You will be mine / Ты будешь моей

Страх сковывал всю меня. На урок я не пошла. А решила отсидеться в ранее упомянутой библиотеке. Я больше не задавалась вопросом, почему Билли издевается именно надо мной. Как я и говорила, я Харрингтон, а значит по умолчанию его враг. И именно из-за меня их спор стал ещё больше, практически вселенских масштабов. Я не хочу здесь оставаться на большую перемену, но Стив никогда не сможет победить Харгроува. А это, в свою очередь, значит, что мне отдуваться за него. Я не знала, чего именно хочет Билли. Оттого было страшнее. Он мог потребовать невинный поцелуй, а мог потребовать и ночь с ним. И это безусловно пугает. На него засматривалась большая половина девчонок, если не все. И я ненароком подслушала свою одноклассницу, которая рассказывала о прекрасной ночи с Билли, и о том какой сексуальный. Я не знаю почему, но я не остановилась и слушала до конца. — Ой, Кэсси, он такой горячий. А эта ночь, это нечто. Джеймсу никогда с ним не сравниться. Этого доходяги едва хватало на один раз. — Джеймс был парнем этой стервы Кэсси. — А Билли? — её подружка крыска так же восхищалась Харгроув, хоть и не была столь счастлива за подругу. — Ох. — Кэсси вздохнула. — Я практически не сомкнула сегодня глаз. Я думала, он никогда не устанет. — они неприятно рассмеялись. И когда Кэсси предалась более подробным описаниям, я перестала их слушать. Мне стало противно вновь. Я считала библиотеку чем то более святым, чем вся школы. В туалетах ученики вполне могли устроить наркопритон или порностудию. Но вот библиотека всегда была уважаемым местом. До тех пор, пока Харгроув не назначил мне здесь встречу. Где бы он не появился, всюду становится плохо. Я подошла к окну. Ученики заходили в школу, кто-то толкал других, кто-то падал на землю из-за первых, а кто-то вовсе обходил всех стороной. Все спешили в школу. Они спешили к друзьям, девушкам или парням. Одним не хватало внешкольного общения, а другие стремились получать знания. Я не относилась ни туда, ни туда. Я не понимала зачем сюда прихожу. Всё что заставляло каждое утро меня сюда приходить это стремление доказать, что я чего-то стою. Родители не ждали хороших отметок. По успеваемости Стива можно понять, что я была такая же. И это жутко нас бесило. Лично мне хотелось чтобы мать хоть раз наругала за неуд. Чтобы я хотела получить эту хорошую оценку. Чтобы я пришла и показала ей, мол, смотри, мама, я стою ваших стараний. Но всё без толку. Им давно плевать. У мистера и миссис Харрингтон дети неудачники и двоешники, которые ничего не добьются. И я раз за разом приносила домой «отлично», но никакой реакции. И я стала делать это для себя. Сама хвалила, сама старалась вновь. Стиву бы мою целеустремлённость. Прозвенел звонок. Коридор затих. Я прошла между стеллажей, выбирая книгу для чтения. Сегодня у меня свой урок. Урок не связываться отныне с Харгроув. Почитать я так и не смогла. Зато на следующий урок я явилась. Скучная биология перестала казаться мне таковой когда напротив меня слева уселся Билли. Он поднял на меня удивлённый взгляд. Наверняка успел подумать, что я сбежала. Не дождётся. Договор есть договор. Его голубые глаза словно хотели прожечь дыру во мне. Мне было неуютно под его взглядом. Казалось, он меня глазами раздевает. Своими бесстыжими глазами. Я демонстративно отвернулась в другую сторону, но спустя несколько минут мне на стол приземляется листок. Я разворачиваю его и вижу: «на следующей перемене. не забудь, детка.» От последнего слова меня едва не стошнило. Мои опасения подтверждаются всё больше и больше. И только я об этом подумала, как раздался звонок. Урок окончен. А это значит, что время моей жизни, по крайней мере спокойной жизни, начало обратный отсчёт. Я машинально взглянула на Харгроува. Даже если я и буду сопротивляться или убегать, или хотя бы кричать, это будет бесполезно. У парня явно была физическая подготовка и крайне отличная. Значит, Мия, тебе придётся смириться со всем, что он преподнесёт тебе. Я встала из-за стола и вышла в коридор. Тут было куда прохладнее. От накатывающей истерики и замкнутого пространства я начала задыхаться. И я бы могла отпроситься с уроков по причине плохого самочувствия, но слишком резко Билли прижал меня к себе, шепча на ухо. — Обойди школу через другой коридор. То ли он не хотел, чтобы все видели, что мы идём туда вместе, то ли дал мне возможность уйти. Но так или иначе я решила всё и не отступлю. Стив не может успокоиться, значит успокою их я. Или как минимум одного из них. Я снова вспомнила Кэсси. Мой страх вновь напомнил о себе. Я едва передвигала ноги, но тем не менее уверенно шла в библиотеку. У меня был шанс. Я могла повернуть на выход или как минимум к медсестре школьной. Но я, словно упёртый баран, шла к месту встречи. В библиотеке снова почти никого не было. Я прошлась вдоль стеллажей. Билли нигде не было. Я повернула к предпоследнему стеллажу. Там был мой любимый автор — Жюль Верн. Его произведения были полны впечатлений, путешествий. Казалось, и дня не было, чтобы он сидел на месте. И я хотела вместе с его персонажами путешествовать. Опуститься к центру Земли, или обойти всю её. Я хотела двигаться. И неважно в каком направлении. Я мягко проводила кончиками пальцев по корешкам книг. Здесь всегда приятно пахло. Если бы этот запах был сродни наркотикам, я бы явно была наркоманкой. Я взглянула на часы, пять минут до урока. Сложно это всё. Подумав ещё немного о жизни, я почувствовала чьё-то присутствие сзади меня. Я обернулась. Билли Харгроув собственной персоной. — Честно, думал ты сбежишь. — усмехнулся парень. — Не в моих правилах. — я солгала. Солгала, что просто боялась за Стива. Что я до сих пор хочу сбежать. — Боишься меня? — шаг ко мне и я делаю шаг, отходя к стеллажу. — Нет. С чего бы? Ты что маньяк? — я снова вру. Вру, что не боюсь его. Снова. — А ты как думаешь? — Ещё шаг. И я тоже делаю шаг. Спиной натыкаюсь на полки. Дальше отступать некуда. — Что ты хотел? Скоро урок. — моя цель — избежать какого либо конфликта и тд. — Дай-ка подумаю. — он нахмурился. — Твой брат. Он такой надоедливый. — словно нам не нужно было на урок, парень стал рассуждать. — Он как индюк, думает о себе слишком много. Хотя на деле трус. А ты его прекрасная сестричка, чудным образом неумеющая целоваться. — он подошёл ко мне ещё ближе, заставляя вжаться в стеллаж. — Я умею. Просто ты того не стоишь. — я не понимаю зачем провоцирую его. Зачем даю повод задушить меня прямо тут. — Правда? — и ещё шаг. Теперь я могу чувствовать тепло, исходящее от него, своим телом. — Докажи. И быть может, твой неженка не поедет в больницу. — он облизывает губы, заглядывая мне в глаза, пробираясь будто до самой души. — Поклянись. Иначе… — я не успела договорить. — Клянусь. Если ты поцелуешь меня со всей страстью, что есть в тебе, твой брат выживет и вполне обойдётся без травмпункта. — его клятва режет словно нож по сердцу. Он наклоняется ближе ко мне. С моим ростом 155 сантиметров, любой парень выглядит наравне со мной гигантом. Даже каблуки не спасают. — Мне стоит ждать? — его руку упираются по обе стороны от меня на уровне моих плеч. — Не думаю, что у тебя есть выбор, особенно сейчас. Я слышу звонок и в библиотеке остаёмся только мы. Сердце пропускает удар, прежде чем забиться в два раза быстрее. Я смотрю то в глаза парню, то на стеллаж позади него. У меня нет шанса избежать этого. Но это ведь только поцелуй. Верно? Верно. Только поцелуй с врагом твоего брата, да и твоим же тоже, Мия. Привычка говорить сама с собой появилась года два назад. Даже не знаю почему. Может мне не хватало общения с друзьями. Но я останавливаю внутренний монолог и прижимаюсь сильнее к парню, не рискуя его обхватить руками или положить их хотя бы на его плечи. Я замираю, а он уверенно кладёт свои руки мне на талию, грубо сжимая её, отчего прижимает меня ещё сильнее. Я морщусь. Не столько от боли сколько от того что от него сильно пахнет мужским терпким парфюмом и сигаретами. То что он заядлый курильщик я поняла ещё вчера. Всего за два дня мой брат нашёл себе очень большие проблемы. Талантище. Я снова возвращаюсь к тому, сто должна сделать. Я встаю на носочки, тянусь вверх, ближе к его губам. Мои руки уверенно ложатся на его плечи. Он чуть наклоняется и наши лица оказываются на одном уровне. Мой взгляд пересекается с его и мы устанавливает зрительный контакт. Я делаю вдох и выдох и целую его. В этот момент что-то во мне будто бы лопнуло. То ли это моя гордость, то ли терпение к брату. Его рука поднялась вверх по моей спине, а после вовсе устроилась на моей шеи, медленно поднимаясь к щеке и опускаясь. Это бы не первый наш поцелуй. Вчера было нечто подобное. Хотя казалось столь разное. Сегодня был настоящий поцелуй. Я отдавала в этот поцелуй себя. На его губах остался привкус никотина. Из-за этого о нём создавалось впечатление ещё более безбашенного хулигана. Поцелуй выходил куда более страстным нежели вчера. Но невинного поцелуя Билли конечно же недостаточно и он стремится углубить его. Я больше не сжимая челюсти, пропускаю его дальше. Страсть охватывает Харгроува с головой и он вжимает меня в стеллаж за моей спиной. Одна его рука переодически грубо сжимается на моей шеи, а вторая плавно очерчивает талию, переходя на бёдра. Я боюсь позволить зайти ему слишком далеко. Внезапно, парень немного отстраняется и слишком томно шепчет. — Уговор был на самый страстный твой поцелуй. — он нависает надо мной. Я чувствую себя совсем маленькой. И снова, не думая, я тянусь к его губам и накрываю их своими. Я пытаюсь вспомнить как правильно целоваться, мои первые и последние отношения были около полтора года назад и я уже всё забыла. Билли вынуждает меня устроит настоящее сражение за право преобладать в поцелуе. Но, несмотря на мои попытки нормально целоваться, он конечно же берёт верх, вновь углубляя поцелуй. Он прижимает меня к стеллажу и я невольно понимаю, что же упирается мне в бедро. От этого осознания становится особенно противно, но я пытаюсь забыть об этом. И мне удаётся, ровно до того момента, пока он не принялся медленно расстегивать молнию на моём платье. Я с невероятные усилием отстраняюсь от парня. — Уговор был только на поцелуй. — шепчу я, уверенно глядя на парня. — За поцелуй он не сдохнет и не поедет в больницу. Но ведь можно избить и не до больницы. — вместе с моей растеренностью растёт его уверенность. Он вновь хочет меня поцеловать, но я отворачиваюсь. — Не хочешь здесь, давай уедем? — Не сейчас. Давай позже. — а потом дай бог и ты забудешь. — Хорошо. Сегодня в шесть вечера. Я заеду. — он легонько целует меня в губу. Такой невинный и лёгкий поцелуй. И я совсем одна, окружённая книгами, запахом деревьев и его проклятого парфюма. Я пытаюсь прийти в себя, осознать что произошло и что произойдёт. Я оказалась права. Он хочет переспать со мной. И точно знает, что ради брата я могу так сделать. Но нет. Небольшая взбучку не повредит Стиву. Сама готова его поколотить. Я покидаю библиотеку. Теперь даже это помещение мне не нравится в этом здании. Я пешком иду домой. На каблуках, уставшая, но иду. Как только я дошла, я сразу же ушла к себе. Переодевшись в домашнюю пижаму, а именно чёрные свободные штаны и черно-фиолетовая в полоску футболка, я легла спать. Я так устала сегодня. Проснулась я в шесть вечера. Ого. Я спала почти четыре часа. Что-то странное. Наверное стресс. И я осознала сейчас приедет Билли. Я спускаюсь к маме и прошу. — Мам, слушай. Ко мне сейчас приедет друг. — сложно было назвать его таким словом. — Конечно, пусть заходит. — не отвлекаясь от газеты, ответила мама. — Нет. Мама, прошу, скажи ему, что меня нет дома. Я себя плохо чувствую, а если скажу ему прямо обидится. Пожалуйста. — Боже мой, Мия, что ты несёшь? — Хорошо. Я убежала к себе. А вот и Камаро. Разговор внизу я не слышала, но зато идеально видела, как Билли подошёл к машине, закурил сигарету и обернулся в сторону моего окна. Я моментально спряталась, присев на пол, не зная насколько это поможет. Скорее всего он меня уже заметил. Спустя десять минут я встала, на окне с обратной стороны на жвачку была приклеена записка, с следующим текстом: «зря играешь со мной. ты сама выбрала.» Я усмехнулась. Он зол. Но зато моя гордость и честь со мной. Завтра. Всё завтра. А сейчас я вышла и направилась в комнату Стива. Он уже не злился за произошедшее. Он понимал почему я так поступила. И понимал, что я этого не хотела. Что же, Билли Харгроув, Харрингтоны не сдаются.