Реквием должен играться ночью

После чая Шамиля разморило окончательно и он уснул прямо на диване, не дойдя до собственной комнаты. И проспал до самого утра — его новые друзья решили не трогать парня и дать ему как следует отдохнуть. Только подложили под голову подушку и укрыли одеялом. Поэтому проснулся Шамиль от вкуснешего запаха кофе, ударившего в нос. Разлепив глаза и повернув голову, он увидел за столом Жан-Жака, читающего за чашкой кофе какую-то книгу. — Доброе утро, — Шамиля француз заметил только тогда, когда он сел напротив него. — Доброе, — зевая, произнес Шамиль. — Кофе будешь? — Мгм, — кивнул Сафронов. Жан-Жак тут же подскочил к кофемашине. Пока кофе готовилось, распространяя аромат на всю квартиру, Шамиль взглянул на обложку книги, что читал Филье — "Гордость и предубеждение" Джейн Остин. Неожиданно. Шамиль и предположить не мог, что Жан-Жак любит подобную литературу. Скорее, что-то из документальной литературы или мемуров. Хотя, они и знакомы всего ничего, поэтому удивляться Шамилю не стоит. Перед парнем была поставлен стаканчик с кофе. — Ну и каково это? — поинтересовался Жан-Жак. — Что именно? — Шамиль сделал глоток. Вкусно, как он и ожидал. Может быть, по его лицу и не скажешь, но это первый раз, когда он пробует этот напиток. — Каково это, просыпаться в загробном мире? — Филье грустно усмехнулся.— Мы мертвы, но нам также нужны сон, еда и вода, также, как и живые, мы будем работать, возможно даже получать зарплату, мы испытываем эмоции, нам может быть холодно и жарко... Это невероятно... Шамиль задумался. А ведь верно! Они мертвы, но ведут себя, точно живые. Странно ли это? Очень. — Да, это за гранью реальности. Когда все проснулись и уже сидели за столом, в дверь быстро постучали и, не спрашивая разрешения войти, на пороге появился низкий молодой парень с кожей цвета молочного и кожей оттенка горького шоколада. В одной руке у него был большой бумажный пакет. — Всем доброго утречка! — с широкой улыбкой он подошёл к столу. Ребята молча наблюдали за ним, не зная с него начать. Кто это? Почему он ввалился к ним в комнату с утра пораньше? — Вижу, все уже проснулись, это замечательно! — стул себе он не нашел, поэтому бесцеремонно присел на край стола, мигом возвышаясь над парнями. — Позвольте представиться, Ману Джа — ваш наставник, куратор и учитель, называйте как хотите, только не путайте: Джа — это фамилия, а не имя! — парень обвел всех карим взглядом.— Моя работа заключается в том, чтобы помочь вам освоиться с вашим новым положением и объяснить все тонкости работы жнецом Смерти. — Здрасьте,— произнес Джордж, помахав рукой. — Я думал это пройдет в более официальной обстановке, — высказался Син Джу. — А зачем? — выгнул бровь Ману. — Нет, мы, конечно, можем пройти в лекторий, но, согласитесь, здесь куда уютней. И так... С чего бы начать... — С самого начала. — Как умно! — съязвил Ману. — Все жнецы начинают свою карьеру проводниками, но через год вы можете поменять направленность своей работы. Кроме проводников есть ещё кураторы, к которым принадлежу я, информаторы и служащие. Кто это такие. Информаторы присылают вам списки душ, ваш рабочий план. Служащие же это врачи, стилисты и прочие. На каждую группу распределяется один информатор и по одному служащему, — куратор запустил руку в свой пакет и вытащил четыре планшета в черных чехлах. — Держите. — Что это? — Планшеты. На них будет присылаться вся информация, ну и... Это подарок от Министерства. Браузер, социальные сети — всё, как в обычном телефоне. В комплекте идут стилус и зарплатная карта. — То есть, через него мы сможем узнавать, что происходит в мире? — спросил Жан-Жак, вертя предмет в руках. — И мы будем получать зарплату? — тут же загорелись глаза Джорджа. — Верно и верно, — Ману Джа несколько раз кивнул. — Позже за вами придет ваш стилист. Вы должны выглядеть лучшим образом перед тем, чьи души забираете. Встречают по одежке, как говориться. На первый сбор душ я пойду с каждым из вас, чтобы показать всё на практике. Ну а теперь... Пойдёмте на экскурсию! Будет очень плохо, если вы заблудетесь. "Как то быстро всё прошло, — думал Шамиль, вместе с остальными следуя за куратором. Сначала Ману Джа решил показать подопечным общежитие. Оно состояло из неведомо скольких этажей, но каждый этаж поочерёдно принадлежал парням и девушкам. В самом конце коридоров находился душ и шкафы с чистым постельный бельём. "Надо бы не забыть сюда вернуться" — пронеслось в голове Сафронова. Также на каждом этаже имелось по две просторных общих гостиных, где многие могли проводить свободное время. Недалеко от общежития находилась столовая, где проходили все завтраки, обеды и ужины. Каждый жнец мог прийти сюда в любое время поживиться чем-нибудь вкусненьким. А кто-то, если захочет, может приготовить всё сам — продукты находились в свободном доступе. Столовая, выполненная в светлых тонах, была битком набита жнецами, словно студентами, оголодавшими во время кучи скучных пар и лекций. На втором этаже картина стояла та же. Компания прошествовала мимо длинных столов и встала в конец одной из длинных очередей. Новыми лицами было уже никого не удивить, но некоторые все равно тихо болтали по этому поводу. Особенно девушки. А как же иначе — четыре симпатичных новых парня в Министерстве, как тут молчать. Но Шамиль старался не вникать в эти разговоры. Огромного скопления людей он не боялся, давно привык к этому в дет. доме. Поэтому просто скромно стоял за Жан-Жаком с подносом в руках. — Ты чего грустный такой? — обернулся через плечо Филье. — Мм? Нет, ничего, — покачал головой Шамиль, рассматривая шведский стол. Сколько блюд здесь было? Сколько кухонь мира? Все это истощало аромат, от которого мгновенно просыпался нешуточный аппетит. Хотелось попробовать всё, на что падал глаз. А он падал на многое. Наконец, ребята сели за один из самых дальних столов. Шамиль взял то, что он более-менее знал — рис с красной рыбой, салат из моркови и стакан апельсинового сока, который он чудом успел ухватить в последний момент. За едой Ману Джа ещё раз повторил тонкости работы жнецом смерти, рассказал о плюшках, которые можно получить от начальства, и что делать не стоит. Поведал про иерархию среди работников, которую нужно чтить, даже если очень не хочется, про глав отделов, их характеры и предпочтения. После завтрака экскурсия продолжилась. И у парней закралась мысль, что зря он так много съели. В левом крыле Министерства душ, кроме мед. кабинетов и комнат стилистов, находилась оранжерея, под стеклянным куполом, вмещающая в себя множество видов прекрасных растений и цветов; спортивные и тренажёрные залы с современным оборудованием и бассейны для отдыха; огромная библиотека, совмещенная с музеем. В центре, по кругу, стояли прекрасные статуи из чёрного мрамора с золотыми и белым прожилками: Смерть в балахоне, такая же, как и в холле, Анубис с головой шакала, Аид с Цербером у ног и многие другие. Это были боги смерти, как догадался Шамиль. Их было тринадцать, чёртова дюжина. Они окружали большой фонтан с хрустально-чистой водой, выполненный из белых мраморных черепов людей и животных. В правом крыле были суды, где решалась судьба душ, лектории и аудитории, где обсуждали различные вопросы, кабинеты начальства, залы, где работали информаторы и кураторы. В одном из таких залов они познакомились с Иваном Золотовым, информатором их группы. Он был из Белоруссии и обладал вихрастыми блондинистыми кудрями и по-кошачьи зелёными глазами. На вид ему ещё не исполнилось и восемнадцати. Но парень оказался очень общительным, даже более разговорчивым, чем Джордж, из-за чего куратор еле как удалось вывести ребят обратно в коридор. Во время экскурсии ребята видели множество жнецов, спешащих по своим делам или медленно прогуливающихся по широким коридорам. Интерьеры в левом и правом крыле Министерства отличались. Правое выглядело более строгим, официальным и тёмным, нежели левое. Сразу настраивало на рабочую атмосферу. Свет шёл либо от больших окон, за которыми стоял, наверное, вечный туман, либо от канделябрах на стенах в форме скелетов, вместо свечей которые держали электрические лампочки. Интересно, а какой пейзаж стоял за окном? Поля? Или леса? Океан или же горы? Как то резко Шамиль хотел узнать ответ на этот вопрос. Неожиданно спиной он почувствовал, что за ним кто-то наблюдает, и обернулся. Около одной из лестниц стояла Арахаси Дзюн, начальница отдела проводников. А рядом с ней стоял высокий мужчина и передавал ей какие-то бумаги. Задержав на Сафронове свой взгляд, Арахаси-сан забрала документы и скрылась за поворотом. Мурашки табуном пробежались по телу парня — эта леди его пугала. — Таак.. — куратор Джа остановился в холле и посмотрел на наручные часы. — Время - 12:03, отлично, — повернувшись на пятках, он посмотрел на каждого из четвёрки. — Я все вам показал, но если что, обязательно обращайтесь. Сейчас придёт Корделия Мишкевич, поэтому никуда не уходите, — сказал он, уже удаляясь в правое крыло Министерства. — Ещё увидимся! — До свидания! — помахал ему рукой Джордж. — До встречи! — крикнули на последок остальные. И почти тут же к ним подошла пухленькая женщина в элегантном костюме. — Здравствуйте, котята! — широко улыбнулась она. — Здравствуйте, леди Корделия, — хором ответили парни с улыбками на лицах. Рядом с Мишкевич трудно было не улыбаться — видимо, аура такая. Добрая и приветливая. — Ну что, все готовы обзавестись гардеробом? — Где мы? — спросил Син Джу, поворачивать голову во все стороны, точно какая-нибудь сова. Единственное, что мог сказать Шамиль, то это то, что они находились в Европе. Здания, что высились вокруг них, не стоили в Китае или Японии. Может быть Франция или Италия? — В Милане, — ответила Корделия, пряча волшебный ключ в карман синего пиджака. В Министерстве она рассказала ребятам, что в связке ключей, что дал им Огниан Боров, есть ключ не только от их комнаты, но и от всех дверей. Действительно, вспомнил Шамиль, один ключ отличался от остальных своими размерами и формой — маленькая коса смерти, пронзившая череп барана. — В детстве мы с родителями были тут, — проговорил Жан-Жак. — Мне очень понравилось. — Отлично, — взяла его под руку леди Корделия. — Идём, котята, надо скорее превратить вас в принцев! Ох, как же я люблю свою работу!! Они зашли в ближайший бутик с мужской классической одеждой. Как сказала стилист, первым делом им нужно купить два, а лучше три, чёрных костюма, рубашки и туфли для работы. Все остальное - после. Дело шло достаточно быстро, так как к ним сразу подскочила миленькая девушка-консультант, готовая предложить любую вещь в этом магазине. Особенно таким красивым гостям, по её словам. — Будьте недалеко, — произнесла Корделия. — Я вас позову. — Хорошо, — улыбнулась девушка и отошла в сторону. Парни разошлись по бутику, рассматривая каждый понравившийся костюм. Серые, чёрные, белые, синие... Глаза разбегались от такого разнообразия. Но Шамиль точно следовал указанию про чёрный цвет. Поэтому вскоре стоял возле примерочной с двумя чёрными костюмами. Корделия вместе с консультантом подобрали парням рубашки, обувь и аксессуары, типа галстука или ремней. — Шамиль, ты великолепен, — воскликнула Мишкевич, когда Сафронов вышел из примерочной. Костюм с приталенным и удлинённый пиджаком и прямыми брюками сидели на нем идеально и подчеркивали его худобу, а снежно-белая рубашка гармонировала с бледной кожей. Остальные парни, словно короли, восседали на диванчиках и оценивающим взглядом рассматривали друга. — Я уже начинаю переживать за сердечки наших девочек! — Почему? — Ты украдешь их, как самый профессиональный вор на свете, — усмехнулся Джордж и все его поддержали. — Не будь я такой старой для тебя, и сама бы начала действовать, — деланно грустно вздохнула леди Корделия. — Вы не старая! — воскликнул Джордж. — Вам от силы лет 30! — Я умерла в 18 веке, дорогой. — Ой... Женщина звонко рассмеялась от реакции канадца, а все не смогли сдержать улыбок. Хотя было очень неожиданно узнать, что леди Корделии уже 200 с лишним лет. В итоге в большом бумажном пакете Сафронова находились все два костюма, что он выбрал (стилист даже похвалила его за чувство стиля), две рубашки, белая и чёрная, и до блеска начищенные туфли. В другом магазине для него приобрели толстовку, пару футболок, джинсы и тёплую зимнюю куртку. Из обуви - ботинки. Много лёгкой одежды они не брали. Зачем? Ведь скоро же зима и все это будет без надобности лежать в шкафу. — Кроме одежды, нам нужно купить личные вещи и посуду, — напомнил Жан-Жак, идя рядом с женщиной. — Знаю-знаю, котенок, — кивнула Мишкевич. — Как за этим и идём! Она привела парней в большой торговый центр, где они сразу направились в отдел с посудой. Все эти дни они пили чай или кофе из пластиковых одноразовых стаканчиков. И вот, наконец то, у них появится нормальная посуда. За это со всей ответственностью взялся Филье. Он внимательно рассматривал все тарелки и кружки на полках, аккуратно беря их в руки. Остальные же просто болтались следом, словно их сюда затащил мама "на 5 минут". Кто находился в роли мамы, труда выяснить не составляет. Жан-Жак остановил свой выбор на простой посуде серенького оттенка, у кроев переходящего в голубой. Все решили с ним не спорить - либо не осмелились, либо им было абсолютно всё равно. Кроме тарелок и кружек купили и столовые приборы, и какие-то дополнения для их маленькой кухоньки. Видимо, Жан-Жак сильно любил подобные вещи и не поскромничал воспользоваться моментом Оставалось купить личные предметы для каждого: полотенца, зубные щётки и какие-нибудь предметы интерьера в комнату. На это ушло больше всего времени, но парни вышли из торгового центра довольные и до верху нагруженные тяжёлыми пакетами. — Я знаю тут неподалеку замечательное кафе, — произнесла леди Корделия, которая тоже прикупил себе несколько платьев. Ну а что? Зря, что ли, ходила с ними? — Зайдём туда перекусить! Кафе находилось неподалеку от главной площади Милана, поэтому компании жнецов смерти было довольно тяжело найти свободный столик. В итоге сели они у самой стены, возле кадок с декоративными деревьями лимона. Шамиль заказал себе лазанью и бичерин, кофейно-шоколадный напиток. Ну и, разумеется, по середине стола стояла пицца с грибами. Это же Италия, куда без пиццы! Шамиль повернул голову от весело разговаривающих Корделии и Джорджа и посмотрел в большое окно. Толпы или по одиночке, люди проходили мимо кафе, иногда скользя глазами по окну. Обычные люди. Взгляд зацепился за компанию друзей за соседним столиком. Они громко смеялись и что-то горячо обсуждали. Да уж... Кто бы мог подумать, что Шамиль найдет друзей, даже потенциальных, лишь после своей кончины? Парень улыбнулся. "Жизнь началась лишь после смерти".

Я познание сделал своим ремеслом, Я знаком с высшей правдой и с неизменным злом. Все тугие узлы я рапуталтна свете, Кроме смерти, завязанной мертвым узлом. — Омар Хайям —