Загадка

*** Ольга открыла дверь и в квартиру тихо, точно мальчишка, провинившийся перед мамой, зашёл Павел. На Оле был лёгкий шёлковый халатик, небрежно завязанный узелком, и женщина смотрела на мужа с теплотой и любовью — лишь сейчас она по-настоящему спокойна. Паша поставил сумку на пол и пристально посмотрел на любимую. – Оль, прости меня, пожалуйста. Я идиот, я хотел вернуться, но. – Ты завтракать будешь? – Как ни в чём не бывало спросила она. – Блины на столе, так что мой руки и иди на кухню. Сидя за столом, они молча завтракали, пока маленькая Аля давала возможность спокойно проводить утро. – Оль, прости меня. Если бы я тогда знал, что оно вот так повернётся, я бы никогда не ушёл. – Паш, я знаю всё про документы, про инсульт, и не виню тебя. Это ты меня прости, что я тогда тебя так унизила, видимо, во мне тогда гормоны бурлили. Если честно, я и сейчас перегибаю чуть-чуть. Мне так плохо было без тебя, я коньяк хлестала как портовый грузчик, курила много, а потом меня с гипертоническим кризом забрали. Я из жизни выпала…. В один день проснулась от тошноты, Кулыгин заметил, что я бледная как моль, потащил меня кровь на ХГЧ сдавать, оказалось, что я беременна. Он, конечно, уговаривал меня, чтобы я маме твоей все рассказала, но я так обижена была на тебя, что решила ничего никому не говорить. Переживала жутко, что я её не выношу, что будут какие-то пороки развития. – Олька… Я должен был быть рядом. – С этими словами он подошел к любимой сзади и положил ладони на хрупкие плечи. – Я больше никогда тебя не оставлю. Ты мне дашь ещё один шанс? – Дурак ты, Рыков. – с улыбкой ответила Оля и, выбравшись из-под его объятий, поспешила в спальню. Алечка уже проснулась и вскидывала ручки наверх, чуть слышно заскрипев. – Доброе утро! – Она оставила невесомый поцелуй на макушке дочки и придала её к себе. – А к нам папа приехал, пойдём знакомиться? – Девчонка недовольно хмурилась и кряхтела, требуя пищу. – Ой, какие мы грозные, Рыкова, не рычи. – ласково обратилась она к дочке и, присев на край кровати, приложила её к груди. Кроха громко причмокивала, старательно пыхтела, посасывая сладковатое молоко, оставляющее потёки на розовых щеках. – Ах, ты хулиганка, умываться будем? – Аля недовольно сморщилась и что-то гулила. – Ну, не ругайся, аленький. – Так она часто обращалась к малышке, выражая бесконечную любовь, а после почти всегда зацеловывала дочку. Встав с кровати, она осторожно вышла в комнату. – Смотри-ка, кто к нам пришёл? Папа? Пойдём к папе на ручки? – Рыков растаял как снежинка, едва коснувшаяся земли, он боялся. Боялся на неё взглянуть, боялся взять на руки, боялся навредить своими громадными лапами. – Ой, не знала, что у нас папа такой трусишка. Паш, это твоя дочь, ты чего? – Мужчина умилительно смотрел на Алечку и всё же взял её на руки, аккуратно придерживая голову. Ему казалось, что дочка настолько мала, что он может одним неосторожным движением сломать её. – Аленький, это твой папа, Паша. Паш, это твоя… Наша дочка, Алевтина. Прости. – тихо сказала женщина и из глаз брызнули слёзы. Чуть успокоившись, она удалилась в ванную набрать воды для купания, а Павел изучал подросшую крохотную девчонку. – Надо же как сильно ты на меня похожа… – тихо промолвил Павел, вдыхая аромат молочной макушки, – Так всё-таки, нельзя, ты от мамы хоть что-нибудь унаследовала? – Девочки-мальчики, SPA-курорт готов, идите умываться. – Рыковы искупали ненаглядную дочку и завернули в мягкое полотенце. – Ну вот, сейчас переоденемся, немножко полежим и пойдём гулять. – Вообще-то, гораздо больше чем гулять с дочуркой, Арефьева хотела мужа, но пока не понимала, насколько взаимно её желание. *** Аверина чувствовала себя неуютно и тревожилась за отношения Ольги и Павла. За минувшие десять с половиной месяцев отсутствия друг друга они вполне могли остыть к друг другу, поэтому недолго полежав на диване, она позвонила Ольге. – Вы как? – Хорошо всё, учимся менять подгузник. – Подглядывая за неумелыми движениями супруга, сказала Оля. – Гулять скоро пойдём. – Я Рада, что у вас всё хорошо! А во сколько вы гулять собираетесь? Я к тому, что вам лучше побыть вдвоём, и я могла бы пройтись с коляской пару кругов. – Было бы чудесно! Спасибо, будем ждать. *** Марина приехала через полчаса и нажала на дверной звонок. – Открыто, Марина Леонидовна. – Аверина переступила порог квартиры, сняла босоножки и прошла в гостиную. – Паш, можно тебя на два слова? – Рыков одобрительно кивнул. – Как у тебя с Олей? – Я жить без неё не могу, мам. – Значит так, я сейчас иду гулять с внучкой, а ты не тупи. – хлопнув сыну по плечу, произнесла она. Оля постелила на спинку коляски новую пелёнку, сцедила молоко и перелила в бутылочку. – Транспорт готов, бутылочка с молоком в сумке, с водой в кармашке. Пустышки, погремушки положила, ещё что-то нужно? – Оль, Алечку давай, – Марина уложила внучку в коляску, дала ей пустышку жёлтого цвета, распахнула дверь и, выходя, сказала, – мы ушли, не скучайте. *** Шёлковый халат в одночасье оказался сброшенным на пол, и Оля предстала перед мужем в красивом кружевном белье. – Поцелуй меня, пожалуйста. – Долго уговаривать Пашу не пришлось, он жадно целовал её в губы, переплетая языки в страстном фламенко, и взгляд его невольно падал на зону декольте. – Хочешь — бери. Переместившись в спальню, он ласкал её нежную кожу, целовал ключицы и пытался совладать с замком бюстгальтера. Оля выгнулась в спине, потому что от её ласк она «вылетала» из реальности и ждала, когда всё случится. Она его хотела. Стянув кружевные трусики жены зубами, он быстро снял брюки и подразнивал розоватые половые губы головкой пениса, доводил её до очередной судороги. Арефьева вцепилась в его спину и прикусила нижнюю губу. – Ч-ч-ч, сейчас… – Паша поправил выпавшую прядку волос и осторожно в неё вошёл. Оля сцепила ноги узлом на его пояснице и двигалась навстречу, углубляя проникновение. – Я очень тебя люблю. – Мой… – горячо простонала Оля, блуждая пальцами на его затылке. После секса она лежала на его плече и пронзительно смотрела на мужа голубыми глазами. Дверь в квартире тихонько скрипнула, Оля подорвалась с места и завернулась в одеяло. – Рыков, одевайся, быстро! – Чё случилось-то? – Мама с Алей вернулись. Я в душ. – Я с тобой. – лукаво ответил он. – Размечтался.