Хрупкость жизни

Февральские морозы начинают уступать. Кажется, ещё совсем немного, и будут слышаться капели и пение птиц… В отличие от природы, вид Азамата меня сегодня совсем не радует. Музыкант загрустил. Такое случается. Когда пациенты каждой клеточкой осознают, что с ними произошло. Или, когда спрашивают себя, как они будут реабилитироваться. В каком состоянии, с какими осложнениями. Он может двигать головой. Слегка приподниматься. Он еще не видел своего тела, но уже очень скоро меня об этом попросит. Я знаю, они все проходят через эту стадию. Я тоже нехорошо себя чувствую. От лекарств у меня тошнота. Я набрала три кило, плохо сплю, голова готова треснуть и еще приливы жара. Гормоны, чтоб их… – Здравствуйте, Азамат. Что, плохо спали сегодня? -заходя в палату выпаливаю я. – Бывало и лучше. – А что не так? – Все. Ничего. Что может быть «так» в моем состоянии? Я стараюсь разрядить атмосферу. – Неужели вы не рады меня видеть? – Это единственное, что мне помогает, – говорит он, глядя мне прямо в глаза. Я отвожу свои. – Давайте-ка приведем вас в порядок. Да уж, этим атмосферу не разрядить… – Я хочу увидеть, на что я похож. Чтобы вы меня приподняли, и я мог оценить масштаб произошедшего. Ну вот, приехали… – Я не думаю, что это хорошая мысль. – А что это изменит? – Ваше представление о себе. – А что, полная катастрофа? – Нет, но вас это может напугать. – Плевать, покажите мне. Снимите простыню, пожалуйста. Снимаю. Слежу за его реакцией. Так я и думала. Он в растерянности и ужасе поднимает на меня глаза. Почему всегда я? Ну, ясное дело: раз я с ними добра, они привязываются и просят быть рядом в самые тяжелые моменты. Вот и получай. Ни один пациент никогда ничего не просит у антипатичных коллег. – А почему оно такое черное??? – паникует он. – Это гематома в области таза. На вид впечатляет, но ничего серьезного. Все рассосется. – Я весь черный от пупка до ляжек, а вы говорите, что ничего серьезного?! Вы что, издеваетесь?! – Нет, Азамат, я никогда бы себе не позволила. Но я знаю свою работу. Говорю вам, гематома рассосется. – И все будет нормально функционировать? – Надеюсь. Сейчас еще рано говорить. Но думаю, что да. – В любом случае, какая разница, кому я такой буду нужен? – Не говорите так, вы ничего не можете знать. – А вы-то знаете? – Нет. Никто ничего не знает о будущем. – Я хотел бы посмотреть на свое лицо. – А вот это совсем плохая идея. – Пожалуйста, Илона. Пожалуйста. – Как хотите. Схожу за зеркалом. Пользуюсь случаем предупредить сестер, что некоторое время буду занята с пациентом: я чувствую, придется посидеть рядом с ним и подержать его за руку. Чтобы он не сломался. Я могла бы не ходить за зеркалом, просто отказать, чтобы защитить его, но раз он так настаивает, значит ему необходимо знать. Пусть так. Его можно понять. Он музыкант, певец. Привык быть на виду у всех, на сцене под светом софитов… На секунду меня берет сомнение, я знаю, что это зрелище подействует на него как пощечина. И чертовски хлесткая пощечина. Я бы даже сказала, удар кулаком. Его это просто размажет. Он смотрит на меня с решимостью в глазах. Тогда я приподнимаю зеркало, беря его за руку. Он вглядывается в себя несколько секунд, потом сжимает мои пальцы, прежде чем вновь взглянуть на меня и выдавить гримасу, чтобы проглотить всхлип. Его подбородок дрожит все сильнее, лицо все больше кривится. Ему не удается сдержать слезы. – Поплачьте, Азамат, имеете право. – О каком Азамате вы говорите? Я вижу только чудовище. – Ну что? Закончили? Это только вопрос времени, а человеческое тело обладает фантастической способностью к восстановлению. За 9 месяцев оно способно вырастить новую жизнь… Я осеклась. Не надо говорить про свои проблемы человеку, у которого по горло своих. – Я вам не верю. – Спорим? – На что? – За вами обед, если окажется, что я права. – Вы не многим рискуете. – В отличие от вас! Однажды вам придется признать, что я была права. И вот это, предупреждаю, вам будет трудновато проглотить. Труднее, чем энтеральное питание! – Хотел бы я иметь такую возможность… – Она вам представится. – Почему я такой? – Падение, многочисленные ушибы, приземление. Вы не должны были выжить. Думайте об этом как о везении. – Не уверен, что это так. Разве это везение – оказаться в таком состоянии? – Везение остаться в живых, разве нет? – Нет, не всегда. Для меня лицо и голос- это все! Я больше не смогу заниматься своей работой, заботиться о родителях и даже, может быть создать семью! Остаться одному до конца дней, с необратимыми последствиями… Вот теперь он меня достал. Таким способом ему не удастся выкарабкаться. Жаловаться бесполезно. – Дать вам еще время или вы уже кончили стенать?.. Азамат ошарашенно смотрит на меня. – Хватит строить из себя жертву. Да, вы ею были, жертвой ужасного несчастного случая, но если вы будете цепляться за этот статус, то вам не избавиться от комплекса. Кто будет вас жалеть? Да никто. Произошел с вами несчастный случай, ничего не попишешь, свершившийся факт. Тогда чего хныкать? У вас под рукой все необходимое, чтобы идти вперед, так идите, идите! И получится у вас куда лучше, если настрой будет позитивным. Когда я заступаю на дежурство, мне хочется, чтобы вы мне улыбнулись, рассказали, каких успехов вам удалось добиться и каких вы надеетесь достичь завтра, а еще о нескольких, скажем трех, хороших моментах минувшего дня – ведь они же были – и что пока вам этого достаточно. Через несколько дней вас переведут в травматологию. Это означает, что вам удалось выпутаться. Неплохая новость, – как вы думаете? Так получилось, что через неделю я перехожу в то отделение, где вы будете, сейчас я только подменяю коллегу. Не знаю, хорошая это новость или плохая. Все зависит от вас и от того, в каком свете вам будет видеться ситуация. Можете выбирать: или отравлять мне рабочие часы своей жаждой смерти, или сделать их куда более радостными, проникнувшись желанием жить и жить заново. А теперь коллеги ждут меня сдавать смену. У меня два дня выходных. Так что у вас будет время подумать. … Когда я ехала домой в автобусе и вспоминала этот разговор, мне показалось, что я была груба с ним… Мне очень жаль его, но если ему нужен пинок, чтоб жить дальше, то я считаю он его получил.