Синед

– Пациент Синед пришёл в сознание. Состояние: стабильное. Температура, пульс – в норме. Вызываю приписанного к вам врача, - на краю всё ещё сонного сознания прозвучал приятный роботизированный женский голос. Открыв свои глаза, оглядел комнату, больше походящую под какой-нибудь отель. Единственное, что говорило о больничной палате – это явно медицинские приборы, хотя даже они выглядели как-то гармонично. Несколько раз в своей жизни Мигелю довелось бывать в государственных поликлиниках, и тот резкий запах антисептиков он уже никогда не забудет. Здесь же стоял лёгкий и приятный аромат хвойного леса. – Сколько я здесь нахожусь? И что с моей мамой… м-м, пациенткой Эдит? – Отвечаю: двадцать шесть часов и тридцать шесть минут. Успокаивающе: угрозы жизни пациентке Эдит – нет. – Хорошо, - облегчённо пробормотал я. – Можно ознакомиться со своими показаниями? – уверен на сто процентов – меня успели проверить на всё, что только можно, ведь мало ли что я успел привезти на себе с Акиллианы. Кроме дефицита некоторых витаминов, обнаружили незначительные изъяны в работе центральной нервной системы. По припискам к основным диагнозам узнал, что последнее характерно для начинающих бизнесменов, которые ежедневно испытывают стресс. – “Наверное, ещё легко отделался…” – смерть отца, непонятная болезнь матери, нападение на бункер, не говоря уже про постоянное проживание в тесном кругу незнакомых людей. Вакцины стали последним добивающим фактором. – Доброе утро, вакцинированным! – бодро поприветствовал меня, вошедший мужчина. – Я ваш лечащий врач Дитрикс, - указал он на свой бейджик. – Хорошо себе чувствуете? – Утро, да всё отлично, - кивнул я, приподымаясь с кровати. – Хочу увидится с мамой. – Женщина с неизвестной потоковой болезнью, - утвердительно произнёс он. – Редкий случай – собрался целый консилиум, там даже несколько членов Общества Потока затесались! – Шансы на выздоровление есть? – с заметным волнением спросил я. – Шансы всегда есть! – и хотя ответил он с прежним позитивным настроем, я, увы, увидел гораздо больше. К тому же не было бы никакого консилиума, сумей они справиться с проблемой. – Я хочу её увидеть, - твёрдо произнёс я, начиная вставать с кровати. – Хорошо-хорошо, - быстро согласился он, поняв, что я намного сообразительнее своих сверстников. – Осторожнее! – попридержал он меня за плечо, когда меня повело в сторону. – Организм ещё не полностью восстановился. Немного попетляв, вышли в главный холл. Дальше поднялись на десятый этаж. По мере нашей небольшой прогулки лёгкое головокружение прошло, и я начал ходить более уверенно. В просторной палате, разделённой на несколько секции, собралось немало разумных – хватало как и людей, так и многих представителей других рас. В любой другой момент я бы точно начал со всем любопытством рассматривать инопланетные формы жизни – всё-таки большинство из них я ещё ни разу не видел в реальной жизни, но моё внимание было сосредоточено лишь на маме. Будучи за стеклянной перегородкой, она, казалось, умиротворённо спала на койке. Возле неё стояли навоец и вамба – оба в официальных одеждах Общества Потока, они то и дело о чём-то переговаривались. Другая группа, уже больше похожая на врачей, сгруппировались возле каких-то объёмных графиков и голограмм, дискуссия была не менее активной. – Здравствуй, юный друг, - поприветствовал меня другой член Общества Потока, похожий на нестандартного вамбу. – Мы получили твоё письмо. – Привет, - немного неловко ответил я на приветствие, точно зная, какие “обороты” использовал при написании сообщения. – Сегодня твоя мама ещё не приходила в себя, и нам обязательно сообщат, когда такое произойдёт, - положил он мне свою руку на плечи. – Мы же можем пройти в ресторан на первом этаже и всё обсудить, как тебе идея? – вполне доброжелательно улыбнулся он. Только вот… такие бархатные нотки я частенько слышал в фильмах, когда родным сообщали о неминуемости смертельного исхода. – Хорошо, - со вздохом согласился я, молясь, чтобы мои предположения не подтвердились. Еда в горло не лезла, так немного “поклевал” в тарелке. Балариус, именно так звали моего собеседника, пытался затянуть меня в беседу. Выходило так себе, я был решительно настроен услышать состояние матери. Своими же увиливаниями от темы, он, наоборот, всё больше напрягал меня. – Может быть, уже хватит, - малость раздражённо бросил я. – Скажите всё как есть! – Мы… не знаем, как её вылечить, - устало произнёс он спустя пару секунд нашего зрительного контакта. – Уровень активности частиц дыхания аномально высок. Это накладывается на их, итак, немаленькое количество. Организм попросту не справляется, можно сказать, он пожирает сам себя. К сожалению, в галактике не существует технологии, позволяющей справится с таким явлением… Было бы гораздо проще, будь она пробуждённой. – Ясно, - сухо ответил я. – Правильно ли я понимаю, пробудить дыхание не является выходом? – Невозможно, - покачал он головой. – Пробуждение у людей происходит только в возрасте от четырнадцати до двадцати пяти лет. Если ничего не произошло в этот отрезок жизни – шансы стремятся к нулю. И даже если она пробудится далеко не факт, что всё это пойдёт на пользу. Скорее всего, будет больше вреда, так как активность энергии потока вырастет в разы. – Сколько… у неё есть времени? – Доктора сказали, что максимум полгода, - так мало?! – “Синед, спокойнее! Это ещё не приговор! Не заводись!” – тщетно, внутри меня росла обида и ярость. Почему именно моя мама?! Почему именно мой отец должен был словить заряд бластера?! Почему?! Смотря на доброе лицо Балариуса, я не удержался и высказал, всё что лежало у меня на языке. – Если бы не ваши повсеместные запреты – мы давно научились направлять поток в мирное русло! Вам бы не пришлось с горестным видом увиливать от вопросов ребёнка! Вы! Оставляете меня без незаменимого человека… - уже тихо прошептали мои губы. Запал спал, осталась только всепоглощающая пустота. – Я разделяю твою боль, дитя, - приложил Балариус свою руку к центру груди. – Весь мой народ – мою семью постигла ужасная участь погибели. Да, мы боимся потока. Но чтобы понимать наши страхи – нужно увидеть всю разрушительность этой энергии своими глазами. Не хочу быть голословным или циничным, но трагедия на Акиллиане не идёт ни в какое сравнение с произошедшими триста лет назад событиями. Прошу простить нашу некомпетентность, всё что я могу сделать – это словесно поддержать… - склонил он голову. – Спасибо за участие, - на автомате ответил я. – Сейчас я хочу побыть один. – Надеюсь, в следующий раз мы увидимся на фоне более радостного события, - сжал он вместе кулаки. Я даже не обратил внимания на его уход, глаза смотрели в одну точку, а мозг тем временем пытался за что-то зацепиться. Что-то придумать. Найти хотя бы какой-то проблеск света. Размышления прервал звук оповещения на голо-часах. – “Неужели и вправду почувствовал свою вину?” – задался я вопросом, увидев, как на счёт в банке пришла вполне себе внушительная сумма галактических единиц, отправителем значилось Общество Потока. – “Жаль, что в этот раз деньги никак не помогут…”. – Синед! Эдит пришла в себя! – позвал меня уже знакомый доктор Дитрикс. – Мама знает вердикт врачей? – спросил я сразу же как к нему подошёл. – Ещё не сообщали, - ответил он на ходу. – Обычно родственники сами хотят уведомить близкого им человека… – Вы тоже участвовали в обсуждениях, да? И так же как и все остальные согласны с неутешительными выводами? – во мне ещё теплилась крохотная надежда на ошибку врачей. – На оба вопроса – да, - ответил он после небольшого молчания. – И нет вообще хоть какого-нибудь выхода? – честно сказать не ожидал от себя, но прозвучало до крайнего жалко. Ничего с собой поделать не мог, опыт Мигеля тут тоже пасовал, ведь потери причиняют боль и бессилие в любом возрасте… – …Дай мне пару минут, - со вздохом сказал он, начиная набирать на голо-часах какого-то человека. – Привет, это Дитрикс. Хотел спросить, есть ли свободные капсулы? Сегодня освободилась одна? Есть очередь? Ага, понял. – Что там? – уже с нетерпением спросил я, гадая, про что вообще идёт речь. Какие капсулы? Как они могут помочь? – Тебе крупно повезло, парень! Есть одна свободная капсула времени! – последние два слова он произнёс с каким-то придыханием. – В годы межгалактической войны велось огромное количество разных разработок, и капсула времени как раз таки одна из таких. Никто уже не знает, кто точно смог воссоздать эти устройства, опережающие наше развитие на целые сотни лет, но факт остаётся фактом – они существуют. – Что они делают? – само название навело на некоторые мысли, но я хотел услышать подтверждение. – Они останавливают время! Любой живой организм, который помещён в специальный отсек, становится вне любых процессов, будь они жизненные, либо же энергетические! У нашего медицинского центра целых двадцать восемь таких капсул. Правда, какое-то время назад было тридцать… но две других пали во имя науки. К сожалению, повторить их технологию так и не удалось. Теперь ты должен понимать – это не лечение. Это просто отсрочка! – поднял он указательный палец вверх. – Огромная удача, что сегодня появился отказник. Обычно состоятельные личности пользуются данными капсулами, чтобы подождать, пока в галактике появится метод лечения какого-нибудь неизлечимого недуга. Сразу предупреждаю, услуга очень дорогая! – Да-да-да, пойдём быстрее бронировать и платить за капсулу! – начал я подталкивать его в сторону лифтов. – “Мы ещё сможем побороться, мам!” – счастливо я подумал про себя. Настроение, словно прокатилось по крутым горкам, каких-то пару минут назад меня одолевала депрессия, а сейчас хочется сказать всему, насколько он прекрасен. Следующие двадцать минут я уже более предметно разговаривал с заведующим по капсулам. Получается следующее: лежать в капсуле больше двадцати лет нельзя – по истечении этого срока человек превращается в неаппетитную биомассу. И нет никакой разницы, находишься ли ты там все двадцать лет подряд, либо с перерывами. То есть какие-то невидимые “отклонения” внутри живого организма всё-таки накапливаются. Других побочных эффектов у данного способа продления жизни не наблюдалось. – Есть два способа оплаты: платишь всего за один год, но каждый последующий придётся выигрывать торги за дальнейшее использование капсулы. Проходят они онлайн, и желающих хоть отбавляй. Второй способ не менее затратен, и его мы даём только тем, кто вносит сумму сразу за пять лет и больше, - про второй вариант он рассказывал несколько сомневающимся тоном, явно не слишком уверенный в моей платёжеспособности. – Начиная с первого года каждый последующий будет увеличиваться ровно на пятьдесят процентов. Это своего рода плата за бронирование места. Дальше мы начали упражняться в простой арифметике. Выходило, что моей астрономической суммы на карте хватит лишь на десять лет… а ведь за эти деньги можно было купить несколько частных домов на Луне Обии, либо же элитную многокомнатную квартиру здесь, на Генезисе. Появилась здравая мысль заплатить сейчас за пять лет, а на остальные деньги вложится в акции, либо купить какую-нибудь недвижимость, которую можно будет сдавать в аренду. И уже с полученной прибыли платить за следующие года. Только у меня нет никакой уверенности в том, что даже с будущими активами смогу перебить сверхбогатых на торгах. Тем более я ни капли не смыслю в ценных бумагах и в ведении бизнеса в целом. У Мигеля такого опыта и в помине не было, ему было уже хорошо, если в дырявых карманах лежала пара смятых купюр. Решено плачу за десять лет сейчас! Остальное накоплю сам, усердно работая. Слова с делом у меня не расходились. Единственной преградой стоял банк, где и лежали все деньги. Обычно при движении огромных денежных средств, он в обязательном порядке запрашивает электронную подпись держателя счёта. Боялся трудностей, потому что ВИ Акиллианы записал мне в совершеннолетние, но вот как в свою очередь поступит банк – было неизвестно. – Получилось! – аж выдохнул я, когда увидел появление зелёной галочки, обозначающей успешность перевода. – Средства поступили, - кивнул заведующий, посмотрев на экран голо-планшета. – Когда желаете воспользоваться капсулой? – Сегодня, - очень хотелось побыть с мамой как можно дольше, но кто его знает, как поведёт себя болезнь. Да и правильней будет оставить некий безопасный промежуток. А я… я как-нибудь перетерплю, главное ведь, чтобы она была жива и здорова. В палате кроме мамы уже никого не было, она с каким-то принятием и смирением смотрела в окно. Сердце ёкнуло, неужели ей всё рассказали? И ещё одна умная мысль пришла опосля: “Может быть, мама увидела отправку денег?” – доступ-то у неё тоже имеется. – Синед, как ты себя чувствуешь? – мамино лицо тронула материнская улыбка. – Хэй! Это я должен спрашивать! – шутливо воскликнул я, сев рядом с её кроватью. – Мой недосмотр, - помотала она головой, взявшись за мои руки. – Ты уже такой взрослый, - печально продолжила мама. – Про твоё непосредственное участие в перестрелки я узнала лишь спустя целый день. Про ситуацию с вакцинами я тоже узнала чуть ли не самой последней. Я одновременно рада и не рада, что ты так быстро повзрослел… – Но жизнь Мигеля… - попытался я внести свою точку зрения. – Пусть так, - меня мягко прервали. – Ты всё равно навсегда останешься для меня маленьким сыночком. Несколько минут мы только и делали, что наслаждались тёплой тишиной. – Врачи ничего не говорили, но по их лицам и так всё было понятно, - вдруг произнесла мама, погладив меня по голове. – Можешь не переубеждать меня в обратном, я, знаешь ли, тоже не первый год живу! – Да, не буду отрицать – всё достаточно сложно, но выход есть, - я посмотрел в глаза матери со всей твёрдостью, пытаясь передать ей свою уверенность. – Тебя уже выписали с больницы? – сменила она тему. – Я же не смогу уснуть, если не буду знать, где ты спишь. – С теми деньгами на счету я смогу до конца жизни ночевать в самом дорогом отеле Генезиса! Не бойся, мам, ты же знаешь – я не пропаду! – врать маме ой как не хотелось, но узнай она правду – начнёт сильно переживать. На счету осталось тысяч двадцать единиц, в принципе на месяц хватить должно. Хотя здесь на Генезисе жизнь в разы дороже. Следующие несколько часов прошли словно несколько секунд. Я никак не мог насытиться общением с мамой, точно зная, что не смогу поговорить с ней ближайшие годы. И видимо, она что-то чувствовала – её пальцы то и дело цеплялись за мои руки, гладили волосы. Будто… она как-то понимала, что мы ещё долго не сможем так посидеть. – Ты сегодня какой-то слишком ласковый – точно всё в порядке? – То есть руки гладят твои, а ласковым получаюсь я? – со смехом произнёс я, пытаясь не вступать с мамой в прямой зрительный контакт. Гиблое дело. Там её территория, сразу ведь всё поймёт. Ещё спустя час увлечённого разговора, который сопровождался периодическими вспышками смеха, мама начала уставать. Конечно, она бы ничего не сказала и продолжала бы упорствовать, но чем дольше я проводил с ней время, тем больше не хотел отпускать… Опасно. Я прекрасно понимал, что сейчас во мне говорят эмоции и чувства, но именно разум поможет вновь увидеться со здоровой и смеющейся мамой. – Увидимся завтра, мам, - поцеловал я в лоб. – “Для тебя, к счастью, всё и в самом деле пройдёт как простой сон…”. Спустя минут тридцать она уже крепко спала, позволяя медицинским работникам перенести её в капсулу. Я наблюдал всё от начала и до конца – желал удостовериться, что всё реально работает. - “Пусть тебе приснятся добрые сны, мам” – от всего сердца пожелал я, смотря на родного человека сквозь прозрачное стекло.