Can't trust anyone, least of all you

***

Самым заветным желанием Итана Уинтерса было начать новую нормальную жизнь. Жизнь обычного человека с проблемами типа решить, куда поехать отдыхать — в Коста-Рику или Таиланд. Но Итан никогда не получал того, чего хотел. Хочешь найти свою пропавшую жену и вернуться домой? Нет, нужно увернуться от нескольких бензопил и избежать смерти. Хочешь найти свою дочь после того, как ее украли? Нет, придется сражаться с армией биологического оружия. Хочешь найти немного топлива и наконец отправиться домой? Нет, тебя похитят католики, контролирующие разум, и нужно вновь спасаться от смерти. Здесь точно был какой-то цикл. Фантазия Итана о жизни, свободной от смерти и разрушений, промелькнула у него перед глазами, а затем он снова вернулся в церковь. Он увидел своего спутника-урода перед алтарем, закрывающим лицо, как будто он не мог смотреть на Бога. Вместо того чтобы испугаться за свою жизнь, Уинтерс просто подумал: «Этого следовало ожидать. Вполне закономерное окончание ещё одного ужасного дня». — Я не сдамся! — четвертый лорд зарычал, прикрывая лицо руками. — Не после стольких лет контроля. Миранда, блядь, мертва, просто смиритесь с этим! — Гейзенберг, — слабо произнес Итан. Когда Карл отнял руки от лица, челюсть мужчины едва не отпала от удивления. Всё лицо лорда было в крови, будто он пытался выцарапать себе глаза. Гейзенберг молча смотрел на Итана. Смотрел с болью, сожалением и… страхом. — Вот суки! Они и с тобой так поступили? Женщина помахала из-за спины Уинтерса с той же самоуверенностью, что и до того, как она показала себя мутировавшей психопаткой. — Драгоценный папочка заплатит за то, что сделал с матерью Мирандой. — Эта гадина получила по заслугам сполна! — сквозь зубы прорычал Итан. Остальные четверо прихожан, стоявших позади отца Юбеля, ахнули и посмотрели друг на друга. Уинтерс ощутил некое удовлетворение, как вдруг невидимая сила оторвала четвертого лорда от земли. — Я могу заглянуть в вашу голову, лорд Гейзенберг, — презрительно сказал Отец. — Я вижу твои грехи. Я вижу твои ошибки. — Прекрати! Я не хочу, чтобы меня контролировал какой-то ублюдок! — Ты человек без цели, — как ни в чем не бывало продолжил священник. — Ты потратил свою жизнь работая на благо всеобщего дела, а сейчас этот американский подонок отнял у тебя всё, что у тебя было. Почему ты с ним? — Не спорю, что Уинтерс меня раздражает. Часто. Очень часто, — закатил глаза Карл. — Но тебя наши отношения не касаются, так что отъебись от меня! Внезапно из пальто Гейзенберга вылетела металлическая отвертка и вонзилась Отцу прямо в бедро. Один из прихожан нахмурился и шагнул вперед, на его лице читалось выражение полной сосредоточенности. Итан понял, что для того, чтобы контролировать четвертого лорда, сил священника оказалось недостаточно. Это было неловко, учитывая тот факт, что все, что требовалось для контроля самого Уинтерса — это обычная домохозяйка средних лет. Мужчина пытался бороться с контролем разума, как это делал Гейзенберг, но у него так совсем не получалось. Было похоже, что в лорде содержался какой-то модуль неподчинения воли и трансмутации, с которыми захватить контроль над ним не выходило. На Итана начала накатывать паника, но все, что он мог сделать, так это наблюдать за тем, как Отец заставлял Гейзенберга каяться в своих «грехах». Уинтерс используя всю свою внутреннюю силу, повернул голову назад и умоляюще взглянул на женщину. — Просто… отпусти меня. Ноги под мужчиной подкосились под ним, и он упал на колени. Козби начала смеяться; её смех больше походил на истеричное хихиканье гиены. — Ты это слышишь, Отец? Убийца хочет быть освобожденным. Священник удивленно приподнял брови и отвернулся от четвертого лорда. На самом деле Отец Юбель выглядел довольно пугающим, когда его темные глаза сосредоточились на Уинтерсе. Сила, гудевшая вокруг священника, казалось, управляла всей церковью. — Вот как? Что ж, ты не можешь уйти, не раскаявшись. — Тогда я, блядь, раскаюсь! — выкрикнул Итан. — Просто оставьте нас в покое! Отец Юбель усмехнулся, как ребенок, который отпустил милую шуточку. — Покаяться — значит умереть. Священник подошел ближе к мужчине, и тому показалось, что воздух вокруг них был наполнен энергией; было ощущение будто бы он искрился. — Мистер Уинтерс, почему вы больше не думаете о своей жене? Итан опешил. Заморгал часто, будто щурясь, и, выцепив первый вопрос из гудящего роя в голове, наконец прошептал: — Вы думаете, что мне плевать на Мию? — Я это знаю, Итан. Я это вижу, — священник пристально уставился мужчине в лицо. — Скажи мне, как ты мог не заметить разницы между своей женой и Мирандой? Стоит ли говорить, что Уинтерса это задело? — Просто у Миранды отличная способность манипулировать людьми, — ответил Итан, поджав губы. — И все же мне кажется, что большинство людей заметили бы подмену, — протянул отец Юбель. — Когда умер твой брак, Итан? Когда вы стали разговаривать со своей женой только за ужином или… когда вы перестали занимались любовью? — О, это уже просто невежливо, — раздался недовольный голос из-за спины Отца. Крючковатые пальцы Козби железной хваткой сдавили плечи мужчины, и он обернулся в ее сторону. — С тобой покончено, ты высохшая старая сука, — прошипел Уинтерс. С него было достаточно этого дерьма. У мужчины так и чесались руки, чтобы взять и всадить немного свинца тем, кто попытается залезть к нему в голову. Тем временем Гейзенберг медленно поднялся на ноги. Оказалось, что священник, обративший свое внимание на Итана, ослабил контроль над разумом лорда, и тот сумел восстановить свои силы. Вдруг деревянные доски откололись от стены, раздался оглушительный треск и, откуда-то со стороны прилетел железный прут, пробивший голову Козби. Уинтерс резво поднялся и пнул женщину в живот. Вероятно, Козби уже была мертва, но он все равно пнул ее снова, чтобы убедиться, что она больше не встанет. Пока Карл отвлекал прихожан, бросаясь в них металлическими предметами, Уинтерс вставил патроны в ружье, взвел курок и выпустил пулю прямо в одного из контролирующих разум засранцев. Убрать остальных троих не составило для мужчины особого труда. Затем Итан огляделся по сторонам, и с недоумением посмотрел на Гейзенберга. — Куда, блядь, делся священник? — Я не знаю… — запнулся Карл. — Клянусь, он был здесь ровно пять секунд назад. Уинтерс на всякий случай перезарядил ружье. У него был слишком большой опыт общения с монстрами, и поэтому мужчина подозревал, что в этой церкви произойдет еще какая-то хрень. — Давай просто уйдем отсюда! — коротко бросил Уинтерс, и лорд, пожав плечами, направился следом. Слабые, предсмертные стоны прихожан затихли у них за спиной, когда они подошли к выходу. У них почти получилось. Почти. Итан даже не удивился, когда услышал позади себя хихиканье. Он медленно повернулся и произнес: — Слушай, я не собираюсь устраивать еще одну гребаную драку с боссом. Либо отпусти нас, либо я тебя убью. Уинтерс был уверен, что Карл перейдет в режим повелителя металла, но тот обратился к священнику: — Я уверен, ты чувствуешь, что должен отомстить за мать Миранду. Я это знаю, потому что сам был ее сыном, и все, что эта сучка делала, так это использовала меня для своих грязных целей, — Гейзенберг тяжело вздохнул. — Пойми, мы все для Миранды были лишь уродцами, которыми она умело манипулировала. Ты правда хочешь умереть за нее? — Я все равно должен вас убить, — неуверенно пробормотал священник. — Ты больше ничего не должен, — покачал головой четвертый лорд. — Миранда не контролирует тебя. Ты свободен. — Да как вы не понимаете! — с откровенным раздражением произнёс отец Юбель. — Я был никем до прихода матери Миранды. Эта святая женщина превратила меня в бога. — Может, нам просто застрелить его? — предложил Итан, которому уже надоела эта пустая болтовня. Глаза священник сузились, и Итан ощутил, как снова теряет контроль над собой. Мужчина попытался прицелиться из ружья, но не сдвинулся с места ни на дюйм. — Я не смогу убить Гейзенберга без моей Мессы, но уверен, что сумею справиться с тобой, — священник злобно оскалился и взглянул на Уинтерса. Итан заметил мерцающее изображение матери Миранды, которое смотрело прямо на него, и признал, что оно выглядит довольно милым. Он не отрывал глаз от изображения, в то время как рука мужчины тянулась к револьверу, заткнутому за пояс. Уинтерс чувствовал, как держит пистолет, заряжает его, и прижимает холодный металл к виску. Он взвел курок и держал палец на спусковом крючке. Мужчина был готов к этому с тех пор, как оттолкнул Криса и, спотыкаясь, направился к тикающей бомбе, встроенной в мегамицелий. Итан ощутил, как кровь брызнула ему на лицо, и закрыл глаза. …И снова их открыл. На этот раз его спасли не мутировавшие споры, а лорд Гейзенберг. Лом насквозь пронзил шею отца Юбеля и тот бесцеремонно рухнул на пол. — Итан, ты в порядке? — встревоженно вглядываясь в лицо мужчины спросил Карл. Уинтерс дрожащей рукой опустил револьвер и ответил: — Да. Признаться я удивлён тем, что ты это сделал. Зачем ты спас мне жизнь? — Это был порыв временной жалости, — фыркнул Карл и перевёл свой взгляд на массивные двери церкви. — Нам пора уходить отсюда. — В любом случае спасибо, что спас меня! Всё-таки ты неплохой человек, хоть и пытаешься это скрыть. Последняя фраза вырвалась совсем неожиданно и — Уинтерс был в этом уверен — нарушила ту границу, которую он сам для себя прочертил. — И тебе спасибо, что разрушил мою жизнь, — Гейзенберг хлопнул мужчину по плечу. — Я говорю серьезно, Итан. Впрочем Уинтерс это и так знал. Он точно понимал, что четвертый лорд имеет в виду.