Химия между нами.

Выходные Киры Андреевны прошли довольно скучно и обычно. Субботу девушка проверяла оставшиеся тетради, после чего отсыпалась. С каждым на лице становилось все теплее. И пусть цифра градусов не менялась, подсознательно казалось, что солнышко начинает греть. Вечер. 19:47. На улице поднимается легкий ветерок. Улицы пустуют, уже довольно поздно. Самое время, чтобы прогуляться. Медведева любила, когда на улице никого нет. Никто не кричит, не смеётся. Тишина. Идя вдоль улиц, освещенными ночными фонарями, размышляя о чем-то не особо важном, Кире приходит сообщение:

Лизок🖤

Здравствуйте. Извините что поздно, я знаю, немного некорректно писать своим учителям, но, как у вас дела? Чем заняты? Она написала. Да, это и в правду довольно странно, когда учитель переписывается со своей ученицей не об учебе. Но кого вообще волнуют эти стандарты? Недолго думая, Лиза получила ответ.

Лизок🖤

Здравствуй) все нормально, пиши в любое время. Я в порядке, гуляю.

Так поздно?

Да, почему бы нет? Если хочешь, можешь составить мне компанию)

Ого! Я с радостью! Вот только, помнится мне, раньше мы говорили, что ученикам не положено в позднее время разгуливать по улицам с учителями!

К черту правила! Ты приедешь?

Да, я приду. Где мне вас встретить?

Я сама встречу тебя у твоего дома. Как раз мимо прохожу.

Спасибо) выйду через 5 минут. 💕 И снова это сердечко. Как же мило… мурашки пробежались по спине. А действительно ли, Кира Андреевна просто так проходила мимо? Она ходила по дворам и случайно забрела к дому своей ученицы? Навряд ли. — Здравствуйте, Кира Андреевна! — Лиза вышла из подъезда с широкой улыбкой на лице. — Привет. — немного смущённо улыбнулась Кира. — пойдем зайдём в пекарню? — Давайте, конечно. В нескольких домах находилась пекарня, с самыми вкусными в районе булочками. Также там можно было взять кофе или чай с огромный выбором сиропов. До самой пекарни девушки шли молча, и эта тишина вовсе не было неловкой. Наоборот. Идя друг с другом было максимально комфортно, нарушать эту тишину не хотелось. — Что ты будешь? — первая заговорила Медведева. — Ой, нет, Кира Андреевна, я не буду ничего. — Как это так? Выбирай живо, я оплачу. — Опять? Нет, так не пойдёт, вы уже однажды накупили мне целый пакет еды, а я до сих пор не оплатила вам за это! — Отплатишь в другой раз. (Это звучало довольно двусмысленно, если учесть немного недетские мыслишки в голове и блондинки) — нам пожалуйста два больших капучино. Тебе с каким сиропом? — спросила Кира у Андрющенко. — Давайте лесной орех… — сдавшись отвечает Лиза. — Два капучино, лесной орех и карамель. Еще будьте добры, два шоколадных маффина. — Кира приложила банковскую карту к терминалу, и с улыбкой налитые повернулась к ученице. — Кира Андреевна, извините пожалуйста, но вот за это я вас ненавижу. — Охх, Лизок, это взаимно! Я имею право ненавидеть тебе за твои принципы! Почему я не могу угостить кофе свою ученицу? (Звучало также двусмысленно) — Можете, наверное… смотрите как получается, мы друг друга ненавидим. Как говорится, от любви до ненависти один шаг… — Хах! — Кира посмеялась над словами Андрющенко. — глупости! У нас еще любви не было, чтобы к ненависти шагать. — кира протянулась стаканчик с кофе и кекс, которые ей только что выдали на кассе, девушке напротив. — И то верно. Спасибо вам. — Индиго приняла угощение, с сильным чувством смущения и вины. — Да не за что, Лизок. Просто расслабься, все хорошо. Выйдя из пекарни, девушки продолжили прогулку, весело и бурно обсуждая учебу, учеников, погоду, интересы, все на свете. Им было очень хорошо. — Я хочу показать вам кое-что, — сказала Андрющенко. И они пошли в сторону парка, там было темно, но они не боялись, ведь они были вместе. Пара молча села на первую же скамейку. — Что ты делаешь? — спросила Кира у Лизы, когда они сидели на скамейке в парке. — Смотрю на звёзды. — ответила черноволосая. Девушка вздохнула и закрыла глаза. Медведева любовалась этим прекрасным видом. На небе сверкали звездочки и светила полная луна. Пустой ночной парк, тишина. Деревянная лавка под ярким уличным фонарем, на котором сидит её красавица. Её Лиза. Та была для Киры восхитительна. Ее улыбка, глаза, черты лица, все это уже очень полюбилось Кире Андреевне. Звонкий смех, оптимизм, добрый характер. Для Киры это чувство было новым, она раньше ни к кому не испытывала такой симпатии, ни к кому её так не влекло, как к ученице 11 класса А, Андрющенко Елизавете. Девушки просидели на лавке в тишине еще неизвестное количество времени. Вселенная как будто остановилась, этот миг стал вечным для них. Они больше не говорили. И не нужно было. Для идеальной обстановки не хватало только взять её за руку и не отпускать. Кира встала, подошла к Лизе и протянула ей руку. — Пошли-ка по домам. Засиделись мы с тобой. Завтра в школу. — Да, вы правы. — улыбнулась Лиза, протянув Кире руку в ответ. Та помогла ей встать. — спасибо. После того, как девушки попрощались у дома Елизаветы, Кира пришла домой и еще долго не могла заснуть. В голове выстраивается образ возлюбленной. Это должно быть что-то особенное, то, что не под силу изобразить даже самому искусному мастеру. Так много мыслей, и все о ней, что они не помещаются в маленькой голове. Она не была идеальной. У нее была пацанская внешность, немного неуклюжая походка, зато прекрасная улыбка. Она была веселой, любила и умела смеяться. Она была не идеальна. Иногда она была довольно груба, резка, иногда не понимала, что происходит вокруг. Но она умела озарять всех вокруг себя не имеющем конца оптимизмом. Это было очень здорово. Они любили друг друга. Хоть они и не знали об этом. Живот приятно потянуло. Возбуждение разливалось по телу, и вдруг Медведева, лежа в своей постели, размышляя о сегодняшнем дне поняла, что уже давно хочет её. Очень захотелось сделать себе приятно. Она засунула руку между ног и начала гладить себя. Это было феерично. Дыхание участилось, когда она ласкала себя. Кира почувствовала, как ее желание возросло. В голове все еще строился образ Елизаветы. Запах, прикосновения, голос. Все это вспоминалось поочередно, одно за другим, и все это возбуждало еще больше. Кира еще сильнее завелась, и ее рука потянулась к клитору. Пальцы легко нашли его, и она начала массировать себя. Но и этого Кире показалось мало, потому что она все сильнее и сильнее заводилась. Кира гладила свой клитор и негромко постанывала, закрывая рот второй рукой. Чувствуя, что уже близка к финалу, темп участился, становилось более мокро, пальцы теребили промежность с дикой скоростью и резкостью. Вырывается протяжный жалобный стон. Последний стон. «я окончательно и бесповоротно втюрилась в эту девушку…»