Ледяная пропасть между нами

— Ой, какие тут нежности происходят! — ни с того ни с сего раздался звонкий голос рядом с Трусовой и Щербаковой. — Надеюсь, меня здесь встретят такими же тёплыми объятиями! Ракета и Аннушка торопливо отстранились друг от друга. Сашина рука выскользнула из Аниной практически со скоростью света, если не ещё быстрее. Нагретую довольно продолжительным касанием кожу вмиг тронула лёгкая прохлада. Приятно, но чувствовать любимую — намного-намного приятнее. Каждая из потревоженных уже ощущала острую нехватку в стоящей рядом девушке. Девушке, с которой ей посчастливилось разделить столько сладостных минут такой удивительной, особой близости. Девушке, которая, хоть никуда и не делась, находилась теперь неизмеримо далеко. Трудно считать себя полноценной в эти секунды друг без друга. А что делать с минутами, часами, днями? Собственная рука и Ангелочку, и Ракете казалась сейчас какой-то неправильной, какой-то странной. Как Саша и Аня, не контактируя подобным образом или вообще, справлялись до этого? Как они в целом справлялись раньше, ограничиваясь мимолётными прикосновениями, короткими объятиями и воздушными поцелуями? Как переносили отсутствие родной руки в своей, такой пугающе чужой без неё? А как Трусова и Щербакова пережили период тотального необщения после Олимпийских игр в Пекине, когда почти не притрагивались друг к другу даже взглядами? От неожиданности спортсменки быстро метнули ошарашенные глаза в сторону, откуда внезапно прозвучал голос. До ужаса знакомый голос. Собственно, это послужило второй причиной их удивления. Перед взорами девушек показались две совершенно разные личности. Одна представляет команду фигуристок «ВУХ», как любят выражаться болельщики, другая — легендарное трио «ТЩК», что в своё время на крупных турнирах занимало весь пьедестал. Одну спортсменку «хрустальные» девочки и верный Пёсик Круэллы уже успели потерять, поскольку обычно она не опаздывает, тем более настолько. Другую же на данной вечеринке вообще никто не ожидал увидеть. Несмотря на перечисленное, эти две личности очень гармонировали друг с другом: обе во всём чёрном. Одна предстала в блузке с рукавами-фонариками и брюках-палаццо. Другая была одета в атласное платье-миди с V-образным вырезом и длинными рукавами, которое, к слову, великолепно сидело на ней. Однако девушки удачно сочетались между собой не только цветом одежды, но также и своими образами. Одна явилась в маске чёрной кошечки, скрывающей лишь половину лица, а другая — в ведьмовской шляпе. Несложно догадаться, что за персоны возникли перед Аней и Сашей. Одна — Камила Валиева. Другая же… — Алёнка! — с неподдельной радостью воскликнула Щербакова и быстро обняла Косторную. — Она самая! — торжественно произнесла Ведьма, сильнее прижимая Ангела «Хрустального» к себе. — Камила, — тут же одарила вниманием вторую прибывшую Аня, но пока лишь словесно, так как выбраться из объятий Алёны в данный момент казалось ей абсолютно невозможным, — приветики! — Привет-привет! — бодро отозвалась Валиева и подняла маску на лоб. — Да мы прям total black squad, я смотрю! — Точно-точно! — хихикнула Аня. Аккуратно обойдя сцепившихся подруг, Камила приблизилась к Саше. Трусова торопливо сняла с себя заячью личину Щербаковой и мягко обняла Кошечку одной рукой, а затем с ухмылкой уставилась на Аню и Алёну. Когда Косторная наконец отпустила Щербакову и потянулась к Ракете, та сделала шаг назад и демонстративно пробежалась по Алёне оценивающим взглядом. — Ведьм у нас сжигают, видимо, на этот раз забыли тебя… — съязвила Круэлла, блеснув огоньками в зелёных глазах. — Я тоже безумно рада тебя видеть, Сань! — воскликнула Ведьмочка и кинулась на подругу с удушающими объятиями. — Ой, как же я люблю тебя, Трусова! Прям не могу! Конечно, это было взаимно. Конечно, взаимно по-дружески. Ну а как можно не любить такую открытую, искреннюю, невероятно лёгкую в общении особу?! Алёна улыбалась шире всех. Алёна смеялась звонче всех. От неё веяло беззаботностью и бесшабашностью. Окружающие вмиг заражались весёлостью, энергичностью и задором Косторной. Её всегда окружала какая-то особая аура живости, неизменно пленяющая и притягивающая. Алёна — воплощение молодости. Той идеальной молодости, которую без устали воспевает человечество. Той идеальной молодости, которую описывают как лучшие годы, удивительную и счастливую пору, самое прекрасное время в жизни человека. Кажется, что в истинность этих заявлений, пообщавшись с Косторной, начнёт верить даже наиболее отчаявшийся представитель молодёжи. По крайней мере, ни Саша, ни Аня не жаловались на живительную силу своей подруги. Однако сейчас Трусова была в шаге от этого. Живительная сила Алёны явно сменилась на смертоносную. Ведьма так крепко обхватила Сашу, что из её уст даже вырвался страдальческий стон. — Это была нелюбовь, это было насилие… — прохрипела Саша, хотя отвечала на столь «мучительные» объятия и вовсе не пыталась их разомкнуть. Щербакова и Валиева увлеченно наблюдали за развернувшейся перед ними картиной и широко улыбались. Примечательно, что одна из олимпийских чемпионок улыбалась всё же чуть шире другой. Причиной малоулыбчивости Аннушки стали глубокие размышления о произнесённой Алёной фразе. «Как же я люблю тебя, Трусова!» — слетело с её ярких, накрашенных губ. Так легко. Так просто. Так беспечно. Так несерьёзно. Нет, Ангелок не сомневалась в том, что данные слова — правда. Алёна любила и Сашу, и Аню, а Саша и Аня, в свою очередь, любили Алёну. И нет, Ангелок вовсе не ревновала Круэллу к их общей подруге. Это было, но уже прошло. Это волновало сердце Щербаковой раньше, но не теперь. Учитывая характер Косторной, она давно бы призналась Трусовой, если бы действительно испытывала к ней романтические чувства. Если бы Трусова действительно испытывала романтические чувства к Косторной, то они бы давно начали встречаться. Опять же, учитывая характер Алёны, скрывать свои отношения у них бы не получилось. «Как же я люблю тебя, Трусова!» — слова, которые, к сожалению, Аня была не в состоянии вытащить из себя во внешний мир. Щербакова смогла бы произнести это только при условии, что адресатом станет другой человек, не Трусова. Единственный нюанс — им не должен оказаться парень. Ангел верила в дружбу мужчины и женщины, а потому допускала обмен подобными фразами между представителями противоположных полов без романтического подтекста. Однако сама всё равно не осмелилась бы сказать что-то такое парню. Да и зачем? Зачем Ане говорить это парню? Зачем олимпийской чемпионке парни, когда у неё есть Саша Трусова? Саша Трусова, которой Аня могла петь серенады хоть целый день. Правда, мысленно. «Как же я люблю тебя, Трусова!» — слова, которые Щербакова денно и нощно мечтала произнести в реальном, настоящем разговоре со своей Круэллой. Пока что ей удавалось озвучить их только в воображаемой беседе с воображаемой Круэллой. Аня завидовала окружающим. У них подобных проблем, судя по всему, не возникало. Алёна, Камила, Даша, Майя, Дудаков, Этери Георгиевна, многочисленные поклонники — да кто угодно мог сказать эти слова Русской Ракете, но не Ангелочек «Хрустального». А Марк? Болельщики — ладно. Тренеры — ладно. Подруги — ладно. Друзья-мальчики — ладно-ладно-ладно. Даже наличие других парней в жизни Трусовой не так сильно тревожило Щербакову, как наличие столь великолепного Кондратюка. Аня ведь направила всё своё существо на соперничество с Марком. Потому ей и было очень важно знать, говорил ли он Саше что-то похожее на фразу Алёны. Если говорил, то что Саша ему отвечала? Взаимностью? Если взаимностью, то в каком именно ключе? О чём думала Круэлла, когда обменивалась с Пёсиком тремя заветными словами «я люблю тебя»? Забиралась ли к ней в голову олимпийская чемпионка, из уст которой Трусова эти прекрасные слова никогда не слышала? «Как же я люблю тебя, Трусова!» — вполне могло вылетать изо рта Марка в моменты, когда они с Сашей находились далеко от Ани. Да, звучит неприятно, но не смертельно. «Как же я люблю тебя, Кондратюк!» — и Щербакова убита. — Ты знала, с кем связываешься, Саш, — усмехнулась Аня. — Алёна — машина для убийств. В следующий раз подумай и поберегись! — Эй! Алёна вообще-то тоже знала, с кем связывается! Я не подонок, чтобы мастерски причинять мне боль! — запротестовала «мученица». — Вы решили устроить концерт в мою честь? Я правильно понимаю? — грозно поинтересовалась Ведьма, посматривая то на одну, то на другую, по-видимому, «провинившуюся». Выпустив Трусову из своих цепких объятий, она злорадно потёрла ладони. — В таком случае сейчас ваша любимая Алёна Косторная превратится в вашу любимую Алёну Швец и споёт кое-какую другую песенку. Специально для вас, мои две запрещённые девочки. Смекаете? Камила вскинула брови от такой прямолинейности и бросила внимательный взор на страусов. Недоумение и какой-то тайный упрёк промелькнули на их лицах, сменившись затем лёгкой озадаченностью. Саша довольно-таки быстро минула и это состояние, в отличие от Ани, которая, кажется, застыла в ступоре. — Ты мне в самых страшных кошмарах снилась! — вдруг гневно воскликнула Саша, направив указательный палец на Алёну. — Если ты вдруг полезешь в драку, я полезу туда с тобой! — преодолев замешательство, решительно объявила Ангелочек и с важным видом положила руку на плечо Круэллы. Поддержка от Ани тут же отозвалась сладким трепетом в груди Саши. Трусовой, как бы банально это ни звучало, захотелось свернуть горы. Неужели настолько простые слова, которые даже не принадлежали Щербаковой, а всего-то были процитированы из песни, и настолько простое прикосновение обеспечили Русской Ракете настолько мощный прилив сил? Девушки ведь целовались, на минуточку! Разве Сашин организм не должен требовать большего после столь грандиозного события? Вероятно, не должен, раз Трусову ещё могли осчастливить мелочи, подобные этим. Нет, совсем не мелочи! Непозволительно называть такое «мелочами». Саша была в шоке от самой себя. Вот учудила! Ишь ты, губу раскатала! Пожелала большего и умалила значение имеющихся богатств. Не дело это. Правильно ведь говорят: «Что имеем — не храним, потерявши — плачем». — Выйди вон, тебе хана! Начинается жара! — завопила Косторная, сымитировав пистолет из пальцев и нацелив его на Щербакову. — Хоть тронь её, и я устрою здесь пожар! — угрожающе вскрикнула Ракета и, резко схватив вытянутую руку оппонентки, силой опустила её вниз. Алёна вмиг приставила второй пистолет к виску Саши. У той же не было возможности отбиться, потому что маска Ани по-прежнему находилась в другой её руке. Упиваясь собственной властью, Ведьма зловеще расхохоталась. — За тобой приду и в крошки разобью асфальт, — сурово произнесла Ангелочек, направив свой пистолет на Косторную. — Ликуй и смейся, погибать — так рука об руку! — самодовольно ухмыльнувшись, обратилась Алёна к Саше. Камила с большим интересом, но не без страха следила за спектаклем, что неожиданно разыграли старшие. Сложившаяся ситуация — явно не самая безопасная в её жизни. Как бы не попасть под горячую руку! — Вино и сигареты — это всё, что нам осталось… — осторожно подала голос Валиева, драматично вздохнув. Она отпила воображаемое вино из воображаемого бокала и затянулась воображаемой сигаретой. Девушки дружно рассмеялись и мгновенно вышли из своих ролей. — Бедная Ками, — сочувственно покачав головой, заметила Ведьма. — Бедное дитя! Как ты докатилась до такой жизни? — Я до такой жизни не докатилась, меня любезно до неё подвезли заядлые слушатели Алёны Швец, — деловито выдала Кошечка. Щербакова с Косторной прыснули. Трусова, приложив указательный и большой пальцы к подбородку, демонстративно ушла в раздумья, но очень быстро вернулась. — И не поспоришь, бедное дитя, — удовлетворённо хмыкнула Ракета. — На коляске подвезли, получается? — Ну почему же сразу на коляске, Саш? Для кого придумали детские автокресла? — живо подхватила Аня шутливое обсуждение транспорта для младшей подруги. Саша упёрла руки в боки. — Но ты же не посадишь грудничка в автокресло! — горячо возразила Круэлла. — Ну да, потому что я положу его в автолюльку, — спокойно ответила Ангел. — Да и причём тут груднички? Ками пятнадцать, на минуточку. — Вообще-то мы не знаем её психологический возраст, — вмешалась в разговор Ведьма, поддержав Ракету. — Вот-вот! Молодец, Алёнка! — радостно воскликнула Трусова, а затем резко перебралась на сторону Косторной, оказавшись прямо напротив Щербаковой, и благодарно похлопала свою приспешницу по плечу. — К тому же, если учесть, что Камиле пятнадцать, никакое автокресло ей уже не нужно. — А коляска, по-твоему, в пятнадцать лет нужна? — усмехнулась Аня. — Ну а что такого? Как бы, — на мгновение замялась Саша, но быстро нашлась, — если ты вдруг не знала, экипаж с откидным верхом тоже называют коляской. Может, я её имела в виду! Валиева спешно прикрыла рот ладонью, хотя смешинки продолжали плясать в её глазах. — Ловко ты это, — чуть склонившись к Саше, прошептала Ведьмочка. — Трусова, не подменяй понятия! — устремила всю свою строгость на оппонентку Аня и перевела внимание на её группу поддержки в лице Алёны. — Косторная, я всё слышу. — Щербакова, смотри на мир шире, — напыщенно произнесла Ракета, задрав подбородок. Стрельнув чертовски опасным взором, Ангелочек мигом усмирила зазнавшуюся. Подбородок Саши вернулся на прежнее место, а горделивое выражение лица сменилось на более-менее спокойное. — Ладно, детская коляска так детская коляска… Аня довольно улыбнулась. — Как быстро сдалась! — с показным разочарованием бросила Алёна. — Проигран бой, но не война! — бодро отозвалась Трусова. — Камила, всё зависит от тебя. Открой тайну своего психологического возраста. Насколько ты себя ощущаешь? Три пары глаз тут же выжидательно уставились на младшую подругу. Серьёзность момента зашкаливала. — Агу? — неуверенно подала голос Валиева и окинула вопрошающим взглядом окруживших её фигуристок. Мол, довольны? — Малыши начинают агукать где-то в два-три месяца, — прямо-таки со знанием дела сообщила Аня. — О, самое то для коляски! — вытянув руку с поднятым вверх большим пальцем, объявила Саша и торжествующе закивала. — Или для автолюльки! — охотно прервала её веселье Щербакова. — Открою вам секрет, — поспешила встрять Косторная. — Ты права, Анька. Человек начинает агукать в два-три месяца. Но, становясь старше, он же не теряет способность агукать! Мы ведь можем агукать до самой старости, — протараторила она с важным видом. — Значит, — молниеносно подхватила слова Алёны Аня, — коляска проигрывает, потому что ребёнка шести лет, например, в неё не посадишь. Зато в автокресло — вполне. Молодец, Алёнка! — хитро ухмыльнувшись, передразнила олимпийская чемпионка Круэллу. — Алёнка… — излучая чрезмерную дружелюбность, сказала Саша, немножко угрожающе сжав плечо своей уже бывшей приспешницы. — Ой, всё! Хватит спорить, мамочки, — торопливо заговорила Ведьма, резво стряхнув с себя руку Ракеты. — Скажите, как любите друг друга, и успокойтесь наконец. Лучше бы вот занялись воспитанием ребёнка. Вино! Сигареты! Что за ужас?! Да, с Косторной новогодняя вечеринка определённо обещает быть захватывающей. Собственно, именно на это Валиева и рассчитывала, когда решила пригласить третью фигуристку из «ТЩК», призванную помочь команде «ВУХ» со сведением страусов. Алёна с «Трусаковыми» церемониться точно не станет. Вдруг такой подход окажется самым действенным? Вдруг прямота, к которой Усачёва и Хромых не раз хотели прибегнуть, и правда принесёт долгожданные плоды успеха в непростом деле по соединению влюблённых сердец? А кто мог справиться с подобной работой лучше, чем прямолинейная, откровенная, проворная, решительная, не привыкшая лезть за словом в карман Алёна Косторная? Она была джокером в рукаве. Она была силой, способной сотворить из обоих трио российских фигуристок-одиночниц нечто новое и наполненное особым смыслом. С её участием в своднической деятельности Камилы, Даши и Майи обыкновенная команда «ВУХ» становилась подпольным квартетом Купидонов «КВУХ», а обыкновенная троица «ТЩК» могла превратиться в романтический дуэт «ТЩ». Употреблённое Алёной с завидной невозмутимостью слово «мамочки» по отношению к Ане и Саше отозвалось внутри каждой из них каким-то странным чувством. Странным, потому что девушки должны были смутиться и растеряться, залиться краской и потерять дар речи, но, к всеобщему удивлению, ничего подобного не случилось. Это странное чувство, хоть и стало общим достоянием Ани и Саши, проявилось у них, однако, чуть по-разному. Щербакова приняла такое обращение с необычайной лёгкостью на душе, безмятежным спокойствием. Даже органы, казалось, перестали работать. Всё пришло в состояние покоя, тотального умиротворения. Трусова же отнеслась к услышанному в их с Аней адрес со сладостным трепетом, отрадным волнением, которое пленило её влюблённое сердце и заставило работать быстрее. А оно и не против! Саша почувствовала, как приятное напряжение разлилось по её телу. Радостное воодушевление охватило Аню и Сашу от макушки до кончиков пальцев. Неужели магическая энергия, которой навеяно это состояние, представлена всего лишь простым желанием, впервые блеснувшим в голове и Трусовой, и Щербаковой со столь серьёзной серьёзностью? Предельно простым, можно даже сказать, банальным желанием. Желанием иметь семью с любимой человеком. Желанием разделить жизнь с фигуристкой, с которой посчастливилось разделить олимпийский пьедестал, несмотря на все нюансы данного события. «Скажите, как любите друг друга, и успокойтесь наконец», — вышло следом за словом «мамочки» из улыбающегося рта Алёны. Вероятно, произнеси она это в обратном порядке, Аня и Саша отреагировали бы на услышанное иначе — в соответствии с всеобщими ожиданиями. Они бы смутились и растерялись, залились краской и потеряли дар речи, а когда убийственная неловкость чуть ослабила бы руки вокруг их шей, принялись бы активно выкручиваться из сложившегося положения. Причём девушки абсолютно точно наговорили бы в свою защиту кучу обидных друг для друга и для себя вещей. Вещей, обидных для их бедных влюблённых сердец. Щербакова принялась бы опровергать наличие романтических чувств к Трусовой. Трусова взялась бы за то же самое в отношении Щербаковой. Кто был бы от этого в выигрыше? Явно не Щербакова. Явно не Трусова. Явно не «Трусаковы». Слово «мамочки» героически взяло весь удар на себя. Аня, Саша и Камила, которые его услышали, а также Алёна, которая его озвучила, были прекрасно осведомлены насчёт контекста произнесения сего существительного. Все прекрасно знали, что у Ангела «Хрустального» и Русской Ракеты нет детей. Все прекрасно понимали, что «мамочки» употреблено Косторной в шутку. Потому и идущее следом выражение тоже не воспринималось как что-то серьёзное. «Скажите, как любите друг друга, и успокойтесь наконец» — предложение, которое для всех окружающих на самом-то деле вообще не имело смысла. За ним вряд ли стояло что-то важное. Его, подобно обращению «мамочки», произнесли лишь забавы ради. В связи с этим у Трусовой и Щербаковой не было видимых причин для переживаний. Не станут же девушки, в конце концов, оправдываться из-за шутки! Нелепой шутки, что и принадлежала-то не им. Все претензии к Алёне! «Скажите, как любите друг друга, и успокойтесь наконец» — повеление несерьёзного характера, к которому, однако, Аня с Сашей не могли не отнестись с присущей им в любовных вопросах серьёзной серьёзностью. Косторная ведь была совершенно права: за признанием определённо последует успокоение. Даже если чувства вдруг окажутся невзаимными, рано или поздно умиротворение обязательно настигнет разбитое сердце. Зато оно будет знать, что его обладательница сделала всё, что от неё зависело, сражаясь за свою любовь. Одно известное высказывание гласило: «Лучше сделать и пожалеть, чем не сделать и потом жалеть всю жизнь». В общем и целом Трусова была согласна с ним, но кое-что она подвергала сомнению. «Сделать и пожалеть» казалось ей не совсем реальным, не совсем про их с Аней случай. Саша считала, что, открыв Ангелу душу, она не будет жалеть. Она не должна жалеть. Да, возможно, дальнейшее общение девушек после этого окажется в опасности. Да, возможно, они не справятся со свалившимися на их головы обязательствами друг перед другом. Да, возможно, из отношений Русской Ракеты и Аннушки ничего путного не выйдет. Да что угодно возможно! Саша не хочет жалеть ни из-за угрозы стать отвергнутой, ни тем более из-за будущих проблем, если Аня всё же примет её чувства. Любовь к Ане настолько переполняет Сашу, что она вот-вот взорвётся. Любовь к Ане некуда выплеснуть, а на лёд выходит лишь малая её часть. Любовь к Ане, которую Саша держит в себе, начала приносить ей страдания. Лучше страдать от разбитого сердца или не совсем удачных отношений, чем от переизбытка любви. Конечно, любовь — это просто прекрасно. Она исцеляет. Она вдохновляет. Она возвышает. Саше нравится её любовь, но Саше не нравится невозможность поделиться ею с Аней. Любовь копится, копится, копится внутри Трусовой, вытесняя оттуда её саму. В Саше не остаётся Саши — всё забито любовью к Ане. Всё Аней забито. А где тогда Саша? Хотелось бы думать, что так же преспокойно живёт себе внутри Ани. Трусова восприняла слова Косторной в качестве знака. Саша уверилась в том, что находится на правильном пути и, дабы не сойти с него, сегодня она точно должна признаться чемпионке своего сердца. Сказанное Алёной возвратило Аню к мыслям об утраченной ею осторожности во время весьма откровенного разговора с Сашей про ревность. Аня собственноручно сделала пробоину в своём судне, а Саша её залатала. Но Трусова не успела бы столь быстро примчаться на помощь, не будь она где-то поблизости. Не будь она рядом. Может, корабль-то у них — один на двоих? Прямо как чувства и переживания, со слов Саши. Саши, которая не хотела идти ко дну. Видимо, девушки балансировали на волнах беспокойного моря неосмотрительности вместе. Видимо, они вместе пытались сохранить равновесие в общении друг с другом. Да, Трусова тоже осторожна. Трусова тоже боится. Ане очень хотелось бы знать, что было бы, не прерви Алёна и Камила тот интимный разговор, нежданно-негаданно случившийся между ней и Сашей. Так ли уж нежданно-негаданно? Именно Круэлла дала ему начало, ни с того ни сего поделившись тревожащими её мыслями по поводу поведения «вездесущего мальчика» Ангела. Вдруг она неспроста направила диалог в данное русло? Вдруг она хотела что-то сказать? Но смогла бы Трусова довести начатое до конца, если бы Щербакова не вспылила? Аня боялась последствий, но последствия, как оказалось, вовсе не собирались её пугать. Аня не оттолкнула Сашу, а, наоборот, лишь подтолкнула её к себе. Саша заговорила о чувствах и переживаниях, причём подчеркнула, что им с Аней «не нужно обособляться друг от друга». Это ли не чудо? А что ещё могла бы сказать Трусова, если бы девушек никто не отвлёк? Вдруг она сказала бы то, что избавило бы их обеих от необходимости держаться за свой хрупкий корабль? Вдруг она сказала бы, что прямо по курсу — земля? Что прямо по курсу — пункт «Трусаковы канон». А что, если дыра, зияющая в корпусе судна, — дело рук Саши? Что, если это Саша, выступив инициатором разговора, а затем упрекнув Аню в ревности к Марку, подставила и себя, и Аню под удар? Что, если Аня просто расковыряла уже повреждённое Сашей место? Получается, Саша быстро спохватилась и залатала свою же пробоину, заметив, как Аня безрассудно её увеличивает? Несмотря на осторожность и страх, Трусова тоже теряла контроль. Не всё находилось под властью Щербаковой. Не всё зависело лишь от неё. На этом корабле всегда было два капитана. Аня не предполагала, что могла находиться здесь не одна. Она вообще не думала о подобном. Но теперь поняла. Поняла, что всё время несла ответственность не только за себя. За себя и за Сашку. Каждая сама должна отвечать за собственные пробоины. Каждая сама должна отвечать за проявления неосмотрительности в своём поведении. Но как тогда спасти судно? Как не потонуть? Круэлла предложила не обособляться, а признать общность чувств и переживаний. Неужели она ждёт слов любви от Ангела с пробитым ею крылом? Да плевать на эту чёртову рану! Если бы у Щербаковой были прострелены оба крыла, она всё равно прилетела бы к Трусовой. Она прилетела бы к Трусовой, даже если бы та вовсе вырвала ей крылья. Ведь Круэлле не отнять у Аннушки крылья любви. Только, кто-нибудь, дайте гарантию, что Аня поняла всё правильно. Кто-нибудь, дайте знать, что Саша и правда ждёт признания от Ани, что Саше и правда оно нужно. Пожалуйста, кто-нибудь, дайте знак, что Саша любит Аню и хочет быть с ней! «Скажите, как любите друг друга, и успокойтесь наконец» — легко соскользнуло с прекрасных губ Косторной и молниеносно устремилось к ушам Щербаковой, пройдя через которые быстро-быстро сделало пару оборотов вокруг мозга олимпийской чемпионки и метнулось к её сердцу. Оно ни с того ни с сего залаяло. По крайней мере, Ангелу так показалось. Плавно переместив глаза с Алёны на Сашу, Аня тут же пересеклась с ней взглядами. Сосредоточенный, несколько подозрительный взор Трусовой, которым она встретила подоспевший шоколад Щербаковой, сменился на благосклонный. Ракета словно бы пыталась понять, как Ангелочек «Хрустального» отнеслась к сказанному Косторной. Ракета словно бы пыталась понять, совпали ли их реакции на такие простые, но оттого не менее провокационные слова. Судя по всему, если бы Аня не посмотрела на Сашу, явно случилась бы катастрофа. Непоправимая ошибка. Однако Аня посмотрела. Она поймала тот негласный сигнал, что был отправлен Сашей секундами ранее. Гласный сигнал, что был отправлен её сердцем. Ангелу не показалось. Да? Хотелось бы думать, что не показалось. Хотелось бы думать, что Анино сердце, подало голос, подобно собаке, вдруг услышавшей лай сородича где-то поблизости. Хотелось бы думать, что оно откликнулось на лай Сашиного сердца. Значит ли это, что ошейник имелся не только у Аннушки? Значит ли это, что на конце поводка, который находился у самой Круэллы, тоже была собака? В настоящей истории два собачьих сердца? — Ещё не мамочки, — безмятежно отозвалась Трусова. — Вот когда мы с Аней своими обзаведёмся, тогда и называйте нас «мамочками». Саша звучала чересчур серьёзно, но главное — чересчур спокойно. Что произошло? Она не схватилась ни за голову, ни за рот. Она не стала на ходу сочинять оправдания, которые в итоге оказались бы ещё нелепее, чем её первоначальные высказывания. Она не стала прятать красное лицо, что, к слову, даже и не покраснело. Трусова стояла с абсолютно невозмутимым видом, причём в компании, где, кроме неё, было ещё три человека. Невероятно, но факт. Может, Русская Ракета просто не поняла, что произнесла? Лёгкая улыбка тронула уголки губ Щербаковой. Большего Аня себе не позволила лишь по той причине, что ей ни в коем случае нельзя было смутить Сашу своей реакцией на сказанное ею. Смутить Сашу равно испугать Сашу. Испугать Сашу равно сделать новую пробоину в общем судне. Сделать новую пробоину в общем судне равно потерять Сашу и приобрести блудную Трусову. Потерять Сашу и приобрести блудную Трусову равно остаться одной. Такое себе удовольствие, знаете ли! Зато другая олимпийская чемпионка на пару с Алёной ни в чём себе не отказывала, свободно наслаждаясь моментом. — Как обзаведётесь, обязательно дайте знать! — первой отреагировала Валиева, одарив старших подруг широкой улыбкой. — Да! Мы с Камилой придём вас поздравить. Памперсы принесём! — подхватила Косторная, коварно ухмыляясь. — Памперсы — это хорошо, — радостно произнесла Саша, делая вид, словно ничего сверхъестественного не происходит. Саше нравилась сложившаяся ситуация. Её собеседницы явно не были готовы к тому, что она поведёт себя подобным образом. Все ожидали увидеть покраснения и смущения Трусовой, а она взяла да отличилась! Ни покраснений, ни смущений вам, девочки! Сегодня Русская Ракета пробует новое, причём весьма успешно. Сегодня точно её день! Когда Саша ехала с Марком в такси, она листала ленту во «ВКонтакте» и наткнулась на сообщество, посвящённое астрологии. Недолго думая, Ракета решила заглянуть туда и посмотреть, что же ей готовит эта среда. Гороскоп гласил, что Раков, представительницей которых Трусова и являлась, ждёт довольно-таки сложный день, причём все проблемы у данного знака зодиака будут из-за отсутствия поцелуев. Из прочитанного Ракета вывела вполне логичное заключение: чтобы у неё сегодня всё было хорошо, нужно получить поцелуи. Значит, не зря она запланировала на эту вечеринку признание в любви! Если Саша откроется Ане, и чувства окажутся взаимными, то девушки, очевидно, поцелуются. Ну а что? Не злить же гороскопы! Звёзды так стараются! Дают всяким неудачникам советы, намекают, как поправить плохой день. Не стойте как истуканы! Пользуйтесь! Шевелитесь! Коль хотите наслаждаться жизнью и избегать всевозможные проблем и трудности — готовьтесь что-то сделать для этого. Тем более на её стороне уже было крайне оптимистичное предсказание: «Он(а) тебя любит». Саша не забыла о нём, просто сейчас, как ей казалось, все звёзды сошлись, чтобы осветить путь к сокровенной мечте. А точнее, к сокровенной Ане. О результате Щербаковой Трусова предпочитала не думать, продолжая считать его ошибкой! Нет, Саша, конечно, не считала себя преданной фанаткой астрологии и гадания, но с Аней во что только не начнёшь верить! Аня была достойна даже того, чтобы искренне поверить в Деда Мороза. Правда, Трусова который год загадывала один и тот же подарок, но так и не нашла у себя под ёлкой никакую Аню Щербакову. Значит, туфта этот ваш Дед Мороз! За исполнение собственных желаний нужно браться самой. Русская Ракета так и сделала. Русская Ракета всё взяла в свои руки. В результате кое-что, о чём она уже давно мечтала, наконец-то сбылось. Кое-что хоть и незначительное, по сравнению с признанием в любви, но тем не менее очень-очень приятное. Трусова хотела прилюдно шипперить себя с Щербаковой. Пожалуйста! Получите, распишитесь! Наверное, все в шоке, в том числе Аня. Да и Саша тоже в шоке. Чего уж греха таить! Саша тоже не ожидала, что сможет это провернуть. Не ожидала, но провернула. Значит, и признание тоже сможет. Кошечка с Ведьмой непонимающе переглянулись. — Трусова, — взялась Косторная, по-видимому, за откровенную провокацию, — я что-то не поняла. Давно ли ты с Анькой семью собралась строить? Ну, может, я здесь единственная, кто не в курсе ваших семейных планов. Поясни дорогой подружке. Камила на мгновение выпучила глаза от удивления. Да, Алёна явно жжёт. Главное — чтобы не сожгла тут всё к чёрту! Со страусами надо обходиться осторожно. Никогда не знаешь, что у них на уме. Спрячут головы в песок, и думай потом, как их оттуда вытащить! Щербакова кинула серьёзный взор на Косторную и мягко взглянула на Трусову. Та по-прежнему блистала спокойствием, однако Ангел всё равно решила перестраховаться. — Алён, мне кажется, что... — Что это странный вопрос, — мигом подхватила Саша, не позволив Ане закончить мысль. — Мы с Аней на протяжении шести лет держимся бок о бок друг с другом, — мирно произнесла она и, прямо-таки светясь довольством, посмотрела на Щербакову. — Мы уже семья. Ну вот, Ане вновь рядом с Сашей хотелось плакать. Что же такое? С чего вся эта сентиментальность? Именно воскресенье стало точкой отсчёта, после которой Аня начала впадать в слезливое состояние слишком легко и часто. И каждый раз причиной тому является поразительная нежность в поведении Саши, в её отношении к Ане. Первым случаем, открывающим череду столь приятных трогательностей, правомерно будет назвать момент, когда фигуристки, ожидая такси у ледового дворца «Хрустальный», заговорили о шипперстве. Аня тогда поделилась с Сашей мыслью, что их общая страсть к пейрингу «Трусаковы» кажется странной. А что Саша? А Саша почти довела Ангелочка до слёз своей мягкостью. Последние дни Ане удавалось сдерживаться. Лишь раз она заплакала. Лишь раз потеряла контроль. Это случилось, когда между девушками произошёл небольшой конфликт из-за желания Щербаковой, точнее, его отсутствия. В четыре часа ночи Трусова стремительно выбежала из Аниной квартиры и отправилась неизвестно куда и неизвестно зачем. Ну, на тот момент. Однако данный случай — совершенно другое. Не считается. Саша была безжалостной. Саша была жестокой. За восемнадцать лет жизни Аня успела пролить достаточно слёз из-за своей Круэллы. Александра Трусова — единственный человек, который заставлял её плакать по самым разным причинам: и от счастья, и от обиды, и от отчаяния, и от умиления, и от злости, и от жалости, и от смеха, и от восторга. Хотя нет. На самом деле, если говорить максимально открыто и честно, причина всегда была одна. Одна-единственная, как Александра Трусова. Аня плакала от любви. Порой это больно. Порой это приятно. Порой душит. Порой исцеляет. Несмотря ни на что, эти слёзы никогда не были Щербаковой в тягость. Аня не считала себя плаксой. Никто не считал. Она отличалась невероятной стойкостью и сдержанностью, редко давала волю слезам. Вероятно, всё потому, что у неё и не обнаруживалось поводов для этих самых слёз. Да, Щербакова следила за своими эмоциями, но ни в коем случае не запрещала себе их. Да, Щербакова даже могла расплакаться после неудачного проката, сидя в «Kiss and cry». Ну, на то он и «cry», чтобы плакать. Однако с Ангелочком «Хрустального» подобное «cry» происходило очень нечасто. Потому что Аня плакала от любви. Потому что Ане хотелось плакать только лишь от любви. Вот и сейчас. Но сейчас плакать нежелательно. Сейчас желательно потерпеть. Чтобы не сильно мучиться, Щербакова решила пойти самой себе на некоторые уступки: ослабила ежовые рукавицы, разрешив переполняющим всё её существо чувствам совсем на немножко выйти наружу, но при условии, что они будут держаться достойно и своим поведением не заставят спортсменку краснеть. Один шаг разделял Аню от Саши, и Аня сделала его. Снова. Под удивлёнными взглядами Алёны и Камилы Аня медленно, словно нехотя, а в действительности очень даже хотя, приблизилась к Саше и нежно обняла её. Трусова будто бы предвидела действия Щербаковой и, как только та пришла в движение, слегка раскинула руки в стороны, с радостью позволяя себя обхватить. Ведьма выгнула бровь. Она явно намеревалась выдать что-то опасное. Кошечка посчитала нужным обезвредить свою «хозяйку». По крайней мере, сейчас, в ситуации весьма хрупкой. А ещё весьма странной из-за необычного поведения Саши. Ну, чего только не сделаешь в страхе за бедных страусов! — Какая милота! Скажи же, Алёнка, — воскликнула Валиева быстрее, чем Косторная успела приоткрыть рот для своей реплики. Поймав резкий сигнал Камилы, Алёна вновь скользнула взглядом по застывшим в объятиях друг друга девушкам, на сей раз оценивающим. Оказавшись не в силах противостоять виду таких счастливых Ани и Саши, Ведьмочка поддалась их чарам: она плавно сменилась в лице и излучала теперь восторг и дружелюбие. Опасности и след простыл! — Милота милотой, — бодро подала голос Косторная, — но, будущие мамочки, вы от Ками уж не отказывайтесь. Имейте совесть! Ведь так не бывает на свете, чтоб были потеряны дети! — пропела она отрывок из мультфильма «Мама для мамонтёнка». Страусы аккуратно разомкнули объятия и повернулись к говорящей. — Вообще-то это твоё бедное дитя, — с ехидством отозвалась Трусова. — Наше не было бы бедным. — Эй! На что намекаешь?! — возмутилась Косторная, скрестив руки на груди. Кажется, опасность передумала и вернулась. — Между прочим, это твои слова. Ты назвала Ками «бедным дитём», — продолжала потешаться над подругой Круэлла. Такие у них были отношения. Будучи доброй и весёлой по характеру, Алёна никогда не обижалась на шутки Саши. Наоборот, подыгрывала и отвечала тем же. За эту свободу и лёгкость в общении Трусова её очень ценила. — Привела Камилочку на вечеринку с кучей странных дяденек и тётенек, не уследила за ней и пытаешься всё на нас спихнуть! Ага, щас! — Но мы по доброте душевной, конечно же, не откажемся от девочки. Лишим тебя родительских прав и заберём малышку себе, — вставила слово Аня, широко улыбаясь. — Дя! — вступив в обсуждение своей дальнейшей судьбы, выдала Валиева звонким детским голосом. — Я в шоке! — негодовала преданная всеми Косторная, всплеснув руками. — Вот и приходи на вечеринку к подружкам! Вот и делай добро людям! «Хрустальные» девочки одарили Ведьму довольными ухмылками. — А как ты вообще сюда забрела, Алён? — вдруг спросила Щербакова, посерьёзнев. — Ты разве не должна была уехать с родителями на свадьбу кого-то из ваших родственников? — А вот! — весело воскликнула Косторная, мигом забыв обо всех «обидах» на собеседниц, и приобняла Кошечку за плечо одной рукой. — Вот эта особа слёзно упрашивала меня пойти с ней. Собственно, потому я и здесь. Так сказать, пожалела ребёнка! Камила недоуменно уставилась на Алёну. — Что-то я не припомню никаких слёз у себя, — демонстративно нахмурилась младшая фигуристка. — Знаешь… Мне виднее, Камил… Мне виднее… — драматично заговорила Косторная, отстранилась от Валиевой и упёрла руки в бока. — Ты же на себя не смотрела в тот момент. А я смотрела! И сердце у меня кровью обливалось… — чуть тише произнесла она и театральным движением схватилась за грудь. — Никогда не забуду этот видеозвонок и твоё печальное личико. Все дела свои отложила, чтобы увидеть на нём улыбку, Камилочка… Чтобы увидеть тебя счастливой! Щербакова с Трусовой изумлённо переглянулись и одобрительно закивали. — Хозяйка, прости мне мою дерзость. Я чрезмерно тебе благодарна, — по-кошачьи промурлыкала Валиева, растягивая букву «р», и, нацепив на себя свою маску, потёрлась мордочкой о плечо Косторной. — Так и быть, так и быть… — отозвалась Алёна, погладив Камилу по голове. Лицо Саши вдруг приобрело задумчивое выражение. Внимательный взгляд изумрудов пробежался по Ведьмочке и Чёрной кошке, а затем остановился на шляпке первой. Глаза Круэллы широко распахнулись. Внезапная догадка озарила её. Ракета скривила уголок рта в насмешливой улыбке и, обратившись к Алёне, резко выпалила: — Точно! До меня только дошло, что ты без маски. Вообще без маски! Аня заинтересованно посмотрела на Сашу, а после изучающе оглядела Алёну. — А я тоже как-то не обратила внимания, — призналась Ангелочек. — У неё же шляпа вместо маски! — воодушевлённо сообщила Саша. — Открытие века, Трусова, — усмехнулась Алёна. — Ну, молодец, что заметила! Предупреждаю — даже не пытайся сдать меня властям... По крайней мере, не по этому поводу, — игриво подмигнув, выдала она и слегка коснулась полей своего головного убора. — В данной ситуации я не преступница. Всё законно. Всё улажено. — Ага! — удовлетворённо бросила Саша, радостно хлопнув в ладоши. Три пары глаз вопросительно уставились на неё. — Отсутствие маски, ведьмовская шляпа, «законно», «улажено». Это ты! Это ты спрашивала у Медведевой, что делать, если не смог подобрать маску. Это на твой вопрос Женька отвечала. Дело раскрыто! Оживлённость Круэллы грела Ангелочку душу. Трусова с таким увлечением и азартом делилась с окружающими своей маленькой, но оттого не менее значимой для неё победой над очередной загадкой человечества, что Щербакова готова была хоть каждый день подкидывать ей какие-нибудь головоломки, тайны и ребусы, лишь бы каждый день видеть, как Саша, вовсю проявляя себя на расследовательском поприще, светится от радости и гордости. Аня радовалась бы тоже. Аня гордилась бы тоже. — Молодец, Саш. Отлично сработано, — ласково произнесла Ангел «Хрустального». Ане показалось, или Саша от её слов засияла пуще прежнего? — Детектив Трусова, преклоняюсь перед Вашим гением… — хихикнув, объявила Кошечка. — Ой, конечно, тебе смешно, Камил! — скрестив руки на груди, с нарочитым возмущением сказала Саша. — Ты ведь знала. Ты была в курсе. А мы вот с Марком, пока сюда ехали, всё думали, кто же этот несчастный без маски! Алёна демонстративно закатила глаза. — Почему же сразу «несчастный»?! Мне просто захотелось блеснуть перед всеми ведьмовским образом. Если бы не я, кто-то бы такое провернул? Сомневаюсь! — весело возразила Косторная. — А теперь подумайте… — снизив голос, обратилась она к собеседницам и сделала небольшую паузу. Алёна шумно вздохнула, словно собиралась с силами, и продолжила уже громче и эмоциональнее. — Какие, маски, блин, можно к этому подобрать?! Вы вообще видели маски ведьмы? Поверьте, лучше не видеть! Страх, да и только! Зелёное лицо, большой нос, ужасные морщины, кривые зубы… Фу-фу, кошмар! Есть, конечно, маски других цветов, в том числе и телесного, но, знаете, ситуация не сильно меняется. И что же получается? По-вашему, я со всем этим должна мириться?! Ну уж нет! Я хочу быть красивой, приятной на вид ведьмочкой, а не чрезмерно уродливой и противной ведьмой. К концу своей гневной тирады Алёна чуть не перешла на визг — так сильно тронула её проблема неудачных, по её авторитетному мнению, ведьмовских масок! Судя по сверкающей улыбке Кошки, возмущениями своей «хозяйки» она наслаждалась не первый раз. Зато Щербакова и Трусова явно не ожидали, что всё это достигнет такого размаха. Они застыли в неподвижности, внимательно слушая подругу. Брови, поднятые ими в самом начале пламенной речи Косторной, продержались на высоте до самого её конца. Не остались равнодушными к Алёниной проблеме и те, кто, просто проходя мимо, невольно попадал под бурный поток её слов. Многие не спешили покидать компанию, для которой Алёна, собственно, и вещала. Всё было настолько серьёзно, что, очевидно, ни один человек не посмел бы прервать спортсменку. Слишком интересно. Ну и, конечно, слишком опасно мешать самой Ведьме! По окончании эмоционального монолога Косторной случайные слушатели выразили ей своё сочувствие и восхищение, отметив непоколебимость её духа. Отнюдь не каждый сможет столь отважно перенести подобную превратность судьбы! — Хотя чему я удивляюсь? — как ни в чём не бывало произнесла Саша, важно скрестив руки на груди. Аня повернула голову к говорящей. Как только глаза Щербаковой коснулись Трусовой, лицо Ангела мгновенно осветилось яркой улыбкой. — Это же Алёна. Вечно что-то учудит! Нам с Марком даже расследовать особо ничего не нужно было. Если где-то случилось что-то странное, значит, за этим стоит Алёна. — Или её напарница, — самодовольно уточнила Ведьмочка, развязно облокотившись на плечо Валиевой. — Не мне же одной все лавры! Камилу, кажется, данное заявление не совсем устроило. — Ещё чего! Благодарю, конечно, но меня не впутывайте, пожалуйста. Я — обыкновенная чёрная кошечка. Я тут вообще для декора. Ты же, Алёнка, — главная героиня! Все лавры тебе. — Ха, видите! — усмехнулась Трусова. — Ками даже понизила себя до уровня декора, лишь бы не быть соучастницей такой чудачки. — Если выглядеть сногсшибательно для вас — чудачество, то это ваши проблемы, а не мои, — надменно задрав подбородок и поправив свою шляпу, выдала Косторная. — Тот факт, что я единственная из всех, кто пришёл без маски, меня не особо тревожит. Наоборот, я безумно собой горжусь! — А тем, что опоздала на полчаса, тоже гордишься? — саркастически хмыкнула Круэлла. — Камила никогда не опаздывает. Очевидно, это ты постаралась. — Леди не опаздывают, Трусова. Леди задерживаются, — блистательно улыбнувшись, отозвалась Ведьма и гордо взмахнула завитыми волосами. Аня, наблюдая за шуточной перепалкой подруг, одобрительно качнула головой Алёне и перевела взор на Сашу, с интересом ожидая её ответа. Трусова подозрительно прищурилась, демонстративно окинула Косторную взглядом с ног до головы и, задумчиво приставив пальцы к подбородку, с недоумением произнесла: — Что-то не похожа ты, дорогуша, на выпускницу Школы Леди. Как была пацанкой, так и осталась. Про золотую брошь вообще молчу. Лицо Ани засияло ещё сильнее. Она знала, что Саша, заслышав слово «леди», обязательно вспомнит про проект «Пацанки». — Ты смотришь «Пацанок»? — выгнув одну бровь, спросила Алёна. — Почему бы и нет? Чтоб ты знала, не я одна. Анька со мной смотрит. — Подтверждаю, — весело подала голос Ангел «Хрустального». — Марк тоже, кстати, по моим рекомендациям втянулся. Ну вот, оказывается, «хобби» Ракеты разделяла не только Щербакова. Кондратюк и сюда влез. Ожидаемо, но всё равно немного обидно. — Ну ясно-ясно, — на удивление спокойно отозвалась Косторная, по-видимому, намереваясь закончить затянувшуюся перепалку. Камила даже подумала, что опасность наконец-то миновала и можно спокойно спросить про Дашу и Майю, которых ей ещё не довелось встретить. Подняв маску на лоб, Валиева уже приготовилась озвучить тревожащий её вопрос, но не тут-то было. — Так что же ты скажешь в своё оправдание, Ведьма? — воинственно уперев руки в бока, с вызовом бросила Саша. — Буду я ещё перед тобой оправдываться, Трусова! — скопировав позу своей оппонентки, возмущённо воскликнула Алёна. — Ах вот как! Тогда сейчас напарника своего верного позову, — выдала Круэлла, сверкнув изумрудами. — Маркуша изымет у тебя кошечку до выяснения обстоятельств. Того и гляди опять пострадает. Бедненькая! Имей в виду, мы с Марком больше не дадим Ками в обиду. «Мы с Марком», «нам с Марком», «Маркуша» — да сколько можно? Почему нельзя говорить о себе и от себя? Кондратюка нет в компании. Кондратюка нет поблизости. Его виртуозно скрывала толпа — Ане на руку. А может, Марк вместе с друзьями перебрался в другую комнату. Какая разница? Главное — здесь Марком и не пахло. Почему с таким же успехом он не покинул голову Саши? Щербакова сомневалась, что Трусова способна затеять игру «кто кого переревнует», особенно после разговора о ревности и чувствах. Значит, дело в чём-то ином. Значит, Пёсик занимал особое место в мыслях Круэллы. В сердце тоже? Может, Саша играет в другую игру? От бдительной Камилы не скрылись изменения, которые произошли в Ане, когда имя Марка всё чаще стало слетать с губ Саши: немного потускнела улыбка, чуточку опустились веки, лёгкая печаль показалась во взоре, пальцы довольно-таки нервными движениями принялись перебирать волосы. От бдительной Камилы не скрылась и бдительность Алёны. Невзначай зацепившись глазами за тревожные руки Щербаковой, Косторная с недовольством посмотрела на Трусову. К сожалению, в настоящий момент Саше не дано было понять истинную причину такого взгляда Ведьмочки. Она просто думала, что «разозлила» Алёну своими остроумными фразами, что устремлённый на неё укоризненный взор — лишь часть их игры. Тем более Саша не ожидала, что заденет подругу чем-то из сказанного. Вот и всё. К сожалению, в настоящий момент Саше, увлечённой забавной стычкой с Алёной, не дано было распознать перемены в состоянии Ани. Она просто не придавала значения частоте употребления имени Марка, проскальзывающего в её речи. Тем более Саша не предполагала, что Аня будет ревновать из-за упоминаний Марка. Вот и всё. Что Камиле с этим делать — неизвестно. Остаётся только надеяться на тактичность Алёны. Если третья из трио «ТЩК» ткнёт первую носом в её ошибку, та вместе со второй сгорят от стыда и зароются в песок уже не одной лишь головой, а всем телом целиком. Трио превратится соло, а команде «ВУХ» тогда придётся взяться за поисково-спасательную деятельность. Высока вероятность, что страусов в ближайшее время найти после случившегося вообще не удастся. В таком случае девочки вынуждены будут переквалифицироваться в отряд археологов, чтобы через десятки лет отыскать их останки. Правда, развитию «Трусаковых» это уже вряд ли поможет. А вдруг всё сложится не так плохо, как Валиева себе представила? — В блюстители порядка подалась? — саркастически спросила Алёна, а после мгновенно приняла серьёзный вид, что внимающих её речи немного напрягло. — Тогда мой тебе совет — в первую очередь следи за собой. А то, думаю, нехорошо получится, если Маркуше придётся задержать тебя за злоупотребление должностными полномочиями, а Жене в связи с этим — изъять у тебя Аньку. Так сказать, до выяснения обстоятельств. А может, на подольше. Мало ли как дело повернётся. Или его повернут. Кто знает? Ведьмочка тотчас получила обратную связь от своих слушателей. Аня и Камила синхронно вскинули брови и направили взгляды на Сашу. Щербакова всматривалась в лицо Круэллы с опаской, словно боялась, что та перестанет с ней общаться из-за сказанного Косторной. Довольно-таки странно. Валиева же взирала на Трусову с любопытством, подобно сканеру проходя по ней взором и подмечая любые малейшие изменения. А без них, конечно, не обошлось. Только вот были они, к всеобщему удивлению, вовсе не малейшими. Саша не пыталась блистать перед подругами равнодушием. Саша не пыталась выглядеть так, будто слова Алёны её никак не задели. Да, Трусова не дала улыбке сбежать со своего лица, остановив её на полпути от успешной эвакуации. Раскрытые губы плавно сомкнулись, спрятав зубы. Секундами ранее Ракета улыбалась широко и свободно, теперь же — натянуто и как-то вымученно. Но улыбалась. Это единственное усилие, которое она приложила для того, чтобы спрятать эмоции вызванные ответом Косторной. Весёлые огоньки в глазах Круэллы словно потушили ведром ледяной воды. Жаль, что у Камилы не было такой зажигалки, которая вернула бы Сашиным глазам вмиг исчезнувшее озорство. Зато у Ани она была, хотя та вряд ли собиралась сейчас её применять. И Валиева могла понять Щербакову. Обстоятельства не позволяли Ангелу «Хрустального» прилюдно пользоваться своими преимуществами во влиянии на Русскую Ракету. Все ведь знают, что магия вне Хогвартса запрещена. Трусова отвела похолодевший взгляд в сторону, а затем обернулась с целью убедиться, на месте ли стена, у которой ей довелось провести так много времени. Мало ли! Вдруг она провалилась сквозь землю от услышанного и увиденного ею с появлением Чёрной Кошки и Ведьмы. Саша тоже не прочь бы провалиться. Но увы, это чересчур простой выход из ситуации. Простой и позорный. Стена оказалась на месте — Ракета облегчённо выдохнула. Активность общения с собеседницами, если происходящее здесь можно было так назвать, заставила Трусову немного отдалиться от неё — буквально на пару шагов. Сейчас Саша испытывала дикое желание прижаться к своей новой подруге. Неудивительно, она уже успела породниться с данной особой! Никто из присутствующих на новогодней вечеринке-маскараде, включая организаторов в лице Медведевой и Загитовой, не пробыл около неё столько, сколько пробыла Трусова. Она могла заступить на пост вместо этой стены, и подмены бы даже не заметили. Саша нуждалась в опоре, которую ей в настоящий момент не от кого было получить. Только полюбившаяся стена протягивала Саше руку помощи. Несуществующую, но протягивала. Обладательницы же существующих рук находились не в том положении, чтобы прийти на выручку Ракете. Да и зачем? Это ведь шуточная перепалка, забавная и немного нелепая. Обычное дело. От чего тогда спасать Трусову? Хотя краем глаза спортсменка заметила, что и Валиева, и Щербакова слегка напряглись. Значит, причины для беспокойства у Саши есть? Значит, спасать Сашу всё-таки надо? Из добровольцев лишь стена. Камила, по-видимому, сохраняла нейтралитет, а Аня… Почему Алёна упомянула Женю? Ясно как день, что Женю Семененко. Почему именно он, по её словам, должен изъять Аню у Саши? Почему «на подольше»? Почему Косторная это сказала? Просто шутка или же нечто большее? Может, Ведьма на досуге занималась своими колдовскими штучками и узнала что-то важное про тандем Мастера и Маргариты? Что-то, что сокрыто от невооружённого глаза Круэллы? А чем Круэлле его вооружить, чтобы увидеть то же самое? Саша смело попятилась назад, по дороге потеряв свою улыбку. Достигнув цели, она прислонилась спиной к спасительной стене. Такой поворот событий заставил собеседниц Русской Ракеты прийти в движение и торопливо последовать за внезапно отбившейся от стаи фигуристкой. Теперь Саше некуда было отступать. Впрочем, отступать она и не собиралась. Трусова походила на раненого вожака, мудрого и хитрого, что повёл за собой других одним лишь авторитетным молчанием, но никак не на жалкого, презренного трусишку, которого припёрли к стенке. Саша держалась очень гордо. Может, потому что вовсе не пыталась держаться? Может, потому что не побоялась показать эмоции? Может, потому что позволила себе выглядеть недовольной? Неужели сила — в способности вытащить в мир потаённую глубоко внутри слабость? Не орать во всеуслышание «я слабый», а дать миру это увидеть и почувствовать. Сурово скрестив руки на груди, Круэлла вперила покрывшиеся льдом изумруды в Алёну, глядя на неё чуть исподлобья. Саша ещё ни разу не посмотрела на Аню, а Аня ещё ни разу не оторвала глаз от Саши. Аню немного беспокоило отсутствие зрительного контакта с Сашей, а Саша боялась испугать Аню холодом своего взгляда. Холод этот не должен был коснуться Ангела, так как всецело принадлежал Семененко. Вот он — истинный адресат. Даже жаль, что Аполлон сейчас находился не здесь. Вместо него страдать приходилось Алёнке! Трусова понимала, что Косторная ни в чём не виновата. Наоборот, Ведьма вполне могла преследовать благую цель! Если, конечно, это всё не было лишь обыкновенной шуткой. А вдруг Алёна и правда не шутила? Вдруг хотела открыть Саше глаза? Вдруг хотела предостеречь от неприятностей, что в первую очередь нещадно ударили бы по её бедному влюблённому сердцу? Неужели Косторная поняла, что Русская Ракета влюблена в Ангелочка «Хрустального»? Это бы многое объяснило… А что насчёт Валиевой? Что насчёт Усачёвой и Хромых? Мог ли кто-то ещё видеть симпатию Трусовой к Щербаковой? А что видела сама Аня? Что, если она была в курсе Сашиных чувств и без всяких признаний? Тогда почему девушки ещё не сдвинулись с мёртвой точки? Нет-нет, с мёртвой точки они, конечно, сдвинулись. Ну а дальше что? Почему не начали встречаться? Или Трусова слишком уж многого просит? Ладно, лучше об этом не думать. Лучше вообще не думать. Можно до такой степени надуматься и до таких вещей додуматься, что придуманное в ходе чрезмерных мыслительных операций не даст идти вперёд. А впереди Сашу и Аню ждало признание. С ним истина себя и покажет. Отгоняя дурные и лишние мысли, Саша живо сосредоточилась на насущных проблемах. Теперь её тревожило другое: она избегала смотреть на любимого Ангелочка, а это чревато серьёзными последствиями. Шоколадное море определённо уже пришло в волнение из-за сего недоразумения. Ну ничего. Трусова непременно успокоит его, но сначала успокоится сама. Саша послала Ане с десяток мысленных сообщений, в которых попросила её чуточку потерпеть. Только бы они дошли до адресата. Хотя бы одно. Не заслужила Щербакова подобного отношения к себе. Не заслужила! Или заслужила? Заявление Косторной совсем сбило Трусову с толку. Какое право имеет Мастер изымать Маргариту у Круэллы? — Это ты мне так намекаешь на сотрудничество? — после довольно продолжительной паузы, по меркам данной беседы, произнесла Ракета. Саша не знала, насколько уместно в настоящий момент включать дуру. Она даже не стала забивать себе этим голову. Никаких расчётов. Никакого планирования. Саша просто начала импровизировать. Был ли то сигнал из мозгового центра, или же сердце взяло поводья в свои руки — тоже неизвестно. Ведьма встала прямо напротив рыжеволосой подруги. — Возможно, — коротко отозвалась она, прикоснувшись пальцами к полям своей шляпы. — Я с Женей сумею договориться, — твёрдо сказала Саша. Угрюмость плавно сошла с её лица, оставив после себя удивительное спокойствие. — Предложу ей дружескую услугу за услугу, и Аню никто не тронет. Камила не удержалась от улыбки. На душе стало легче. Если Трусова в состоянии продолжать шутливую перепалку с Косторной, значит, всё в относительном порядке. Брось Ракета отвечать на выпады Ведьмочки — можно смело паниковать. В отличие от Валиевой, Щербакова не спешила открыто радоваться. Лучше не делать преждевременных выводов — опасно. Да, заговорив, Саша ощутимо смягчилась. Да, Саша, хоть и выглядела серьёзной, уже перестала излучать былое недовольство. Да, напряжение, повисшее в воздухе, наконец-то спало. Внешнее напряжение. А что же творилось у Трусовой внутри? — Я вообще-то про Семененко. Не про Медведеву, — звонко хихикнула Алёна, чем внесла особый вклад в стабилизацию обстановки. Несмотря на содержание сказанного подругой, Саша улыбнулась. Вот она — живительная сила Косторной и её смеха! — А Семененко тут каким боком? — Ты давай из себя дурочку не строй, Трусова! — весело воскликнула Ведьмочка. — Где Марк, там и Женя. Да, мы все поняли, что Маркуша — твой напарник. Но если вдруг ему придётся тебя арестовать, то твоё место займёт Женя. — На каком основании? — серьёзно поинтересовалась Ракета. Ну уж нет! Аполлону ни в жизнь не занять место Саши. Парень может украсть у неё маску, однако это вовсе не значит, что вместе с лисьей личиной в его лапы попадётся и Аня. — Говорю же — где Марк, там Женя, — поучительным тоном выдала Алёна. — Там Женя, где Марк. Они же не разлей вода! — Хорошо. Там я, где Аня. Логично? — быстро бросила Саша и быстро ответила на свой же вопрос. — Логично. Возражения не принимаются, как и необоснованное изъятие Ани, в незаконности которого я уверена на сто процентов. Только сейчас Ангел «Хрустального» позволила себе улыбнуться. — Вот как! Тогда почему вы пришли на вечеринку не вместе? Почему Аня — с Женей, а ты — с Марком? — спросила Ведьма, подозрительно прищурившись. Данный вопрос не застал Сашу врасплох. Она уже собиралась сказать всё как есть, мол, небольшое опоздание с приглашением, но не успела. Может, знак судьбы? Стоит попридержать язык, да? — Ibi victoria, ubi concordia, — внезапно подала голос Камила, важно подняв указательный палец. Две пары глаз уставились на младшую подругу с непониманием, а третья — Анина — с лёгким удивлением. — Латынь, — тут же пояснила Валиева, на что получила от Щербаковой одобрительный кивок. — В переводе на русский это означает «там победа, где согласие». Вот и согласитесь, что деление на пары не значит ровным счётом ничего. Кто с кем пришёл — неважно. Главное — мы все здесь, чтобы весело провести время. — В смысле «не значит ровным счётом ничего»? В смысле «неважно»? — демонстративно возмутилась Косторная. Её лицо приняло крайне опечаленное выражение. — Ками, а я-то думала, что между нами с тобой что-то есть… — драматично заговорила она и взволнованно положила одну руку себе на грудь, а другую — на плечо Валиевой. — Ну, что-то большее, чем просто дружба… Я думала, ты так настойчиво зазывала меня на вечеринку, чтобы наконец признаться! Неужели мне не на что надеяться? Прошу, Камилочка… Не разбивай моё бедное сердце… Устроенная Алёной мини-сценка заставила Сашу прыснуть в кулак. Аня вмиг обратила взор на Круэллу и, заметив её оживление, улыбнулась ещё шире. А затем случилось то, за что Щербакова готова была вместо Валиевой признаться Косторной в любви: Трусова наконец обратила на неё свои зелёные очи. Саша видела, как сильно шоколадное море соскучилось по её вниманию. О море, любимое море! Изумруды тоже безумно скучали! Места себе не находили! Куда ещё им бросаться? Где тонуть, если не в обожаемом шоколаде? Встреча откладывалась лишь потому, что Саша ждала подходящего момента. Ледяные глаза должны были оттаять, а взгляд — потеплеть. Только так Трусова могла притронуться к своему Ангелочку. Только так и не иначе. — Переигрываешь! — резко воскликнула Кошечка, шутливо погрозив Ведьме пальцем. — Ай, как грубо… — нарочито обиженно буркнула та и отстранилась. — Переигрываешь, пупсик, — мгновенно исправившись, мило сказала Камила. Сдвинув ведьмовскую шляпу Косторной ей на затылок, Валиева взяла лицо Алёны в ладони и чмокнула её в лоб. День назад то же самое проделала Круэлла, подарив прохладному лбу Ангелочка тепло своих губ. С того приятного момента будто целая вечность прошла. Трусовой очень хотелось бы вновь пережить столь завораживающее мгновение, да только для этого нужно действовать. Лоб Ани сам себя не поцелует. Даже если бы и мог, то Саша вряд ли насладилась бы подобным. Ведь суть в том, чтобы коснуться безупречной Аниной кожи своими губами. А сейчас сие действо казалось девушке не совсем уместным. Причём не ей одной. Щербакова придерживалась точно такого же мнения. Обстоятельства не позволяли дарить друг другу нежность. Аня с большим удовольствием поменялась бы местами с Русской Ракетой, с большим удовольствием приложила бы свои губы к её гладкому лбу. К сожалению, ситуация от данной перемены не изменится. Готовность Аннушки пожертвовать собственным спокойствием никак не скажется на нынешнем положении дел. Присутствующие на вечеринке никуда не денутся. Да и сами девушки тоже. Аня и Саша не телепортируются в другую точку Земли, не приобретут невидимость, которая скрыла бы их от посторонних. А хотелось бы. Пока Щербаковой и Трусовой хотелось, другие делали. Прямо у них на глазах, словно дразня. Камила, Алёна, как вам не стыдно?! Саше и Ане даже стало завидно, что окружающие их люди проявляли нежность по отношению друг к другу так просто, без особых усилий. Захотела — поцеловала. Элементарно. Правда, не в губы, но ведь тоже неплохо! Да какое там «неплохо»?! Просто прекрасно! Алёна должна с ума сходить от счастья. И определённо сходила бы, будь она влюблена в Камилу. А может, это индивидуальная причуда Круэллы и Ангела? Нет. Не причуда, а нормальность. Да, это нормальность. Настоящая же причуда — не терять голову, притрагиваясь к любимому человеку. Людей, практикующих подобное, и правомерно считать странными. Ну а если Щербакова с Трусовой были единственными на всём белом свете, кого так одурманивали самые простые, мимолётные, невесомые, случайные прикосновения и кому открылось сокровеннейшее знание о правильности данного состояния, то они вовсе и не прочь выглядеть странными в чужих глазах. — А может, Алёнка вовсе не играет! — вдруг раздался рядом знакомый голос, за которым тотчас последовал не менее знакомый смешок. Четыре пары глаз быстро устремились в сторону донёсшихся звуков. Валиева прямо-таки засияла, увидев личностей, что предстали перед компанией. — Опа! Спасибо, Дашка, за поддержку, — звонко отозвалась Косторная и слегка поклонилась. — Приветик, кстати! — Здравствуйте! — синхронно протянули Усачёва и Хромых, светясь каким-то необыкновенным довольством. — Неужто нам повезло встретиться?! — радостно воскликнула Валиева. — Чудеса случаются! — успела произнести Майя перед тем, как Камила, быстро приблизившись к ним с Дашей, каждую поочерёдно стиснула в приветственных объятиях. Алёна дождалась своей очереди и тоже обняла подошедших. — Написали мне, что уже на месте, и пропали, блин! Пишу — вас нет. Прихожу — и тут вас не нашла, — принялась негодовать Валиева. — А тебя изначально не было онлайн! Мы, считай, в пустоту писали, — показательно возмутилась Даша. — И что-то я сомневаюсь, что ты вообще нас искала. Если бы искала, то уже нашла бы, — бойко протараторила Майя. Трусова резко взглянула на свои наручные часы. — С тем же успехом, что вы отыскали уборную, к слову, за полчаса? — съязвила она и, усмехнувшись, добавила: — Если отыскали, конечно. — Между прочим, у нас была очень трудная миссия, и мы с ней вполне успешно справились, — с гордостью заявила Даша. — А человека типа легче лёгкого найти? — скрестив руки на груди, саркастически спросила Саша. — Как раз таки наоборот. — Уборная — неподвижный объект, — важно заговорила Усачёва. — Неподвижный объект сложнее найти, так как он всегда стоит на одном месте. Тебе нужно обойти немало локаций, чтобы его обнаружить. Всё зависит именно от его расположения. Даша вдруг замолчала и выразительно посмотрела на Майю, которая, поймав сигнал подруги, продолжила за неё: — А человек имеет свойство передвигаться. Он может сам обнаружить себя. Иногда тебе достаточно просто стоять на месте, чтобы найти его. А при целенаправленном поиске с ним довольно легко пересечься. — Вот-вот! — воодушевлённо произнесла Даша. — Уборная, увы и ах, не в состоянии прийти к тебе, и с ней, очевидно, невозможно встретиться по дороге. — И не поспоришь, — рассмеялась Алёна, покровительственно положив руку на Дашино плечо. — Зря ты это, Алён, — весело хмыкнула Валиева. — Мне убрать руку? — с ехидством поинтересовалась Косторная, отчего Усачёва и Хромых многозначительно переглянулись. — Что? — переспросила Камила, метнув на Алёну непонимающий взор и обратив внимание на плечо Даши. Мгновенное озарение снизошло на Валиеву. — А, нет! Я про другое. Зря ты сказала «и не поспоришь». — Почему? — Потому что сейчас тебе докажут обратное. Будь уверена. С этими словами Камила кивком головы показала в сторону Русской Ракеты. Десять глаз уставились на Сашу, которая, судя по всему, явно намеревалась выразить своё несогласие с доводами Даши и Майи. — Капец, что-то меня пугает её взгляд, — с осторожностью уведомила Хромых подруг. — Есть такое, — подхватила Усачёва. — Ой, да ладно вам! — ухмыльнулась Косторная. — Не заставит же она уборную отрастить себе ноги и начать бродить по коттеджу. — Всё возможно, — коротко ответила Камила с абсолютно серьёзным видом. — Вообще-то это подвластно только мне. Я здесь ведьма! — возразила Алёна и демонстративно поправила свою шляпу. — Сашке и не нужно быть ведьмой, чтобы это случилось, — спокойно заметила Валиева. — Сама же знаешь, что Этери Георгиевна говорила про Сашин взгляд и кашу. Если в движение придёт только уборная — это мы ещё легко отделаемся. Молитесь, чтобы сам коттедж не ожил. Трусова молча слушала подруг и едва сдерживалась от подступающих смешков. Сильно мешала и с трудом скрываемая улыбка: она то и дело норовила осветить лицо Саши и тем самым сорвать её планы. Однако Круэлла с достоинством сопротивлялась всем порывам, стремящимся смягчить её грозное лицо, и превосходно сохраняла образ вселяющей страх особы. Больше всех повезло Щербаковой — она ограничилась лишь простым наблюдением за происходящим. Аня могла и улыбаться, и смеяться, а также она вольна была не участвовать в восхищении могуществом Русской Ракеты и не поддерживать трепет перед её величием. С этим замечательно справлялись и без помощи Ангелочка «Хрустального». Противодействующей же силой по праву стала Косторная. Вот Аня и наслаждалась почётной ролью зрителя. Тоже очень важной, между прочим! — И правда… — одновременно бросили Усачёва и Хромых, шутливо изобразив испуг. — С удовольствием погляжу на суперспособности вашей Супер Сашки, — насмешливо произнесла Алёна, вызывающе уперев руки в бока. Больше никто ничего не сказал. Наконец-таки дождавшись тишины, Александра, с суровым видом направив указательный палец в сторону Даши и Майи, возмущённо воскликнула: — Эти две хитрые персоны специально вводят нас всех в заблуждение! Они ничем не погнушаются, лишь бы оправдаться! Я их разоблачила. Не позволю морочить нам голову! Вытаращив глаза, Хромых медленно, без резких движений спряталась за спину Усачёвой. Косторная, увидев это, хихикнула и переглянулась с Валиевой, которая тут же предостерегающе прижала палец к губам. — А что же конкретно Вам не понравилось, многоуважаемая Ракета? — поинтересовалась Даша и слегка прищурилась. — Вы надеялись на реванш, но наши убедительные аргументы выбили Вас из колеи? Трусова нахмурилась пуще прежнего. — Какой ещё реванш? — живо полюбопытствовала Алёна. — Лучше не спрашивай, — подала голос молчавшая до этого Аня. — Ой, Аньк, ты здесь? — притворно удивилась Косторная, чуть подняв бровь. — Я уж потеряла тебя. — Всё в порядке. Так и должно быть, — безмятежно отозвалась Щербакова. — Я просто скилл «хамелеон» прокачала до максимума. Алёна удовлетворённо кивнула, мол, поняла и претензий не имею. — Ваши «убедительные аргументы» — это сплошная фальсификация реальности, — громко заговорила Круэлла, обращаясь к Даше и Майе. — Ого, смелое заявление! — усмехнулась Усачёва. — Вы хотите ввести всех в заблуждение, — невозмутимо продолжала Трусова, — что поможет вам выйти из затруднительного положения, в котором вы оказались, на минуточку, по собственной вине. Даша сделала шаг в сторону, открыв собеседницам вид на Майю, что стояла позади неё. С намёком посмотрев на подругу, Усачёва медленно направилась на Ракету. Хромых аккуратно последовала за ней. — А где же доказательства, Супер Сашка? Что суперского ты скажешь в подтверждение своих суперских слов? — спокойно спросила Даша. — Да! Мы все тебя внимательно слушаем, — подхватила Майя. Александра торопливо разорвала контакт с полюбившейся ей стеной, гордо выпрямилась и приготовилась уже встретиться лицом к лицу с надвигающимися оппонентками, но в итоге неожиданно встретилась лицом к спине олимпийской чемпионки. Нетрудно догадаться, какой именно. Удивлению Трусовой не было предела, причём не только её. Круэлле адски повезло с Ангелом-хранителем. Крылья Ани могли стать крыльями Саши, а могли обернуться Сашиным щитом. Находясь позади Ракеты, Щербакова помогала ей лететь, оберегала от падений и прикрывала её спину, а, оказываясь впереди, ограждала от опасностей и обороняла от неприятелей. Последним Аня сейчас, видимо, и планировала заняться. Сложно, конечно, назвать Усачёву и Хромых «неприятелями» Трусовой. Сложно, но можно. Аня уверенно тронулась со своего места, встала перед Сашей, заслонив её собой, и воинственно скрестила руки на груди. Карие глаза хищно блеснули. Торжествующая ухмылка растянулась на лице Щербаковой, словно она уже одержала победу в этом сражении. К слову, ни у кого из наблюдающих за происходящим не возникло сомнений, что исход битвы именно таким и будет. Камила недоуменно переглянулась с Алёной, а Даша — с Майей. Саша окинула подруг пустым взором. Никаких выводов по увиденному на их лицах ей сделать не удалось, что отнюдь не представлялось удивительным. То проделки влюблённого сердца, что внезапно взяло под свой контроль и мозговой центр, и зрение: голова Саши была забита лишь хаотичными потоками мыслей о стоящей впереди неё Ане, а глаза не хотели видеть ничего и никого, кроме бесценного Ангелочка. Русская Ракета не стала бороться с охватившим её желанием и всецело погрузилась в созерцание Щербаковой. На самом деле Саша просто не смогла бы противиться порыву чувств, что резко подхватил её и будто бы слегка приподнял над полом. Да и зачем ей это? Трусову в настоящем моменте всё устраивало. Саша замерла и, казалось, даже перестала дышать. Её завороженный взор неспешно скользил вверх-вниз по изящной фигуре олимпийской чемпионки. Круэлла живо представила, как нежно-нежно обхватывает тонкую стройную талию Ани, как крепко-крепко прижимает Аню к себе, как тихо-тихо опускает руки на её пленительные бедра… Ладно, Трусову в настоящем моменте устраивало не всё. Почему Саша может наслаждаться подобным только в собственных фантазиях? Почему Саша может касаться Ангелочка только взглядом? Почему Саша может ощущать в своих руках только холодную пустоту и лёгкое покалывание от соблазна притронуться к Ане, а не саму Аню? Почему-почему-почему? Облизнув губы и чуть тряхнув головой в попытке отогнать и приятные мысли, чтобы не отвлекали, и не очень, чтобы не портили настроение, Круэлла осторожно сместила фокус внимания, зацепившись глазами за длинные тёмные волосы, что струились по идеально ровной спине стоящей впереди девушки. Саше безумно захотелось погладить эти роскошные и, несомненно, мягкие волосы, а затем нырнуть в них обеими руками и пропустить пряди между пальцами. Свершись такая процедура приятностей в реальности — Русская Ракета просто обязана прыгнуть тройной аксель, а следом и пятерной! Но пока Саша стояла позади Ани и ничего не делала, об этом можно и не мечтать. Правда, Трусова об этом и не мечтала. Сейчас она грезила лишь о том, чтобы аккуратно убрать волосы Щербаковой в сторону и нежно поцеловать её оголившуюся шею. Взор Круэллы плавно переместился на величественно расправленные плечи Ангелочка. Хорошо бы было обнять Аню за эти манящие плечи, прильнув всем телом к её спине. Аня ведь настолько близко! Настолько близко, что, наверное, чувствует горячее дыхание Саши на себе, а вместе с ним и волну приятных мурашек. По крайней мере, Саше хотелось так думать. По крайней мере, Саша чувствовала мурашки от одного только вида стоящей впереди неё Ани. Ани, которая закрыла её собой, отгородив от Даши и Майи. Отгородив от целого мира. Сейчас для Ракеты не существовал даже космос. Была лишь она и Аня. Трусова не заметила, как в процессе любования своим Ангелом слегка подалась вперёд, сократив и так маленькое расстояние между ними. Саша определённо замечталась. Того и гляди бросится на Аню! Слишком уж притягивала картина, открывшаяся её взору. Картина… Да, Аню по праву можно было назвать произведением искусства. С какой стороны не посмотри — Щербакова прекрасна. Ей, бесспорно, место в музее. Трусова хотела бы стать её личным охранником. День и ночь она стояла бы рядом с Аней, без устали повторяя всем и каждому одни и те же слова: «Экспонат руками не трогать». К сожалению, этот запрет касался бы и самой Саши. Ну, ей не привыкать! Саше и в данный момент приходилось довольствоваться только взглядом на столь необыкновенную, столь желанную, но столь недосягаемую Анну Щербакову. Обжигающее дыхание Круэллы наделило Ангелочка неуязвимостью. Да, пока Саша дышит за спиной, Ане вообще ничего не страшно. Хотя нет. Кое-чего она всё же боялась. Сгореть. Будучи неуязвимой для остальных, Аня оставалась уязвимой для своей пламенной Саши. Держаться-держаться-держаться. У Щербаковой есть незавершённые дела как-никак! Нужно отразить нападки Усачёвой и Хромых и спасти любимую. Да, от шуточных нападок. Да, Русская Ракета первая пошла в атаку, став инициатором сего сражения. Да, вероятно, всё это будет выглядеть немного нелепо и странно. Чего не сделаешь ради любви! — Вы кое-что умалчиваете и тем самым искажаете ситуацию, девочки, — уверенно начала Аня. — Что проще сделать в театре — найти человека или отыскать уборную? — выдала она и замолчала, неспешно обводя глазами свою публику. Усачёва, судя по всему, хотела ей что-то сказать. Заметив это, Аня тут же выставила свободную от маски Саши руку вперёд, дабы остановить подругу. Затем Щербакова продолжила. — Что проще сделать в торговом центре — найти человека или отыскать уборную? — произнесла она и снова остановилась. Теперь фигуристки, внимающие речи Ани, знали, что она использует паузы вовсе не для того, чтобы получить ответы на озвученные ею вопросы. Аня давала им время на обдумывание. — Что проще сделать в незнакомом коттедже — найти человека или отыскать уборную? Что проще сделать в собственной квартире — найти человека или отыскать уборную? В нашем случае неподвижный объект представляет собой помещение. От этого и будем отталкиваться, — важно объявила Щербакова. Ещё раз пройдясь взглядом по компании и убедившись в том, что все готовы слушать основную часть речи, Аня продолжила свой монолог. — Итак, всё базируется на неподвижности неподвижных объектов. Она поиски не усложняет, как попытались продемонстрировать нам Даша и Майя, а, наоборот, упрощает. Будь то людное место или не очень, знакомое или незнакомое. Будь то общественное место или частная территория. Будь то большое здание или маленькое. Мы говорим об уборной. Во-первых, в общественных местах существуют планы эвакуации, а также заметные для людей специальные указатели, по которым её запросто можно найти. Во-вторых, отыскав уборную где-либо один раз, тебе не придётся при возвращении туда делать это снова. По крайней мере, ты уже меньше усилий затратишь на данный процесс. А всё потому, что уборная, где бы ни располагалась, всегда там и будет располагаться. Я не учитываю индивидуальные особенности памяти человека и время, через которое он вновь вернётся на это место. Я просто рассматриваю факт. В-третьих, можно догадаться о расположении уборной в каком-либо здании по аналогии с её расположением в похожих зданиях. Это связано с особенностями планировки тех или иных зданий. В-четвёртых, можно просто-напросто прибегнуть к помощи окружающих, в частности персонала, который непременно подскажет, где уборная. И обыкновенные прохожие способны помочь. То же самое относится к друзьям и родным. Если ты находишься в месте, знакомом кому-то из твоего окружения, то тебя, конечно же, направят, куда идти. Например, ты в гостях у подруги. Очевидно, она прекрасно знает, где и что находится в её собственной квартире. В любом случае вероятность найти уборную по чьей-либо наводке выше, чем человека. Из всех присутствующих на вечеринке лишь мы с Сашей были в курсе того, куда делись Даша и Майя. Зато минимум пять человек знают, где находится уборная. Это, очевидно, Женька и Алина, теперь вот Даша и Майя, а ещё Женя Семененко. Повторюсь, минимум. Напрашивается вывод, что отыскать уборную проще, чем найти человека. Каждый из приведённых мною пунктов подтверждает данную мысль. Во-первых, для определения местонахождения человека специальных указателей не существует. Про план эвакуации и говорить нечего. Во-вторых, если ты смог один раз найти человека в каком-либо месте, это не значит, что, когда ты вернёшься, он всё так же будет там. В-третьих, никакие аналогии не помогут узнать местонахождение человека. Человек — не помещение. В-четвёртых, другие люди не могут постоянно знать, где в тот или иной момент находится тот или иной человек. Он явно не будет всё время стоять на одном месте. Мы с Сашей знали, что Даша и Майя отправились в уборную, но ведь сейчас они здесь, а не там. Таким образом, факт остаётся фактом — человек, в отличие от уборной, подвижен. Его можно застать где угодно и когда угодно. Вот именно это и усложняет поиск. Именно это и определяет истинность утверждения, что отыскать уборную проще, чем найти человека. Щербакова вещала уверенно и убедительно. Правильность, точность, логичность, понятность, уместность, выразительность — всё это нашло отражение в пространной речи Аннушки. Чтобы девочкам было легче усваивать информацию, она говорила размеренно, без спешки. Порой Аня ощутимо замедляла темп, подчёркивая значимость какого-либо момента, а также умело играла интонацией. Свои мысли она выражала очень чётко и ясно. Создавалось ощущение, будто спортсменка большую часть жизни посвятила не фигурному катанию, а изучению вопроса, который и стал предметом данного её монолога. Но ведь на самом деле прошло лишь несколько минут! Как Аня успела настолько тщательно продумать структуру своей речи? Она даже не запнулась ни разу — так хорошо подготовилась! Трусова всегда удивлялась умению Ангелочка в определённый момент собраться и сделать всё идеально, собраться и выдать нечто поразительное. Саше хотелось бы походить в этом на неё. Щербакова была идеальна. Если бы она принимала участие в конкурсе ораторского мастерства, то девочки единогласно проголосовали бы за неё, а Трусова, вдобавок к этому, выступила бы с агитационной речью перед любой публикой, дабы поддержать своего фаворита. Аня точно победила бы. Аня, по-видимому, была рождена, чтобы побеждать. Вот и в поединке за любовь Русской Ракеты одолела всех и вся, сама того не ведая. Сама того не ведая, одолела и Русскую Ракету. Ну а Саша, по-видимому, была рождена, чтобы проигрывать Ане. Вот и собственное сердце проиграла, сознательно вручив его Ангелочку «Хрустального». Сознательно положив его в копилку побед олимпийской чемпионки Пекина. Стоило только Щербаковой дойти до первого своего аргумента, как волшебное ощущение горячего дыхания Трусовой сменилось странным чувством холодной пустоты. Ане оно не понравилось. Удивительно, ведь не так давно фигуристка отчаянно жаждала приложиться всем телом ко льду, с головой нырнуть в снег или же просто встать посреди улицы и, распахнув руки, стоять, обдуваемая прохладным ветром. Ангелочком овладело другое желание. Губительное, но в то же время спасительное. Анечке хотелось гореть, а гореть Анечка могла только рядом с Сашей. Сашей, которая вышла из-за спины своей защитницы и встала сбоку. Краем глаза Щербакова видела, как родные изумруды смотрят на неё. Смотрят зачарованно, неотрывно. Круэлла вдруг медленно облизнула губы, что также не ускользнуло от внимания Ангела. Сказочное тепло вновь разлилось по телу Ани. Происходящее, бесспорно, являло собой отличный кадр для шипперских видео по «Трусаковым». Аню даже немного расстроил тот факт, что в этот момент девушек никто не снимал: ей было очень интересно, как они выглядят со стороны. Саше нравилось положение, в котором она оказалась. Саше нравилось чувствовать своё преимущество перед окружающими. Аня повернулась к ней спиной, а ведь спина — уязвимое, слабое место, между прочим! Туда наносят самые коварные удары. У человека нет глаз на спине, потому он не в состоянии увидеть угрозу. Сознательно «вручив» эту часть тела Трусовой, Щербакова показала своё доверие. Саша могла доверие Ани оправдать, а могла Аню предать. Саша могла Аню в спину ударить, а могла спину Ани прикрыть, обезопасив её тыл. Нет, для Круэллы никаких альтернатив вообще не существовало. Она обязана оправдать доверие своего Ангелочка. Она обязана прикрыть спину своего Ангелочка. Без вариантов. Одна из цитат, что Саше довелось встретить на просторах интернета, гласила: «Удары в спину чаще всего наносят те, кого защищаешь грудью». Анечка как раз таки защищала Сашу грудью, но Саша ни в коем случае не станет наносить удары ей в спину. Трусова на пару с Щербаковой под это «чаще всего» подходить не собиралась. Нет и ещё раз нет! Саше нравилось созерцать Аню, находясь позади неё. Вообще, Анечка была безупречна с любой стороны, с любого ракурса. «Мне нравится любой вид, если он на тебя», — заявила Щербакова в воскресенье, чем сильно смутила Трусову. Так вот, Трусова могла сказать по отношению к Щербаковой то же самое. Могла, хотела и должна была когда-нибудь сказать! Аня обязана смутиться от этих слов, как Саша несколькими днями ранее. Аня обязана знать, насколько она прекрасна для Саши. Круэлла не встречала существа совершеннее, чем её прелестный Ангелок. Саше нравилось просто находиться за спиной Ани. Завяжите Русской Ракете глаза, воспрепятствовав её любованию Щербаковой — она даже не расстроится. Вдобавок можете заткнуть Саше уши и заклеить рот, дабы лишить её возможности не только видеть, но также слышать и говорить. Пока Аня стоит впереди Саши, всё это не имеет никакого значения. Пока Аня стоит впереди Саши, Саша в безопасности. Пока Аня стоит впереди Саши, Саше ничего не страшно. Трусова, несмотря на твёрдость духа и сильный характер, временами очень нуждалась в опеке и защите. Правда, вряд ли шуточный спор с Усачёвой и Хромых можно считать ситуацией, в которой Ракете это было необходимо. Ей и поддержка никакая не требовалась, но она её получила. Настоящую поддержку, что мастерски пряталась под подыгрыванием очередному недофарсу. Почему Саша так думала? Потому что ей на помощь пришла Аннушка. Аннушка, которая в подобных перепалках участвует нечасто, и если участвует, то скромно. Аннушка, которая предпочитает групповым «бойням» дуэли с Сашей. Аннушка, которая закрыла Сашу собой и выступила в её защиту с длинной речью, разбив все аргументы Даши и Майи в пух и прах. Нет, Щербакова звучала слишком серьёзно для того, чтобы просто подыгрывать. Настолько серьёзно, что Трусова, оказавшись за спиной любимой олимпийской чемпионки, наконец-то смогла по-настоящему расслабиться. Сердце, казалось, остановилось. Ушло в долгожданный отпуск, прекратив всю свою рутинную работу, и теперь купалось в необычайном спокойствии, что всецело наполнило Сашу. Круэлла чувствовала себя ребёнком — так комфортно ей было позади Ангела! Она растворилась в ощущении безопасности и защищённости. Саше, безусловно, нравилось положение, в котором она оказалась, но, к сожалению, Трусова не могла долго оставаться за Щербаковой. Она с удовольствием провела бы за спиной Ани вечность, но ей нужна была вся-вся Аня. Целиком и полностью. Поэтому Трусова и сменила местоположение, отныне любуясь Ангелочком спереди. Щербакова никак не отреагировала на то, что Ракета выпорхнула из-под её крыла. А чего Саша, собственно, ожидала? Неужели думала, что Анечка сиюсекундно прервёт свою речь и попытается немедленно вернуть подопечную на прежнее место? Неужели думала, что Анечка либо недовольным взглядом, либо грозным голосом, либо и тем и другим прикажет ей спрятаться обратно? Неужели думала, что Анечка силой будет удерживать её позади себя? А может, Саша думала, что Аня резко схватит её за плечи и грубо прижмёт к стене? Думала, что Аня свободно нырнёт руками под расстёгнутый пиджак своенравной подопечной и властно стиснет её талию? Думала, что Аня бесстыдно упрёт бедро между её ног и жадно вопьётся губами в шею? Трусова ничего не могла с собой поделать. Саше хотелось бы считать, что она не имеет абсолютно никакого отношения к творящемуся у неё в голове, что она просто жертва, подвергшаяся неконтролируемому наплыву непрошенных, назойливых, да и вообще каких-то бредовых мыслей. Но нет, всё это являлось результатом вполне сознательной и намеренной деятельности Сашиного мозгового центра. Удивительно! Неужто упрямый разум и влюблённое сердце наконец-то поладили? Неужто дерзкие мысли, заплонившие Трусову, неуместные, но жутко приятные, — их совместное достояние? А может, не такие уж и неуместные? Может, настоящий момент в полной мере располагал к подобным думам? Щербакова всем своим видом излучала авторитетность, серьёзность и твёрдость. В сознании пристально наблюдающей за ней Саши данные явления, будучи подхваченными мощным потоком фантазий, искажались и неукоснительно преобразовывались, перетекая в повелительность, властность и доминантность. Бурное воображение Саши, подпитанное чтением высокорейтинговых фанфиков по «Трусаковым», услужливо рисовало Аннушку напористой, развязной, жёсткой, деспотичной собственницей. Нет, этот образ Ани не являлся для Саши предпочтительным. Саша не цеплялась ни за придуманные ей самой образы Ани, ни за те образы, что транслировались другими людьми, не знающими Аню лично, в частности на «Книге Фанфиков». Всё это — мнимость. Круэлла предпочитала Ангела такой, какая она была в реальности. Круэлла предпочла бы любым ангелам Вселенной своего единственного и неповторимого Ангела, пускай и падшего. Вот её эталон! Но ведь иногда можно и пофантазировать, не так ли? А учитывая, что Трусова и Щербакова не вместе, не просто можно, но и нужно! Нужно, чтобы как-то жить со своими чувствами и желаниями дальше. Порой фантазии способствуют выплеску накопившейся любви, а порой лишь множат её количество. Порой фантазии воодушевляют, дают стимул к действию, помогают идти вперёд, а порой лишь удручают, высасывая инициативу и энергию и внушая напрасность надежд и несбыточность мечтаний. Тут уж как повезёт. Однако в любом случае фантазии — это приятно. Приятное удовольствие. Приятное страдание. Несмотря на поглощённость задумчивым созерцанием Ани, Саша, вероятно, слушала выступающую даже внимательнее Алёны, Камилы, Даши и Майи вместе взятых, жадно ловя каждое её слово, каждую её интонацию. Впрочем, чему удивляться? — Мама, срочно роди меня обратно! Чужие среди нас… — ошарашенно выдала Косторная по окончании монолога Щербаковой, театрально приложив тыльную сторону ладони ко лбу. — Во! — вытянув руки перед собой и показав поднятые вверх большие пальцы, одобрительно бросила Валиева. — Ой-ой, Ками аж все адекватные слова забыла, — с испугом заметила Алёна и прикрыла рот кулаком. — Извините, я просто боюсь показаться глупенькой на фоне такой вот гениальной речи… — мило усмехнулась девочка. — Ань, будь у меня шляпа, я бы её сняла. — А у меня есть шляпа, только снимать я её не намерена, — деловито заявила Ведьмочка и демонстративно поправила свой головной убор. — Анютик, я тебя, конечно, уважаю, но не хочу испортить причёску из-за секундного жеста почтения. Сказанное Косторной вызвало у каждой в компании разную реакцию: Камила тихонько прыснула, Даша и Майя широко заулыбались, Саша картинно закатила глаза, а Аня лишь кротко кивнула. По-видимому, Щербакова не торопилась выходить из образа опасной оппонентки и влиятельной покровительницы. Успешно закончив своё выступление в защиту Трусовой, она сложила руки за спиной в замок и принялась медленно осматривать подруг, ожидая узреть несогласие с её словами. Но, судя по весёлым лицам и Сашиных «неприятелей», и простых наблюдателей, никто не собирался оспаривать утверждения Ангела «Хрустального». А жаль. Анна с готовностью ответила бы всем протестующим — уж больно ей понравилось быть защитницей Русской Ракеты! — Вот и реванш, девочки! — подала голос довольная донельзя Трусова, обращаясь к Усачёвой и Хромых. Даша недоуменно выгнула бровь и глянула на Майю, а Майя, поймав взор напарницы, лишь неопределённо пожала плечами. — Между прочим, это Анина победа. Причём тут твой несостоявшийся реванш? — отозвалась Даша, подозрительно прищурившись. — Вообще-то очень даже состоявшийся, да-да! Мы с Анькой заодно! — задорно произнесла Ракета и развязным движением закинула руку на плечо Ангелочка. — Я принесла очко нашей команде, сформулировав правильный тезис, а Аня в итоге привела нас к победе, подтвердив его правильными аргументами. Стоило только Трусовой прикоснуться к Щербаковой, как та сразу же смягчилась. Оттаяла в мгновение ока. Серьёзный взгляд, которым Аня поочерёдно обводила подруг, сменился необычайно ласковым, когда её карие глаза устремились на Сашу. Опасной оппонентки и влиятельной покровительницы след простыл. Теперь беспомощной и уязвимой казалась Аня, а средоточием мощности, надёжности и безопасности стала Саша. Девушки словно бы поменялись местами. Саша приобняла Аню за плечо, и Ангел попала под крыло Ракеты. — Ладно-ладно! — торопливо бросила Усачёва, подняв руки в жесте капитуляции. В одной из них находилась Дашина маска. Заметив её, Камила расплылась в улыбке. — С вами спорить — себе дороже. — Это точно, — со странной весёлостью в голосе протянула Майя. Девочек не сильно расстроило своё поражение. Точнее, вообще не расстроило. Слишком уж была велика радость за успехи «Трусаковых». Взор Валиевой устремился на маску в руке Хромых. Кошечка ткнула Ведьму локтём в бок и, когда та наклонилась к её лицу, прошептала: — Я же тебе говорила про «Ледниковый период». Алёна только сейчас обратила внимание на образы Даши и Майи. — Стоп! «Ледниковый период»! — тут же восторженно воскликнула она. — Не надо оваций… — произнесла Майя с показной скромностью. — Да. Мы и так знаем — вы все очарованы… И это верно! — вторила ей Даша. — Как скажете, — усмехнулась Алёна и переглянулась с Камилой. Затем они обе посмотрели на притихших после своего триумфа Аню и Сашу и заметили кое-что интересное в их руках. — Девки, а вы-то почему так сочетаетесь? Я бы подумала, что вы пришли на эту вечеринку вместе, если бы Ками мне заранее не сказала, кто из вас с кем придёт. — Так вышло, — отозвалась Щербакова не слишком многословно и, осознав, что внимание снова вернулось к ним с Трусовой, аккуратно отстранилась от неё. Саша поняла, что они стоят так уже долго, и смиренно убрала руку. — Судьба распорядилась, — подхватила она таинственный настрой. Освободившись, Ракета собиралась надеть маску и уже почти поднесла её к лицу, как вдруг поняла, что что-то не так. — Ой, это же не моё! Мне подкинули! — Мы с Сашей случайно ими обменялись, — невозмутимо пояснила Ангелочек, намекая на их звериные сущности сегодняшнего вечера. Саша и Аня, не сговариваясь, протянули друг другу маски. Обмен прошёл успешно. Более того, девушки совершили транзакцию улыбок, вот только они, в отличие от своих первых товарищей, возврату уже не подлежали. Ну, оно и к лучшему. Почему бы не перейти с товарно-денежных отношений на масочно-улыбочные? Однако, несмотря на столь благополучную интеракцию, кое-кто всё же расстроился. — М-да, а жаль. Мне нравилось, как до этого было. Аньке больше идёт роль лисички, — протянула Алёна с хитрой задумчивостью. Камила, Даша и Майя молча стояли и не вмешивались, предвкушая начало очередного спектакля. — Это ещё почему? — непонимающе насупилась Саша. — Потому что Трусова — трусишка. Зайчишка-трусишка, — довольно объяснила Косторная. Саше хотелось бы, чтобы это всё ей только послышалось, но, увы, судя по обеспокоенному лицу Ани, Алёна действительно сказала то, что сказала. Может, сама Вселенная решила упрекнуть Трусову в бездействии при помощи ведьмочки, которой доступны знания не для простых смертных? Почему Алёна назвала Сашу трусишкой? Может, это обыкновенный прикол? Может, дело лишь в Сашиной фамилии? Или же Алёна о чём-то догадывалась? А что, если не догадывалась, а знала? Обо всём. Но откуда? Какие расклады нужно раскладывать для такой достоверности? А может, это и без раскладов слишком очевидно? Может, у Саши всё настолько плохо, что даже окружающие люди видят, какая она трусишка? А трусишка ли Саша на самом деле? Наверное, да. И, к сожалению, не наверное, а точно. Слова Алёны — правда. Горькая, но правда… Ангел смотрела на свою любимую Круэллу и не знала, чего от неё ожидать. Как у Косторной вообще язык повернулся такое сказать? И что делать Ане с последствиями Алёниного поведения? Ей бы за собственным уследить, а тут ещё и за чужое брать ответственность! — Лучше на свою фамилию посмотри, — резко заявила Саша, уперев руки в бока. — Костёр тебя уже заждался, ведьмочка. Зрители спектакля удивлённо переглянулись. — Такими темпами Сашка из зайчика переквалифицируется в инквизитора, — шепнула Камила подругам. — Ей бы самой поберечься! Она же рыжая, — с умным видом ответила Даша. — Не пойман — не вор, как говорится, — изрекла Майя, подняв указательный палец вверх. — Если она сама инквизитор, то, очевидно, в безопасности. Тем более с такой-то телохранительницей ей точно нечего бояться, — добавила она, взглядом указав на стоящую рядом Щербакову. — Вот-вот, девочки. Так что я бы вам посоветовала убрать шутки в сторону, — заметила Аня шутливо. Ну, ей-то можно! — А Анька, — повысила голос Алёна, дабы вернуть утраченное внимание, — из всех нас самая тихая, — как ни в чём не бывало продолжала она. — А ведь в тихом омуте черти водятся. Ну точно лисица! Хитрая плутовка. — Я, пожалуй, просто промолчу, — крайне спокойно отреагировала Ангел «Хрустального». — Молчание — знак согласия, — одобрительно отозвалась Ведьма. — Кстати, вокруг меня прям сплошной зверинец! Опоссумы, лисичка, зайчик, кошка. Одна я тут homo sapiens, — с притворным разочарованием произнесла она. — Ну, я бы поспорила… — сказала Круэлла, не скрывая своего негодования. — Трусова… — вновь начала Косторная. Ане надоело слушать препирательства Саши и Алёны, поэтому она со всей серьёзностью заявила: — Как говорил Вольтер: «Затянувшаяся дискуссия означает, что обе стороны не правы». Стоит задуматься. Ракета тут же обратила изумлённое лицо к Щербаковой. — Обе? — переспросила она, словно не веря в такое предательство. — Обе, Саш. — Анют, как же так? Совсем недавно ты защищала меня… А теперь что? Хочешь сжечь на пару с вот этой вот нечистью? — возмутилась Трусова, показав большим пальцем в сторону Косторной. Знала бы Саша, что сжигать — это её прерогатива! Аннушка может только заморозить… — Что и требовалось доказать! — торжествующе воскликнула Алёна. — Самая опасная нечисть, Сашуль, водится в наиболее тихих омутах… Аня насмешливо закатила глаза. — Забавно получается, — весело хмыкнула Камила. — В итоге Саша всё-таки падёт жертвой инквизиции. — Причём от руки собственной же телохранительницы, — вставила своё слово Даша. — Капец. Чистейшей воды сюр, — не осталась в стороне Майя. Круэлла вдруг обиженно скрестила руки на груди и, надув губки, демонстративно повернулась к Ангелу-предателю спиной. Под ехидные смешки Ведьмы, Щербакова попробовала встать перед Трусовой, однако Саша активно сопротивлялась этому, то и дело отворачиваясь. Недолго думая, Аннушка обняла неуловимую Русскую Ракету сзади. Впрочем, не такую уж и неуловимую. Саша смущённо улыбнулась и накрыла Анины руки, обхватывающие её талию, своими. — Сюр идёт по нарастающей… — мечтательно произнесла Хромых. — Ну, это же «Трусаковы», — прошептала Камила так, чтобы кроме Даши и Майи никто её больше не услышал. — И то правда, — согласилась Усачёва, ухмыльнувшись. — Не поняла! О чём это вы тут шепчетесь без меня? — громогласно возмутилась Косторная. — Да тиктоки обсуждаем, — выпалила Камила первое, что пришло в голову. — Ой, точно! — внезапно спохватилась Трусова. — Марк же тоже тебя потерял, Камил. Вы там с ним видос какой-то хотели снять… — Да! — задорно протянула Валиева. — Что ж, пойду найду его. — Я с тобой, — торопливо бросила Саша, при этом, однако, лишь крепче схватившись за держащие её руки. Словно совсем не желала уходить. Словно совсем не желала того, чтобы Аня отпускала её. — Просто я пообещала Марку, что лично сопровожу тебя к нему. — Ой, да ладно тебе, Саш! — принялась отнекиваться Камила. — Что я, маленькая, что ли? Валиевой очень-очень не хотелось рушить страусиную идиллию. — Не уходи… — вдруг осмелилась прошептать Ангелок на ухо своей Круэлле. И, судя по всему, не зря! Трусова слегка повернула голову вбок и одарила Щербакову мягкой улыбкой. Саша была безумно рада тому, что Аня смогла правильно растолковать её жест. Значит, девушки на одной волне? — Я быстро, — тихо сказала Трусова, после чего вновь обратилась к Валиевой: — Ками, я, между прочим, — человек дела, так что держу свои обещания! Отведу тебя к Марку и со спокойной душой вернусь. — Окей-окей, — сдалась Кошка. — Идём тогда, человек дела. — Не скучайте, девчонки, — бросила Саша, мягко высвобождаясь из Аниных объятий. — Одна нога здесь… — начала Даша приказным тоном. — …другая там! — ловко подхватила Майя. — Так точно! — отрапортовала Русская Ракета. — Саша, — вдруг подала голос Щербакова. — Что? Аня с важным видом указала на несуществующие на своей руке часы. Саша широко улыбнулась и кивнула, намекая на то, что помнит о данном ею обещании не задерживаться дольше пяти минут. После сего действа Лисичка с Кошечкой наконец направились ко второму Зайчику, оставив первого на Ведьму и двух опоссумов. Как позже оказалось, на растерзание. Отсчёт пошёл.