Марго

      Терри Бут возвращался с ужина, когда увидел в пустом коридоре, ведущем к башне Рейвенкло, Гарри. Она почему-то сидела на полу, прислонившись спиной к стене, и смотрела прямо перед собой. Рядом валялась ее сумка с учебниками.       — Гарри? — Бут растерянно оглянулся и подошёл к ней. — Ты чего тут сидишь?       Она не отвечала, все так же глядя в одну точку. Даже, кажется, не моргала.       — Эй, — Терри встревожился не на шутку и коснулся ее плеча. — Что-то случилось?       — Все нормально, — каким-то чужим, хриплым голосом сказала Гарри, не поворачивая головы.       — Так… а чего ты здесь сидишь-то? — он попытался поймать ее взгляд, но он был пустым, по-прежнему устремлённым куда-то в пространство. — Пойдём в гостиную? Тебе помочь?       Тишина.       Поняв, что с однокурсницей явно что-то неладно, Терри, подхватившись, сам побежал в гостиную, чтобы позвать старосту или ещё кого-нибудь.       «Кем-нибудь», а именно первым, кого Терри увидел в гостиной, был Том, читавший книгу на диване у камина. Внимательно выслушав сбивчивые объяснения, он поблагодарил его за беспокойство и, оставив книгу на столе, быстрым шагом вышел из гостиной.       — Гарри? — он нашёл ее там же, где и Бут. Она все ещё сидела на полу. Том подошёл ближе и присел рядом. — Ты почему здесь? Ты поговорила с Флитвиком?       Гарри наконец повернула голову, посмотрев на него. Ее лицо было бледным.       — Поговорила, — медленно ответила она. — С Флитвиком. И потом ещё с МакГонагалл.       — И что? — Том пристально вглядывался в ее лицо. — Что они тебе сказали? Черт, да очнись ты! — он схватил ее за плечи и встряхнул.       Это помогло. Гарри вздрогнула и будто вышла из какого-то транса. И одновременно с этим ее глаза наполнились слезами. Будто только этот ее странный ступор и сдерживал их раньше.       — Они сказали, что у Поттеров не было и не могло быть никакой дочери, — с усилием проговорила она сквозь слёзы. — У них двое сыновей, Карлус и Флимонт, старшему — девять, младшему — шесть.       — Так, подожди, а почему они так уверены, что не могло быть дочери? — быстро спросил Том.       — Потому что МакГонагалл сказала, что близко общалась с Поттерами после их выпуска. Если бы Лили родила ещё одного ребёнка, она бы точно об этом знала. Они так смотрели на меня… — Гарри задохнулась от легкого спазма в горле. — С жалостью. Мол, извини, девочка, мы тебе сочувствуем, но ты точно не их дочь. Фамилия распространённая, легко может быть совпадением… — она поморщилась и слёзы покатились по ее щекам. — Том, я так устала. Я столько времени пыталась найти своих родителей, и теперь, когда я думала, что наконец нашла… Мне опять придётся начинать все сначала?       Том смотрел в ее бледное, влажное от слез лицо и почему-то чувствовал, что ему все это знакомо. Что он очень хорошо понимает, каково это — не знать, кто ты и откуда. Никогда не видеть своих родителей. Не осознавать своего места в этом мире.       Нет, чушь, конечно. Откуда ему знать об этом? Он же вырос в полноценной семье. Но ноющее, гнетущее ощущение в груди только усиливалось.       — Ладно, не реви, — он сел на пол рядом с ней и тоже прислонился спиной к стене. — Рано делать выводы. Если МакГонагалл и Флитвик тебе что-то сказали, это ещё не означает, что это правда. Могли и соврать.       — Могли, — согласилась Гарри и прикрыла глаза. — Только зачем им это? Если они не хотят, чтобы я узнала правду, значит, этого не хотят и родители? Получается… — она вдруг горько усмехнулась. — Получается, мисс Картер была права, и от меня просто избавились.       — Ну вот опять, — поморщился Том. — Фактов — ноль, а выводы уже готовы. Так, ну-ка вставай, — он сам поднялся на ноги и с силой дернул за руку Гарри. — Слушай меня. Если Поттеры действительно твои родители, мы найдём этому доказательства. В конце концов, МакГонагалл и Флитвик не единственные, кто с ними знаком, так? Помнишь, что отец говорил? Чем больше мнений — тем надежнее.       — Помню, — она слабо улыбнулась.       — Ну, а ты? Опросила двух первых встречных свидетелей и сдаёшься? — Том фыркнул. — Тоже мне, мисс Холмс.       — Ладно, хорош, — фыркнула Гарри, легонько толкнув его в плечо, и решительно вытерла слёзы. — Ты прав, нужно собрать как можно больше информации. И никаких вопросов в лоб, не хочу, чтобы на меня опять смотрели, как на потерявшуюся собачку.       — Во-от, это уже похоже на план, — удовлетворенно хмыкнул Том. — Все, идём, пока Бут там весь факультет на уши не поднял. И запомни, сразу на слово верить никому нельзя. Особенно взрослым.       Он говорил это, уже шагая по коридору, и Гарри вдруг что-то царапнуло изнутри. Его слова звучали как-то… неправильно. Ладно она, насмотревшаяся всякого в своих путешествиях по приемным семьям, но он — мальчик из благополучной семьи, любимый ребёнок — у него-то откуда это недоверие к взрослым?

***

      — Итак, что мы имеем… — Гарри сдула со лба непослушную прядь волос и оглядела заваленный старыми газетами, альбомами и исписанными тетрадными листами стол — результат почти двух недель ежевечерних посиделок в библиотеке. — В ноябре семьдесят девятого Орден Феникса победил Темного лорда, так?       — Так, — кивнул Том, выделяя линией одну из пометок в тетради. — Если верить рассказам Бута и Голдстейна — в ночь с девятого на десятое ноября он проводил какой-то запрещённый ритуал вместе с несколькими Пожирателями. По слухам, даже с жертвоприношением. В это время напал Орден, завязалась схватка, двое Пожирателей были убиты, остальные сбежали. Из Ордена погибли трое — братья Прюэтты и Карадок Дирборн. А сам лорд исчез…       — Исчез, — задумчиво повторила Гарри, кусая кончик карандаша. — Странно, да? Нигде не сказано, что он погиб, везде либо «побеждён», либо «повержен», либо «пал»… Получается, никто точно не знает, что с ним произошло?       — Похоже на то, — Том слегка сощурился, изучая свои записи. — Но смотри, что дальше — сбежавшие Пожиратели хотят отомстить орденцам за то нападение и начинают охоту на них. В восьмидесятом нападают на Лонгботтомов, в восемьдесят первом на Боунсов, затем через два года погибает Марлин Маккиннон, потом пожар у Фенвика и убийство Доркас Медоуз. Почти сразу после этого арестовали Лестрейнджей и все прекратилось. Получается, что по какой-то причине из всех, кто участвовал в той схватке, не подверглись нападениям только Поттеры и Аластор Грюм, который считается одним из самых крутых авроров последнего века.       — Может быть, Поттеры должны были быть следующими? — без особой уверенности предположила Гарри. — Хотя… Это очень странно, что нападения происходили каждый год, кроме восемьдесят второго…       — Вот именно, — Том посмотрел на неё в упор. — Зато в этот год произошло два других события. Тебя оставили в больнице, а у Поттеров родился старший сын.       — Не понимаю, — Гарри с силой потёрла лоб. — Какая тут связь?       — Я тоже пока не понимаю, — Том бросил карандаш поверх листов с пометками, — но почему-то уверен, что связь здесь есть. И ещё, — он слегка подался вперёд, — скажи, до того случая с огнем с тобой точно не происходило ничего необычного? Может, какие-то мелочи…       — Нет, я же уже говорила, — Гарри нахмурилась. — Ничего такого не было. Я даже не подозревала никогда, что у меня есть какие-то способности. А что?       — А то, что я не поленился и расспросил всех наших однокурсников и нескольких магглорожденных хаффлпаффцев о том, как проявлялась их магия до Хогвартса. И у всех — абсолютно у всех — были выбросы с раннего возраста. У кого-то сильные, у кого-то слабенькие, но не заметить такое невозможно.       — Но ведь мои способности все же проявились, — Гарри не понимала, к чему он клонит.       — Да, и судя по тому, как легко тебе даются заклинания, способности у тебя далеко не слабые, — многозначительно сказал Том. — Поэтому вдвойне странно, что они никак не проявлялись почти одиннадцать лет. А уже через пару дней после моего выброса ты случайно вскипятила воду в стакане, помнишь? В тот день, когда приходила МакГонагалл.       — Что ты хочешь сказать? — не выдержала Гарри. — Что я не была волшебницей, а потом вдруг стала?       — Нет. Только то, что по какой-то причине твоя магия очень долго спала и проснулась только тогда, когда тебе грозила смертельная опасность, — Том сощурился. — Возможно, твой дар как-то… заблокировали на время. Сама подумай, если тебя хотели спрятать в обычном мире, логично сделать так, чтобы никто не догадался, что ты волшебница. Статут Секретности, опять же…       — Думаешь, магию можно так просто взять и заблокировать? — недоверчиво спросила Гарри.       — Не знаю. Можно поискать книги на эту тему, — Том посмотрел на часы. — Только не сегодня. Через полчаса отбой, нам пора возвращаться в гостиную.       Гарри мрачно кивнула. Ей уже слабо верилось в то, что у магглов ее хотели именно спрятать. Зачем? Тёмный лорд к тому времени уже не представлял опасности. Сбежавшие Пожиратели — да, но ведь ни сын Лонгботтомов, ни дочь Боунсов не пострадали, только их родители. И родившегося в восемьдесят втором сына Поттеры не прятали, судя по всему.       Так почему именно она?       — Эй, — позвал Том, успевший собрать в стопки газеты и записи. — Ты идешь?       Гарри перевела на него взгляд.       — Почему ты мне помогаешь? — вдруг спросила она. — Ты ведь никогда ничего не делаешь просто так, а тут столько сил и времени тратишь… Зачем тебе это?       Том усмехнулся и пожал плечами.       — Любопытство. Мне всегда нравились детективы, а твоя история, похоже, очень запутанная. Настоящее расследование.       Его ответ Гарри понравился. По крайней мере, он был похож на правду.

***

      Информации о том, можно ли заблокировать волшебный дар или каким-то образом скрыть его, им найти не удалось ни на следующий день, ни после. Если такие способы и были, то описаны они были не в тех книгах, которые стояли в открытом доступе в школьной библиотеке.       Зато через несколько дней произошло событие, которое заставило Гарри на время отвлечься от своих поисков.       Они с Томом шли по коридору второго этажа, когда внезапно откуда-то из-за поворота раздался странный шум. Это было похоже на слабый взрыв, сопровождавшийся сдавленным возгласом, чьим-то судорожным кашлем и пронзительным девичьим визгом.       — Это что… из заброшенного туалета? — прислушавшись, медленно протянула Гарри.       Том, тоже остановившийся, втянул носом воздух, в котором отчётливо запахло гарью и ещё чем-то похожим на полынь.       — Кажется, не такой уж он и заброшенный.       Официально — туалет для девочек на втором этаже не был закрыт или запрещён к посещению. Однако абсолютное большинство студенток предпочитало обходить его десятой дорогой. По слухам, много лет назад там поселилось нервное и крайне негостеприимное привидение, обладающее, к тому же, весьма специфическим чувством юмора.       Плакса Миртл — именно под этим прозвищем привидение было известно среди студентов — обожала пугать посетителей своего нетривиального жилища, неожиданно начиная громко вопить прямо над ухом или высовываясь из зеркала в тот момент, когда очередная девочка разглядывала в нем себя-любимую. При этом, если жертва такого оригинального приветствия честно пугалась, шарахаясь от привидения — Миртл принимала это на свой счёт и страшно оскорблялась. После чего норовила обрызгать несчастную водой из унитаза, а то и протаранить ее насквозь, заставляя ощутить целый букет отвратительных ощущений — от сковывающего внутренности холода до онемевших на время конечностей.       Учитывая все вышеперечисленное, неудивительно, что со временем туалет перестал пользоваться популярностью. По крайней мере — по своему прямому назначению.       — … наделал, Эдди? Я же говорила, что добавлять полынь рано!       — Ничего не рано! Я все рассчитал! Это ты, наверное, с дозировкой ошиблась!       В заполненном клубами едкого белого дыма туалете обнаружились второкурсники Рейвенкло Мариэтта Эджком и Эдди Кармайкл. Эти двое вычитали где-то, что если в зелье от фурункулов заменить некоторые ингредиенты, получится средство от всех кожных проблем, включая прыщи, угри и прочие подростковые радости. Но, очевидно, что-то пошло не так.       Чья это была вина, выяснить не представлялось возможным, но зелье на одном из этапов радостно рвануло — благо, хоть не забрызгало собой юных исследователей — а привлеченная громким звуком Миртл поспешила выразить незваным гостям своё «фи».       — Ка-акой противный ды-ы-ым! — капризно завывала она, облетая по кругу чихающих и кашляющих ребят. — Из-за вас здесь все провоня-а-ает! Я говори-и-ила, что ваша затея дура-а-ацкая!       — Миртл, заткнись! — зашипела на неё Мариэтта, вытирая слезящиеся глаза и безуспешно пытаясь разогнать дым. — На твои вопли сейчас пол школы сбежится!       — Ну и пу-усть! — ещё громче заверещало вредное привидение. — Пусть вас накажут! Пусть-пусть-пусть!       В этот момент Эдди, вспомнив наконец нужное заклинание, взмахнул палочкой, и дым рассеялся, позволяя снова нормально дышать.       — Миртл, ну зачем ты так? — мгновенно оценив ситуацию, со вздохом спросила Гарри, отвлекая ее внимание на себя. — Они ведь не хотели ничего плохого. Не всем ведь повезло с внешностью так, как тебе.       От неожиданности привидение замолчало и уставилось на неё. Это была полноватая девочка лет четырнадцати в круглых очках и с тёмными волосами, собранными в два низких хвостика.       — Издева-а-аешься? — с подозрением протянула она.       — Вовсе нет, — Гарри серьезно посмотрела на нее. — Ты очень хорошенькая. И волосы у тебя красивые. Правда, Том? — она оглянулась на него.       Однако Том вряд ли слышал хоть что-то из того, что она говорила. Он остановившимся взглядом смотрел на раковины, кругом расположенные в центре помещения. Гарри хорошо знала этот его взгляд — ему опять что-то привиделось. Она хотела было еще раз позвать его, но в этот момент произошло сразу две вещи. Том медленно, прямо как тогда, в Лютном, двинулся к раковинам, и в это же время рядом пронзительно завизжала Миртл:       — А-а-а-а! Ты-ы-ы! Не трогай! Не подходи туда! Это ты во всем виноват!       Очнувшийся от ее воплей Том обернулся и посмотрел на неё широко открытыми глазами.       — Что?       — Это был ты! — истерически взвизгнула Миртл, тыча в него пальцем. — Я помню! Я все вспомнила! Это из-за тебя я умерла! Уйди-уйди-уйди! — она зажмурилась, зажала ладонями уши, а затем, горестно взвыв, метнулась к одной из кабинок.       Раздался всплеск воды в унитазе, и все стихло. Гарри ошарашено смотрела на Тома, а тот, смертельно бледный, на неё. Повисшую в туалете звенящую тишину нарушила Мариэтта. На второкурсников, очевидно, этот концерт не произвёл впечатления.       — Не обращайте внимания, — она махнула рукой и улыбнулась. — Миртл — чокнутая. Но нам всем и правда лучше побыстрее сматываться, пока нас не засекли!

***

      Уже в гостиной, заняв свободный диванчик в дальнем углу, Гарри наконец решилась спросить:       — Что с тобой было? Что ты увидел?       — Проход, — мрачно сказал Том.       — Проход?       Он поморщился.       — Или что-то вроде того… Не знаю. Мне вдруг показалось, что раковины двигаются. Одна опустилась вниз, под пол, а за ней… тоннель. И было такое странное чувство, что там внутри что-то есть. Или кто-то… И оно появится, если я позову… — он осекся. — Ты куда?       — Хочу кое-что выяснить, — сосредоточенно ответила Гарри, направляясь к группе старшекурсниц, занимавших диван недалеко от них.       Некоторое время они о чём-то разговаривали, а потом указали на девушку, писавшую эссе за столом в противоположной стороне гостиной. Гарри, кивнув, подсела к ней и довольно долго расспрашивала о чём-то. Обратно она вернулась в глубокой задумчивости.       — О чем вы говорили? — Том пристально посмотрел на неё.       — О Миртл, — коротко сказала Гарри. — Оказывается, она училась на нашем факультете в начале сороковых. Бабушка Элис, — она кивнула на девушку за столом, — Оливия Хорнби, была ее однокурсницей. Жуткая история, на самом деле. Миртл нашли мертвой в том самом туалете в сорок третьем. В ее смерти обвинили Хагрида, он тогда учился на третьем курсе Гриффиндора, и, по слухам, тайком принёс в замок какое-то опасное существо. Оно, вроде как, и убило Миртл, жуткий скандал был, школу едва не закрыли… В итоге Хагрида осудили, сломали его палочку и запретили продолжать обучение, но директор оставил его в школе сначала помощником лесника, а после того, как тот вышел на пенсию, назначил на его место.       — Не понимаю, — медленно протянул Том. — Если в смерти Миртл был виноват Хагрид, почему она так испугалась меня? Вряд ли можно с кем-то перепутать полувеликана, пусть и подростка…       — Это ещё не все, — перебила его Гарри. — Да, официально виновным признали Хагрида, но среди студентов тогда была очень популярна легенда об «ужасе Слизерина». Помнишь, мы читали об этом в «Истории основания Хогвартса»?       — Да, но это же, кажется, просто байка, — неуверенно сказал Том. — Тайную комнату за тысячу лет так и не нашли…       — Не нашли, — задумчиво кивнула Гарри. — Но как раз в сороковых ходили слухи, что кто-то открыл ее, и выпустил чудовище. И по мнению некоторых студентов именно оно убило Миртл, она ведь была магглорожденной.       — Слухи, легенды, — Том поморщился. — Представляю, что на все это сказал бы отец…       — Да-а, точных данных катастрофически не хватает, — согласилась Гарри, а потом слегка прищурилась. — Как думаешь, в библиотеке могли сохраниться газеты пятидесятилетней давности?