Первая во всем

Берт ждал ее в кафе недалеко от больницы. Немного растрепанный, со следами бессонной ночи на лице, он лениво пил кофе из огромной кружки, обхватив ее обеими ладонями. – Доброе утро, – он улыбнулся, когда Селена села напротив. Она кивнула в ответ. – Ты уверен, что сейчас удобно? Выглядишь уставшим. – Я сам назначил встречу в это время, – Берт зевнул и поставил пустую кружку на стол. – Все в порядке. Давай перейдем к делу: чем раньше закончим, тем быстрее я окажусь в теплой кровати. О чем ты хотела поговорить? Селена оглянулась: в такую рань в кафе было мало посетителей, а значит, разговор останется между ними. Она обхватила плечи руками, поглаживая их, и уставилась в окно. Несколько минут подбирала слова. Глубоко вдохнула, приготовившись говорить, но затем внезапно вскочила. Стул заскрежетал, и Селена скривилась от противного звука. Берт оставался абсолютно невозмутимым, наблюдая за происходящим словно психиатр за буйным пациентом. – Нет, это плохая идея… прости, что потревожила, я… – Сядь. Его голос прозвучал слишком властно. Так, что она не посмела возразить. Послушно села, положила руки на стол. Уставилась на солонку, избегая встречи со взглядом темно-серых глаз. – А теперь по порядку. Что случилось? Селена сглотнула. Обычно собранная и бесстрашная, сейчас она чувствовала себя подростком, который почти доверил родителю тайну, но передумал, боясь непонимания. Насколько важно то, что она хотела сказать? Возможно, это вообще не имело никакого отношения к случившемуся? С другой стороны, Берт ведь сам просил позвонить, если она что-то заметит. Но как преподнести все так, чтобы он не посчитал ее спятившей? Пауза получилась неприлично долгой. Берт терпеливо ждал, складывая оригами из салфеток. Селена завороженно следила за движениями длинных тонких пальцев. Интересно, умел ли Берт играть на музыкальных инструментах? Она легко представила его за пианино. Пальцы виртуозно пробегают по клавишам, оставляя после себя мелодию. – Эй? – Берт на секунду поднял на нее взгляд, не отвлекаясь от своего дела. Селена словно вышла из оцепенения. – Ты когда-нибудь слышал, как закипает чайник у соседа из дома напротив? – увидев непонимание на лице Берта, она усмехнулась. – А я, кажется, да. Женщина из квартиры сверху ужасно громко переворачивает страницы книги. Запах булочек с корицей, которые пекут за три квартала, проникает в дом даже через закрытые окна. Я будто нахожусь в замкнутом пространстве, собравшем все звуки и запахи мира. Она посмотрела на Берта, ожидая увидеть его реакцию. Смех, недоверие. Злость, что потревожила его по такой ерунде. Но он продолжал слушать, усаживая бумажного журавлика в кораблик. – Надеюсь, это из-за стресса, – голос стал увереннее: по крайней мере, Берт ее выслушал. Возможно, даже поверил. – Сначала пугало, затем казалось забавным. Как побочный эффект от лекарства, который проявляется у одного из миллиона. Но сейчас это очень сильно отвлекает. – Как давно это началось? – вопрос прозвучал обыденно, как если бы к Берту каждый день обращались с подобными проблемами. Селена задумчиво потерла висок. – Когда я пришла в себя на парковке. Но сейчас гораздо сильнее. Я сошла с ума? – она посмотрела на Берта: он улыбнулся и покачал головой. – К сожалению, нет. Роб рассказал тебе об остальных жертвах? Селена удивилась: выходит, Берт в курсе? Но Роб говорил, что других выживших не было! – Да, – она поежилась: перед глазами всплыли фотографии убитых девушек. Среди них оказалось и ее лицо. – У всех были такие же следы, как на моем запястье. Роб сказал, это от электрошокера. Почему ты не включил это в результаты осмотра? – Потому что это ничего не даст. Роб отказывается признавать очевидное и ищет несуществующего маньяка, но такими темпами лишь пополнит коллекцию фото жертв. Ответ лежит на поверхности, но Штицхен слишком упрям, чтобы прислушиваться к кому-то. Спокойный, но при этом уверенный тон Берт начинал раздражать: он будто лично знал преступника и наслаждался своим превосходством над Робом. – А может, ты знаешь, кто за этим стоит? – Селена нахмурилась. Берт кивнул, протягивая ей бумажный тюльпан. Она фыркнула, но поделку приняла. – Вампир. – Очень смешно, – Селена недовольно сложила руки на груди и откинулась на спинку стула. – И я должна в это поверить? Берт пожал плечами: – Как хочешь. У нас ведь каждый второй маньяк обескровливает жертву, – он горько усмехнулся. Его серые глаза пристально изучали Селену. Вместо ожидаемого шока была лишь растерянность, будто она и сама уже пришла к этой мысли. Как бы абсурдно не звучали слова Берта, в них была доля истины. А если вспомнить книги про вампиров, которые Селена тайком читала, будучи подростком, то все указывало на скорое обращение. Она скривилась, на мгновение представив себя с длинными окровавленными клыками, а к горлу подступила тошнота. – Тебя по какой-то причине отпустили, – Берт продолжал беззастенчиво рассматривать ее лицо. Игра в гляделки напрягала: Селена поспешила отвести взгляд и почувствовала, как краснеет. – И я не наблюдаю у тебя признаков обращения. – Как такое возможно? – она оперлась подбородком о кулак. Все, что Селена знала из фильмов и книг, сводилось к одному: монстр не упустит возможности выпить свою жертву. С другой стороны, было крайне глупо доверять фантазии авторов, которые даже не подозревали о реальном существовании монстров. Селена заерзала, сминая в руке тюльпан. – Выходит, я скоро… – Нет, – Берт перехватил ее ладонь, спасая бумажный цветок. Пальцем погладил холодную кожу, коснулся запястья. Селена вздрогнула: кожа в этом месте была особо чувствительной. Расслабилась, глубоко вздохнула. Берт продолжил рассказ, не выпуская ее руку. – Крайне редко вампир не доводит дело до конца. Жертва теряет недостаточно крови, чтобы умереть, но в ее организм попадает яд. Его слишком мало, чтобы обратить, но он вызывает похожие симптомы. В первые дни после укуса концентрация яда максимальная. Затем чувствительность ослабевает. – Даже вампир не вынес моей крови, – пробурчала Селена, сжимая ладонь Берта. – Почему ты так уверен, что меня не обратили? – Первые дни обращенного мучает дикая жажда. Он не может себя контролировать и бросается на любого, кто попадется на глаза. Следующие дни проводит во сне, забывая о случившемся, – Селена побледнела, вспоминая свои окровавленные руки. Неужели?.. Берт внимательно следил за ее реакцией. – Затем тело вампира начинает стремительно меняться. Это болезненно, поэтому они пережидают этот период в каком-нибудь укромном месте. Берт продолжал рассказ, но Селена уже не слушала: все вставало на свои места. – Кто ты? – задала она вопрос, мучивший ее последние полчаса. – Слишком… серьезно рассказываешь о вещах, которые остальные считают выдумкой. Ты один из них, да? Он улыбнулся. – Не угадала. Я предпочитаю спасать жизни, а не отнимать их. Я охотник. – Иии… что же ты сделаешь, если встретишь вампира? – словно между делом произнесла она. Ответ был очевиден, но ей надо было его услышать. Убедиться, что теперь ей придется избегать как минимум одного человека. К счастью, Берт был уверен, что Селена избежала страшной участи. – Убью его, не задумываясь, – он пожал плечами. – Вкусивший плоть однажды никогда не остановится впредь. Равнодушие, с которым он говорил, пугало. Селена напустила на себя привычный недовольный вид, скрывая волнение. – Как много у тебя талантов! Лечишь людей, увлекаешься оригами, убиваешь вампиров… – Еще и в постели хорош! – Берт беззаботно рассмеялся. Селена покраснела: она тут переживает, а он флиртовать решил? Наверняка вспомнил ту ночь, о которой Селена предпочла бы забыть! Словно прочитав ее мысли и желая смутить еще больше, Берт нежно коснулся ладонью ее щеки. Селена вздрогнула: его кожа казалась теплой, если не горячей. Он пальцем провел по нижней губе, оттягивая ее вниз и задержав на несколько секунд в таком положении. Продолжил разглядывать лицо Селены с легкой ухмылкой. – Что? – она вновь скривила губы. – Ты очень мило смущаешься, – Берт наклонился к ее лицу, почти касаясь губ своими губами. Она чувствовала его горячее дыхание на своей коже, слышала, как пульсирует жилка на его шее. Она закрыла глаза и подалась вперед, но Берт резко отстранился. Селена с трудом скрыла непонятное ей разочарование. Он продолжил говорить с прежней серьезностью, будто ничего и не было. – Как я уже сказал, тебя не обратили. Вампир не сможет утолить свою жажду без острых клыков, поэтому зубы меняются в первую очередь. Как бы тебе того не хотелось, твои зубки недостаточно острые. Прости. А еще живым мертвецам ни к чему кислород, поэтому они не дышат. Я вижу, как поднимается твоя грудь при каждом вдохе. Берт хитро прищурился, глядя на вырез в ее блузке. Селена была готова наброситься на него. – Почему ты сразу не сказал?! Обязательно весь этот пафос? – она сжала кулаки. Но он продолжал улыбаться. – Я бы сразу понял, окажись ты вампиром. Неужели думаешь, что позволил бы тебе жить? – Дурак, – пробурчала Селена, откидываясь на спинку стула и заметно расслабляясь. – Я напридумывала себе всякого… – Скоро тебе станет легче, – спокойный тон Берта вселял в нее уверенность, что так и будет. – Выпишу тебе больничный, ни к чему появляться на работе в таком состоянии. Селена благодарно кивнула: она не умрет от рук этого мужчины. Не сегодня.

***

Коридоры колледжа казались бесконечными. Селена плутала меж дверей, вчитываясь в таблички, и задавалась вопросом, почему сто двадцать пятая аудитория находится по соседству с двести первой, а одна из лестниц оканчивается глухой стеной. – Я могу вам помочь? – ее окликнул строгий женский голос. Селена обернулась и встретилась взглядом с женщиной лет пятидесяти. Та разглядывала ее, презрительно поджав губы. – Цокаете своими каблуками, мешая работать. – Значит, не очень-то вы хотите работать, раз отвлеклись на каблуки, – Селена усмехнулась и заглянула в телефон. Женщина сложила руки на груди и еще сильнее поджала губы, отчего они стали похожи на ниточку. – Мне нужен профессор Солсбери. Знаете, где его найти? От такой наглости женщина лишь беззвучно хватала ртом воздух и пучила глаза, как выброшенная на берег рыба. – Да как вы… – Что случилось? – одна из дверей распахнулась, и в коридор выглянул высокий молодой мужчина. Длинные светлые волосы были собраны в аккуратный хвост, перекинутый через плечо, а белоснежная рубашка поверх узких брюк придавала ему еще больше худощавости. Увидев Селену, он улыбнулся. – Это вы мне звонили? Она кивнула: – Профессор Солсбери? – Верно. Проходите в мой кабинет, – он гостеприимно придержал дверь, и Селена прошла внутрь. Профессор задержался на несколько секунд, о чем-то споря с женщиной, а затем зашел вслед за Селеной. Кивнул на элегантное кожаное кресло около стола. – Присаживайтесь. Хотите чай? – Не откажусь, – Селена устроилась в кресле и осмотрелась. Кабинет напоминал библиотеку: вдоль стен стояли уставленные книгами шкафы из красного дерева. Верхние полки одного из них полностью занимали пергаменты. Старинный дубовый стол украшала золотая чернильница. В углу кабинета расположился напольный глобус: Селена усмехнулась, догадываясь, что находится внутри этого земного шара. Профессор поставил на стол две белые кружки с цветочками, которые резко выделялись на фоне почти музейной обстановки, и Селена невольно улыбнулась. – Я пью очень много чая, – он сел напротив и поправил волосы. Селена невольно залюбовалась его голубыми, почти прозрачными глазами, обрамленными светлыми ресницами. Бледная кожа словно сияла, придавая ему хрупкость и воздушность. Профессор едва ли был старше ее самой. Интересно, что привело его в демонологию? Встреть его Селена на улице, решила бы, что он художник или музыкант, но никак не специалист в оккультных науках. – Значит, хотите узнать о вампирах. Что именно вас интересует? Селена пожала плечами: после разговора с Бертом вопросов стало еще больше. Привыкшая все перепроверять, она не могла слепо довериться его словам, когда на кону стояла ее жизнь. Селена поднесла к губам кружку и сделала глоток. Зажмурилась от удовольствия: чай оказался великолепным. Терпким и ароматным, с приятной горчинкой – нечасто встретишь такой в стране, у жителей которой по жилам течет эспрессо. – Профессор… – Пожалуйста, называйте меня Лиам. И предлагаю перейти на «ты», мы примерно одного возраста, – он улыбнулся. На его щеках проступили едва заметные ямочки. – Так что ты хотела узнать? Селена поставила кружку на стол и по привычке перешла сразу к сути. – Есть ли надежный метод определить, обращен человек или нет? Лиам кашлянул: – Мы ведь оба понимаем, что речь идет о вымышленных существах? Так, уточню на всякий случай. – Конечно! – Селена закивала. В голову пришла весьма логичная отговорка. – Я пишу книгу про вампиров. Хочется, чтобы она отличалась от существующих. Сам понимаешь, стереотипами уже никого не удивить. Лиам облегченно выдохнул: – Сразу скажу: вампиры не горят на солнце и прекрасно отражаются в зеркалах. Если верить текстам, у обращенных весьма специфичные признаки. Первое время их выдает нестерпимая жажда крови, неумение себя контролировать, боязнь света… – Селена разочарованно вздохнула: ничего нового. Но Лиам увлеченно продолжал рассказ. – По одной из версий, из-за этого только что обращенных вампиров легко отлавливали во времена охоты на ведьм. Со временем эти симптомы исчезают, и вампира практически невозможно отличить от обычного человека. Живой мертвец, которому иногда требуется свежая кровь. Даже клыки не всегда видно. – Есть ли способ излечиться от вампиризма? Лиам оперся подбородком о кулак и внимательно посмотрел на Селену. Взгляд его холодных глаз казался на удивление теплым и… родным? Находясь рядом с Лиамом, Селена начинала чувствовать себя как дома. Словно пришла туда, где ее давно ждали. – Не встречал подобного. Знаешь, в то время с ними не церемонились, просто убивали, для надежности загоняя осиновый кол в сердце. Все известные истории вампиры на самом деле страдали от порфирии, неизлечимого генетического заболевания. Но ведь гораздо интереснее рассказывать об убийстве монстров с огромными клыками, чем о людях с язвами по всему телу, – изящным движение руки он поправил серебряную запонку на запястье и пристально посмотрел на Селену. – Что за сюжет у твоей книги? – Видимо, такой же, как и у десятков подобных, – она махнула рукой. Нет, Селена бы точно знала, будь у нее подобное заболевание. Только зря время потратила. – Спасибо за помощь, я обязательно упомяну тебя в книге. – Ты так и не назвала свое имя, – Лиам улыбнулся. – Селена, – она смотрела на него, продолжая сидеть в кресле. Уходить совсем не хотелось. – Селена… – он с улыбкой повторил ее имя. Встал и подошел к одному из шкафов. Пальцами пробежался по корешкам книг и ловко извлек одну из них. – Белая Луна. Знаешь ли ты о существовании своей темной стороны? Селена помотала головой. О чем он говорит? Лиам положил перед ней раскрытую книгу. На пожелтевших страницах был текст на неизвестном ей языке и изображение обнаженной женщины с длинными волосами и крыльями. – Лилит. Первая женщина, созданная вместе с Адамом. Черная Луна, – его пальцы скользили по строчкам. – У нее был ужасный по меркам патриархата характер: она отказалась подчиняться мужу и добровольно покинула Рай. В Библии едва ли встретишь хоть намек на ее существование. Считается, что Лилит породила всех известных монстров. Ее образ встречается в мифах многих народов. Почему-то ей любят приписывать любовь к соблазнению. Ни один мужчина не в силе устоять перед ее красотой и обаянием. Селена, не отрываясь, разглядывала изображение. Едва ли информация о Лилит могла ей помочь, но она с интересом слушала Лиама. – Мужчины любят обвинять кого угодно в своей неспособности удержать яйца в штанах, – она скривила губы в презрительной ухмылке. – Кто они, чтобы противиться силе первой женщины? Это удобно! Лиам рассмеялся. – Наверное, ты права. Знаешь, у Лилит всегда было много почитателей. Даже сейчас находятся желающие ее возродить. Проводят ритуалы, приносят жертвы… Говорят, Лилит требуется особый сосуд. Та, кто сможет выдержать ее силу. – Лиам резко захлопнул книгу, и Селена вздрогнула от неожиданности. – Страшно, что в наше время люди продолжают верить в подобную оккультную чушь. – Но ведь ты входишь в их число! – Селена откинулась на спинку кресла и сложила руки на груди. Лиам убрал книгу на место. Селена заметила, как напряглась его спина. Некоторое время он задумчиво рассматривал собственное отражение в стеклянной дверце шкафа. – У меня дома нет алтаря Сатаны или черепа козла, если ты об этом. Я изучаю демонологию исключительно как часть культуры, – он повернулся к Селене и демонстративно взглянул на часы. – Боюсь, что наше время закончилось. Скоро у меня начнется лекция. Селена нехотя встала. Поблагодарила Лиама и вышла в коридор. На улице было пасмурно. Тяжелые тучи заволокли небо. Селена жадно вдыхала запах приближающегося дождя. Лиам успокоил ее разыгравшееся воображение. Казалось, она даже стала меньше чувствовать. Может, и вампиров не существует, а Берт фанатик, помешанный на любви к Ван Хельсингу? Селена не удивилась бы, окажись его слова очередной шуткой. Противно скрипнула качель. Селена обернулась: на небольшой игровой площадке у колледжа была девочка. Ее лицо показалось Селене знакомой. Словно прочитав ее мысли, девочка внимательно посмотрела на нее. Улыбнулась. Селену будто ударило током: именно эту девочку она видела перед своим исчезновением. Именно она попросила помочь с кошкой. В памяти всплыло имя. Прима. Первая среди балерин. Селена уверенно направилась в сторону девочки. Ответ на вопрос, мучавший ее все эо время, уже близко! На этот раз маленькая обманщица ее не проведет. Небо на мгновение озарило вспышкой. Совсем близко раздался раскат грома. Селена зажмурилась и вздрогнула от неожиданности. А когда через мгновение открыла глаза, площадка была пустой. И лишь медленно качающаяся качель была доказательством того, что Селена не утратила остатки рассудка.