после тебя

с ёнджуном оказывается дружить слишком легко. . шумный, смешной и обворожительный – он улыбается четырнадцатилетнему бомгю в коридоре школы, подмигивая, и убегает по лестнице вверх по зову преподавателя. оставляет за собой пятно белой подошвы конверсов и синеву пушистых волос. оставляет аромат чего-то свежего и мужского, с колючей резкостью, – похожий парфюм есть у отца, – течь шлейфом за быстрой фигурой. оставляет внутри бомгю какое-то неизгладимое впечатление, словно грязные следы от шины на белой рубашке – он ему просто нужен. общаться, восхищаться, поддерживать. они ничего друг о друге не знают, но не просто же так старший всё это затеял? разве будете вы кидать взгляды на какого-то мальчишку, который ничем не выделяется? вот бомгю бы так делать не стал – зачем ему кто-то, с кем он не будет общаться в дальнейшем? такие как ёнджун привлекают внимание и даже не стыдятся. лисья манера поведения – ёнджуну не хватает только стоящих торчком рыжих ушей и пушистого хвоста с белым кончиком, потому что хитрых искр, блестящих в глазах новогодними гирляндами – красный, зеленый, синий, - и шаловливого языка достаточно где-то процентов на семьдесят для полноты картины. под впечатлением остаются все девчонки-ровесницы бомгю и сам он тоже. такая энергетика, как у ёнджуна, еще никогда не встречалась в его окружении. он закусывает губу и думает, что когда-нибудь хочет тоже стать таким же ярким – оставаться в головах людей своим парфюмом и цветом волос. ему так интересно. . тогда бомгю начинает за ним наблюдать, вылавливая игривые улыбки прямо у дверей кабинета, когда ёнджун заглядывает к преподавателям и стреляет взглядом в удивленного бомгю, и жужжать субину на уши про парня из параллели старшего. субин закатывает глаза, потому что ёнджун, которому только исполнилось семнадцать, пользовался таким большим спросом, что про него не знал только глухой. на просьбы бомгю рассказать больше о ёнджуне он отказывает, сославшись на домашнее задание и помощь маме с ужином. троечник, но хорош на всех мероприятиях в любой роли. подлиза, но слишком обаятельный. слишком много но, за которыми скрывались зимняя вьюга и ласковый штиль – скрытость и клоунизм. вот таким представал в глазах субина ёнджун. бомгю о нем рассказывать не хотелось – не та компания для ведомого младшего, у которого глаза – чистое восхищение таким поведением, но кто субин такой? друг детства? да. они, будучи соседями, пробегали по улицам столько вечеров в попытках поймать самый красивый закат; столько раз разбивали коленки из-за велосипедов, неподходящих по размеру; гладили соседских собак, перелезая через заборы. их воспоминания переплетаются красной нитью и субин не уверен, что вспомнит что-нибудь без бомгю – он его жизнь заполнил как яркие формочки песок. лишь бы дождем не смыло. но бомгю, у которого раскаленное шило в заднице жжет, не хочет даже слушать причины почему субин не желает чужого сближения, пресекает любые разговоры на корню, несмотря на надутые губы и обиженный взгляд. в какой-то момент субин понимает, что, наверное, уберечь бомгю не сможет, но отпускать его в пасть хищника без попыток предотвратить катастрофу – не имеет возможности. его бомгю, ложащийся спать в пять часов утра, потому что смотрел геройскую академию и писал какие-то зарисовки, не должен оказаться растерзан острыми клыками лиса. я взрослый и если ты не расскажешь, хён, то я сам подойду, сказанные с дерзостью во взгляде перед тем, как дверь в истерике хлопнула, вынуждают субина не молчать. вынуждают поймать бомгю за запястье у калитки, повернув слезящиеся обидой глаза на себя, и попросить прощения. бомгю сам тянется с объятиями, утыкаясь мокрым носом в субинову шею, и остается его только прижать к себе ближе. субину не нравится пустота внутри, когда младший игнорирует его, потому что тот прирос болтливым комком. отодрать уже не получится – бомгю ему как брат, без которого солнце светит блекло, а небо всегда тучное. бомгю, развалившийся на субиновой кровати звездочкой после прекращения взрыва внутри, вытекающего хрусталем бесстыдных слез, рассказом оказывается более чем доволен, а потому дразняще бубнит в белый потолок и в чем была проблема сказать раньше? в самом ёнджуне, думает субин, но ссориться больше не хочет, промолчав. предлагает бомгю еще чаю, тут же слыша довольные вскрики. и как он может ему отказать? субин качает головой, когда поднимается с насиженного места, и плетется на кухню, чтобы заварить ему шоколадный чай. . в конце сентября бомгю с ёнджуном знакомятся лично – школа ставит номер, где неумелое гитарное музицирование бомгю оказывается на руку. и ему, у которого уже выходят тройки по нескольким предметам, и администрации, которой искать еще одного гитариста просто некогда. ёнджун же, привычно светящийся и раздающий улыбки направо и налево, оказывается ведущим всего мероприятия. ему такая роль подходит без сомнения – он может привлечь любого своей харизмой и подачей информации. есть в нём этот природный шарм. субин закатывает глаза, оставаясь за спиной радостного бомгю непоколебимой скалой: вот так встреча. ёнджун с интересом наблюдает за безразличием на лице чхве старшего. он лис. и это не комплимент, считает субин, потому что въедливая серость ёнджуновых глаз отливает каким-то странным рвением внимания. ему словно всегда нужен кто-то рядом, но никем постоянным он обзавестись не может. если у бомгю есть субин, принимающий его истерики, то кто есть у ёнджуна? солнечный свет за окнами столовой отливает в радужке блеклой глухостью – оттенок не меняется. меняется выражение лица ёнджуна, стоит ему понять, что субину всё равно. губы дергаются, вытягиваясь в линию, а брови приподнимаются. они друг другу не нравятся, но бомгю в полном восторге – ёнджун с удовольствием переключает внимание на мальчишку, приобнимая его за плечи. . когда бомгю притаскивает в школу свою дешевенькую гитару, подаренную старшим братом с первой зарплаты, ёнджун рядом с ним начинает довольно хлопать, привлекая внимание собравшихся, просит что-нибудь сыграть и после высказывает желание записаться на «уроки» игры от бомгю. мальчишка вспыхивает удивлением, поджимая губы в смущении, но кивает из-под каштановой челки. стоит им остаться вдвоем в актовом зале, чтобы прибраться – ёнджун подмигивает и говорит, что хочет бренчать для девчонок. бомгю передергивает плечами и натянуто улыбается, уткнувшись взглядом в паркет. вот всегда старший портит разговоры тем, что сводит их к отношениям. бомгю-то девчонки по барабану. . они собираются в частном доме семьи чхве младшего, когда родители всё еще на работе, и бомгю правда учит ёнджуна самым простым азам – постановка рук затягивается почти на неделю, потому что ёнджун мучительно долго не понимает как что зажать и на какую именно струну бомгю ставит пальцы, смешно хмурясь и дуя губы уточкой. ёнджун стонет, что уже и не хочет никого впечатлять; потому что бомгю совсем неловко находиться со старшим рядом. он не понимает, почему до этого послушные руки дрожью останавливаются на чужих тонких запястьях. но на ночной сеанс кино всё же оставляет, не сдержавшись после рассказа ёнджуна о мультфильме «время приключений». тот светится яркой лампой, сидя перед бомгю, и болтает, болтает, болтает – без умолку. и это правда подкупает, потому что внутренняя вера в субиновы слова притупляется. бомгю ожидал что-то высокорейтинговое, сверяясь с репутацией ёнджуна в школьных кругах, но тот оказывается гораздо проще и ближе. такой же подросток, как и они с субином. на такие заявления субин раздраженно фыркает, с хрустом откусывая яблоко в столовой, и уверенно утверждает со знанием дела – ко мне не бегай, когда он окажется засранцем. бомгю снова обижается, облитый чувством неприятия со стороны друга детства, и вскакивает из-за стола прямиком на выход чуть ли не с паром из ушей. когда старший стал против общения со всеми, кто не он? почему субин вообще считает, что имеет власть качать права? бомгю разъедает злость, подпирая комком в горле и бурля вместо крови, и он успешно прогуливает последнюю математику, предпочитая побродить по сырым улицам сеула – домой идти совсем не хочется, потому что мама спросит об этом прогуле, пусть ругать и не будет. кеды промокают слишком быстро, чтобы потом не заболеть. субин качает головой, чувствуя, как органы сжимаются спазмом желания пойти и остановить младшего, но остается на месте. он не сказал ничего такого – яблоко летит в мусорку, так и оставшись надкусанным. ёнджун портит их отношения стремительным выстрелом в лоб. свистит и въедается в плоть бомгю. . весной бомгю врёт маме о том, что идет праздновать день рождение с субином на выходных, получая разрешение и теплую улыбку, потому что субину родители доверяют как родному, а потом едет на первом же автобусе на другой конец города – к ёнджуну, пообещавшему устроить сюрприз, о котором бомгю мог догадываться и ждать с предвкушением. совсем недавно они разговаривали, уткнувшись в телефон бомгю взглядом и обнявшись, что тот хотел бы какую-нибудь парную вещь. субин был против украшений – боялся боли -, не прокалывая даже уши, так что как вариант отпадал сразу. ёнджун тогда пробубнил что-то в плечо бомгю, что разобрать не получилось, обхватывая талию широкой ладонью. разобрать получилось бомгю по частям, потому что тело приятно пробило дрожью – ёнджун ласковый, как кот. сюрпризом оказываются несколько шариков в комнате старшего, лежащих рядом с кроватью и дверью, и небольшая коробочка с черным кольцом – ёнджун поднимает свою ладонь с точно таким же, но белым, и заискивающе смотрит. в его глазах пляшет приглушенный свет гирлянды и отражение бомгю кажется странно неподвижным. отражение. бомгю находит приятным то, что в чужом взгляде есть место для него. понять, что бомгю подарок очень нравится, оказывается легко, потому что, трепетно надев украшение, он кидается на старшего с объятиями, повалив его на расправленную кровать. ёнджун заливисто смеется, вызывая в животе бомгю бабочек – они щекочут своими бархатными крыльями внутренности, создают собственный космос, созвездия в котором будут названы именем ёнджуна, и лезет холодными ладонями под чужой плюшевый свитер, чтобы прижать к себе ближе. кожа покрывается мурашками, а руки обвиваются вокруг плеч ёнджуна в поисках поддержки – оказывается, бомгю только сильнее привязывает себя тугой веревкой к морскому дну. дыхание перехватывает и кажется, что таких ощущений бомгю еще не испытывал, потому что они его топят, топят, топят – всплыть возможности нет, потому что вода заливает глаза и уши, но ёнджун нависает над ним, растрепанный и довольный чуть ли не сильнее именинника, и выдает с придыханием «ты такой милый. с прошедшим, малыш». у бомгю в голове вакуум, потому что ёнджун такой красивый и близкий, от него пахнет знакомой туалетной водой и совсем немного гелем для душа – в голове шумом звучит пустота, и бомгю знает, что так, вообще-то, не бывает, но старший рушит своим существованием всё естественное и неестественное. бомгю просто мажет по кровати в свете фонарных лучей. ёнджун припечатывает поздравление громким поцелуем в щеку, после которого бомгю вспыхивает спичкой и комично вытягивает лицо. ёнджун, продолжая смеяться до боли в животе, усаживается рядом с застывшим парнем, чтобы кинуть простое «тебя так легко смутить? как же ты с девочками встречаться будешь, дурак?». бомгю, краснеющий по секундам, переводит полный кричащих эмоций взгляд на красивое лицо ёнджуна и думать о девочках сейчас даже не хочет, но отвечать всё же приходится с раздраженным фырком. гитара – моя лучшая девушка. рефлексировать на тему того, что ёнджуновы синие волосы и пухлые, красноватые губы, по которым проходятся тонкие пальцы, его интересуют гораздо больше, не хочется. ёнджун понятливо кивает, даже не возражая. . время до шестнадцатого дня рождения пролетает быстро, коротаемое с субином, занятым подготовкой к поступлению хоть куда-нибудь, и ёнджуном, который сказал прямо «родители оплатят учебу в универе». субина, кажется, так и подбивает сказать язвительное «а чего еще ожидать от такого, как он?», но бомгю во время указывает подбородком на сборник заданий по математике, выбивая из того всю дурь только этим. считать субин любил только деньги, но и их у него не было. бомгю любил считать, что он сам может выбирать круг своего общения. ёнджун всё чаще пропадает на свиданиях, в красках описывая их нахмуренному бомгю, выловленному в школьных коридорах после уроков, которого вся химия, происходящая между другом и его одноклассницами, интересовала в последний момент. у него в груди что-то неприятно жжется, опаляя внутренности вспыхивающим огнем зажигалки, и совсем не греется. ёнджун его из раза в раз окатывает ушатом морской воды, затекающей за шиворот уже льдом. а чего бомгю, в общем-то, хотел? субин ему еще до этого говорил, что с такими как ёнджун дружат только когда тем хочется. чхве меняет его как фильтр в инстаграме, возвращаясь к обычному и непримечательному бомгю редко, но метко. купидонова стрела пробивает голову насквозь. лучше бы была пуля. . хён укладывает волосы, снова покрашенные в морской синий, и поправляет рубашку перед зеркалом, стоя к бомгю спиной. его силуэт всё такой же изящный и по-юношески подтянутый – талия просвечивается сквозь материал и бомгю молчаливо сверлит изгибы, пытаясь найти хоть что-то хорошее в этом вечере. тело ёнджуна почему-то радует несильно. наверное, бомгю хочет общаться с ним через рот, не угадывая мотивы и шаги - он в настольные игры никогда не умел играть, да и танцами не занимался, как это делает сам хён, чтобы повторять чужие отработанные и резвые движения. - почему ты так недоволен, бомгю? – почувствовать жгучесть чужого взгляда не составляет труда, потому что чхве даже не пытается поумерить пыл, и ёнджун поворачивает голову в его сторону. бомгю тут же щерится и опускает взгляд в пол. - день хуевый, вот и всё. - врёт парень, явственно осознавая, что ёнджун просто не поймет причин для такого жрущего мозг негатива – сам бомгю их не понимает. он даже их не находит, но ему жизненно необходимо, чтобы сегодня старший остался с ним, а не с юной. она в их планы влезла в последний момент, буквально тридцать минут назад, когда пришел сам бомгю – еще улыбающийся и желающий делиться с ёнджуном всем. сейчас ему хотелось только схватит старшего за грудки и спросить «какого хрена вообще?». почему он может легко отменить их с бомгю планы ради свидания? конечно, такое уже происходило – ёнджун смывался со встреч, стоило телефону призывно завибрировать, но он хотя бы извинялся, обещая, что загладит вину и всё это его косяк. сейчас от него бомгю получает лишь «ну извини, я не могу ей отказать». а мне, значит, можешь? злючее и ядовитое бомгю держит в себе, стягивая конверсы мучительно долго, уткнувшись взглядом в пол. в груди разрастается черная дыра из обиды, которая не хочет затягиваться никаким образом. она всё поглощает и поглощает эмоции, оставляя после себя тоску по тому, что было между ними в самом начале – осенне-греющее. субин, увидевший сообщения бомгю, без привычной язвительности пишет, что ожидал от ёнджуна именно такого. почему тогда бомгю не ожидал, ведь это ему в уши заливали, заливали и заливали о том, что ёнджун именно такой? заинтересованный лишь тогда, когда скучно. руки неприятно дрожат из-за подкатывающего раздражения, но занять себя уже нечем – пальцы кровят у ногтей, не досчитывая оторванных кусочков кожи. ему хочется, чтобы ёнджун скинул с себя эту чёрную рубашку, сменил рваные джинсы в облипку на серость домашних штанов и улегся на свою кровать с желанием посмотреть «наруто», на которое весь учебный год облизывался бомгю. ему просто хочется внимания ёнджуна. тот ведь сам всё это начал, так в чём дело? - врёшь, малыш? – ёнджун улыбается своей самой обворожительной улыбкой, встреченной, кажется, каждым в школе, и нависает над сгорбленным бомгю, оказавшись рядом в два шага. - тебе нравится юна, да? мне нравится юна? у бомгю ощущение, что его сейчас стошнит съеденным дома яичным рулетом прямо на перманентно чистую черноту рубашки, потому что о девушке в романтическом плане думать совсем не хотелось - она ему была противна со своими этими заигрываниями, касающимися ёнджуна, и дурацкими короткими юбками. вот казуха классная – она зовет бомгю к себе домой, чтобы похвастаться электрогитарой и включить на ноутбуке «твое имя», а еще носит кожанку и клетчатые рубашки как и сам чхве. с ней быть весело и ненапряжно, и в какой-то момент она упоминает, словно между делом, что парни ей неинтересны – у бомгю тогда с плеч спадает тяжелый груз непонимания. казуха для него становится подругой, помощницей в любых делах и маминой «ой, ну где твоя очаровашка? зови казуху почаще». к ёнджуну она относилась с напряжением и натянутой улыбкой – он ей, кажется, совсем не нравился. казуха кажется бомгю потерянной сестрой-близняшкой. субин треплет девушку по волосам, когда они вдвоем подходят к кабинету старшего, и улыбается совсем уж нежно – так разве что с любимыми питомцами обращаются, - чтобы потом проделать то же самое и с бомгю. и если казуха была похожа на статную черную кошку, знающую свое место, то бомгю оставался притащенным с мусорки котенком, которого нужно тыкать в миску с едой. субин это вам не ёнджун, в мире которого разом можно уделять внимание только одному человеку. с лисами рядом котятам делать нечего. - ты дурак, хён? сам к своей юне лезь, она мне неинтересна. - отрезает бомгю, смотря на старшего исподлобья, на что ёнджун хмыкает с дерзкой улыбкой и целует бомгю в щеку с простым «как знаешь». его тактильность иногда вымораживает до самых костей, отзываясь скрипом, потому что она принадлежит всем – нет у ёнджуна особенных, важных и нужных. есть те, кому его внимание нужно до покалывающих кончиков пальцев и кровяного привкуса во рту. вот только с такими ёнджун обходится должным образом лишь наедине, если такое счастье перепадет, в обществе – он ласковый лис, крутящий хвостом с каждым, и желающий получить максимум. дальше остается только выбирать кто ему нравится больше. юна, к неприятному осознанию бомгю, смешавшегося со вкусом крови, нравится ёнджуну всё же больше. бомгю передергивает плечами, еще несколько минут буравит спину взглядом и кидает фразу, что идет домой, раз хёну интереснее девчонки. ёнджун не останавливает, а хотелось бы. старший просто кидает фразу, что вечером напишет о том, как всё прошло и будут ли они встречаться в итоге, но бомгю взрывается – послать его на хуй с этой романтикой оказывается проще. ёнджун даже нос из комнаты не высовывает и бомгю, разбитый чужим безразличием, выскакивает на лестничную клетку. выбор, что ли, всегда будет не в пользу бомгю? он настолько плох и не может удержать рядом с собой одного человека? ёнджуна? как ему себя вести, чтобы тот не убегал при первой возможности – отрастить волосы, похожие на девчачьи? что ему нужно? лед под ногами улетает с пинком, а бомгю, кармическим толчком, задницей падает на асфальтированную часть тропинки. вселенская несправедливость. разрыдаться хочется неимоверно. . с казухой бомгю начинает общаться еще ближе, когда субин в апреле сливается со всех встреч, замученный отцовскими истериками по поводу экзаменов, а ёнджун, к грустному осознанию и констатации фактов со стороны казухи, всё же начинает встречаться с юной. уши ему не забивает ненужной информацией, предпочитая молчаливо отсвечивать своим силуэтом в обнимку с девушкой в школе, чего бомгю хватает с головой. он хочет засунуть голову в колючий песок и задохнуться в нём, лишь бы не видеть этой мерзости. скорее бы ёнджун уже выпустился. казуха говорит, что жжение в груди и желание быть единственным для ёнджуна – ревность. бомгю шипит на нее и почти как кот распушает хвост – быть такого не может. ёнджун просто мудак, который забывает своих друзей из-за девчонок слишком легко. бомгю точно не ревнует – глупости, которые оседают пеплом сигареты на школьных брюках. накамура предлагает ему свои тонкие с арбузной кнопкой, когда они сидят в мужском туалете на уроке математики, а бомгю отказываться смысла не видит – никотин убивает? пусть уже растопчет его голову, переполненную больнючим космосом, и все прекратят беспокоиться. субину он плачется в переписке, что тот был прав еще два года назад, а старший, козел с хорошей памятью, вспоминает свою фразу о том, что все эти нюни слушать не собирался – бомгю с большей силой начинает спамить сообщениями, заливая экран телефона слезами. обида врастает в него с корнями. кольцо с пальца бомгю снимает с ехидным рвением спустя несколько дней с подачки казухи, просто чтобы посмотреть на реакцию. ёнджун, кажется, даже не замечает. казуха поддерживающе треплет по плечу, предлагая последнюю сигарету из пачки – бомгю тошно настолько, что арбузного вкуса он совсем не чувствует. . бомгю роняет слезы на ветер, когда на выпускном видит старшего всё с той же перманентной улыбкой в сторону своей девушки и ничего в его сторону. ни одного взгляда, кивка. да даже вдоха – бомгю что, так много просит? он вопрошающе смотрит на блондинистую макушку, которая подходит ближе после разговора с одноклассниками. субин, вставший рядом привычным защитником, приобнимает за плечи и тихо шепчет о том, что такие как ёнджун остаются в памяти школьным воспоминанием – в студенческие времена не отсвечивают, а когда выпускные проходят - забываются. всё просто как дважды два четыре. но это ни черта не просто, потому что ёнджун не забывается. ёнджун целует его в темноте школьной лестницы, когда вылавливает после классного часа у кабинета. хватает за щеки широкими ладонями и толкает к холодной стенке, прижимаясь треснувшими губами с алкогольным вкусом – шампанское остается во рту привкусом кислоты и тягучего мёда-желания. бомгю натурально давится воздухом, упираясь рукой в грудь ёнджуна, но после томного «прошу, малыш» и глубины в серых глазах, без привычных смешков и гирляндного света, сам тянется к чужому рту, неумело обхватывая губы своими. отдавать свой первый поцелуй школьному другу звучит плохо, но вот целоваться с ёнджуном – слишком хорошо. он направляет и сползает ладонью на затылок, меняя угол поцелуя, чтобы вплести пальцы в каштан волос. ёнджун выпускает его из своей хватки только после прикусывания челюсти до быстрого покраснения и громкого выдоха бомгю через открытые губы. парень прижимает ладонь тыльной стороной ко рту, со страхом замолчав, а старший привычно целует его в щеку, потянув на себя. всё нормально, шепчет ему ёнджун, но бомгю понимает, что всё пошло по пизде еще в тот момент, когда они начали целоваться. или раньше? конверсы приминают траву, пробивающуюся сквозь асфальт. бомгю приминает так собственное беспокойство, потому что ёнджун ему ничего не объясняет. субин, ожидающий бомгю у дверей школы, с холодом оглядывает растрепанного ёнджуна рядом - замыленный взгляд обоих ему не нравится с самого начала. коралловое пятно, которое бомгю всё старался скрыть, злит с неимоверной силой следом. субин бьет ёнджуна в живот. ёнджун целится в лицо. выпускной заканчивается разниманием драки и ссорой между чхве. . - я не знаю, что делать, казуха. - стонет бомгю, укладывая голову на собственные колени, обтянутые синевой джинсов, и смотрит из-под челки на девушку, сидящую напротив в позе лотоса. ей рассказывать ситуацию было не так стыдно, как кому-либо еще, но, к счастью, кого-то еще у бомгю просто не было, чтобы давиться рыбной костью из раза в раз, в попытках рассказать эту тошнотворную историю. он рыбу ненавидит и себя, кажется, тоже начинает, потому что собственное лицо в темном экране телефона выглядит мерзким и убогим. так всегда после первого поцелуя или бомгю особенный? ну хоть для кого-то – ехидствует внутренний голос. - извиниться перед субином для начала. - заключает накамура с врачебной точностью, поймав хмурость взгляда бомгю. ему не хотелось подходить к старшему из-за колющего и всеобъемлющего чувства неловкости. вина тоже свисала с шеи петлей – он же его такого пошлет на хрен просто, сказав, что общаться больше не будет. вероятность потерять субина вводила бомгю в печаль и вешаться на петле хотелось с новой силой, - бомгю, ну а что ты от меня хотел услышать? твой друг субин, а не ёнджун. - но ёнджун-хён… - начинает парень, поджав губы, но казуха строго пресекает: - ёнджун мутный засранец и я согласна с субином. друзей не целуют, бомс. - девушка качает головой, - он с тобой просто играется. я даже не уверена, что он с юной расстался, но вон, - брезгливо указывает на не сошедшее за вечер красное пятно, которое бомгю объяснил маме комаром, не уточняя, что его имя чхве ёнджун и в их доме он бывал с завидной частотой, - порадовал прощальным подарком. - казуха… - бомгю чувствует себя беспомощным ребенком, которому впору сейчас только расплакаться нежными слезами и ждать теплоты со стороны взрослых, которые готовы погладить по голове и прижать к себе. ёнджун его, как оказалось, зацепил своей выходкой, как специально брошенной бомбой. она ему не руку оторвала, а кусок кровоточащего и кричащего – сердца. если все взаимодействия романтического характера будут заканчиваться так, то он остановится на ёнджуне уже сейчас – первым и последним быть неплохо, и почему-то бомгю уверен, что ёнджун порадуется такому выигрышному месту. его никто просто не затмит. у бомгю сердце одно, а кусков всё меньше и меньше. - ну что «казуха»? – подруга сводит брови к переносице, но смягчает взгляд, понимая, что так бомгю всё равно не помогает. - не ты эту кашу заварил, не тебе ее расхлебывать. только перед субином извинись, я тебя прошу. ёнджун ему в глаз заехал. твой герой ходит с огромным синяком, а ты сопли пускаешь из-за какого-то поцелуя. не какого-то, хочет возразить бомгю, а первого, но просто покорно кивает, решая в голове, что купит субину шоколад и еще что-нибудь, а завтра сходит и попросит прощения. не прогонит же его старший, верно? они же с ним дуэт, не разрываемый временем, а уж чхве ёнджун им точно не помеха. остаток вечера казуха пытается веселить его ютубом и бренчанием на неподключенной гитаре, вот только бомгю блуждает и заматывается в паутину собственных мыслей слишком успешно, чтобы обращать внимание на посторонние шумы. казуха не обижается, подперев голову кулаком, но хочет верить, что чхве не станет бегать за ёнджуном после всей этой заварушки – тот темная лошадка в истории, которая может вступить в игру и прибить голову к стенке только одной улыбкой. голову бомгю он размозжит запросто одним лишь взглядом. субин его на следующий день прощает, для урока повредничав несколько минут, мол, будешь знать, как своего хёна подводить, а бомгю покорным псом стоит на пороге, слушая недовольства старшего с пониманием и принятием, и начинает вилять воображаемым хвостом, когда со вздохом его пускают в дом. букет, над которым они после оба посмеялись, собранный бомгю по соседским клумбам, вручается миссис чхве с довольной улыбкой. . на ёнджуновы сообщения через неделю, где он интересуется о делах бомгю и том, как проходит лето, парень всё же отвечает, со скрипом игнорируя долгие пять часов – его хватает только на них, потому что сердце заходится в бешенном темпе из-за радости. ёнджун ему сам написал. казуха бьет его тапком по каштановой макушке, ругаясь на родном японском так, что бомгю начинает натурально бояться. но стикеры с лисами, которые ёнджун то и дело кидает в диалоге, всё сглаживают. возвращают кусок сердца на место внимательной рукой. они идут гулять в начале августа, общаясь всё это время по переписке и созваниваясь, когда ёнджун с точностью поступает в универ – всё же на бюджет. старший говорит прямо, что хочет общаться с ним и дальше, но упрямо молчит о том, что было между ними на выпускном. бомгю, прикусив нежную кожу губы, тоже заставляет себя не лезть туда, где его наверняка разорвет ударной волной. просто переключает внимание на осветленные волосы ёнджуна и хвастается своими отрастающими как главным достижением, лишь бы увидеть привычную лисью улыбку. в этот вечер ёнджун выбирает его. . когда бомгю исполняется восемнадцать – субин и казуха организовывают праздник в квартире чхве и хюнина, с которым бомгю знакомится на первом курсе универа субина. они с ним съезжаются на почве «я не храплю, вещи не раскидываю, от тебя жду того же» - а в итоге находят друг в друге хороших друзей и подушку на ночь, потому что кровать в квартире одна, диван для них короткий и совсем неудобный, а денег на еще одно спальное место, очевидно, нет. он учится то ли на преподавателя, то ли на дизайнера – понять никто не смог, кроме субина, обозвавшего кая «жвачкой» и укоризненным «вся наша кровать завалена плюшем», но первое знакомство это совсем не портит. бомгю радостный, как щенок, стоит у дверей их квартиры и обнимается с теплым каем, который пахнет цитрусами и какой-то сладкой выпечкой. бомгю в тот день, поссорившись с отцом из-за приближающегося поступления и заваленного пробника по математике, которыми их начали пичкать уже сейчас, когда до экзаменов полтора года, звонит субину прямиком с лавки у своего подъезда, выкуривая арбузную сигарету, и говорит что-то вроде «прикинь, я ушел из дома». на вопрос «зачем?» бомгю стыдливо промолчал – весомых причин для этого совсем не было, но он обычно сначала делал, а потом уже думал. в этот вечер кай отпаивал его какао, рассказывая о том, как он сам завалил несколько пробников подряд и пошел пить клубничную газировку прямо за школой, усевшись на ступеньки, потому что плакать хотелось нестерпимо, а сладкое должно поднимать настроение. бомгю спрашивает помогло ли ему, но хюнин качает головой и выдает смущенное «я проплакал там два часа, пока меня не начали искать сестры». все по-доброму смеются, бомгю получает от отца короткое «возвращайся домой. я не злюсь» и дышать становится легче, чем до этого. бомгю отогревается, сидя в небольшой съемной квартире, и шутит, что как только поступит – переедет к ним на диван. субин качает головой, сказав, что диван – адская обитель и бомгю там, в общем-то, самое место, а кай мило улыбается и обещает принять его с распростертыми объятиями. . - не открывай глаза, бомс, не открывай! – казуха подскакивает к бомгю, повязка которого начинает сползать с лица из-за спешного завязывания, и удерживает ткань на честном слове прямо перед ее падением ловкими пальцами. чхве умиленно хихикает с подруги, но послушно кивает. - не переживай, я всё равно ничего не увижу – глазам нужно будет привыкнуть к темноте. ему, кажется, верят лишь наполовину, но ничего бомгю с этим поделать не может – ему остается только следовать за казухой внутрь квартиры, комнаты которой он еще не успел выучить за год, и внутренне сгорать от нетерпения, кусая обветренные губы. для него никто не делал таких подарков, где нужно закрывать глаза и томиться в ожидании всё время вечера, но казуха с субином удивляют каждый раз всё сильнее. ему кажется, что с ними он сможет пройти и огонь, и воду, и самое болезненное расставание. с казухой он одно уже почти пережил. бомгю не уверен, что кай подключился к празднеству, но ему бы этого очень хотелось – они начали часто перебрасываться сообщениями, обсуждая дорамы и просмотренные аниме, а еще он не вникал в подробности их общения с ёнджуном, лишь желая удачи на прогулках. о том, что бомгю снова близко общается с ёнджуном, знали все – субин молча принимал, а казуха раздраженно закатывала глаза, буквально оттягивая бомгю за уши от телефона. ему совсем немного совестливо – больше, конечно, притягивает возможность послушать рассказы хёна о том, что происходит в его жизни. к удивлению, не личной. казуха останавливается в дверном проеме, как чувствует бомгю по узости пространства, и тянет неуверенное, пока тишина в комнате бьет шорохами по ушам. – снимай? когда бомгю открывает глаза, просто спустив черную ткань на шею быстрым движением, толком не почувствовав скольжения материала по коже, глаза распахиваются в таком восторге – в нем рождается целая галактика, наполненная яркими звездами и горячими планетами, который тут же выливается в громкое. – боже! спасибо вам большое, ребят! кай стоит с белым кремовым тортом в руках, который выглядит как домашний, потому что свечки на нем стоят совсем уж криво – бомгю готов расплакаться уже сейчас, но пальцами смахивает стеклянную влагу-, а субин держит в руках несколько воздушных шариков, наполненных гелием. казуха рядом кидается с крепкими объятиями, повисая на шее под громкий и счастливый хохот бомгю, и остальные, отложив праздничные атрибуты в сторону, кидаются в радостную кучу тоже, облепляя именинника со всех сторон. бомгю считает, что плакать из-за такого очень по-мужски и за такое стыдно никогда не станет, а потому начинает хлюпать носом почти сразу – ребята поют ему happy birthday, кружа в крепких объятиях, и восемнадцатилетие кажется самым лучшим днем, который бомгю мог себе пожелать. черное кольцо на пальце греет воспоминаниями, но заполнять голову новыми хочется гораздо больше. бомгю задувает тонкие свечки, желая, чтобы его близкие оставались здоровыми и счастливыми, и поднимает светящиеся глаза на хлопающих казуху и субина. старший прикрывает лицо ладонями, начиная мусолить растроганное «мой малыш уже такой большой…», а кай ставит торт, который держал в руках, на стол и снова прижимается к растроганному бомгю, шепча искренние поздравления. . - кажется, я опоздал, да? – ёнджун неловко чешет блондинистый затылок, выпуская теплый воздух изо рта в ночное небо, и смотрит на бомгю из-под пушистых ресниц с легкой поволокой нежности на глазах. бомгю, разморенному алкоголем и сном, который начинал подкрадываться, пока ёнджун не позвонил, такое внимание слишком льстит – они давно не виделись лично, кажется, с новогодних каникул, и то, что ёнджун выбрался к нему бьет все подарки по значимости. он наклоняет голову в бок, скользя по старшему взглядом. черное пальто, серая бесформенная толстовка и джинсы, но он выглядит так хорошо, что бомгю душно. сам он похож на мятый пакет из-под продуктов, потому что волосы стоят торчком, а домашняя рубашка, вправленная в скини джинсы, выглядит неряшливо смешно. они с ёнджуном словно из разных миров. на улице, кажется, минус пять – у бомгю в груди под лихорадочную сорок. у подъезда стоит ярко-красная тойта камри, из которой вышел ёнджун несколько минут назад, держа в ледяных руках букет пышных роз и какой-то подарочный пакет, и бомгю боковым зрением видит, что на водительском сидении сидит кто-то еще – силуэт подсвечивается экраном телефона, который достал человек, слишком блекло, чтобы увидеть четкие черты, а потому бомгю возвращает смущенный взгляд на старшего. - да нет, не опоздал. – бомгю пожимает плечами, кутаясь в весеннюю дутую куртку, расстегнутую нараспашку из-за спешки, и добавляет. – я родился в четыре утра, так что ты поздравил меня по точному времени. ёнджун тихо смеется, вперив взгляд в свои заляпанные кожаные ботинки, и выдает, - рад, что попал именно так. прости, совсем замотался, а хотел ведь первым тебя поздравить. и бомгю искренне не хочет знать, как именно тот замотался – с учебой ли, с новой девушкой ли или съемом квартиры. ему достаточно того, что ёнджун вырвался к нему в четыре часа утра, вспомнив о том, что у младшего день рождения, так еще и с подарком. зачем омрачать такой счастливый день лишним негативом, если бомгю может кусать губы и смаковать в голове факт ёнджунова поздравления? это греет сердце бомгю алкогольной настойкой, пробегаясь по венам и застывая там – он крутит черное кольцо на пальце, избегая зрительного контакта так же, как и ёнджун. странно думать, что сейчас они, в этой ночной тиши момента, не могут ничего друг другу сказать. - будь счастлив и здоров, малыш. и найди себе такую профессию, которой захочешь жить, ладно? это я говорю потому, что тебе скоро экзамены сдавать. - всё же выдавливает ёнджун из себя, встретившись с шоколадной дымкой напротив, и заглядывает как-то слишком проникновенно. щурит глаза полумесяцами, держа губы в полуулыбке. бомгю пугается того, что что-то может произойти по большей части из-за глупости – потому что он может хотеть этого. - поэтому пошел на хореографа? бомгю уводит тему в другое русло, где точно не может быть ничего двойственного и противоречивого - ёнджун будет должен ему что-нибудь в качестве благодарности. - поэтому пошел на хореографа. – с теплой улыбкой подтверждает ёнджун, кивнув словно самому себе. . когда бомгю открывает пакет, оставаясь под внимательным взглядом притихшего ёнджуна, ожидающего реакции на свой презент, из него вырывается удивленный смешок. – снова украшения, хён? я сорока, что ли? - не нравится? – ёнджун интересуется мягко, подойдя к бомгю почти вплотную и заглянув в пакет вместе с ним – длинная коробочка выглядывает из крафт-бумаги, и бомгю неловко засматривается на залезающие за подарком длинные пальцы, обхватывающие упаковку крепкой хваткой. – ты даже не открыл, бомгю, а уже недовольничаешь. - я не недовольничаю, - вспыхивает румянцем бомгю, тут же подняв на ёнджуна возмущенный взгляд – тот смотрит в ответ с уверенной улыбкой, приподняв брови, и бомгю тут же слегка тушуется, - просто ты тратишь на меня достаточно денег, чтобы это стало неловким. - лишь бы ты носил их в свое удовольствие – цена не важна. бомгю неудобно принимать от старшего подарки, но, когда аккуратное колье из камней ложится на продрогшую шею, обхватывая плавные изгибы, а ёнджун довольно шепчет в паре сантиметров от его уха «тебе ведь так идет» и целует в щеку птичьим прикосновением – бомгю невольно подтаивает, как мороженое, хватаясь за ёнджуновы запястья, застывшие у собственного лица. . — это плохо, что я хочу тебя поцеловать, да? – бомгю шепчет это, стараясь выдавить неловкую шутку, которая подтвердит невозможность желаемого, но ёнджуновы глаза вспыхивают гирляндами, передавая все оттенки эмоций. воздух начинает искрить, перегорать со звездными пятнами, затухать и повторять эти действия с завидной частотой, потому что ёнджун оставляет свои запястья в захвате бомгю, облизывая губы. - совсем нет. – короткий глоток воздуха. – я…просто спешу, гю-я. меня ждут. и бомгю остается только понятливо кивнуть, поджав губы в привычной обиде. чего, в общем-то, он вообще ожидал от этой небольшой шалости? что ёнджун отправит своего неназванного водителя домой, а сам останется здесь с ним, праздновать день рождения? еще и поцелует, чтобы у бомгю голова совсем с катушек слетела? его, вон, ждут. мог бы и раньше об этом сказать, а не мусолить поздравление и вручение подарка, мысленно фыркает бомгю, моментально затягиваемый черной дырой раздражения, вылезшего из ниоткуда. - тогда спишемся, хён. я пошел. – отпускает чужие руки, начавшие дрожать из-за холода, и не поднимает глаз, потому что они всегда говорят больше, чем он хочет сказать. – меня тоже, вроде как, ждут. я же именинник.