Шоколадное мороженое

Расстелила плед, который взяла с собой, смотрела на плавно уходящее солнце и думала о том, что с ней не так? В маминых словах Юна видела особые трепетный моменты, которые заставляли ее сердце сжиматься. Юна никогда не знала ою изменах отца. Женщина всегда тщательно скрывал все скандалы и не хотела, чтобы дочь и видела и накручивала себе. Иногда они проскальзывали, но быстро затухали при виде ребенка, который стоял в дверном проёме с круглыми глазами, почти наполненных слезами. Отец очень любил маму и дорожил ею, но предпочитал женщин на стороне, почему? Мама Юны брезговала мужчину, который вечерами приходил под чем-то и приставал к ней. Потому любовь не угосала, но чужие женские тела шли в ход. Что вообще такое измена? Ты никогда не предашь своего человека, не уйдешь на чужую сторону. Никогда не коснешься чужого тела и уж тем более не займетесь с ним грязными вещичками в постеле. Ты любишь своего человека, а потому всегда остаёшься с ним, не смотря ни на кого другого. Измена — многозначительное слово. Но здесь для Юны не было ответа. Она доверилась Тендо настолько, что согласилась впервые заняться любовью именно с ним и не пожалела об этом. Стоит отметить, что даже сейчас она не жалеет. Ей неприятна мысль, что не задолго до этого он был с другой, а потом пришел к ней и закружил ее голову. Но в постели он самый заботливый и самый нежный человек, какой только может быть. Его прикосновения и поцелуи не дают ей покоя, но сейчас она не думает о том, что вместо нее другая девушка. От этой фантазии только затошнило и бросает в жар. — Твою мать, Сатори! — прошипела она, схватившись на голову. — Как я могла допустить такое? Мысли уже не держались в голове, только кружились на языке. Хотелось кричать от неприятных ощущений и сводящих с ума мыслей. — Как я допустила тебя к своему телу после того, как ты поимел другую! — Чего? Юна в испуге обернулась и увидела недоумевающее лицо Сатори. Обида и ярость захлестнули ее, потому она встала и отвесила пощечину на худую щеку. — Что слышал, грязный мальчишка. Ты мне изменяешь и даже не можешь признать этого! Какой ты после этого мужчина? Сатори смотрел на ее покрасневшее от злости лицо и глаза, которые покраснели от нахлынувших слез. Но Гото сдерживала их. Не хочет показаться смазливой тряпкой, потому сохраняет только злость, отбрасывая слезы в сторону. «Не время плакать!» — Что ты такое говоришь, цветочек? — НЕ СМЕЙ МЕНЯ ТАК НАЗЫВАТЬ. ЧЕРТЯМ НЕЛЬЗЯ ТАК ОБРАЩАТЬСЯ СО МНОЙ! Сатори вдруг удивился. Она надавила на самое больное. Тендо искренне не понимал ее криков и истерик, оскорблений. Сердце болезненно сжалось от такого обращения. На ее лице красовалась ярость, а после лицо сожаления. Она вдруг осознала, что ляпнула. Извиняться было не в ее интересах, хотя в глубине души она молила о прощении. — Ясно, — выдохнул он и развернулся чтобы уйти, но та схватила его за рукав кофты. — Отпусти. — Ты так и не объяснился передо мной! Он вдруг понял, что так и не рассказал причину своей апатии. Он не хотел жаловаться ей на свои возникшие проблемы, потому что портить долгожданную встречу было бы глупо. Да и не хотел показаться нытиком, который не может решить проблемы по мере их поступления. — Мне стыдно за свое поведение, — начал он. — Я не стал говорить тебе о своих проблемах, потому что не хотел портить момент. Сейчас жалею, что сразу ничего не сказала. Она отпустила его, но всё ещё была серьезной. Внутри все сжалось. — У меня проблемы с документацией для того, чтобы открыть свое дело. Я очень переживаю за это, потому что хочу быстрее все закончить, но это затягивается и затягивается. Через пару дней мне вновь возвращаться туда на неделю. Сама понимаешь, летать туда и обратно очень невыгодно. Я скучаю по тебе на расстоянии и схожу с ума, пока тебя нет рядом. Это всего лишь проблемы, которые я переживаю один, потому так странно себя веду. А на счёт измены. Ты ошибаешься. Ты первая, с кем я занялся любовью. Именно любовью. Именно первая и единственная. До этого у меня никогда не было девушки, так что о сексе и речи не шло. Спасибо, что выслушала. Прости, мне пора. Тендо вырвал рукав из ее рук и спустился с холма, направившись домой. Юна стояла в ступоре. Шоковое состояние не отпускало ее. «Ты первая, с кем я занялся любовью». Она смотрела в его глаза, наполненные болью и сама не понимала, что на нее нашло. Думать, что твой парень изменяет тебе, при этом даже не знать правды. Гото вдруг разрыдалась, упав на плед и не могла успокоиться. Солнце ушло за горизонт. Они проводили этот закат в ссоре, которая теперь неизвестно чем обернется. Это их первый закат, который разрушил жизнь двум людям на этом несчастном излюбленном холме. Боль, которая не унималась в двух бьющихся сердцах, доводила до дрожи в руках и ногах. Они оба не сдерживали слез. Только Юна сидела на пледе в полном одиночестве и захлебывалась в собственных слезах и истерике, а Сатори шел по безлюдному прогулку и вытирал мокрые дорожки. Он был напряжён и держался максимально стойко, чтобы не закричать от дикой обиды, что затаилась у него в душе. Парень настолько отвык от унижений и оскорблений, что был в полном шоке от того, как его же любимая выпалила отвратительные слова, которые разрезали только недавно забившие раны. Два глупца, два безумца, два до безобразия влюбленные друг в друга люди, которые сами все испортили.