Murder Drones. Вопреки геноциду

Выбравшись на окраины города, Онион и Мирса сбавили ход и перешли на шаг. Когда вдалеке показалась покрытая снегами гора, в недрах которой скрывался бункер-колония, Онион с неким облегчением выдохнул. Дом — милый дом, как говорится. Кто бы что ни говорил, но в стенах бункера действительно создаётся успокаивающе-соблазнительное ощущение безопасности. Но как сказал персонаж из одного фильма-боевика: «Помни, солдат. Лучше быть готовым к войне, чтобы жить в мире, чем жить в мире, чтобы попасть на войну». Очень красивая и самая любимая фраза Ониона, которую он часто цитирует, тренируя новобранцев. Нихрена себе, это что ещё за возня у входа в бункер? Онион заметил довольно крупное скопление дронов, столпившееся у дверей и внутри входного помещения бункера. — Это чё ещё за мероприятие открытых дверей? — поинтересовался Онион. — Совсем, что ли, с дуба рухнили вниз головой? — Вот как раз об этом у меня и была душевно-предушевная ночная беседа с Куртом, потому что он — главный виновник данного торжества! — сердито буркнула Мирса. — Твою мать-компанию, ему там что, совсем крышу паранойей снесло? Чё он тут опять исполняет? — Да ты вчера вечером ушёл на ночное дежурство, так он тут такую панику развёл, вся колония на акустике стояла! Мол, дроны-убийцы скоро вернутся, скоро придут сюда, а мы из-за этих безумцев-милитаристов нихрена не готовы, надо чё-то делать, не то мы все умрём и тому подобное! — Идиот… Ну, я ему щас устрою, нихрена не готовы, я ему устрою безумцев-милитаристов! Нихрена не готовы… А вот нехрен было на жопе ровно сидеть и не галдеть на нас, какие мы неправильные! Маразматик придурошный… — Так мало того, этот дебил ещё и наш план изощрённым самоубийством назвал. Изощрённое самоубийство на войне — это бездействие! — Успокойся, Мирса. Я со всем этим разберусь. Ох, как же меня всё это задрало… Множество рабочих погибло, когда на планете высадились первые группы дронов-убийц, которые устроили в зонах высадки чудовищную резню, длившуюся целый месяц. Потом на планету прилетела вторая волна десанта, и геноцид охватил всю планету. Не обошёл он стороной и родной город Ониона и Мирсы. Они были совсем молодыми подростками, когда началось вторжение. Дроны-рабочие пытались оказывать сопротивление, но эти машины-убийцы оказались сильнее, казалось, что их невозможно убить, в то время как жертвами геноцида стали сотни тысяч дронов-рабочих по всей планете. Вскоре родители Ониона и Мирсы обнаружили на окраине города заброшенный военный бункер, о чём сообщили остальным, и большинство выживших укрылось там. В этом бункере дроны обнаружили огромные склады, набитые оружием, боеприпасами, военной экипировки, снаряжения и оборудования, а чуть позже обнаружился подземный ангар с несколькими единицами боевой техники, среди которых оказалось три танка и даже два транспортно-боевых вертолёта. Другая часть уцелевших дронов-рабочих либо сбежала из города, либо стала ренегатами, занимавшимися грабежами и убийствами неудачно попавшихся путников. Но когда дроны-убийцы стали охотиться на них, банды ренегатов в поисках убежища объединились и напали на бункер рабочих, но тем удалось дать отпор. Рабочие поняли, что с этим надо что-то делать, поскольку понимали, что это далеко не последний рейд. Кроме того, все прекрасно понимали, что о бункере однажды узнают и дроны-убийцы, и к их приходу надо быть основательно готовыми, а потом вскоре после рейда ренегатов появилась ещё одна не менее серьёзная проблема — Железная мечеть, религиозный культ, поклоняющегося дронам-убийцам, считая их ангелами. Эти фанатики — хуже даже любого из ренегатов и дронов-убийц вместе взятых, убивающие всех, кого встретят. Они каждую неделю привозят к логову своих «Ангелов смерти» ящики с маслом или пойманных дронов-рабочих, которых они приносят им в жертву, типа дань платят. Взамен этого дроны-убийцы не только не трогают их, но и используют их в качестве своих миньонов. Так и возник Рабочий Отряд Самооброны. В один из дней фанатики атаковали бункер, сформировавшиеся на тот момент первые отряды РОС, в числе которых были родители Ониона и Мирсы, приняли удар на себя, пока шла эвакуация и подтягивались резервные группы. Атаку удалось отбить ценой серьёзных потерь, Онион и Мирса, движимые жаждой мести за погибших от рук фанатиков родителей, которые в первых рядах с оружием в руках встали на пути захватчиков, добровольно взялись за оружие и вступили в организацию. Правда, сразу же, почти с первого дня после своего образования, РОС разделился на три лагеря, из которых потом образовались три отдела, Военный, Миротворческий и Научно-исследовательский. Один представляли решительные и отчаянные сорвиголовы, которые с оружием в руках были готовы пойти даже на верную смерть ради победы в этой войне, в числе которых были Онион и Мирса. Военный отдел возглавлял дрон-рабочий по имени Дон Лэнбо в звании полковника, который был одним из основателей РОС и ярым ненавистником дронов-убийц. Под его руководством Военный отдел РОС изгнал отряды фанатиков с прибункерной территории и даже разгромил большинство крупных баз Железной мечети в городе и несколько лагерей ренегатов, а Онион и Мирса, не пропускавшие ни одной военной операции, дослужились вплоть до заместителей полковника Лэнбо и пользовались большим авторитетом среди товарищей. К сожалению для Военного отдела, война с ренегатами и фанатиками не обошлась для него одной ложкой дёгтя в бочке мёда — потери были немалые, а в боях с ренегатами и фанатиками погибло немало хороших солдат, которые и составляли основной костяк Военного отдела. До сегодняшнего дня дожило лишь несколько десятков солдат старой закалки. Остальная часть личного состава Военного отдела была набрана уже из добровольцев, но это уже были не те безбашенные и отважные парни и девушки, с которыми Онион и Мирса вступили в РОС и бесстрашно бросались в бой. В другом же лагере собрались самые законченные пацифисты и откровенные трусы, которые всеми правдами и неправдами стремились убежать от войны и ни в какую не хотели принимать тот факт, что никакие крепкие стены и глубокие бункеры не спасут дронов-рабочих, если на их страже и защите не будет стоять вооружённая до зубов армия. Они ещё поддерживали военных, когда фанатики стояли буквально под стенами бункера, но когда Военный отдел начал бить фанатиков уже на их территориях в городе, попутно раздавая по щам ещё и ренегатам, пацифисты сразу начали верещать о том, чтобы они немедленно прекратили «заниматься геноцидом». Авторитетным лицом, который в итоге стал гендиром Миротворческого отдела, являлся дрон-рабочий по имени Нестор Вратарский, пожалуй, один из немногих адекватных представителей данного отдела. Хоть он и пацифист, но с военными он стремится не спорить, как это делают его сотоварищи, а наоборот, сотрудничать, особенно когда дело касается безопасности бункера, а вот его заместитель, Курт Дурнецкий или "Курт Шизиков", как его в шутку кличут военные — олицетворение большей части Миротворческого отдела, свято верящий в то, что бункер — единственный способ выжить и победить в этой войне. Даже в хлам нажравшийся энергетиками дрон такой херни не скажет, а Курт — лютый трезвенник. С другой стороны Курта тоже можно понять. Его жену и сестру дроны-убийцы разорвали прямо у него на глазах, а его самого приковали цепями к стене и заставили смотреть, а потом бросили умирать. Он несколько недель провёл в таком положении, глядя на тела погибших жены и сестры, и за это время пережил такой стресс, что любой другой на его месте уже давно бы застрелился или вскрылся. Маленькая дочка Курта по имени Герта, которую успел вывезти Нестор — единственная причина, которая остановила Курта от суицида. Потеряв любимую жену и родную сестру, Курт не хочет потерять ещё и родную дочку, и не хочет, чтобы кто-то из дронов испытал те же чувства, что и он когда-то. Курт хочет, как лучше для всех, это понимает и большинство дронов из Военного отдела, особенно солдаты старой закалки. Вот только Курт не понимает одной простой истины — война уже началась, и как бы всем ни хотелось жить в мире, она рано или поздно снова всех настигнет, а потому лучший способ желать мира — быть готовым к войне. Однако относительно недавно в Миротворческом отделе произошло то, чего не ожидал никто, даже военные были в шоке от того, что это случилось у пацифистов. В Миротворческом отделе появились миротворцы. Именно миротворцы, а не пацифисты. Нестор Вратарский в рамках внутренней обороны бункера подписал документ о создании Полицейской дружины. Основателем этой идеи, ставший впоследствии начальником дружины, была дрон-рабочий по имени Вал Миргородская. Образование в пацифистично настроенном отделе вооружённой дружины внутренней обороны поразило всех и вызвало волну негодования у радикально настроенных пацифистов. Военные же одобрили этот шаг, назвав его "стратегически разумным решением", а также согласились провести обучение личного состава свежесформировавшейся дружины. Учёные предпочли промолчать. Научно-исследовательский отдел — исследователи и учёные, занимающиеся разработками военной техники, вооружения и систем защиты. Они предпочитают нейтралитет в плане споров между военными и пацифистами, но таковых мало. Большая часть Учёных разделена на тех, кто заодно с военными, и тех, кто поддерживает пацифистов. Однако вместо пустословия и обменами желчью они предпочитают заниматься своим делом, внося свой неоценимый вклад в обороноспособность и безопасность бункера. Именно они занялись разработкой и модификацией вооружения, боеприпасов, экипировки и оборудования, основываясь на ранее найденных в бункере образцах, но особое внимание учёные уделили изучению и модификациям боевой техники. В результате боевая техника и турболёты, рассчитанные для их использования людьми, были адаптированы под дронов, что существенно повысило их осваиваемость солдатами и увеличило боеспособность Военного отдела, при этом тактико-технические характеристики техники и авиации не только не ухудшились, но и местами даже улучшились. Научно-исследовательским отделом руководили дроны-рабочие по имени Елена Ковальская и Дмитрий Горбанев, одна отвечала за научную деятельность, второй руководил отделом по разработке вооружений. Остальная часть населения бункера также поделилась на три лагеря, одни поддерживали военных, вторые придерживались нейтралитета, третьи высказывались против ведения боевых действий. Последних было большинство... Подойдя к бункеру, Онион увидел, что у дверей и во входном помещении идут какие-то строительно-монтажные работы. Дроны-рабочие что-то монтировали, варили, заливали и укрепляли этим двери бункера, а на входе стояли патрульные отряды Военного отдела и Полицейской дружины, а также операторы зенитных и артиллерийских установок на боевом дежурстве. Вся эта ситуация напоминала подготовку к предстоящей обороне или осаде. Онион осмотрелся по сторонам и нашёл лейтенанта Игоря Жнецова, одного из офицеров Военного отдела. — О, капитан и лейтенант Орудийновы, — Игорь, увидев вернувшихся товарищей, отдал им воинское приветствие и пожал им руки. — С возвращением. Рад вас видеть. — Взаимно, лейтенант Жнецов, — отдав ответное воинское приветствие, сказал Онион. — Игорь, братишка, что тут вообще творится? — Да Нестор тут какие-то масштабные работы организовал. Вчера ж совещание было, но я всё пропустил, в карауле был. Только потом от Мирсы подробности услышал, когда она перед рассветом уходила тебя встретить. А утром эти из Миротворческого с Натом Ботроном во главе пришли сюда и поставили перед фактом, мол, работать здесь будем, приказ руководства Рабочего Отряда Самооброны. Пришлось всю охрану на акустику поднять, мало ли что вдруг. Ты бы видел, что тут ночью творилось после твоего ухода, это такой виндец. Ребята говорят, паника такая стояла, как будто к осаде, блин, готовимся. — Да, знаю, Мирса мне уже рассказала. Нестор или Курт тут? — Нет, они в бункере ошиваются. Работами руководит один из их замов, выше названный Нат Ботрон. Он где-то во входном помещении, у мужиков поспрашивай, они наверняка знают, где он. — Я понял, спасибо. Так, Игорь. Приказ начальства приказом, но если, не дай Матрица, случится что-то — гони отсюдова нахрен всех. Особенно, когда начнёт темнеть, нечего тут светиться. Это приказ. — Есть, сэр. Сделаем. Онион и Мирса прошли внутрь бункера. Всюду сновали дроны-рабочие с инструментами и запчастями. Военные с полицейскими были в основном снаружи, оцепив вход, внутри были в основном операторы противопехотных лазерных турелей. Онион, поглядев на встроенные в стены входного помещения две гидравлические перегородки, понял, что Миротворческий отдел устанавливает ещё две двери. Капитан еле сдержал смешок. Если это инициатива Курта, то он оказался ещё более недальновидным и некомпетентным глупцом, чем Онион о нём думал. — И смешно, блин, и грустно… — пробормотал Онион. — Что рассмешило, а что огорчило? — поинтересовалась Мирса. — Смешно — наши балбесы из Миротворческого отдела ставят ещё две двери. Грустно — идиот, это придумавший — один из руководителей этого отдела. Он что, всерьёз думает, что ещё две двери остановят дронов-убийц? Это всё равно что перед быком сто красных тряпок понавесить в надежде, что он не впадёт в агрессию при их виде. — Надо поднимать вопрос о его отстранении от должности заместителя генерального директора Миротворческого отдела. Но, как он, сказал, это не обычные, а «бронированные», мать-компанию его, двери. Да какая хрен разница, какие, хоть с силовым покрытием! — экран-лицо девушки перекосило яростью, а над глазами засветился красный крестик-триггер, а сами глаза заглючили от помех, вызванных гневом. — Это… — О, а вот и Нат, — Онион увидел дрона в синей каске, очками на «носу» (на чём, блин, держатся очки, носа-то у дронов нет, и ушей тоже, как они не спадают?), оранжевой жилетке и бело-синей куртке. — Даже искать не пришлось. Нат стоял в центре происходящей вокруг суеты с планшетом в руках, возле него стояли ещё двое, наверное, бригадиры, и о чём-то с ним разговаривали, периодически посматривая в планшет Ната. Онион и Мирса подошли к ним, натянув на лица максимально вежливо-спокойные улыбки. — … главное — делать всё согласно чертежам и плану, — услышал Онион часть диалога Ната с бригадирами. — Всё делаем максимально быстро. Чем раньше закончим, тем целее будем. — Приветствую, господа, — произнёс Онион, обращаясь к дронам. — Прошу прощения, что отвлекаем. — А, мистер и миссис Орудийновы, — Нат приопустил очки и протянул руку. — Приветствую. Нет, всё нормально, мы уже почти заканчиваем разговор. Работаем, как видите. — Ну, это мы видим, — кивнула Мирса. — Мистер Ботрон, разговор у нас к Вам есть серьёзный. Можно отвлечь Вас на пару-тройку минут? — Да, конечно. Даже догадываюсь, какие у Вас ко мне вопросы, — Нат повернулся к бригадирам: — Продолжайте работу, господа. Дроны молча кивнули и вернулись к своим обязанностям, а Онион, Мирса и Нат, чтобы не отвлекать других от работы, отошли в сторону, после чего Нат спросил: — Ну что ж, что вас интересует? — Ну, во-первых, хотелось бы знать, над чем это вы вообще работаете? — задал вопрос Онион. — Я тут заметил, что вы монтируете ещё две гидравлические перегородки. — Мы работаем над представленным на вчерашнем заседании проектом мистера Дурнецкого. — Каким таким проектом? Установкой ещё двух жалких дверок в… — Извольте объяснить суть проекта, мистер Орудийнов, а уже потом критикуйте. — Нат неожиданно и строго прервал Ониона, погрозив ему пальцем. Онион от удивления даже слова проглотил, а потом с некоторой нервозностью почесал затылок. А ведь Нат прав. Он даже сути толком не знает, а уже высмеивает. Ониону даже стало стыдно за своё поведение, а ведь он не абы кто, а офицер Военного отдела. — Прошу извинить, мистер Ботрон, — произнёс Онион, посмотрев в уже успокоившееся лицо Ната, не сразу найдясь с ответом. — Эм… Вы же знаете, я не могу не постебаться над чем бы то ни было. У меня зарядка садится, а я в таком состоянии имею к этому склонность. И всё же ещё раз прошу прощения. — Да ничего, бывает, — слегка улыбнулся Нат. — Я и сам в подобном состоянии не всегда адекватно себя веду. Ну да ладно, возвращаемся к Вашему вопросу. Вы правы, мы устанавливаем ещё две гидравлические перегородки для новых дверей. Но дверей не обычных. Вам, мистер Орудийнов, должно быть, известно, что под этим бункером была шахта по добыче Симмеления-2? — Да, читал как-то на досуге документы. И в чём связь этой шахты с проектом мистера Дурнецкого? — Мы провели исследование этого металла. Раньше исследованиями занимались люди, но они не закончили их в связи с Катастрофой. Мы нашли документы с данными об этом металле, но узнали, что их недостаточно, и продолжили исследования с того места, где люди остановились. В результате выяснилось, что сплавив Симмелений-2 с Фербитом и Гелием-3, можно создать прочную броню, которую не сможет пробить ни одно доступное ренегатам, культистам и даже дронам-убийцам оружие. И вчера мистер Дурнецкий представил свой проект по созданию трёх бронедверей. — Нат повернул свой планшет Ониону. Онион чуть наклонил голову, чтобы получше рассмотреть, что показано на экране. На планшете были показаны схемы и чертежи с планом установки и расположения бронированных дверей. На чертежах было сказано, что сплав Симмеления-2, Фербита и Гелия-3 позволяет создать мощное бронированное покрытие, которое теоретически способно выдержать даже прямое попадание ракеты с ядерной микро-боеголовкой. — Ну, что скажешь, братец? — приставив к бокам кулаки, произнесла с раздражением Мирса. — Как тебе этот «проект по спасению убежища от уничтожения», как его назвал Курт в качестве альтернативы нашей «безумно-бессмысленной войне с ренегатами, фанатиками и убийцами»? Да именно эта хрень — чистое безумие! И ведь эту хрень одобрили даже у нас в Военном отделе! Даже полковник дал добро на их установку! Виндец! — Я их понимаю, — задумчиво почёсывая подбородок, сказал Онион, отдавая планшет Нату. — Ну что ж, идея с бронедверями из данного сплава, в общем-то, неплохая. — Вот! ВОТ!!! И я о том… Погоди, ЧТО?! — сначала с торжеством, а после с недоумением вскинула брови Мирса. — Ты это что, серьёзно?! — Абсолютно. — Эм… Они, ты когда с ренегатами отношения выяснял, они тебя ничем по башке не стукнули? Так, нечаянно? — Пораскинь мозгами, Ми. Бронированные гидравлические двери — вполне отличный… Ну ладно, стоящий проект по укреплению нашей обороноспособности. Наконец-то Курт выкатил что-то действительно стоящее помимо своих пацифистично-шизофреничных заявлений в наш адрес. Конечно, насчёт, как ты его процитировала, «безумно-бессмысленной войны» я с ним ещё отдельно поговорю, как и насчёт устроенной им вчера шумихи, но в этом вопросе с бронедверями я с ним согласен, — Онион снова повернулся к Нату. — И как процесс? В какие сроки планируется закончить установку бронедверей и каков ход и план работ? — Мы привлекли к работам всех строителей, сварщиков, монтажников, сталеваров. Мистер Вратарский планирует закончить установку в течении недели, поэтому работы будут вестись круглосуточно. — Круглосуточно? — снисходительность Ониона неожиданно сошла на нет, сменившись на недоумение и строгость. — Сдурели, что ли? Я вам дам, круглосуточно. Чтоб к вечеру здесь никого не было, понятно? — Но, сэр, это приказ мистера Вратарского. — Мне всё равно, чей это приказ. За безопасность бункера отвечает Военный отдел РОС. И круглосуточные работы здесь нецелесообразны и противоречат установленным протоколам и правилам безопасности. Поэтому, как офицер Военного отдела, я приказываю остановить все работы до наступления ночи, а именно к 26-ти часам вечера, и возобновить их в 8 часов утра следующего дня. — При всём уважении, сэр, я подчиняюсь приказам мистеров Вратарского и Дурнецкого. Ес… Нат не успел закончить. Онион схватил его и сильным рывком прижал его к стене, сердито смотря ему в глаза. Громкий стук металлического тела об металлическую стену привлёк внимание других дронов. — Слушай сюда, очкастый тостер! — прорычал капитан. — Если хотя бы одна какая бы то ни была тварь сюда пролезет, ты за это будешь отвечать своей головой лично передо МНОЙ!!! — правый глаз Ониона на мгновение сменился значком двух перекрещённых мечей, символизировавших его ярость. — Ты меня понял?! Нат перепугался настолько, что выронил из рук планшет. Другие дроны со страхом на лицах смотрели за происходящим. Онион хоть и был простым офицером, но его слово и мнение были не менее весомыми, чем слова руководителей трёх отделов Рабочего Отряда Самооброны вместе взятыми. Онион и Мирса были доверенными лицами полковника Лэнбо, поэтому мало кто осмеливался им перечить. — П-понял… — зажмурив глаза, ответил Нат. Онион, получив ответ, ослабил напор, но, увидев, что за происходящим смотрят другие дроны, в миг успокоился и отпустил Ната, после чего смахнул с его плеча пылинку и поправил ему жилетку. — Простите, пожалуйста, за мою грубость, — с виноватым выражением лица сказал капитан, поднимая планшет и передавая его Нату. — Я не хотел на Вас срываться. Ночь выдалась неспокойной, так ещё и на ренегатов на обратном пути напоролся. Перенервничал, одним словом. Но насчёт завершения работ к вечеру я серьёзно, — принеся извинения, Онион вернулся на привычный лад. — Поэтому в 26 часов вечера здесь никого не должно быть. Это приказ. Насчёт мистера Вратарского не переживайте, я всё улажу и обсужу с ним график проведения работ. Я смогу его убедить, Вы же меня знаете. Если позволите, я хотел бы предоставить рекомендацию к ходу работ. — Д-да, к-конечно, — ещё не отошедший от вспышки гнева Ониона, пролепетал Нат. — Я Вас слушаю. — Я предлагаю укрепить сначала первую дверь, а уже потом заняться установкой двух следующих. Сейчас делайте всё, как делаете в данный момент, а вот завтра начните с первой. Я же позабочусь об усилении охранения. — Хорошо, мистер Орудийнов, я сообщу мистеру Вратарскому о Вашем предложении. Думаю, он не будет против. — Я ему сам лично об этом скажу, не утруждайте себя. У Вас и так много работы, а я как раз собирался к нему. Ладно, мистер Ботрон, мы пойдём. Удачи Вам. — Спасибо, сэр. И Вам того же. Нат поправил очки и вернулся к работе, а Онион с Мирсой двинулись дальше вглубь бункера. Подойдя к лифту, Мирса нажала на кнопку вызова и, облокотившись на двери, повернулась к брату. — Онион, пожалуйста, скажи, что ты пошутил насчёт одобрения идеи Курта с этими «броне»-дверками, и согласился с Натом чисто из приличия. Ты же сам прекрасно знаешь, что они не помогут ни всему бункеру в целом, ни нам в отдельности в будущей борьбе с дронами-убийцами. — Ми, я же сказал, что говорил абсолютно серьёзно. Ни из приличия, ни из шутки, а максимально искренне. Бронедвери будут очень даже кстати. Дон не стал бы давать своё согласие на их установку, если бы от них действительно не было бы никакого толку. Кроме того для простых обывателей и для Миротворческого отдела в частности это будет наглядным примером того, что Военные думают прежде всего о всеобщей безопасности, а не только о том, как надрать кому-нибудь задницу, и наше одобрение говорит о том, что мы способны идти навстречу. Это лишний раз может поднять наш авторитет. Мирса хотела было возразить, но не смогла: двери лифта в этот момент открылись, и девушка с грохотом и негромким вскриком упала в кабину. Онион подошёл к ней и, с небольшой хитростью улыбаясь, протянул ей руку, Мирса раздражённо закатила глаза, но приняла помощь. Онион нажал на кнопку, двери закрылись, и лифт начал опускаться вниз. — Но как бы там ни было, я не могу с тобой не согласиться, — продолжил Онион. — Бронедвери — хорошая, но не идеальная защита от врагов, с кем бы нам не приходилось иметь дело. К тому же даже у самой хорошей защиты и брони всегда есть слабое место, лазейка, и рано или поздно дроны-убийцы или их вассалы из Железной мечети обнаружат эти слабости. Они поймут, что через главный вход не пробиться, и начнут искать лазейки, по которым можно будет сюда проникнуть. Я изучил чертежи и уже обнаружил одну уязвимость. Во входном помещении полно вентиляционных шахт. Если противник прорвётся через первую главную дверь, им достаточно будет пролезть в вентиляцию, чтобы обойти две следующие, а потом открыть их и ворваться внутрь всей гурьбой. Именно поэтому нам не стоит останавливаться только на идее бронедверей и думать о других вариантах, которые помогут нам не только защитить себя, но и уничтожить противника. Например, нам стоит подумать о разработке автоматизированных систем вооружений и об их расположении. Филона как-то рассказала мне об этой идее, и если мы их разработаем, то наша обороноспособность возрастёт настолько, что бункер превратится в по-настоящему неприступную крепость, а нашим врагам и, в частности, дронам-убийцам придётся дважды подумать и ещё втрое больше попотеть, чтобы достать нас отсюда и не сдохнуть в процессе. А если мы выясним, где у дронов-убийц слабые места, и в конечном итоге сможем их уничтожить, то тогда ни одна из этих мразей и на выстрел не подойдёт к нашей базе. И кто знает, быть может, уже не мы их, а они нас бояться начнут. — Звучит здорово, Они, — сказала Мирса, мечтательно улыбаясь. — Жаль только, что это пока что лишь наши фантазии да надежды. Нам придётся попотеть не меньше, чтобы всё это реализовать. — Что верно, то верно. Но если будем работать — станет реальностью. А там, глядишь, и до людей доберёмся и припомним им то, что здесь произошло. Дураку понятно, что всё это — их рук дело. Жаль только, что не каждому, — лифт остановился, и двери открылись. — А сейчас сосредоточимся на Курте и на нашей завтрашней миссии. Идём же.