Connected

— Когда домой? Я соскучилась. — дуешь губы, хотя знаешь, что через телефон Чан этого не увидит. Зато услышит в голосе толику обиды. — Еще немного, малышка. Осталось совсем чуть-чуть доделать и я приеду. Не грусти там, слышишь. — Не обещаю последнего. — Эй. Ну ладно тебе, я честно скоро буду, дай мне час или два!       Ты расстроенно выдыхаешь в трубку, и у Бана сердце падает вниз от этого звука. На множество осколков рушится. Он тихо разочарованно стонет, и закрывает глаза, злясь на самого себя. В голове всплывает твое расстроенное лицо, и это не делает лучше. Ему самому становится безумно грустно, что тебя нет рядом с ним сейчас. Он бы обнял тебя и прижал к себе, упиваясь теплом твоего тела, и поглаживая твои волосы, путая в них длинные пальцы. — Я пойду дальше работать, малыш, а ты иди спать, хорошо? И посмотри, я тебе кое-что пришлю сейчас. — Спокойной ночи, Чани.       Кладешь трубку, и телефон пиликает, оповещая о новом сообщении от контакта «Папочка-кенгуру». Открываешь чат, и загружаешь фотографию с подписью «не грусти, миледи», в ту же секунду откидывая телефон от себя с громким «СУКИН СЫН, ЧАН~А». Зарываешься лицом в одеяло, приглушая крик, и снова берешь телефон, приближая лицо Криса, чтобы избежать взгляда на его руки. НА ЕГО ЕБАНЫЕ РУКИ! Они все еще бросаются тебе в глаза. Длинные пальцы с идеально выделяющимися костяшками обхватывают телефон, который кажется ничтожно маленьким в этих больших ладонях. Твои собственные руки уже потрясывает, ты готова приехать в студию к Чану, и обматерить его лично за подобного рода фотографии, а потом впиться в его губы и… Рассматриваешь фотографию дальше, задерживаясь на сильных рельефных руках, которые обрамляют венки. Его левая рука, покоящаяся на бедре, выглядит еще более «блять-трахни-меня-этими-пальцами». Фаланги обвивают выпуклые вены, а ладонь лежит на ЕБАНЫЙ В РОТ наручниках в форме сердечка. Закрываешь фотографию, и набираешь сообщение капсом: «МАТЬ ТВОЮ, КРИСТОФЕР, ЭТО ЧТО? ТЫ ГОВОРИЛ ИДТИ СПАТЬ, КАК ТЕПЕРЬ УСНУТЬ?!»       Ты называешь его Кристофером только в крайних случаях, когда он делает подобные вещи, сначала в шутку называя «это» его второй личностью, но потом это перешло грань шутки. Теперь это уже перестало быть смешным.       Бан быстро читает, и отправляет смеющиеся смайлики. «Извини, бейб. Я люблю тебя» печатает он, а сам хитро улыбается. Ты не видишь этого, но знаешь, что этот чёрт сейчас злорадствует твоей панике, прекрасно понимая какой эффект произвела на тебя фотография. Твои кинки он за годы отношений изучил досконально. Особенно кинк на руки. На его руки.

***

т/и я буду ждать тебя.

папочка-кенгуру

не знал, что обычная фотография может заставить кого-то с самым правильным режимом дня, просидеть без сна до поздней ночи)

т/и да иди ты нахуй, кристофер

папочка-кенгуру

не слишком ли ты маленькая для таких слов, м?

т/и не строй из себя папочку, я младше тебя всего на 3 года

папочка-кенгуру

разве я не записан в твоей телефонной книжке, как папочка?; b

т/и *скрин контакта* «кенгуру» может сказать о многих твоих качествах) иди работай, или я приеду прямо в студию

папочка-кенгуру

хочешь чтобы тебя услышали люди, которые сейчас в компании — приезжай. Но я бы не хотел делиться с работниками JYP этим прекрасным звуком.

т/и бляяять, завались уже и иди работать! ты так никогда не закончишь

папочка-кенгуру

не злись, принцесса. Обещаю, что через час буду у твоих ног.

папочка-кенгуру

или между ними)

т/и БЛЯТЬ!

***

      На этой ноте Чан покидает ваш диалог, и ты остаешься со своими мыслями, которые отнюдь не помогают, рисуя в голове картинки, и создавая на талии и бедрах фантомные ощущения касаний прекрасных рук. На веках будто напечатали выражение лица Бана, когда он смотрит на тебя сверху вниз, с наслаждением закатывая глаза, и кусая губы, приглушая звуки, норовящие вырваться из его рта.       Разочарованно стонешь, когда ожидание вперемешку с возбуждением, начинает рвать твое тело на кусочки. Час проходит медленно. Словно улитка ползет время, отведенное самим Крисом для завершения всей его работы.       Но в двери поворачивается ключ, и ты открываешь глаза, понимая, что задремала. Берешь в руки телефон, и смотришь на время. 00:30. Ну, почти. На час опоздал. Но если сейчас он хорошо извинится перед тобой, то будет прощен моментально.       Крис на носочках пробирается в единственную комнату, где горит свет, источником которого является лишь светодиодная лента под потолком. — Черт бы тебя побрал, соблазнитель хуев. — И тебе доброй ночи, т/и. Я всего-то отправил красивую фотографию, — невинно улыбается, а в глазах чертики выплясывают. — Но если тебе так это нравится, можешь залезть в мой телефон, и найти там для себя много интересного.       Крис садится на край кровати, пристально следя за твоими действиями и взглядом, блуждающим от его лица к рукам, переходящим на бедра обтянутые тканью голубых джинс, порванных в районе коленки. — Не делай из себя праведника. Ты знал, что делаешь, когда отправлял подобное. — Не будь такой агрессивной, малышка, я ведь действительно настроен показать тебе все фотографии в моей галерее, которые могут тебя заинтересовать. Но кажется, ты недостаточно хорошо ведешь себя, чтобы получать подобного рода подарки. — Кто ведет эту игру, Крис? — Кажется, это ты предлагала приехать ко мне в студию. Но я дома, и я весь твой, малышка. Можешь делать все, что тебе захочется. В пределах разумного. — С тобой «в пределах разумного» не бывает.       С этими словами ты рывком опрокидываешь Чана на кровать, усаживаясь на его бедра сверху, и сразу припадаешь к искусанным губам, не давая ему сказать ни слова «за» или «против». Ты уверена, замедли хоть на секунду, Бан бы начал свою шарманку о том, что «такая милая малышка вытворяет такое» или что-то в этом роде. От подобных высказываний одновременно с тем, что живот ведет, еще и кринж ловишь. Ну на каких сайтах он вычитал, что говорить такое ахуеть как классно. Живот ведет скорее от того, как он смотрит, говоря это, от того, как его голос становится на тон ниже и заметно тише. Но, слава богу, сейчас он молчит, охотно отвечая на поцелуй, который с ходу ощущается опьяняющим алкоголем. Ты стараешься вести, обходя напор со стороны парня, кусая его губы, оттягивая нижнюю, заставляя его зашипеть.       Воздух заканчивается, легкие горят, как и лица обоих. Становится безумно жарко от прикосновений тел друг к другу. — Сама снимешь с себя эту ебаную футболку, или тебе помочь? — Все для тебя. — Рывком срываешь с себя одежду, преставая теперь перед Крисом в одних только домашних шортах. — Так-то лучше.       Пользуясь твоей небольшой заминкой, Крис кладет свои руки «ТВОЮ МАТЬ, НАКОНЕЦ-ТО» на твою талию, несильно, но ощутимо сжимая ее, перекатывается, меняя вас местами. — Сам разденешься, или помочь? — повторяешь интонацию Бана, до этого обращавшегося к тебе с тем же вопросом, выгибая бровь. — Даже в таком положении умудряешься язвить, малышка. Не боишься, что я могу быть грубым? — шепчет прямо на ухо, опаляя раковину горячим дыханием — Тебя мне нечего бояться. — Чеканишь ты, стягивая с его рук кофту, а затем подцепляешь край футболки, и одежда летит на пол. А живот ведет от интонации, с которой Кристофер разговаривает сейчас. — Если ты хочешь, чтобы я был грубым, я буду. Но для этого стоило только попросить, а не грубить мне, миледи. — Хорошо попросить нужно еще постараться.       Тянешь Чана к себе для еще одного поцелуя, даже еще более жаркого, чем прежний. Ноготками проходишься от плеч до запястий и обратно, наблюдая, как по коже парня забегали мурашки. Он любит этот жест, ох, как он любит эту твою привычку проводить ногтями по его коже, оставляя еле заметные невооруженным глазом красноватые полосочки. Ты не повреждаешь кожу, только слегка расчесываешь ее, ощущая каждую венку, по которой проходятся пальцы.       Его ладони сжимают талию, может даже до синяков, но плевать тебе хотелось на все возможные неудобства, безумно приятно чувствовать его рядом с собой. Разгорячённого, поддельно грубого, но на деле нежного и ласкового.       Чан отрывается от твоих губ, устанавливая зрительный контакт, пока руки спускаются к резинке домашних шорт. Нарочито медленно, вторя твоим движениям, до этого проходящимся по его рукам, задевая короткими ногтями нежную кожу. В его взгляде читается многое. Восхищение, любовь, преданность и счастье, которое он испытывает только рядом с тобой. Особенное счастье. Счастье видеть тебя улыбающейся, счастье смотреть в твои глаза, счастье целовать мягкие губы и счастье видеть в твоем взгляде чрезмерную любовь и привязанность, такую же, какой она была у него. Счастье видеть в твоем взгляде возбуждение, и понимать, что причиной этому послужил именно он — Кристофер Бан Чан. — Ты же понимаешь, что я не смогу быть грубым с тобой, даже если ты очень сильно этого хочешь. Меня хватит разве что на слова, но действия… — Да, Чани, я знаю. Все хорошо, просто продолжай, пожалуйста. — Хорошо, моя леди. — Крис льнет к твоей шее, стягивая шорты вместе с бельем. Он не спешит прикасаться к чувствительным местам, ведет по твоим ногам ладошками, от бедер до колен и обратно, а поцелуями тем временем к груди спускается. Пальцы на бедрах рисуют сердечки, отвлекая от того, насколько близко его руки стали к промежности. Еще пара отвлекающих движений, несколько поцелуев в районе груди, и его пальцы уже стимулируют твой клитор, собирая и размазывая влагу.       Ты выгибаешься, чуть ли не давясь собственным стоном. — Такая нуждающаяся малышка. Я люблю тебя. — И я тебя, Крис, пожалуйста. — «Пожалуйста» что? — Войди в меня, блять! — Ну, ну, для начала, — Чан прерывает ваш зрительный контакт, поддерживающийся все время до этого, опуская взгляд вниз, где блуждали его руки. Медленно введя один палец, который вошел с легкостью, Бан Чан добавил второй, раздвигая их на манер ножниц внутри, заставляя тебя вскрикнуть, и снова выгнуться. — Я обещал, что буду у твоих ног, или между твоих ног. — парень заговорщически подмигивает, спускаясь вниз, продолжая смотреть в твои глаза. — И я выбрал быть между ними.       Пальцы внутри продолжали двигаться, когда Крис первые несколько раз прошелся широкими мазками языка по клитору. Ты тут же рывком хотела свести ноги, но сильная рука прижала бедра к кровати. Закрыла глаза, от переполнявших тебя чувств и ощущений готовая заплакать. — Крис, я сейчас…       Бан Чан отстраняется, и слышит твой жалобный разочарованный стон. — Не так быстро, бейб.       Стягивает с себя джинсы вместе с боксерами, не забыв достать из кармана квадратик презерватива. Продумал. Растянул презерватив, и вошел сразу на всю длину, выбивая из тебя удовлетворенный стон, пальцев и языка явно давно уже было очень мало.       Парень не двигается, ожидая твоего сигнала, с нежностью целуя твои щеки, губы, плечи, оставлял поцелуи-бабочки на шее, языком обводил ореолы сосков, а когда получил от тебя просьбу начать двигаться, накрыл алые от поцелуев губы своими. Движения с ходу стали быстрыми. Чан в прекрасной физической форме, и такой темп держать для него раз плюнуть.       Быстрые и точно попадающие по нужным местам движения, поцелуи парня по всему твоему телу, его правая рука на твоем клиторе и левая на груди, быстро привели к разрядке вас обоих.

***

      Чан лежит рядом с тобой, закутанный в одеяло, ровно так же, как и ты, и смотрит за тем, как ты спишь, спокойно и умиротворенно. Дыхание ровное, а на лице даже можно разглядеть легкую довольную улыбку.       Он очень тебя любит, до боли в груди любит. И чувства так сильно переполняют его сейчас, что парень не удерживает себя от того, чтобы обнять хрупкое, в его руках, тело, поцеловать вздернутый милый носик, и так уснуть, вдыхая аромат цитрусовых, и думая, что если в мире действительно существуют соулмейты, он своего давно нашел.