Судьба

      Переходя дорогу и поправляя наушник, из которого слышится новомодный подкаст о самосовершенствовании, Сынмин смотрит по сторонам, выискивая заведение, где можно будет беспоследственно переждать ливень, начавшийся так не вовремя. Наблюдая за беснующейся толпой, Ким приподнимает уголки губ, задаваясь вопросом, почему не ведёт себя так же. Он надел сегодня новые туфли, специально купленные для собеседования, на которое Сынмин преступно опаздывал. Туфли, из которых сейчас, выражаясь метафорически, выливались водопады. Но Ким, честно старающийся быть оптимистом в своей и без того угрюмой повседневной жизни, не обращал на это внимание. Раз уж ливень грянул неожиданно и беспричинно, значит это знак. Молния, сверкнувшая совсем рядом, только подтверждает данные мысли.       «Жаль их,» — думалось Сынмину, смотрящему на небо так, что вода попадала в ноздри и глаза, замутняя обзор на мрачно-серые тучи.       Синоптики, не решившие поведать жителям Сеула об ухудшении погоды, вероятнее всего, лежали сейчас без сил в своих малюсеньких кабинетах, больше напоминающих школьные подсобки. Раздражение и гнев людей, попавших под сильный дождь и не взявших с собой спасательный зонт, выплескивались в проклятиях, слетающих с языков и наверняка доходящих до жертв, к которым были направлены.        Сынмин, будучи правильным и образованным мальчиком, кривил губы, когда до него долетали обрывки фраз, содержащие в себе колоссальное количество нецензурной лексики. Парень не понимал, как можно построить предложение, используя лишь один мат, но не придавал этому слишком много значения. Ему нужно найти укрытие. Желательно поближе к его нынешнему местоположению.        Блуждая по окрестностям еще минут десять, Киму внезапно пришла в голову идея, способная спасти его из этого, казалось бы, безвыходного положения. Ноги сами понесли юношу в сторону ближайших многоэтажек, а глаза, из-за непрекращающегося дождя видевшие все ужасающе размыто, сами выискивали знакомый номер квартиры. Порадовавшись своей удачи и растянув тонкие губы в счастливой улыбке, Сынмин забежал в дом вместе с мужчиной, появившимся в настолько нужный момент, что можно было поверить в судьбу.        Заходя в лифт и нажимая на кнопку седьмого этажа, Сынмин слышит в кармане вибрацию телефона, оповещающую о новом сообщении. Несостоявшийся начальник.        «В связи со сложившейся ситуацией мы понимаем причину Вашего отсутствия. Но не принимаем её. Нам нужен тот, кто приедет на работу, невзирая на трудности и погодные условия. К сожалению, Вы, мистер Ким Сынмин, нам не подходите.  С уважением, Чхве Хонсон»       Названый Ким Сынмин хмыкнул:       «Точно судьба»       В этот же момент лифт сообщил о своем прибытии, открывая двери и выпуская гостя наружу. Уже не удивляясь мокрым разводам на полу, парень подошел к темно-зеленой двери, перед которой расположился коврик с жёлтеньким цыпленком в самом центре.        «На такой даже вставать совестно,» — думал Сынмин, стуча в дверь своего друга, Ли Феликса, которого часто сравнивал с уточкой из-за схожих повадок.        Но Ким все-таки наступил на коврик со злой ухмылкой, решив отомстить австралийцу за многочасовой игнор. Сам виноват.        Когда квартиру не открывают через минуту, парень снова стучит, начиная выходить из себя. По будням Ли сидит дома, придумывая эскизы своим новым образам, но, даже если собирается куда-либо уйти, обязательно предупреждает об этом своего, что удивительно, единственного друга. Сынмин так и не понял, для чего тот это делает, но вопросов решил не задавать. Просто начал поступать так же.        Вся ситуация, напоминающая скорее момент из несмешного комедийного сериала, заставляет Сынмина, решившего стать отчаянным оптимистом, изрядно раздражаться. Он подносит руку к двери еще раз, желая выбить ту сильнейшим ударом, на который был способен. Колотя бедное дерево секунд пять, Ким не замечает, как вход в квартиру внезапно открывается, а потому по инерции ударяет появившегося на пороге человека кулаком. Но злорадство Сынмина длилось недолго. Через миг он, к своему ужасу, осознал, что парень, стоящий у двери, намного выше милого Ли Феликса, которого Ким катал на спине, не испытывая никаких трудностей.        Сынмин мгновенно подлетает к парню, согнувшемуся пополам и поднесшему руку к носу. Когда рука Кима снова коснулась плеча незнакомца, тот отскакивает от него, врезается в вешалки с верхней одеждой и поднимает взгляд, полный страха и опасения. Сынмин, как мальчик правильный и образованный, понимает всю комичность ситуации для себя и весь ужас ситуации для другого парня.        Ким отходит назад и поднимает обе руки, смотря огромными глазами, наполненными виной и грустью. Он сыплет извинениями, закрывая входную дверь и снимая обувь. Когда незнакомец осознал, что щуплый Сынмин не сделает ничего страшного, он наконец поднялся на ноги, смотря на парня с вопросом в глазах, не смея нарушить это неловкое молчание. Ким не выдерживает первым:        — Кто ты? — начал Сынмин бесцеремонно, словно не он ворвался в чужую квартиру и ударил другого человека. Вспоминая про друга, Ким нахмурился. Тот не отвечал целый день, а сейчас, придя к тому домой, Сынмин встречает незнакомого парня, выглядящего слишком озабоченно и грозно с черными длинными волосами, зачесанными назад и собранными в строгий небольшой пучок. Ким ужаснулся своим мыслям, а потому заистерил и раскрыл глаза еще шире: — Где Ликси?! И что ты делаешь в его квартире? — делает парень акцент на местоимениях.       Незаконно привлекательный незнакомец только улыбнулся на этот маленький взрыв эмоций. Его умилила и одновременно с этим позабавила реакция собеседника, похожего сейчас на брошенного щенка.       — Не переживай за Филекса. Ему позвонили и попросили поскорее прийти. Вроде с показом, на который он делает наряды, что-то случилось. Вот он и убежал.       Сынмин задумался. Ли часто звонят, когда происходят различные трудности, связанные с его деятельностью. Все-таки создавать одежду — не самое простое занятие.        Брюнет тихо продолжал смотреть на задумавшегося щеночка, как мысленно окрестил того. Он ждал, когда тот задаст важный вопрос, с которого начинают знакомство нормальные люди.        Вынырнув из мыслей, Ким взглянул расфокусированным взглядом на… незнакомца.       — Как тебя зовут? И почему ты дома у Феликса? Ты решил его убить, но не нашел и поэтому теперь ждёшь?! — новая догадка захватила парня: — Так ты еще и разговоры его подслушиваешь? Ты сталкер? Ты хочешь изнасиловать, убить и обокрасть бедного невинного Феликса?!        Сынмин в страхе отходит от опасной фигуры к двери, шаря за спиной в поиске ручки, готовый в случае чего кричать. Но человек пугает Кима еще сильнее, начиная безудержно смеяться.        — Сумасшедший, — уверенно изрекает Ким.       Наконец поймав ручку, Сынмин тянет ее вниз, когда незнакомец решает заговорить:       — Стой. Хван Хёнджин. Я живу в двадцать шестой квартире. Мы с Филексом соседи. Не переживай, пожалуйста. Я незлой человек, — под конец он улыбнулся, убеждая в верности своих слов молчавшего собеседника.        — Я не идиот, Хван Хёнджин, — издалека начал Сынмин. — Я уже давно не верю другим людям просто так. Докажи верность своих слов.        — И как же мне это сделать? — Хван продолжал улыбаться.        — Открой двадцать шестую квартиру. Сейчас. И тогда я поверю тебе на двадцать пять процентов.       Последняя фраза Сынмина заинтриговала Хвана.       — Почему двадцать пять?        — Потому что ты сказал четыре факта, — Сынмин смотрел на Хенджина так, словно тот был глупее пятимесячного ребенка. Он начал перечислять: — Причину отсутствия Феликса, свое имя, номер квартиры, в которой ты живешь, и то, что ты незлой. Давай. Доказывай свою невинность.       Продолжая тихонько смеяться, Хёнджин отодвигает Сынмина и выходит. Он подходит к соседней двери и показательно достает ключи из кармана, смотря Киму прямо в глаза. Когда квартира открывается с негромким щелчком, Хван чувствует свое превосходство, начиная улыбаться еще сильнее. Но самодовольная улыбка быстро слетает, стоит ему осознать, что он остался один. Милого паренька, оказавшегося до ужаса гениальным, больше не было.        Он закрыл дверь. Он просто закрыл дверь.        Подбегая к квартире соседа, всегда казавшегося очаровательно солнечным, Хёнджин начинает стучать и звать нарушителя своего спокойствия. Он всегда знал, что его излишняя самоуверенность не доведет до добра, и поэтому теперь, повстречав кого-то столь смышленого и способного обыграть его, Хван чувствует, как его сердце заходится быстрее. Еще никто не смел обходить его. И он чертовски заинтригован в этой милашке. Возможно он пригласит его на свидание, когда они утрясут все недопонимания.        Сынмин, поверив знакомому незнакомцу всего лишь на двадцать пять процентов, как и обещал, открывать дверь не спешил. Феликс не отвечал ему давно, а потому слова Хвана проверить бы не удалось.        «И зачем тогда Ли оставил в своей квартире соседа? Какой от него толк. Этот Хван Хенджин определенно врет»       Ким уже хотел отойти от двери, когда услышал как Хенджин его зовёт, обещая доказать свою правоту. Движимый любопытством, Сынмин остался. Что мог сделать Хван, если даже лучший друг не в силах дозвониться до Феликса?       — Я жду, Хёнджин.       Присев у двери, парень стал ждать. Вскоре из чужого телефона послышались гудки, оповещающие о вызове. Каково же было удивление Сынмина, когда трубку сняли:       — Чего тебе? — начал не самый дружелюбный незнакомый голос. — Ты же знаешь, что у нас сейчас завал.       Хёнджин, привыкший к такому, не растерялся.        — Прости, Чонин. Мне нужен Филекс. Он не берет трубку, а мне нужно решить кое-какую проблемку.        — Ты звонишь мне ради этого? Бесчувственная скотина, — не на шутку разозлился парень. — Жди своего ненаглядного.        Устало вздохнув, Хёнджин сел так же, как и Сынмин, но с другой стороны двери.        — Кто это? — полюбопытствовал Ким, желая разобраться в причинах такого недовольства со стороны незнакомого парня. — Чего он такой раздраженный?        — Это Ян Чонин. Нас Филекс познакомил, когда я приходил к нему на работу, — начал Хёнджин без промедления. — Он влюблен в меня, а я не могу ответить взаимностью. Вот он и злится.       Замолчав на секунду, Хван продолжил, но уже с более игривой интонацией:       — Как же мне это тебе доказать? Попросить Чонина признаться мне в любви еще раз, чтобы ты поверил в мои слова?        — Я позволю тебе не доказывать мне это, — снисходительно отвечает Сынмин, начиная забавляться из-за этой ситуации. — Пожалей бедного паренька. Он и так влюбился в насильника, убийцу и вора.       — Так я поэтому и отказал ему, — Хенджин словно рассказывает ему мировую тайну, понизив динамику голоса до минимума. — Делать свои злодейские дела с теми, кто не против, совсем невесело.       — Ха! — воскликнул Ким, решая подыграть. — Так я все-таки был прав, обвиняя тебя во всех злодействах!        Тут из телефона послышался скрип, а позже появился и обеспокоенный голос Феликса:       — Хёнджинни? Что-то случилось с Минхошей?        — Нет-нет, Филекс, все хорошо, — стараясь сначала успокоить соседа, ответил Хван. — Просто докажи своему другу, что ты знаком со мной, и поэтому оставил в своей квартире.        Парень на том конце трубки оживился.       — Ты рядом с Сынминни? — нетерпеливо воскликнул Ли. — Будь хорошим мальчиком, Хван, и дай телефон ему.        — Я не могу! — обреченно выдохнул Хёнджин. — Он закрыл дверь твоей квартиры, потому что считает насильником и убийцей. Но ты на громкой. Скажи ему, пожалуйста, что я нормальный, — Хван звучит жалостливо.       — Мой крошка Минни всегда такой осторожный, — Феликс начал ворковать над другом, из-за чего тот закатил глаза. Сынмин уже привык к этому. Ли продолжил с более серьезной интонацией: — Но Хван нормальный. Не волнуйся, я попросил его посидеть с племянником, так как меня вызвали на работу. Побудь хорошим мальчиком и спрячь свои клычки. Впусти Хёнджина в квартиру.        После этого Ким все-таки открыл дверь, выхватывая телефон из рук опешившего от таких действий Хёнджина.        — Ли Феликс, как ты посмел приказывать мне, когда так бесстыдно игнорировал целый день? — недовольно стал отчитывать Сынмин своего друга.       — Ну, Минни, — протянув первую гласную, ответил Ли. — Я ушел из квартиры часов в десять. И после этого не брал телефон в руки, — оправдываясь, он вспоминает про еще одну немаловажную деталь, а потому начинает взволнованно спрашивать: — Ты попал под ливень? С тобой все хорошо? Переоденься в мои вещи и заставь Хвана заварить тебе чай. Веди себя хорошо и не забудь надеть теплые носки, которые я купил специально для твоих вечно мерзнувших ног, — Феликса позвали недовольным голосом. — Мне уже пора. Хенджин, не обижай моего малыша. Иначе я снесу тебе голову. Чмоки.       — Пока, папочка, — смиренно ответил Сынмин, знакомый с заскоками своего друга.       — Удачи на работе, Филекс.        После этого звонок прервался, и парни посмотрели друг на друга.        — Насколько процентов ты веришь мне сейчас?        — К сожалению, на сто.        После этого Сынмин ушёл в глубь квартиры, направляясь в комнату друга. Хёнджин же, помня наказ соседа, пошел ставить чайник, параллельно с этим доставая малиновый меренговый рулет, который, как парень знал со слов Феликса, был любимой сладостью Кима. Разливая чай по кружкам, Хван задумался о всей ситуации. Он не ожидал познакомиться с крошкой Минни так. Ли часто рассказывал про своего лучшего друга, а потому Хёнджину действительно не терпелось с ним познакомиться. Но их знакомство вышло весьма… оригинальным.        «Сынмин милашка. Я был бы не против подружиться с ним. Доверие между нами уже на высшем уровне, так что проблем возникнуть не должно»       Улыбаясь своим мыслям и углубляясь в них, Хван вздрогнул из-за грозы, прозвучавшей слишком громко. Довольно жутко.        Когда чай был готов, а рулет нарезан, на кухню зашел Сынмин, переодетый в теплый вязаный свитер и клетчатые штаны. Он вытирал волосы полотенцем, заходя на кухню и садясь на стул. Но парень был без носков, а потому Хёнджин решил подшутить над ним и рассеять эту неловкую атмосферу:       — Где твои носочки? Папочка будет ругаться.        Сынмин на это только закатил глаза и прошипел:        — Пошел в задницу.        Хван рассмеялся.        — Крошка Минни ругается? Папочка будет зол, когда узнает, — продолжает Хёнджин, не сдерживая широкой улыбки. Этот щенок такой забавный. — Филекс рассказывал о том, что крошка Минни правильный и культурный. Не разочаровывай папочку.        Ким начинает смеяться вместе с ним. Кому, как не ему, знать о любви Ли к другу. Тот не упускает возможности потискать Сынмина за мягкие щечки, постоянно подкармливает сладостями и покупает теплую одежду, излишне обеспокоенный холодом чужого тела. В этом очарование Феликса.        — Это очень похоже на Ликси, — потом он словно вспоминает об еще одной важной детали: — А где племянник Ли? Ты же с ним сидишь.       — Он спит. И я с ним ничего не сделал! Правда!       — А дверь почему не открывал тогда? Боялся, что полиция приехала? Может ты все-таки убийца, но притворяешься примерным соседом?        Хёнджин посмотрел на собеседника оскорбленно.       — Ким Сынмин! Следи за языком! Я старше тебя, — он продолжил без напускной обиды: — Я испугался. Каково было бы тебе, если ты остался в квартире друга со спящим ребенком, а в дверь неожиданно постучали. При этом постучали, словно по таймингу, когда стук сошелся с грозой. Я думал, что умру от страха, — Хван неожиданно сменяет испуганный тон на хвастливый: — Но, так как я взрослый и самодостаточный мужчина, я решил все-таки открыть эту чертову дверь и встретиться со страхом лицом к лицу.        Сынмин на это только хмыкнул:        — А в итоге встретился с моим кулаком.        — Ну, это мое самое оригинальное знакомство с человеком. Я уверен, что надолго запомню это.       — А я уверен, что ты его никогда не забудешь.        Их разговор прервала яркая вспышка и последующий за ней грохот. Через секунду на кухню вбежала маленькая фигурка ребенка, держащего в руках игрушку страшного и облезлого кота. Минхо, как можно было догадаться, сдерживал слезы из-за страха, не привыкший к такой погоде. Но, увидев странного взрослого, одетого в одежду дяди Феликса, недобро взглянул на незнакомца.        Хёнджин, сидевший рядом с Сынмином, только фыркнул, знакомый с недоверчивостью мальчика. Попивая чай, он наблюдал за гляделками двух малышей.        Когда прозвучал еще один грохот, Минхо вздрогнул и подошел к незнакомцу, похожему на милого щенка. Ли-младший не любит собак. Но эта ему нравится.        Недовольный тем, что милый взрослый не предпринимает никаких действий, Минхо начал ударять того по коленкам, намекая. Спохватившись, Сынмин поднял ребенка на руки и прижал к груди, тем самым успокаивая его.        Хван же только удивился, увидев это. Минхо признал его только на пятую встречу, а крошку Минни через минуту. Он завидовал, но, увидев, как крошечно выглядит пара малышей рядом, предложил переместиться на диван.        Усевшись поудобнее и укрывшись колючим пледом, парни начали беседу, узнавая друг о друге новое.       Хёнджин знал, что Сынмин учится на журналистике и что у Кима неплохо получается писать короткие истории, в основном наполненные жестокой правдой взрослой жизни. Хван читал некоторые его работы, а после долго отходил от них, будучи чрезмерно впечатлительным и эмоциональным.        — Почему твои рассказы такие мрачные?        Даже если осведомленность собеседника и удивила Кима, тот этого не показал. Если Феликс рассказывал про него, то обязательно бы дал почитать творчество друга, слишком гордый за своего малыша. Сынмин задумался. Он знал, что его истории тяжелые и мрачные, и именно поэтому старается быть оптимистом. Но почему его истории про взрослую жизнь такие? Он пишет только правду. У него также много работ для детей, но они наполнены живостью и красотой. Он не пишет мрачные истории для детей.        Хёнджин же продолжал:       — Я читал твою историю про девочку и огромного слона. Филекс сказал, что это твоя первая детская работа. Но она такая… радостная. Слишком контрастная. С одной стороны неподходящая твоему остальному творчеству, но с другой слишком правильная для тебя. Черт. Как бы объяснить это, — он на секунду задумался. — Ты проводишь параллель детской и взрослой жизни. Показываешь всю утопию детства. Времени, когда можно мечтать и веселиться, не встречая осуждения. Когда ты взрослеешь все меняется. И так же меняется твой стиль письма. Я понял! Ты делаешь сюжет из не сюжетных рассказов! Как я не пришел к этому раньше? Ким Сынмин, да ты гений, — воскликнул под конец размышлений Хван.       Сынмин любит таких людей. Думающих и способных прийти к ответу на свой вопрос самостоятельно. Ким не сказал ни слова, но Хёнджин понял все сам. Пытаясь увести внимание парня от себя, он задал вполне закономерный вопрос собеседнику:       — А чем занимаешься ты? Феликс не рассказывал про тебя.       Хван ожидал этот вопрос:       — Я тоже пишу. Но картины. Я работаю в издательстве и рисую иллюстрации к книгам. Но в основном занимаюсь портретами.        — Нарисуешь иллюстрации к моим, когда я их напишу? — Сынмин смотрел с такой надеждой, что отказать было бы грешно. Не то чтобы он вообще собирался, конечно.       — Обязательно.       Минхо в руках Кима начинает ворочаться и щебетать, недовольный громкими звуками. Сынмин только гладит того по волосам, шепча всякие глупости и улыбаясь в чужую макушку. Он любит детей. Безумно.        — Я готов написать вас, — неожиданно выдает Хёнджин, очарованный представленной картиной. — Вы такие замечательные малыши.       — Я любезно упущу момент, когда ты назвал меня малышом, слишком смущенный из-за неожиданного комплимента, — прошептал Сынмин, покрепче обнимая доверчиво прижимающегося ребенка.       — Прелесть, — кратко и емко изрекает Хван.        Гостиная погружается в молчание, ставшее уютным. Его нарушает только непрекращающийся звук дождя, приносящий умиротворение.        Но внезапно на всю квартиру раздается яркий грохот, сопровождающийся яркой молнией. Ребенок начинает хныкать от страха, а Сынмин сразу его гладить, сжимаясь до крошечных размеров. Не способный смотреть на это, Хёнджин притягивает два дрожащих тела к себе. Он обнимает их и шепчет ласковые слова, после чего малыши успокаиваются.        Сынмин считает себя в этот момент истинным оптимистом, уверенный, что весь сегодняшний день — начало нового этапа в его жизни. В этот момент он поверил в судьбу.        Успокоенный теплом чужого тела и размеренным стуком дождя об окна, он засыпает, надеясь продолжить знакомство с Хван Хёнджином, покорившим его сердце за короткий промежуток времени.        Его знакомство с Хван Хёнджином благословлено судьбой. И он ни за что не упустит свое счастье.