Ледяная пропасть между нами

При встрече в «Хрустальном» Саша даже не подошла обнять Аню. Она отделалась лишь мимолётным «привет». Видимо, Вселенная уличила олимпийскую чемпионку в жульничестве и теперь наказывала её за нечестную игру. Уж если Аня всю эту ночь без зазрения совести провела в Сашиной футболке, воображая Русскую Ракету рядом с собой, то пусть и дальше наслаждается призрачными объятиями с любимой. Реальных же ей теперь не видать. Пока ученицы Этери Георгиевны переодевались в спортивную одежду, готовясь к предстоящей тренировке, Аня не прекращала думать о поступке Саши. Почему Трусова лишила её приветственных объятий? Камилу вот она вниманием не обделила! Правда, та сама подбежала к Саше, завидев её в дверях раздевалки. Вероятно, Ангелочку стоило сделать так же? Вчерашний видеозвонок Саша и Аня завершили на приятной ноте. К самой волнующей их обеих теме девушки больше не возвращались. Может, в этом и было дело? Неужели Саша обиделась на то, что они с Аней так и не прояснили отношения? Отсутствие приветственных объятий стало первым тревожным звоночком, оповестившим олимпийскую чемпионку о произошедших в поведении Ракеты переменах. Второй прозвенел в момент, когда все спортсменки столпились перед выходом из раздевалки, обсуждая планы на Новый год. Трусова ни разу не одарила Щербакову взглядом. Она то бросала свои изумруды на пол, то куда-то в сторону, то пробегала ими по другим фигуристкам. По всем, кроме Ангела «Хрустального». Даже Камила, Даша и Майя, как показалось Ане, сразу заметили некоторое напряжение между старшими подругами. Девочки время от времени устремляли взоры на Аню, затем на Сашу, а потом переглядывались друг с другом. Ничего хорошего не ожидало Аннушку и на самой тренировке. В зале для общей физической подготовки Саша, к удивлению многих, не стала делить один мат с ней, хотя делала это практически всегда. Она разместилась на самом дальнем от Ани мате и занималась там в одиночестве. На катке наблюдалась похожая картина: Трусова отчаянно пыталась не пересекаться с Щербаковой. Если же по каким-то причинам ей не удавалось миновать сближения, она мгновенно ретировалась в противоположную сторону. Ане совсем не хотелось навязываться и давить на Сашу своим присутствием, поэтому она сразу подхватила старания Ракеты и держалась от неё на приличном расстоянии. Конечно же, Щербаковой было больно и обидно. Саша вновь исчезла во мраке воды, оставив Аню один на один с её ледяными глыбами. В них Падший Ангел тщательно заковала всё, что, по её мнению, могло отпугнуть Круэллу. Только это, по-видимому, не сработало. Если бы Трусову кто-то спросил о причине такого поведения, она бы с натянутой улыбкой ответила, что не хочет растерять форму. Потому-то Саша столь рьяно взялась за тренировку. Потому-то и старалась как можно меньше обращать своё внимание на отвлекающие факторы. Потому-то и воздерживалась от общения с Ангелочком «Хрустального». Именно воздерживалась от общения — не избегала, не сторонилась, не остерегалась! Да, Саша не обняла Аню при встрече. Да, она ни разу не посмотрела на Аню и не ответила на её частые взгляды. Да, она ушла на другой мат. Да, она прилагала некоторые усилия для того, чтобы не пересечься с Аней на льду. Но всё ради благой цели! Только Александру никто не спросил про её поведение, отчего эти уважительные, как ей поначалу казалось, причины превратились в глупые отговорки. Чем больше отрепетированные слова хранились в голове Саши, не имея возможности выйти наружу и дойти до чьего-нибудь слуха, тем сильнее она разубеждалась в их обоснованности, правомерности, даже адекватности. Трусову съедала собственная совесть. Потихоньку-помаленьку. Точно так же, как её отстранённость съедала Аню. Безусловно, Саша не хотела вести себя подобным образом, не хотела травмировать своего Ангелочка. Она отнюдь не собиралась в «Хрустальный» с мыслью, что всю тренировку будет игнорировать присутствие Ани, словно её не существует. Но когда Трусова перешагнула через порог раздевалки и увидела переодевающуюся Щербакову, в её голове вмиг что-то перемкнуло. Аня предстала перед изумрудным взором Саши в спортивных брюках и бюстгальтере. В голове Трусовой моментально всплыли все события, которые происходили днём ранее на диване у Щербаковых. Этими руками, что Саша держала ремень спортивной сумки, она снимала футболку с Аннушки, и та была совершенно не против оголить своё тело для Круэллы. Однако теперь Аня, открытая вчера одной лишь Саше, казалась какой-то недосягаемой, далёкой для неё. Полуобнажённая Щербакова стояла в раздевалке с другими фигуристками, и среди них Русская Ракета практически ничем не выделялась — все могли созерцать прекрасное тело Ани. Трусову отличал только засос от самого Ангела «Хрустального», который, впрочем, был сокрыт под слоем тонального крема. Саша чертовски испугалась вести себя с Аней как-то иначе. Испугалась обнять её и лишний раз напомнить своему влюблённому сердцу о произошедшей между фигуристками близости. Испугалась посмотреть Ане в глаза и утонуть в любимом шоколаде. Испугалась делить один мат с девушкой, которую безумно хотела прижать к нему и без конца целовать-целовать-целовать, с удовольствием позабыв о тренировке. Испугалась оказаться слишком близко к своей Анечке и сорваться: взять её на руки и пронести по всему катку. Испугалась самой себя рядом с этим Падшим Ангелом. Кто они друг другу? Какую модель поведения избрать Трусовой во взаимоотношениях с Щербаковой? Сейчас она даже дружеский контакт не могла нормально поддерживать. Точнее, Саша вообще не была способна поддерживать хоть какой-то контакт с Аней. Всю тренировку Русская Ракета и Ангелок вели себя как соперницы. И не скажешь, что они — хорошие подруги. В самом деле, какие из них подруги после всего случившегося?! Как с чистой совестью считаться подругами, когда сама день и ночь мечтаешь о том, что абсолютно не вписывается в рамки дружбы? Что, если быть соперницами — к лучшему? Спортивная карьера всегда занимала важнейшее место в жизни обеих девушек. Может, Анне и Александре стоило воспользоваться такими переменами в их общении и полностью посвятить себя фигурному катанию, не отвлекаясь друг на друга? Однако у судьбы имелись другие планы на спортсменок. Тренировка не задалась ни у Трусовой, ни у Щербаковой. Девушки терпели неудачу за неудачей: то недокрут, то падение, то ещё что. В сравнении с тем, что они демонстрировали на льду в воскресенье, сегодняшние результаты были просто ужасны. Камила, Даша и Майя сочувственно глядели на запыхавшихся подруг и, отдыхая у бортиков, делились своими наблюдениями. — Просто кошмар, — на выдохе произнесла Усачёва со скрещенными на груди руками. — На наших глазах «Трусаковы» умирают вместе со своим прекрасным катанием… — Ты что?! Не говори так, — возмутилась Валиева и скопировала позу Даши. — Ну, по крайней мере, про катание, — слабенько улыбнулась Камила. — Капец! — подала голос облокотившаяся о бортик Хромых. — Это мы их сглазили. Сто процентов. В воскресенье всё было просто отлично-чудесно-замечательно! Зря порадовались… Три пары глаз, не считая прочих, устремились на Русскую Ракету, которая в данный момент заходила на прыжок. Очередное падение. Метнув взгляды на противоположный конец катка, троица узрела грустное выражение лица Щербаковой, которое мгновенно сменилось на равнодушное. Судя по всему, Аня беспокоилась за Сашу, хотела поддержать девушку и помочь ей подняться, но отчего-то не могла этого сделать. Вот Аннушка и пряталась за показным безразличием. — Девчат, успокойтесь, — серьёзно обратилась Валиева к подругам. — Рано делать выводы. Мы не знаем никаких подробностей. Известно лишь, что Саша была дома у Ани. К тому же… — Что? — перебив говорящую, воскликнула резко оживившаяся Даша громче, чем следовало. Камила и Майя тут же приложили указательные пальцы к своим губам. Усачёва, прикрыв рот обеими руками, продолжила удивляться, но уже чуть тише. — Как это? Почему ты сразу не сказала? — Повода не было. Не обсуждать же нам каждый их шаг. — А откуда ты про это узнала? — сощурив глаза, полюбопытствовала Хромых. — Марк сказал, — коротко ответила Камила, стараясь, чтобы голос звучал нейтрально. Даша и Майя выразительно переглянулись. Хитрые улыбки озарили их лица. — О, ну ладно-ладно, — многозначительно протянула Хромых. — У «Кондралиевых» всё хорошо, я так понимаю? — заметила довольная Даша и похлопала Камилу по плечу, на что та лишь показательно закатила глаза. — Ками, на тебя вся надежда! Нельзя допустить, чтобы Марк отбил у Ани Сашу. Ни в коем случае, — энергично протараторила Майя. — Девочки, — предупреждающе произнесла Валиева, уже успевшая покрыться лёгким румянцем. Бесполезно. — Да, Камил, так держать! Наша цель — свести страусов, а ты — наше тайное оружие, — с азартом подхватила Усачёва. — А то Саша, блин, вчера с Марком гуляла, судя по фотке в его «Телеге». Представьте, как Анька мучается… Взгляды спортсменок вновь обратились к старшим. Трусова застыла посреди катка и делала вид, будто разминает уставшие мышцы. На самом же деле Саша с заметной печалью в глазах наблюдала за Ангелочком «Хрустального», обсуждающей своё состояние с Даниилом Марковичем. Троица как раз стояла неподалёку от них и слышала некоторые обрывки фраз. — Да Сашке не легче, — подметила Майя после непродолжительной паузы. — Ну, сейчас я бы не была так уверена… — прошептала Даша, и троица дружно уставилась в сторону тренерской. — Помянем… К Щербаковой и Глейхенгаузу присоединилась Тутберидзе, которая, по-видимому, наконец перешла из фазы наблюдения в фазу охоты. Женщина определённо находилась не в духе от сегодняшних прокатов своих учениц. Бедной Аннушке «посчастливилось» оказаться первой в очереди на расстрел. Трусова, кажется, почуяла, что совсем скоро придёт её черёд страдать, поэтому укатила ещё дальше от эпицентра событий. Увы, но перед смертью не надышишься. — Ками, если они после разноса от Этери Георгиевны останутся живы, то ты просто обязана взять Марка на себя, — усмехнулась Усачёва. — Спокойствие! Коллеги, попрошу вас не отвлекаться от изначальной темы нашего заседания! — деловито заявила Камила и пригрозила пальцем хихикающим подругам. — Мы от неё и не отходили, — наигранно возразила Даша. — Между прочим, мы всё ещё обсуждаем «Трусаковых»! Да, Майя? — Так точно, Дарья! Валиева с демонстративной строгостью посмотрела на собеседниц и, дождавшись какой-никакой серьёзности на их лицах, вернулась к моменту, на котором остановилась. — В общем, Марк особо в подробности не вдавался. Просто сказал, что из «Хрустального» страусы поехали к Ане, а утром он забрал Сашу. Усачёва и Хромых вновь переглянулись, но на этот раз с недоумением. — Марк заехал за Сашей? — переспросила Даша. — Да, Саша попросила. Он подбросил её до дома, а потом помчал на тренировку. — Ну вот, под угрозой и «Кондралиевы», и «Трусаковы»… — разочарованно пробормотала Майя. Камила придерживалась иного взгляда на сложившуюся ситуацию. — Вы не понимаете. Акцент нужно делать на другом! Посчитайте, сколько времени страусы провели дома у Ани. — Если Этери Георгиевна дала Саше дополнительный час, значит, в тот день она освободилась около семи, — начала подсчёт Усачёва и задумалась. — Марку надо было на тренировку к половине девятого, — уточнила Валиева, бросая ожидающий взор то на Дашу, то на Майю. — Около двенадцати часов! Ого! — пришла в изумление Хромых, озвучив получившееся число, после чего последовал утвердительный кивок от олимпийской чемпионки. — Именно! И это если не считать то время, которое они провели вместе на самой тренировке, — довольно улыбнулась Валиева. Несмотря на данный факт, Усачёва не разделяла восторга подруг. — А что это нам даёт? В итоге-то они весь сегодняшний день бегают друг от друга. — Александра! — вдруг разнёсся звучный повелительный голос Тутберидзе, заставив всех и каждого подскочить на месте и устремить взоры в сторону Русской Ракеты. Если бы «Хрустальный» оправдывал своё название, то таким громким окликом Этери Георгиевна давно бы уже сравняла ледовый дворец с землёй. Трусова виновато поплелась к выходу с катка. На радость провинившейся Александре, рядом с женщиной очень вовремя возник Дудаков. Уж Сергей Викторович, если что, не даст воспитанницу в обиду. Щербакова всё ещё стояла около трио тренеров, хотя с ней Тутберидзе, вероятно, уже закончила. Когда Саша приблизилась к пункту назначения, произошло то, чего не ожидал никто: ни Камила, ни Даша, ни Майя, ни тем более Саша, ошарашенно уставившаяся на Аню. Ангел стояла к троице спиной, поэтому её выражение лица девочкам, к сожалению, не было видно. А им бы очень хотелось увидеть эмоцию, с которой Аня ни с того ни с сего прикоснулась к руке подошедшей Саши и легонько погладила её. Да, Щербакова сорвалась. Она устала проводить целый день вне общения со своей Круэллой. Как морально, так и физически. Ангелочек чертовски нуждалась хоть в какой-то дозе Саши. Пусть самой-самой маленькой. Даже мимолётного прикосновения было бы достаточно. Вдруг оно помогло бы Ане взять себя в руки, собраться с силами и улучшить результаты сегодняшней тренировки, лишив её предварительного звания «неудачной»? Вдруг это положительно сказалось бы и на Русской Ракете? Щербаковой хотелось бы забрать всю боль от падений Трусовой себе. Падений во всех смыслах. Лишь бы не видеть, как искривляется родное лицо, как подрагивает манящая нижняя губа, как блекнут любимые изумруды, как крепкие, но очень уставшие руки резкими движениями поглаживают ушибленное место. Слишком резкими. Одни и те же руки совершали одно и то же действие, но абсолютно по-другому. Сейчас Ракета гладила себя совсем не такими движениями, какими гладила Аню на диване у Щербаковых. То были мягкие, ласковые, практически невесомые прикосновения. Словно в руках у Трусовой находилось какое-то с трудом добытое сокровище. Бесценное, хрупкое, что аж страшно притронуться. Ангелочек хотела бы снова оказаться в бездне гибельной, но в то же время спасательной нежности своей Круэллы. Фигуристки ходили по льду, а на самом деле каждая была под ним, в той самой ледяной пропасти, откуда девушки ещё не нашли выхода. Не нашли они и друг друга, потерявшись во мраке воды. Наверное, Саше всё же не стоило в очередной раз оставлять Аню одну. Как ей теперь отыскать дорогу назад — в родные объятия Падшего Ангела? Анечка тем временем продолжала падать. При виде приближающейся Трусовой Щербакова застыла на месте, не в силах пошевелиться. Чувства и желания Ани, закованные ею в ледяные глыбы, периодически прорывались наружу. Это случилось и сейчас. Аннушка не удержалась и притронулась к запретному плоду. Хорошо, что Саша не возвратилась к ней в бездну. Её бы вновь испугал такой всплеск. Вполне возможно, что Ангелочек временно потеряла страх и всё же отважилась на такой поступок именно после разговора с Тутберидзе. В своей речи женщина, помимо всего прочего, упомянула Трусову. Мол, Анна и Александра странно друг на друга влияют. Этери Георгиевна настоятельно порекомендовала ученицам стать более независимыми и сказала, что их мысли на тренировках должны быть только о самих тренировках. Тутберидзе также намекнула, что если спортсменки и дальше будут выносить на лёд какие-то личные моменты, то им лучше поменять расписание и заниматься отдельно друг от друга. Общаться же они могут вне «Хрустального». Русская Ракета и так целый день избегала олимпийскую чемпионку, а их разделить грозятся! Почему никто не подумал об этом раньше? Почему в воскресенье, когда фигуристки всю тренировку провели вместе, Этери Георгиевна ничего не сказала про их, как оказалось, «странное» влияние друг на друга? Тутберидзе увидела плохое, но не увидела то хорошее, что приносило общение Ани и Саши в их катание. Это Аню обижало. Щербакова даже немного разозлилась, после чего её разозлил тот факт, что она позволила себе разозлиться. Саша тоже злилась. На Этери Георгиевну, на Даниила Марковича, на Сергея Викторовича, на Камилу, на Дашу, на Майю, на стены, на каток — на весь «Хрустальный» из-за того, что она не могла прямо здесь и прямо сейчас поделиться с Анечкой переполнявшими её чувствами и желаниями. По правде говоря, Трусова разозлилась прежде всего на саму себя, ведь она в очередной раз решила сбросить ответственность за свои же промахи на всё окружающее. Когда Саша приближалась к выходу с катка, она молила Вселенную о том, чтобы Аня опомнилась и поскорее ретировалась от греха подальше. Щербакова же прекрасно справлялась с этой миссией всю тренировку. Почему бы и сейчас не поступить так же? К сожалению, Ангел никуда не делась, а осталась стоять на своём месте. Нет, не к сожалению. К счастью. На какую-то ничтожную пару секунд холодные тонкие пальцы Ани осторожно коснулись тыльной стороны ладони Саши и тихонько погладили её. Это произошло настолько неожиданно, что Трусова не успела совладать с собой и моментально бросила ошеломлённый взгляд на зачинщицу нового конфликта между мозговым центром и влюблённым сердцем Ракеты. Аня встретила изумруды невозмутимым, спокойным выражением лица и мягкой-мягкой улыбкой. Щербакова, очевидно, старалась притронуться к Трусовой незаметно. Тренеры вряд ли что-то заметили, но от зорких глаз другой небезызвестной троицы ничего не могло скрыться. — Вы. Это. Видели?! — положив руки на плечи подруг, с волнением промолвила Валиева. — Вот что это нам даёт, Даш! Вот! — Ладно, беру свои слова назад... «Трусаковы» живы, — подала голос Усачёва, поражённо захлопав ресницами. — Зато я умираю, девчат… — хриплым шёпотом произнесла Хромых и, театрально схватившись за сердце, медленно начала опускаться на колени. После мимолётного жеста поддержки Аня отъехала от выхода с катка на середину ледовой площадки и замерла, уперев руки в бока. По-видимому, задумалась. — Анька! — окликнула девушку Даша и помахала ей рукой. Щербакова тут же подкатила к компании младших фигуристок. — Как ты, Ань? — бодро поинтересовалась мигом оживившаяся Майя, будто вовсе и не умирала от шипперского контента по «Трусаковым» несколько секунд назад. — Знаете… Фридрих Ницше говорил: «То, что нас не убивает, делает нас сильнее», — торжественно изрекла Аня, подняв указательный палец одной руки вверх. — Лучше и не скажешь, — усмехнулась Камила и немедля зарукоплескала оратору, что ловко подхватили Даша и Майя. Аня склонилась в шуточном реверансе. Тутберидзе не один раз смерила пристальным взглядом обеих учениц, отнюдь не блещущих мастерством на сегодняшней тренировке. Этери Георгиевна — женщина с опытом. Она всё видела, всё слышала, всё понимала. От её внимания в своё время не смогли ускользнуть чувства Загитовой и Медведевой. Что уж говорить о Трусовой и Щербаковой? С ними всё было настолько очевидно, что Тутберидзе оставалось только удивляться тому, как Глейхенгаузу и Дудакову удавалось не замечать этого. Чувства чувствами, но Этери Георгиевне, как тренеру, являлись первостепенно значимыми спортивные успехи девушек. По тому, что происходило на тренировке в воскресенье, Тутберидзе сделала определённые выводы. Во-первых, Александра и Анна плавно переходили на новый уровень взаимоотношений, что представлялось женщине неминуемым. Этери Георгиевна всё гадала, когда же это случится. И вот наконец свершилось! Во-вторых, перемены в общении моментально повлекли за собой перемены в катании. Рядом друг с другом олимпийская чемпионка и Русская Ракета определённо расцветали. Их катание становилось более лёгким, чувственным, душевным. Фигуристки словно рисовали лезвиями коньков на льду свои признания в любви. Причём они вряд ли замечали подобное за собой. Однако сегодняшняя тренировка обнаружила одну большую проблему: если между Аней и Сашей впредь будет происходить что-то нехорошее, то они обязательно вынесут на каток и это. Для Тутберидзе такой расклад событий не стал неожиданностью. Наученная опытом, она уже имела кое-какие меры воздействия. Этери Георгиевна не собиралась запрещать ученицам любить. Любовь ли это вообще? Время покажет. В данный же момент надо использовать то положительное влияние, которое могут принести чувства спортсменок друг к другу. Тутберидзе смекнула, что ей не составит особого труда убедить Щербакову помириться с Трусовой, тем более под угрозой их рассоединения. Этери Георгиевна, конечно, не объявила об этом прямо. Она решила намекнуть Аннушке: сказала не «я поменяю вам расписание», а «вам лучше будет поменять своё расписание». Тренер совсем не хотела, чтобы ученицы воспринимали её как врага народа. Тутберидзе не планировала становиться сводницей, но обращённая к Ане речь, возможно, поспособствовала бы и соединению влюблённых сердец. Аннушка — очень умная и понятливая девочка. Из слов Этери Георгиевны Щербакова могла уловить для себя следующее: чтобы больше времени проводить рядом с Сашей, нужно заниматься вместе на тренировках; чтобы заниматься вместе с Сашей на тренировках, нужно хорошо кататься; чтобы хорошо кататься, нужно хорошо себя чувствовать; чтобы хорошо себя чувствовать, нужно помириться с Сашей. Тутберидзе не исключала того факта, что Аня и сама видела зависимость между успехами на льду и их взаимоотношениями. Следовательно, Аннушка в любом случае должна приложить все усилия, чтобы поскорее помириться с Русской Ракетой. Употреблённое Этери Георгиевной слово «странное» по отношению к влиянию Трусовой и Щербаковой друг на друга имело определённую цель. Женщина знала, что Анна воспримет его в плохом ключе. Именно поэтому она захочет доказать тренеру обратное. Захочет доказать, что их с Сашей тандем оказывает абсолютно положительное воздействие. Уязвлённое влюблённое сердце способно даже на сделку с разумом. С Ракетой дела обстояли совершенно иначе. Трусовой не просто бесполезно намекать. Ей нельзя намекать — она этого не любила. Будучи довольно-таки прямолинейной девушкой, Александра ждала от других откровенности и конкретики. Зато окружающие от такой своенравной спортсменки могли ожидать чего угодно. Однако Тутберидзе научилась справляться с ученицей. Надо говорить правду и надо говорить её прямо, показывая знание ситуации и осведомлённость в каком-либо вопросе. Словно сидишь с маленьким ребёнком и собираешь вместе с ним пазл. Под его внимательным взором ты складываешь кусочек за кусочком из всех тех частей, что находятся в твоём распоряжении. При этом известно, что малыш зажал какую-то деталь в своей руке. Ты даже представляешь, какую деталь. Когда покажешь ребёнку практически готовый пазл, он захочет пойти тебе навстречу и вставить имеющийся у него кусок, чтобы в итоге получить красивую картину. В его глазах ты — авторитет, ведь тебе почти весь пазл удалось собрать самостоятельно! В то же время малыш почувствует значимость своего участия в данном процессе, потому что именно в его руке была последняя деталь, без которой картинка оказалась бы неполной. Важно не отбирать этот кусочек у ребёнка, а позволить ему самому доделать пазл. Так он ещё раз убедится в том, что тебе можно смело довериться. Этери Георгиевна была не в состоянии относиться к ученице ни как к полноценному взрослому, ни как к ребёнку. Александра Трусова — это невероятно сильная девушка, что творит историю фигурного катания. Вот и всё, что нужно иметь в виду. Конечно, Тутберидзе не ждала, что Саша сразу же вставит свой кусок в пазл. Тренер вообще не ждала такого действа от ученицы. А зачем? Главное — чтобы у Трусовой была в руках эта деталь. Что с ней делать, Русская Ракета решит и сама. Об отсутствующей части Этери Георгиевна и так знала всё. Изумление тронуло лицо Саши вместе с прикосновением Ани, которое та подарила её руке прямо перед трио тренеров, по-видимому, надеясь на незаметность. Когда Щербакова отъехала от выхода с катка, оставив одногруппницу наедине с Тутберидзе, а также Дудаковым и Глейхенгаузом, занявшими наблюдательную позицию чуть позади женщины, Александра мгновенно насупилась. От Этери Георгиевны подобная смена эмоций на лице Трусовой не скрылась. Впрочем, как и всё остальное. — Саша, какая муха тебя сегодня укусила? — требовательно спросила Тутберидзе, скрестив руки на груди. — Скорее, не муха, а змейка, — пробубнила Ракета, заложив руки за спину и угрюмо глядя на бортики. — Мы думаем об одном и том же человеке? — Аня не муха, — тише сказала Саша и серьёзно посмотрела на тренера. — Но и на змейку не похожа, согласись, — снисходительно улыбнулась Этери Георгиевна. — Вы читали «Маленького принца»? — спросила ни с того ни с сего Трусова. Тутберидзе удивлённо вскинула брови, а затем утвердительно кивнула головой и одарила ученицу уже другим — более понимающим взглядом. Возможно, даже немного сочувственным. Самую малость. — Сашенька, никто тебя не кусал. Ты сама себя укусила, причём продолжаешь это делать, — чуть смягчившимся, но всё ещё строгим голосом произнесла женщина. Александра не разрывала зрительный контакт с Этери Георгиевной, хотя очень хотела. Ей стало безумно стыдно перед тренером. Да, Саша в очередной раз скинула ответственность со своих плеч на чужие. Трусова — самый-самый настоящий трус. Вновь и вновь. Снова и снова. Опять и опять. Раз за разом. Виноват кто угодно, но не Саша. Нет, Саша, конечно, тоже, но меньше. И так всегда. Теперь Трусова решила обвинить Щербакову в том, что Русская Ракета отвратительно каталась на сегодняшней тренировке. Видите ли, Аня укусила её и убила, как Змея — Маленького принца! Всё бы ничего, только вот и Ане не позавидуешь. Не у одной Саши день не задался. Аня тоже страдала. Ане тоже было больно. Из них двоих блистал сегодня, по-видимому, только лёд. У Саши повернулся язык назвать своего Ангелочка «змейкой». У Саши хватило духу сравнить любимую Анечку с хищным, холоднокровным животным. Лучше бы Трусова воспользовалась поиском в интернете не в тот момент, когда разбирала слова «мрачный» и «трогательный» для Аннушки в квартире Щербаковых, а сейчас. Тогда Ракета лишний раз убедилась бы в своей ничтожности. Правда, она и без словарей знала, что слово «змея» имеет также значение «коварный, хитрый, злой человек». Вот какой Саша считала своего Ангелочка? Нет-нет-нет. Трусова не смогла ничего ответить Этери Георгиевне. Растерялась и не нашлась. — Раз уж мы с тобой заговорили о «Маленьком принце», — спокойно продолжила Тутберидзе и наклонилась вперёд, чтобы быть ближе к ученице. Возможно, женщина специально хотела скрыть свои последующие слова от посторонних ушей. Даниил Маркович и Сергей Викторович не стали сокращать возникшее расстояние, тактично позволив «девочкам» посекретничать. — Если Аня — змейка, то только такая, что никогда тебя не укусит, Саша. Это ты себя укусишь, а она отдаст весь свой яд, чтобы сделать противоядие и исцелить тебя. Сердце Русской Ракеты заколотилось так, будто пыталось выпрыгнуть. Она невольно бросила изумруды в сторону Щербаковой. Та стояла спиной к ней. По трясущимся плечикам Ани можно было заключить, что она хихикала над чем-то вместе с младшими фигуристками. Александра быстро отвела взгляд и затем опустила его на лёд под своими ногами. Точно. У Антуана де Сент-Экзюпери Змея была первым существом, которое встретил Маленький принц на Земле. В произведении она является воплощением смерти. Однако где смерть — там жизнь. Как всем известно, змеи сбрасывают свой наружный покров, заменяя его новой кожей. К тому же из их ядов можно делать противоядия. В связи со всем этим они вполне обоснованно считаются символами возрождения, трансформации, бессмертия и исцеления. Если Русская Ракета устанет покорять космос, то вернётся на Землю, где её встретит любимая Аня-змейка. Она залечит все раны Девочке, победившей гравитацию, заберёт всю её боль, а потом вновь отправит в космос. Аня-змейка не убьёт Сашу. Аня-змейка вдохнёт в неё новую жизнь. Аня-змейка — Сашин Ангел-хранитель. Фанаты «Трусаковых» не зря много внимания уделяли кое-какому моменту с гала-концерта на Чемпионате Европы в Таллине. В кадре стояла Трусова в образе Чудо-женщины, а ровно позади неё виднелась Щербакова, которая размахивала крыльями своего ангельского костюма. Это выглядело так, словно Саша находилась под надёжной защитой своего Ангела. Можно было посмотреть на происходящее в кадре и по-другому: будто Анечка являлась Сашиными крыльями за спиной. Крыльями, всегда готовыми подстраховать Русскую Ракету во время её полётов в космос. Поклонники умилялись данному зрелищу. Умилялись и сами девушки, когда изучали архив с «Трусаковыми» на ноутбуке олимпийской чемпионки. Несмотря ни на что, Аня оставалась хранительницей Саши. Она всегда рядом. Она всегда готова принять свою блудную Трусову. А блудная Трусова никогда не откажется от своего Падшего Ангела. Таков негласный закон взаимоотношений Ани и Саши. Нельзя подвести Щербакову. Трусовой пора перестать кусаться. Кусая себя, она задевала и Анечку. Подумав о себе, она поможет и Анечке. — Этери Георгиевна, я всё поняла, — подала голос Саша и подняла уверенный взгляд на тренера. — Давайте обсудим мои ошибки? Тутберидзе одобрительно улыбнулась. Такого настроя от Ракеты она и ждала. Значит, всё было не зря. Да, звание «сводницы» женщина определённо сегодня заслужила. Пускай! Этери Георгиевне совсем не жаль. Горящие глаза напротив оправдывали её поступки. Да, со стороны могло показаться, что тренер повела себя с Трусовой нежнее, мягче, милосерднее, чем с Щербаковой. Кто бы что ни говорил, Тутберидзе относилась к своим «хрустальным» девочкам и мальчикам одинаково. Просто к каждому ученику нужен индивидуальный подход. Конечно, иногда возникали какие-то обиды, но и они шли спортсменам на пользу. Никто не держал зла на Тутберидзе, потому что все понимали, что она — их проводник к лучшему. Камила, Даша и Майя не стали терзать Аню какими-либо расспросами. Щербаковой и так, очевидно, было тошно от всего происходящего на тренировке, хоть она усиленно не показывала вида. Девочки принялись активно отвлекать Аню разговорами о всяком разном. Пока Усачёва рассказывала смешную историю о своём не очень удачном походе в торговый центр, где она по ужасно нелепым причинам так и не смогла ничего купить, Валиева заглянула в телефон. Она хотела найти фотографию с необычайно красивым котом, которого несколько дней назад встретила по дороге на тренировку, и показать подругам. Как только фигуристка открыла галерею, всплыло уведомление о новом сообщении от Кондратюка. Марк пришёл в «Хрустальный» и просил Камилу выйти к нему. — Девчат, я отлучусь ненадолго, хорошо? Просто там Марк пришёл, — быстро заговорила Валиева и, дабы не помешать разборкам Этери Георгиевны и Трусовой, поехала к свободному выходу с катка. Спортсменки решили немного проводить подругу и последовали за ней. — Он к тебе пришёл? — внезапно спросила Щербакова, смотря куда-то в сторону. Точнее, не куда-то, а в сторону Саши и трио тренеров. — Наверное, — задорно бросила Камила и, надев защиту для коньков, помчалась в раздевалку. Почувствовав новую волну напряжения, исходящую от Ани, Даша взяла подругу за руки, тем самым обратив её внимание на себя, и широко улыбнулась. — Кстати, Анька, ты видела объявление Медведевой о новогодней вечеринке-маскараде? — заговорщически произнесла она. — Конечно. Только не знаю, пойду ли, — выдала вдруг Щербакова, чем определённо вызвала «небольшое» негодование у Хромых и Усачёвой. Даша отпустила Аню и упёрла руки в боки — такой недовольной она была. — Как это? Почему? — расстроенно воскликнула Майя. — Не зацепила идея с маскарадом? — Нет-нет, идея отличная и очень интересная! — торопливо сказала Ангелок. — Парные маски — это прикольно. — Тебе не с кем пойти? — задала провокационный вопрос Усачёва, стараясь не выдавать воодушевление в голосе. Да, Камила говорила, что им нельзя прямо влиять на страусов. Что троице нужно лишь подтолкнуть их, словно бумажные кораблики. Девочки должны пустить Аню и Сашу по воде и понаблюдать за тем, куда каждая из них будет держать свой путь. Только после этого троице надо предпринимать активные меры, чтобы судна всё же причалили к пункту «Трусаковы канон». Но ведь ничего плохого не случится, если Даша чуть-чуть направит Анин кораблик к Сашиному? Щербакова замялась, но от вопроса не ушла. — Вообще-то есть… — робко отозвалась она. — Меня Женя пригласил. Хромых нервно хихикнула и взглянула на Усачёву, невозмутимое лицо которой красноречиво говорило о недовольстве сложившейся ситуацией. Даша очень надеялась на то, что страусы не пойдут по подобному сценарию. С ревностью шутки плохи. Данный поворот событий не стал неожиданностью для девочек, но их всё равно накрыла какая-то вселенская печаль. Правда, надежда на чудо ещё была. — Тогда что не так? — как ни в чём не бывало спросила Усачёва. — Не хочешь с Женей идти? Майя выразительно посмотрела на подругу, но та проигнорировала её взгляд. Даша явно не собиралась идти на попятную. — Не то чтобы не хочу… Короче, я сказала ему, что подумаю, — пробормотала Аня. — Ну, вдруг у меня какие-то дела появятся. Мало ли. — Эх, без тебя будет скучно, — демонстративно вздохнула Хромых. У неё была единственная цель — не допустить того, чтобы Щербакова вообще не пришла на вечеринку. В этом случае эксперимент троицы с корабликами ждёт полный провал. Аня ласково улыбнулась и легонько потрепала Майю по щекам. — Не расстраивайтесь! Меня вы завтра на тренировке увидите. — Тренировка — это одно, — надула губки Хромых. — Там же столько людей будет! — не сдавалась Аня. — Пообщаетесь, повеселитесь. К тому же я не сказала, что точно не пойду. — Ань, а может, тебе выбрать в пару кого-нибудь другого? — подала голос Усачёва, приступив к более активному вмешательству. Хорошо, что Камила ушла. — Идти на такое мероприятие с парнем, должно быть, смущает… Может, ты поэтому не хочешь? Слова подруги невольно заставили сердце Ангела забиться быстрее. — Не знаю, — слегка пожав плечами, ответила Щербакова. Конечно же, Аннушка всё знала. Знала, что хочет на вечеринку. Знала, что не хочет туда с Семененко. Знала, что хочет туда с Сашей. Знала, что не хочет на вечеринку без Саши. Только как в нынешнем положении Щербаковой позвать Трусову на мероприятие, куда надо приходить парами? Ане такая идея казалась нелепой. Чтобы Ангел «Хрустального» и Русская Ракета явились на вечеринку-маскарад «Медвегитовых» друг с другом? После всего того, что они пережили за эти несколько дней? Неуверенность Ани поспособствовала тому, чтобы Майя очень даже уверенно встала на сторону Даши, а не продолжала осторожничать, следуя наставлениям Камилы. Куй железо, пока горячо, не так ли? Тем более Валиевой не было рядом. Она не знала, какая ситуация разворачивалась здесь и сейчас. — И правда! Пригласи того, кто тебе ближе, с кем тебе комфортнее, — шустро подхватила Хромых сказанное Усачёвой. — Мы вот с Дашей вместе пойдём. Как пара подружек. — А ты можешь позвать Сашу, — неожиданно заявила Даша, невинно захлопав глазками. Предложение подруги обратилось в желанный спасательный круг, который внезапно бросили Щербаковой, тонущей в собственной нерешительности. Девочки не придают особого значения тому факту, что на вечеринку нужно явиться в паре. Значит, на самом деле всё намного проще, чем Аня себе напридумывала? Можно же явиться как друзья! Если Майя и Даша собрались туда друг с другом, то почему бы Ане не прийти с Сашей? Никаких подозрений данное событие вызвать не должно. Тем более именно Усачёва предложила в кандидаты Трусову, что автоматически снимает с Щербаковой всякую ответственность. Оставалось только гадать, согласится ли Ракета пойти с ней. А вдруг Саша ждала этого приглашения? Ждала, когда Ангелочек созреет и позовёт свою Круэллу. Ане надоело тонуть. Она жадно схватилась за спасательный круг. — Неплохая идея, — ощутимо оживилась олимпийская чемпионка, хоть и старалась звучать как можно более спокойно. Не вышло. — Спрошу, когда она освободится. Усачёва и Хромых самодовольно переглянулись, пытаясь не выдавать нахлынувшую радость из опасения, что Щербакова что-то заподозрит. Зато от девочек кое-что не смогло скрыться: стоило им заговорить о Саше, Аня сразу же забыла как о своём «нежелании» идти на вечеринку, так и о Семененко, которому она, между прочим, обещала подумать. Ну ничего, Женя обойдётся! Что уж поделать, если он герой не Аниного романа? По воле судьбы в этот момент Русская Ракета вылетела из места своего кратковременного заточения и под всеобщие взгляды двинулась в сторону притихшей компании. По устремлённым лишь на Ангела изумрудам можно было понять, куда направляется их обладательница. Щербакова слегка приоткрыла рот, явно от удивления. Что Тутберидзе наговорила Трусовой? Или данная перемена в поведении Саши обусловлена тем мимолётным прикосновением? Однако судьба, вероятно, решила немного пошутить, поэтому в самое неподходящее время послала Саше и Ане Камилу, безжалостно отсрочив их воссоединение. — Саш, там Марк пришёл. Попросил тебя позвать, — звонко объявила Валиева, снимая защиту со своих коньков. — О, Марк! Окей. Спасибо, Ками! — чересчур радостно отозвалась Трусова и торопливо ретировалась. Камила пропустила Сашу и только после этого вышла на лёд. Две пары глаз, растерянно озираясь по сторонам, определённо избегали взгляда возвратившейся подруги. Аня же задумчиво уставилась в одну точку и натянуто улыбалась. Валиева вдруг осознала, что она застала Трусову практически приблизившейся к Щербаковой. Что вообще приключилось в её отсутствие? Вот и отлучись ненадолго! — Ну что, как вы тут без меня? Чем занимались? — осторожно поинтересовалась Камила. — По тебе скучали! — нарочито недовольно пробормотала Даша, уперев руки в бока. — Мы уж подумали, что ты улетела с Марком на арендованном им ковре-самолёте покорять просторы Дубая. — Да-да! Что нынче за время?! — тут же подхватила Майя, скопировав позу предыдущего оратора. — На парня нас променяла. — Так, не поняла предъяву! — с нескрываемым недоумением воскликнула Валиева. — Объяснитесь! — Иди сюда, беглянка, — задорно произнесла Усачёва и обхватила подругу, крепко сжав её в объятиях. К ним присоединилась и Хромых. Щербакова облокотилась о бортик и, наблюдая за развернувшимся на её глазах зрелищем, широко заулыбалась. — Что за прилив нежности?! — удивлённо усмехнулась Камила. — Ань, что они тут учудили? — Понятия не имею, — весело заявила Ангелок «Хрустального». — Если что, я не при делах. — Давай к нам, Анька! — обратилась к старшей фигуристке Даша и протянула ей руку. — Аня! — неожиданно раздался голос Даниила Марковича, помешав спортсменкам осуществить задуманное. Троица отлепилась друг от друга, так и не успев принять Щербакову в свои объятия. Поймав взгляд воспитанницы, мужчина помахал ей, а затем жестом подозвал к себе. Аня немедля тронулась с места и поехала к тренеру. Как все и думали, Глейхенгаузу не терпелось поскорее поддержать Щербакову. Теперь, когда Этери Георгиевна закончила разборки с ученицами, Даниил Маркович мог себе это позволить. Он заключил Анну в объятия и, поглаживая по спине, начал шептать ей на ухо что-то очевидно успокаивающее. Окружающие всегда умилялись взаимоотношениям Глейхенгауза и Щербаковой. Тренер и ученица больше походили на отца и дочку — такое тёплое было у них общение. — Требую объяснений, — посерьёзнела Валиева, переведя взгляд с Ани и Даниила Марковича на Хромых и Усачёву, заподозренных ею в довольно странном поведении. — Пополняете ряды шипперов «Кондралиевых»? Решили Аньку и Сашку завербовать? — Возможно-возможно! Причины есть, — важно отозвалась Даша. — И их вполне достаточно, — подала голос Майя, поиграв бровями. Камила с недоверием смотрела то на одну, то на другую спортсменку. — О чём вы с Марком говорили-то? — начала издалека Усачёва, едва справляясь с поглощающим её любопытством. Больше всего Даше, конечно же, как и Майе, хотелось узнать, позвал ли Кондратюк Камилу на новогоднюю вечеринку. От этого события зависела не только судьба «Кондралиевых», но и «Трусаковых» тоже. Однако Усачёва старалась контролировать себя, посчитав, что Валиевой лучше самой им всё рассказать. — Он пригласил тебя? — не удержалась от вопроса Хромых, сгорая от нетерпения. Ладно, любопытство не порок. Даша и Майя синхронно подались вперёд, показывая, что приготовились слушать собеседницу. Камила смягчилась и смущённо улыбнулась. — Нет, не пригласил, — спокойным голосом ответила фигуристка. Словно её и правда не тронуло такое положение дел. — Но ничего страшного, девочки. Я уже кое-кого позвала. Сразу говорю — это секрет! — В смысле? У нас что, внеплановая смена репертуара? Новый шип?! — вскрикнула Даша и в ужасе схватилась за голову. Майя не стала словесно реагировать на услышанное. Она посчитала нужным выразить свои эмоции иначе — изображая падение в обморок. — Пожалуйста, не надо шипперить меня со всеми подряд! — хихикнула Камила, глядя на мини-представление ошарашенных донельзя одногруппниц. — Так нужно. Это, можно сказать, связано с «Трусаковыми»! Спортсменки мгновенно успокоились. — Хорошо. Про Марка-то дорасскажи, — напомнила Усачёва. — Да рассказывать особо и нечего. Просто поболтали о том о сём. Спросил про самочувствие, про настрой… — произнесла Валиева и сделала паузу, видимо, прокручивая в голове разговор с Кондратюком. Вдруг её лицо озарилось воспоминанием. — Кстати, ещё Марк интересовался состоянием Саши! По его словам, она эти дни была какой-то странной. Беспокоится за неё. — Ну, причины для беспокойства у него точно есть, — шумно вздохнув, заметила Майя. — Хорошо, что Марка здесь нет. Он бы опупел от этой тренировки. — У нас причин для беспокойства явно больше! — возразила Даша. — «Трусаковы» в опасности. И если моя логическая цепочка верна, то все несчастья — результат произошедшего между страусами у Ани. — Марк такого же мнения, — нахмурившись, выдала Камила. — Про то, что «Трусаковы» в опасности? — внезапно пошутила Усачёва. — Тогда пусть сдастся и уступит Сашу Аньке! Хромых прыснула, а Валиева поспешила прикрыть рот рукой, дабы сдержать подступивший смешок. Долго и выразительно посмотрев на шутницу, Камила продолжила как ни в чём не бывало. — Короче, я вот думаю, девчат… Может, тут требуется решительное вмешательство? Как считаете? Стоит ли нам немножечко подтолкнуть страусов друг к другу? Усачёва и Хромых переглянулись. Кажется, настал момент признания. Девочки решили не утаивать от подруги свой маленький проступок, который, между прочим, был направлен только на благо. К тому же теперь и Валиева склоняется к необходимости действовать активнее. — Вот этим мы и занимались, пока ты не пришла! — осторожно начала Даша, нервно потирая вспотевшие ладони. — В смысле? — не поняла Камила. Точнее — поняла, но отказывалась принять факт, что Майя и Даша её ослушались и успели натворить глупостей. А вдруг не глупостей? Может, всё не так уж и плохо? — Что вы сделали? — В общем, мы поговорили с Аней и надоумили её пригласить Сашу, — быстро ответила Хромых и слабо улыбнулась. — И она охотно согласилась! — спешно добавила Усачёва. — А с Сашей вы говорили? — Нет! Она перед твоим приходом закончила с Этери Георгиевной разговаривать и как раз направлялась к нам, — на одном дыхании произнесла Майя и сделала небольшую остановку, чтобы набрать воздуха в лёгкие. — Причём… — Причём смотрела она именно на Аню. Смею предположить, что Сашка хотела к ней подступиться! — продолжила Даша за подругу, шустро перехватив её слова. — А Аня… — А Аня сказала, что поговорит с Сашей о вечеринке после того, как та закончит разбираться с Этери Георгиевной, — затараторила Хромых, перебив Усачёву и тем самым сравняв счёт. — То есть… — То есть сейчас они могли бы помириться и обсуждать вечеринку, на которую пошли бы вместе со стопроцентной вероятностью, — начиная выдыхаться, залепетала Даша, вновь выбившись вперёд. — Но… — Но чуда, к сожалению, не произошло. Ты появилась не в самый подходящий момент, и страусы не успели ни воссоединиться, ни соединиться в полноценных «Трусаковых», — закончила Майя, установив твёрдую ничью. Валиева старательно пыталась переварить поток вылившейся на неё информации. Если бы фигуристки не соревновались в том, у кого темп речи быстрее и кто первее введёт подругу в курс дела, у Камилы не возникло бы никаких затруднений. Её лицо выглядело до такой степени сосредоточенным, что страшно было представить, какие глубокие мыслительные процессы оно скрывало. — Замечательно, — задумчиво проронила Валиева. — Что же тут замечательного?! — устало возмутилась Даша. — Что мне удалось вас понять, — бросила Камила и невольно кинула свой взор на Аню, которая активно обсуждала какой-то элемент с Глейхенгаузом. — Ладно, девчат. У нас проблемы. Данное заявление не могло не напрягать, хоть оно и было произнесено абсолютно спокойным голосом. Учитывая содержание заявления, не спокойным, а смирившимся. — Какие? — синхронно спросили Хромых и Усачёва точь-в-точь таким же смирившимся голосом. Камила положила одну руку на плечо Даши, а другую — на плечо Майи. Поочерёдно смерив фигуристок отнюдь не весёлым взглядом, она тихо сказала: — Вполне вероятно, что прямо сейчас Сашу уже приглашает Марк. — Но ведь нет стопроцентной вероятности, что она согласится! Аня же вот не приняла приглашение Семененко! — громко прошептала Усачёва, искоса посматривая на Щербакову. — А вдруг согласится, — вполголоса произнесла Хромых и схватилась за голову. — У Саши отношения с Марком намного теплее, чем у Ани с Женей. — Вот-вот! — активно закивала Валиева. — Вы просто представьте эту ситуацию. Аня, вся такая отважная и решительная, подходит к Саше, предлагает ей пойти вместе на вечеринку, а Саша такая «ой, извини, я уже иду туда с Маркушей». — Блин, — досадливо поморщившись, протянула Даша. — Анька, Анька… Бедная! И как быть? — Может, переубедить её? Пока есть время, — осторожно предложила Майя. — Можно попробовать, — отозвалась Камила, заметив, что Даниил Маркович отпустил Ангелочка «Хрустального». Трусова не знала, благодарить ей Валиеву за внезапное появление, которое ненадолго оттянуло волнительный момент, или обижаться. Тогда Александра была настолько решительной, что даже Круэлла со значка на рюкзаке Ани позавидовала бы. Однако теперь боевой настрой Саши куда-то улетучился. Сейчас ей совершенно не хотелось говорить с Щербаковой. Сейчас ей хотелось молча прижать Аню к себе и просто слушать, как она дышит и как бьётся её сердце. Оказавшись в холле, Трусова обнаружила друга рассматривающим на стене какую-то картину. Марк краем глаза заметил направляющуюся к нему Сашу и сделал пару шагов ей навстречу. — Здравия желаю, товарищ Русская Ракета! — воскликнул Кондратюк, шутливо отдав честь. — И тебе не хворать, Маркуша! — бодро отозвалась Саша. — Присядем? — вежливо спросил Марк и указал большим пальцем одной руки на стоящий позади него диванчик. — Думаю, постоим. У нас мало времени, — ответила Саша, посмотрев на настенные часы. — Понял. Ты как? — Ну… Раз до меня ты общался с Камилой, то, полагаю, тебе и так всё известно, — сощурив глаза, с показной загадочностью произнесла Трусова. — Сань, тебе надо отвлечься, — мягко сказал Кондратюк и ненадолго отвёл взор в сторону. — Ты же знаешь про вечеринку? — Какую? — не поняла сначала Ракета. Однако в её мозговой центр сиюсекундно поступил отчёт о недавно прочитанном сообщении Жени Медведевой про вечеринку-маскарад, которую они вместе с Загитовой устраивают в эту среду, то есть завтра. Да уж, лучше бы Сашин разумный товарищ так прекрасно работал в ситуациях посерьёзнее. С Аней, например. — А, всё, вспомнила! — практически выкрикнула Трусова, дабы опередить поясняющие слова Марка. — Знать-то знаю… Только я не собиралась туда идти. — Как это? Почему? — удивился тот. Словно совершенно не ожидал подобного ответа от подруги. — Что мне там делать? Веселиться? Как-то неохота после сегодняшних «успехов», — горько усмехнулась Ракета, специально сделав акцент на последнем слове. Марк пристально посмотрел собеседнице прямо в глаза, отчего Саша почувствовала себя так, будто её обдало морской свежестью. Если бы Кондратюк, известный не только как потрясающий фигурист, но и как чудесный художник, нарисовал себя и Трусову, то она назвала бы эту картину «Девочка и Море». Да, в честь одной песни, которая ей очень нравилась. Только Саша понимала текст этой песни по-особенному.

Девочка влюбилась в море

Оно звало её за собой

Саша определённо влюбилась в море. Однако не в море Кондратюка. Саша влюбилась в шоколадное море. Шоколадное море Ани. Трусова, конечно же, не может заявить об этом во всеуслышание, так что слово «шоколадное» является как бы призрачным, тщательно сокрытым от посторонних. Для всех его попросту нет, как, собственно, и в самой песне. Саша влюбилась в море. Однако если не уточнять, в какое именно, то получается в просто «море». Море Марка. Саша любит это море, но только дружеской любовью. Оно успокаивающее, умиротворяющее, но не шоколадное. Оба моря зовут Сашу. Однако зовут по-разному, о чём известно лишь Трусовой. Лишь ей доступно знание о тайне двух манящих её морей, в одном из которых девочка с удовольствием готова утонуть, а к другому придёт, чтобы успокоить кровоточащую душу.

«Дайте хоть раз в любви захлебнуться» —

Вздохнула и ринулась вниз

Море Ани Сашу погубит, но исцелит теми чувствами, которые в ней вызывает. Исцелит любовью. Море Марка Сашу исцелит, но погубит, не сумев вызвать у неё подобных чувств. Погубит отсутствием любви в её сердце. Саша раз за разом выбирала захлебнуться. — Так дело не пойдёт! — объявил Кондратюк, уперев руки в бока. — Скоро Новый год, в праздники нужно отдыхать! — Марк, я могу прекрасно отдохнуть и в своей кроватке, — с ехидством произнесла Саша, на что Марк мог бы демонстративно закатить глаза, но не стал. Потому что Кондратюк — не Щербакова. — Тебе нужно не просто отдохнуть, Сань, — серьёзно заговорил парень. — Тебе нужно переключиться на что-то хорошее, развеяться, встряхнуться. Новогодняя вечеринка Жени и Алины — самое то! Расслабишься, весело проведёшь время. — Не знаю, Маркуш. Ну нет у меня желания! — продолжала сопротивляться Ракета. Трусова практически не соврала. Сегодня её мало волновала вечеринка-маскарад «Медвегитовых». Саша вообще забыла про неё, что, бесспорно, подтверждало данный факт. Однако Марк напомнил про мероприятие, и поэтому Саша, как и днём ранее, вновь начала терзать себя неприятными мыслями об упущенной возможности сходить куда-то с Аней. Причём, что самое главное, не просто куда-то, а на новогоднюю вечеринку, посетить которую позволялось только парами. Прийти в паре и прийти парой — абсолютно разные вещи. Только в случае Щербаковой и Трусовой эти понятия слишком трудно было разграничить. А какая из Русской Ракеты и Ангела «Хрустального» пара? Ответ: никакая. По крайней мере, пока что. Уж в следующей жизни что-то должно измениться? Да, Саша оптимистка. Казалось бы, в чём проблема? Можно ведь прийти как пара подруг! А какие из Саши и Ани подруги после всего случившегося? Ответ: никакие. Трусова и не хотела дружить с Щербаковой. Как дружить с тем, кого желаешь целовать? Как дружить с человеком, которого просто постоянно желаешь? Всего. Полностью. Целиком. Увы, девушки так и не разобрались со своими отношениями, поэтому Саша приняла решение не усложнять нынешнее положение дел. Она трезво, как ей показалось, оценила ситуацию и просто-напросто смирилась с тем фактом, что им с Ангелочком не суждено было попасть на новогоднюю вечеринку вместе. Именно поэтому Саша не видела смысла посещать данное мероприятие. А зачем? Щербакова тоже вряд ли появится. Скорее всего, придёт домой после завтрашней тренировки и засядет с учёбой. Она же такая ответственная и трудолюбивая. Если же сильно устанет, то, наверное, просто будет отдыхать. Может, ляжет спать пораньше. В любом случае Анечке не до каких-то вечеринок-маскарадов. А что тогда Трусовой там делать без своего Ангелочка? — Решайся, Ракета! — всё никак не сдавался Кондратюк. — Я тебя приглашаю, — ласково произнёс он и мило улыбнулся. Саша замялась в нерешительности, медленно почёсывая рыжую макушку. Нет, Трусова не собиралась передумывать. Она лишь старалась немного оттянуть момент, когда придётся разочаровать друга своим отказом. — Маркуш, мне, конечно, очень приятно… — аккуратно начала Саша, но закончить не смогла. Кондратюк опередил её. — Просто представь, как там Аньке будет одиноко без тебя! — невинно заметил Марк. — Вы же обычно на всех мероприятиях вместе. — В смысле? — как ни в чём не бывало спросила Саша. Поначалу эмоций на её лице не убавилось, впрочем, как и не прибавилось. Даже лёгкая улыбка невозмутимо красовалась на своём прежнем месте. Скорее всего, Трусова не успела осознать услышанное. Мозговой центр потерпел масштабный сбой в системе. Очень-очень не вовремя! — Ты о чём? — Забыла, что ли? — по-доброму усмехнулся Кондратюк. — Аню ведь Женя пригласил. Ещё вчера, как получил сообщение от Медведевой. Видимо, Камила не поведала Марку об особенностях взаимодействия Ангелочка и Ракеты на сегодняшней тренировке. Он, кажется, знать не знал, что девушки большую часть времени избегали друг друга и что им было вовсе не до обсуждения грядущей вечеринки. И уж тем более Марк не предполагал, что Аня не сказала Саше о своём решении пойти туда с Семененко. Кондратюк отказывался верить в неосведомлённость Трусовой по поводу этого, ведь они с Щербаковой подруги. Хорошие подруги. Близкие подруги, которые точно не станут молчать о подобном. Если бы Саша сейчас стояла на льду, он бы мгновенно треснул под её ногами. Проклятый лёд. Чтоб его! Однако Саше повезло: в данный момент она находилась в чудовищно холодной воде, будучи окружённой лишь беспросветной тьмой и леденящей душу пустотой. Повезло, да? Теперь Трусову было не узнать. Изумруды потухли. Улыбка слетела. Саша словно бы обратилась в одну из тех античных скульптур, лица которых отличались размытыми чертами и в связи с этим практически не отличались друг от друга, не выражали никаких эмоций. Пустые. Безжизненные. Саша так себя и ощущала.

Чтобы не чувствовать ничего — я притворюсь статуей гипсовой

Лолита, Лолита… — Я не знала, — коротко ответила Саша. Голос Русской Ракеты звучал сдержанно и спокойно, зато её бедное влюблённое сердце колотилось как бешеное. Откуда у него вообще были силы биться после того потрясения, которое испытала Саша от преподнесённой Марком информации? — Ой, правда? Думаю, Аня просто ещё не успела тебе сказать. У неё тоже, наверное, одни тренировки на уме, — осторожно подметил Кондратюк. — Вот и отвлечётесь немного! Вам эта вечеринка будет весьма кстати. — Она согласилась пойти с ним? — А у неё разве есть причины отказываться? Действительно. Как Саше хватило духу задать подобный вопрос? Ведь Щербакову пригласил не кто-то там, а сам Евгений Семененко. Статный красавец, талантливый фигурист, краш всея Руси, мировой айдол, благородный, начитанный, добрый, трудолюбивый, милый парень, перечислить все до единого достоинства которого Трусова точно не осмелится. У неё обязательно отсохнет либо язык, либо мозг. Всё, что нужно знать о Семененко, — это то, что он завидный бойфренд и идеальная кандидатура для Анечки. Такого мнения придерживались не одни только шипперы «Щербаненко». Круэлла не раз слышала подобное и от собственных знакомых, будь то фигурист или никак не связанный со спортом человек. Саша давно смирилась со своим положением. К сожалению, никто не давал ей возможности заменить это воплощение мужской красоты на менее достойного конкурента. Вот Трусовой и приходилось тягаться с самим Аполлоном. Семененко — не только лишь Аполлон. Это было бы слишком просто. Его называли Мастером, а Щербакову — Маргаритой. Всё потому, что и Женя, и Аня в сезоне 2021–2022 годов представили произвольные программы по роману Михаила Афанасьевича Булгакова «Мастер и Маргарита». Совпадение? Судьба? Мастер и Маргарита фигурного катания… Звучит просто великолепно! Настолько великолепно, что Круэлла предпочла бы поскорее закрыть уши, дабы не оглохнуть, и глаза, дабы не ослепнуть, столкнувшись с подобным великолепием. А что? Бедное сердце Александры может не справиться с восторгом! Саша ненавидела ревновать. Это чувство мгновенно охватывало всё её существо. Она становилась рассеянной, отрешённой, угрюмой. Мысли о ситуации, которая спровоцировала ревность Русской Ракеты, каждый раз медленно, не спеша поглощали её изнутри. Когда дело было совсем плохо, Трусова могла даже нагрубить окружающим. Всем, но не предмету своей ревности. Аню Саша игнорировала, боясь случайно навредить ей собственными словами. Лучше просто промолчать, не так ли? Да ведь ничего другого и не оставалось, кроме как молча наблюдать. Наблюдать за рукой Семененко, задержавшейся на талии Анечки. Наблюдать за рукой Анечки, которую она зачем-то положила на плечо Семененко. Саша ненавидела это ужасное чувство, но ничего не могла с собой поделать. Признаться честно, Круэлла ревновала Аннушку не только к Семененко и к другим парням, но даже к девочкам. Даже к их общим подругам. Когда-то Трусова сходила с ума от ревности к Косторной, хотя сама проводила с ней больше времени, чем Щербакова. Как оказалось, ревновала Саша не зря! Раз Аня поцеловала Русскую Ракету, значит, она вполне могла вступить в отношения и с девушкой. А способна ли Аня начать встречаться с Сашей? Тем более целовалась олимпийская чемпионка именно с ней, а не с какой-то другой представительницей женского пола. Но вдруг произошедшее между ними — игра? А вдруг — мимолётное влечение? Нет, главным конкурентом Ракеты определённо оставался Аполлон. Сашина ревность к девочкам представляла совершенно иной уровень. Когда любишь человека, но не можешь быть с ним, ты дорожишь каждой секундой, проведённой вместе. Но в мире есть и другие люди, и они частенько обращают внимание твоего возлюбленного на себя, отбирая драгоценное время вашего общения. Вот Ракета и ревновала. Как бы по-дружески. Отчего-то Саша совсем не считала девочек потенциальными конкурентками за сердце Ани. Возможно, из-за поведения самой Щербаковой. Трусова не знала, как объяснить свою уверенность. Интуиция подсказывала. Саша стыдилась своей ревности. Это чувство будто всё опошляло, а ещё мешало Саше нормально воспринимать тех, кто общался с Анечкой. Круэлла отлично относилась к Семененко, но если она начинала ревновать Ангелочка, то чувствовала обиду, раздражение и злость по отношению к нему. Трусова завидовала Семененко, ведь он парень. Захотел — взял за руку. Все порадуются. Захотел — предложил встречаться. Все опять порадуются. Захотел — поцеловал. Все снова порадуются. Захотел — сделал предложение. Все будут визжать от радости. Правда, если опустить публичное проявление чувств, то Семененко находился с Сашей в равных условиях. Саше позволено то же самое, что позволено Жене. Она могла взять Анечку за руку. Она могла предложить Анечке встречаться. Она могла поцеловать Анечку. Могла и даже сделала. А что, если Аполлон тоже сделал? Что, если уже давно делал? После поцелуя с Сашей Аня согласилась пойти на вечеринку с Семененко. В паре или парой? Хорошо, если в паре. Лучше бы Аня вообще не соглашалась, но из двух зол благоразумнее всего выбрать меньшее. К горлу подступил комок. Трусова боялась зареветь — такая сильная волна отчаяния её накрыла. Саша сжала свободную от телефона руку в кулак с такой силой, что побелели костяшки пальцев, а ногти впились в ладонь. Отрезвлял не один лишь холод. Отрезвляла и боль. Саше захотелось рассмеяться от безысходности. — И правда! Отказываться в её случае — просто преступление, — отозвалась Ракета с таким выражением лица, словно радовалась за Аню и Женю каждой клеточкой своего тела. Марк ничего не видел, хотя прямо на его глазах Саша рассыпалась на кусочки. Вероятно, фигуристка слишком хорошо играла олимпийское спокойствие. Если на самой Олимпиаде Александра Трусова не смогла его продемонстрировать, сорвавшись после оглашения результатов, то сейчас ей не было в этом равных. Саша достигла пика безмятежности. Очередной рекорд. Даже сама Анна Щербакова с первой ступени олимпийского пьедестала, улыбчивая и счастливая, позавидовала бы такой игре. — Вот-вот! — весело подал голос Кондратюк и выразительно уставился на собеседницу. Марк, конечно, очень хотел поскорее узнать окончательный ответ Саши, но очень не хотел торопить её. Он и так считал, что слегка переборщил с уговорами. Трусова вгляделась в голубые глаза напротив. Море Кондратюка не волновалось. Оно всегда было спокойным. Рядом с Сашей, по крайней мере. Девочке хотелось стать морем, но теперь она не видела в этом смысла. Саша переиграла его в невозмутимости. Саму же Сашу вновь переиграло шоколадное море. Трусову выдавало влюблённое сердце, успокоить которое ей было не под силу. — Право, сударь, своими сладкими речами Вы совсем не оставили мне выбора! — заговорила Ракета торжественным голосом, гордо выпрямившись. — Что ж, ликуйте! Я, так и быть, принимаю Ваше приглашение. Очень надеюсь, что у меня не будет случая пожалеть о своём решении. — Премного благодарен оказанной честью! — хлопнув в ладоши от радости, воскликнул Марк и лучезарно улыбнулся. — Не переживайте, я лично позабочусь о Вашем спокойствии! Поединок двух морей. Победитель Саше очевиден.