Законодательство

Глава 7 Он стоял на кухне, глядя в окно, с пергаментом в руке. Начинало темнеть, но он оставался на месте в течение нескольких часов, глядя в сад. В гостиной вспыхнул камин, и появилась Гермиона. Он забился в угол в тени. “Северус? Ты дома? У меня есть куча книг, с которых я хочу начать, я могла бы поработать за ужином ... “ Он улыбнулся: "может поработать за ужином" , это означало, что она будет работать до головокружения, выныривая, чтобы съесть огромный сэндвич и все, что есть в буфете и практически не требует приготовления, все это время держа перед собой открытую книгу. Он старался всегда приносить ей тарелку, когда она становилась такой, старался выбрать правильное время и не забывать приносить ей то, что она могла есть руками во время чтения. Его улыбка исчезла. Он оставил письмо из Министерства на прилавке, где она не пропустила бы его, отступив в тень дома, прежде чем молча уйти в свою лабораторию. Он сидел в темноте, ожидая ночи. Он предполагал, что она будет собирать вещи, и он не хотел смотреть. В доме было темно и тихо, когда он, наконец, перестал ждать. Он задавался вопросом, вернется ли она утром, чтобы сказать ему лично, или вместо этого она оставила записку. Он нашел бутерброд на тарелке на прилавке, рядом с ним фрукты под чарами, чтобы они не засохли. Она также оставила для него кусок пирога. Он чуть не зарыдал, когда увидел это. Письмо исчезло. Он не видел никакой записки. Он поднялся наверх, но не смог заставить себя зайти в главную спальню. Вместо этого он пошел в маленькую комнату, в которой он спал один, когда купил дом. Гермиона украсила ее и превратила в читальный зал с двумя удобными креслами. Он сел в то, которое, по ее словам, принадлежало ему, она сказала ему, что сиденье глубокое, и ему было удобно на его длинных ногах. Глядя на пустой стул, который она считала своим, он, наконец, сломался. Он соскользнул на пол, и по его лицу потекли слезы. Ее огромный рыжий кот прервал его страдания. Живоглот головой боднул Северуса в руку, прежде чем положить передние лапы ему на плечо и помять. “Она вернется за тобой, старина”, - сказал Северус, почесывая кота за ушами. Он притянул кота к себе на колени и обнял его, позволяя коту прижаться к его подбородку, чувствуя, как грохочет мурлыканье в его тощей груди. "Она оставила кота сегодня, чтобы утешить меня? Возможно, она продолжит дружить; возможно, она навестит ..."- он на мгновение задумался, прежде чем отказаться от этой идеи. Он издал сокрушительный всхлип. Живоглот взвыл, и Северус отпустил его. “Глотик, о чем ты?”- Гермиона вошла из спальни, следуя за рыжим котом, который решил, что ей абсолютно необходимо встать с постели, и отказался уходить. Северус немедленно сел, быстро проведя рукой по лицу, чтобы стереть следы слез. “Я думал, ты уже ушла”- сказал он, вставая. Он отошел на несколько футов, его поза внезапно стала очень официальной. Огромный рыжий кот потерся о его ноги. Он заметил, что Гермиона была одета в комплект из крошечных шортиков и кофточки, которые она надевала в постель: "Прости, что я тебя разбудил". Гермиона покачала головой, глядя на него в полусне: “Северус, уже поздно, пойдем спать”. Она взяла его за руку и повела в спальню, потом усадила на кровать, встала перед ним и начала расстегивать его одежду, говоря сквозь зевоту: “Я оставила тебе бутерброд, ты видел его? Я не была уверена, что у тебя встреча с ужином, поэтому я на всякий случай приготовила тебе немного..." “Гермиона, Гермиона, прекрати”. Он отвел ее руки от своих пуговиц, держа их в своих, снова удивляясь разнице в размерах между его телом и ее. Ему хотелось поцеловать ее маленькие ручки, хотя бы еще один раз. “Я... сегодня пришло письмо из Министерства”. Слезы текли из его глаз, это было больно. Он видел этот процесс, когда она полностью проснулась, открыв рот, а затем: “О! Письмо! Я, я выбросила это, я думала, что это мусор, я не понимала ... Северус, ты... ты хочешь ..."- ее руки поднялись, она в шоке прикрыла рот и отступила от него на шаг. “Я?! Нет! Но ты..." - сказал он. “Я?!” Она выглядела обиженной. Он помолчал мгновение, затем опустил глаза и сказал: “Это твое право, если ты хочешь... Но, Гермиона, пожалуйста", - взмолился он, “ пожалуйста, никогда не уходи. Я думал, что смогу, но я... Гермиона, я люблю тебя, ” он притянул ее ближе, обнял, зарылся лицом в ее волосы. Ее рука коснулась его щеки, она прижалась лбом к его лбу и сказала: “Северус Снейп, я люблю тебя, ты чертовски глупый упрямый человек. Я начала влюбляться в тебя в первую ночь ”, - призналась она, нежно шепча это ему на ухо. “Мне нравится быть твоей женой“. “О! О, слава Мерлину! - воскликнул он, прижимаясь к ней. “Драгоценная девочка”. Она рассмеялась, звук был искажен несколькими слезами: “Я думаю, политкорректным термином было бы "драгоценная женщина", но я признаю, что это звучит по-другому”. Он тоже засмеялся: “Значит, драгоценная жена”. “Да”, - сказала она, целуя его. Утром Северус сидел за столом, медленно доедая завтрак, в то время как Гермиона начала прибираться. Он каждые несколько минут поднимал глаза, чтобы c улыбкой посмотреть, как она ходит по кухне в его вчерашней рубашке. “Итак, это наш секрет, верно, старина?”- прошептал Северус, когда он дал большому рыжему коту кусочек колбасы. “Северус Снейп, если я поймаю тебя на том, что ты кормишь кота со стола, клянусь, я не могу нести ответственность”, - сказала она через плечо. Северус выпрямился, прежде чем она успела обернуться. Он подошел к ней сзади и робко обнял ее, медленно, на случай, если она захочет отойти. Гермиона замерла с широкой улыбкой на лице, это был первый раз, когда он что-то инициировал, и даже если он просто хотел обнять ее, она хотела подбодрить его, дать ему время, необходимое для комфорта. Когда его руки скрестились перед ней, она со вздохом расслабилась. Когда одна из его рук опустилась к подолу рубашки и начала исследовать под ней, она издала взволнованный звук “О!”. Когда он усадил ее на стол и встал между ее ног, целуя ее, потираясь о нее, входя в нее и осторожно толкаясь в идеальное место, она рассмеялась: “О! Я благодарна за твои длинные ноги ”, заставляя его смеяться своим глубоким смехом. В то же утро волшебный мир ждал известий о петиции Гермионы Грейнджер. К обеду, когда новостей так и не было, число репортеров, ожидавших в министерстве, сократилось вдвое. На следующий день после этого число снова сократилось вдвое. На следующий день один почти удачливый фотограф сделал снимок Гермионы Снейп в пекарне с ее мужем. Она прокляла его, когда поймала на том, что он делает снимок, но позволила ему сохранить его, если он поклянется подписать ее правильной фамилией. На фотографии было видно, как она кормит Северуса кусочком круассана, а он притворяется раздраженным, прежде чем улыбнуться ей, и быстро чмокает ее в щеку, когда она хихикает.