Неожиданное признание

Сперанскую он увидел не сразу. А потом, оглянувшись, столкнулся с ней практически нос к носу. Вид у бывшей начальницы был не самый лучший, в глазах стояли слезы. — Что случилось? — в голосе Брагина отчётливо звучало беспокойство. В уме он уже прикидывал, что могло так расстроить женщину и как он может помочь. А как иначе? Олег всегда с готовностью бросался на выручку друзьям, знакомым и даже абсолютно чужим людям. По-другому просто не мог. Он всегда был таким, не раздумывая, мог поставить на кон даже собственную жизнь, чтобы помочь другому. Считал, что именно так правильно. Пока не стал жить с Мариной. Сколько раз она буквально умоляла его, прежде чем бросаться в омут с головой, подумать о ней, а чуть позже, когда родилась Катя, и о дочери, о семье. Он злился, психовал и упрямо делал по-своему. Именно это было одной из главных причин их разладов. Но сейчас все хорошо, все только стало налаживаться, и Брагин не хотел рисковать тем, что было добыто таким непростым путем. Тамара смотрела на него в упор. Он даже поежился под ее пристальным взглядом. — Я пробовала, я пыталась, я очень хотела, но не получается, — заговорила она. — Что не получается? — он не понимал о чем она. Готов был услышать о беде с мужем, пожаре, аварии. О чем угодно, только не о том, что услышал. — Я не могу без тебя, — как обухом по голове. Он смотрел на эту чужую женщину и не мог взять в толк, зачем это все. Зачем она пришла к нему, ведь он ни разу не дал ей повода думать, что между ними может быть что-то кроме приятельских отношений. Даже дружбой он бы это не назвал. Коллеги, приятели. Да, он помогал ей, решал ее проблемы. Но он бы делал это и не будь она весьма привлекательной женщиной. Да, он не был слепым и видел, что Тамара недурна собой. Но даже несмотря на то, что когда они познакомились, он фактически был один, а жена уверяла, что хочет развода, ни разу даже не подумал о том, чтобы завести интрижку со Сперанской. Ни с ней, ни с кем-либо другим. Некогда снискавший славу сердцееда и бабника, Брагин все эти месяцы жил монахом, мечтая лишь об одной женщине — собственной жене. Именно Марина занимала все его мысли, он ждал каждой встречи с ней на работе или когда приходил навещать малую, а, оставаясь один, раз за разом пересматривал ее фотографии в своем телефоне. С Тамарой он вел себя ровно, без какого-либо намека на флирт. Поэтому такое признание попросту выбило его из колеи. Она смотрела на него с надеждой, со слезами в глазах, и ждала. Ему стало жаль ее, ведь он знал о проблемах в ее семье. Да, у нее сейчас непростой период, но почему в качестве средства спасения она выбрала его? Привлекательная женщина только что призналась ему в своих чувствах, но мыслями был он далеко. В том месте, которое несколькими минутами раньше покинул и куда хотел вернуться прямо сейчас. К той, с которой ему хорошо далеко не только в постели (а там, действительно, все идеально), а везде, где бы они ни были. Он любил свою Маринку и самым страшным для него было потерять ее. Он обожал дочь от любимой женщины и готов был, не раздумывая, смести с пути любого, кто попытается причинить вред его девочкам. Он думал о том, как сейчас вернётся домой, как они с Мариной покормят и уложат дочь спать, а сами устроятся у телевизора за просмотром какого-нибудь фильма. Жена привычно свернётся калачиком у него под боком, склонив голову на его плечо, а он будет нежно целовать ее светлую макушку. А потом отнесет ее в спальню и подарит сказку для взрослых. Будет бесконечно долго целовать, ласкать, а затем, когда все закончится, признается ей в любви, услышит в ответ такое же признание, сгребет в объятия и спокойно уснет — счастливый и удовлетворенный. Так почему сейчас, вместо того, чтобы быть с семьёй, он вынужден находить правильные слова, чтобы все объяснить этой посторонней женщине? На смену жалости пришло глухое раздражение. Его бесила вся эта ситуация, это совершенно не нужное ему признание. Он еле сдержался, чтобы не наговорить ей, что обо всем этом думает. Но жалость взяла верх, и он решил быть максимально аккуратным, но при этом убедительным. — Тамара, я не могу ответить тебе взаимностью. Ни сейчас, ни когда-либо в будущем, — он был очень серьёзен. — Ты, наверное, забыла, что я женат. И я очень (он сделал упор на последнем слове) люблю свою жену. Мне никто не нужен, кроме нее. Пойми и прими это, пожалуйста. Тамара пыталась что-то сказать, но тут в кармане Олега зазвонил телефон. — Да, Мариша, — его голос стал мягким и нежным. — Все хорошо, уже иду. Он решительно повернулся, кивнул Тамаре в знак того, что разговор окончен, и направился в сторону подъезда. Женщина долго задумчиво смотрела ему вслед.