, в каких условиях человек растет и развивается. Насчет семьи Малфоев Джиневра тоже не питала иллюзий – они трусы и предатели, а то, что они подыграли Гарри – лишь удачное стечение обстоятельств. Любящее сердце Джинни однозначно не было готово доверить свою дочь такому окружению. Если бы она только знала, что Скорпиус, подобно своей семье, не затевает каких-нибудь интриг исподтишка… Если бы… но... Джиневра не могла быть в этом уверена.

***

Все началось в один прекрасный /или не очень, или не для всех/ зимний вечер, когда семья Поттеров собралась вместе на рождественские каникулы. К счастью, Гарри в очередной раз задерживался на работе – к счастью потому, что Лили Луна тоже не спешила домой, тогда как Джинни уже давным-давно приготовила ужин, и оба старших сына уплели его с одинаковым удовольствием, поблагодарили маму и отправились спать. Хорошо быть бестолковым старшим сыном – в голове никаких проблем! Джинни же решительно не могла заснуть – она то ворочалась в своей постели, где было слишком пусто и неуютно без Гарри, то выходила на кухню, чтобы попить воды и успокоиться. Где же Лилу? Ведь она еще совсем юная девушка, хоть уже и не ребенок, конечно. Внезапно в прихожей послышался шум. Джинни на всякий случай схватила волшебную палочку – хоть она и не была аврором, в отличие от мужа, но опыт неспокойных, скажем так, лет, выпавший на ее детство и юность, слишком прочно засел в душе – и вышла в коридор. К счастью, это вернулась Лили Луна собственной персоной – девушка пританцовывала, широко раскинув руки, так, что наткнулась на вешалку с пальто, и что-то напевала себе под нос. - Лилу! – строго сказала Джиневра – она до смерти не любила быть строгой, особенно по отношению к собственным детям, потому что им и так хватало строгости от отца, но сейчас крутые обстоятельства требовали крутых мер, и иного выхода попросту не было. – Где ты была? - Меня зовут Лили, - отрезала Лили Луна. – А не этим инопланетянским именем из дурацкой Футурамы. - В Футураме Лила, а не Лилу, - машинально поправила Джинни – в ней не было чисто волшебного снобизма, и кое-что из маггловской культуры она знала. – Не уходи от ответа. Где ты была? - На свидании. Я уже большая девочка, разве должна отчитываться? – продолжала дерзить Лили Луна. – Где была – там уже нет, пришла же. - С кем у тебя свидание? – возвысила голос Джинни. – Лилу, с кем у тебя свидание? Хорошо, что папы дома не было, у него и так работа нервная, с вами он поседеет раньше времени! - Да?! – теперь Лилу сорвалась на крик. – Это почему же? Потому что Альбус пошел на Слизерин, а следом и я? Потому что мы теперь плохие? Потому что мы станем злыми колдунами и Пожирателями? Ведь он так думает, правда? А знаешь, что я тебе скажу, мама? Это не мы злые! Это он злой! - Лилу… Ладно, Лили, - поправилась Джинни. – Ты неправа, - мягко и увещевающе заговорила она. – Вы не плохие, и папа не плохой, он просто переживает за вас… - Да?! – снова возмущенно крикнула Лили Луна. – Он не переживает! Он не способен переживать! Он робот, нацеленный на поимку преступников! Скоро он и сам себя заподозрит и сдаст! Если он переживает за нас, почему он запретил тебе играть в квиддич? Почему не утешал, когда ты плакала? Почему допустил, что ты бросила свою карьеру? Боялся, что ты будешь круче, чем он? Почему ты вообще пошла ему на уступки? - Да потому, что в жизни есть такая штука, как компромисс! – Джиневра уже тоже потеряла терпение – ну вот как разговаривать со взрослой дочерью, которая неожиданно уже замечает кучу всего, что не так-то просто объяснить подростку и понять взрослому? И все же Лили Луну немного заносило с подростковым максимализмом. – В семье люди договариваются, идут на диалог, представляешь! Но, кажется, это не про тебя! Не кричи, Лили, братьев разбудишь. Не будь эгоисткой. - Ах, это, значит, я эгоистка? – Лили и не собиралась успокаиваться. – Это папа эгоист! Я же вижу, до чего он тебя довел! Ты бросила всю свою карьеру ради него, ты даже не улыбаешься с тех пор! - Я не бросала всю карьеру, - Джинни сделала ударение на слове «всю», - у меня отличная работа… - но Лили Луна неожиданно попала в точку – Джиневра поймала себя на том, что оправдывается перед собственной дочерью. – Вообще, сейчас речь не о моей карьере. Я, по крайней мере, не заставляю всю семью переживать, ночую дома, а не подвергаю себя опасности! Где ты была? С кем у тебя было свидание? - Я и не подвергала себя опасности, - отрезала Лили Луна. – Скорпиус – замечательный парень. - Скорпиус? – Джинни, конечно, была готова ко всему, но теперь земля точно покачнулась и ушла у нее из-под ног. – Ты встречаешься с Малфоем? - Да, встречаюсь! – с вызовом произнесла Лили. – Может быть, я даже люблю его, мама! - Но, Лилу… - запротестовала Джинни, силясь воззвать к голосу разума. – Его родители, бабушка, дед… все они темные маги, все они были преступниками… - Я знаю, что ты скажешь! – отрезала Лили. – Они плохие, они злые, с ними нельзя общаться! Почему? Потому что они на Слизерине? Я тоже на Слизерине! Со мной тоже нельзя общаться? - Лилу, я не то хочу сказать, и ты это прекрасно знаешь… - Нет, то! То! – настаивала дочь. – Я видела, как папа смотрел на Альбуса, когда он поступил на Слизерин! Я видела, как он смотрит на меня! Это он злой, а не слизеринцы! Не Малфои! Не Скорпиус! - Лилу… Лили, послушай меня, - заговорила Джинни твердо, но стараясь не слишком сильно давить на дочь. – У папы была тяжелая жизнь, у него очень трудная работа. Он не всегда прав, его частенько заносит, я знаю. Но все же он очень любит вас – он ведь ваш отец. По-хорошему, ему бы сходить к психологу, но ты же знаешь, он не хочет. Но мы должны быть рядом и проявить понимание… - Это ты хочешь быть рядом, вот и будь! А я не хочу быть рядом, не хочу проявлять понимание! – бушевала дочь. – Он нас предал – меня и Альбуса, когда не принял наш выбор! А теперь – что-то не вижу я, чтобы вы пытались принять и понять Скорпиуса! - Лили, это другое, - возразила Джинни. – Я не против факультета, на котором ты учишься – нет плохих и хороших факультетов, со всех выходили достойные люди. Но конкретно о семье Малфоев этого сказать нельзя. Я боюсь, что они причинят тебе вред. Я очень боюсь за тебя, Лилу. Поэтому и не хочу, чтобы ты с ним встречалась. Когда ты станешь взрослой, ты меня поймешь. - Нет! Не пойму! Никогда не пойму! – из глаз Лили Луны брызнули слезы. – Чем плоха семья Скорпиуса? Тем, что они всего-навсего хотели выжить? Тем, что они не испортили себе нервы, как наш папа, не превратились в ищеек-фанатиков? Я его ненавижу! – Лилу скрылась в своей комнате, громко хлопнув дверью. Джинни прошла на кухню и накапала себе успокоительной настойки, которую всегда готовила ее мама. Но не помогло – не изобрели пока лекарства от обиды на взрослых детей.