Он и Она

«Принцип «око за око» сделает весь мир слепым.»

Хаширама Сенджу

***

— Стихия Огня: Багровое Пламя Отшельника-Феникса! И Печати. Крыса, Тигр, Собака, Бык, Кролик, Тигр, Обезьяна. Сделано! Побольше воздуха в грудь, чтобы расширить грудную клетку и поставить свои тенкецу в наиболее комфортное положение, а кувырок, которым я ушел от струи воды Хоши, завершается. Приземляюсь на ноги, мягко пружиню и посылаю в старика два десятка смертоносных сюрикенов! — Сдохни, старый маразматик, — приятное пожелание, и мои сюрикены загораются, разом став быстрее из-за вложенной в огонь чакры. Тайминг, Печати, голосовые тенкецу, да и тенкецу вообще всего тела для техники я выполнил идеально. А ведь техника — ранг В, серьезный результат. И сейчас этот ранг В на полном ходу должен врезаться в тушку старика и порвать ее ко всем Биджу! А я слежу за этим действом Бьякуганом. И действительно, ровно все двадцать сюрикенов попали в деда. Да! Его, может, и покалечило, но ничего — вылечится. У него с ранами проблем нет, и… И дед распался на воду, потому что был Водяным Клоном. А в меня, в тот же момент, прилетело мощной упругой струей прямо из-под земли! Отбросило, конечно, намочило и вообще — поражение. Биджев дед. — Неплохо, для придурка мелкого, — Хоши спокойно вылез из-под земли и отряхнулся прямо передо мной. — Но для придурка мелкого с активным Бьякуганом — погано! — Да пошел ты в жопу, дед, че я сделать-то мог?! — тут же окрысился я. — Ты был под слоем земли, и я не буду каждый раз жопу рвать, чтобы Бьякуганом там что-то искать! К тому же, я уверен, ты там и так экранировал, как мог. — Ну и что? Кто говорил, что будет просто? — старикан пожал плечами, осмотрел меня повнимательнее и фыркнул. А потом сложил печати. — Хоши, пошел наху… — и меня сносит целой волной воды! К чести старика, температурка у воды хорошая — теплая, не горячая. Да и пахнет приятно. Есть пара экзотических Печатей, чтобы задавать воде такие параметры. Можно и огню, в моем-то случае, хе. Но это уже извращения. Вот к таким тренировкам мы пришли с дедом за еще пяток месяцев. Поначалу он показывал, рассказывал, учил. Букиндзюцу, тайдзюцу, ниндзюцу. Гендзюцу мы опустили, потому что старику время жалко было тратить. Фуиндзюцу… Он дает мне теорию и зачитывает лекции, но это все такое, неполное. Хотя, он сказал, что закрепит мне парочку важных техник прямо в мозг, но для этого нужна определенная ситуация и, вообще-то, мое неведение. И согласие, по большому счету. А я чего? Я хочу, пусть делает. Это позволит мне в нужный момент сделать нужную работу и не замедлит наше обучение. Да, хочу… А вот чего я не хочу — возвращаться с каждой тренировки мокрым! Но возвращаюсь! Уже два месяца как. Потому что теперь каждый тренировочный день заканчивается спаррингом, с использованием всего, что я знаю. А Хоши использует воду. Потому что огню с ней тяжело, а еще для того, чтобы не тратить мое время на помывку и стирание одежды. Я вот хз, шутит он, или нет… — Ты — долбанный старый мудак, — отфыркиваясь и отряхиваясь я встал, вытягиваясь во весь рост. Да, я же почти год здесь… И за год вытянулся неслабо, да и мускулатуры накачал. Но мышца получилась не объемная, потому что на объемную мне никакой еды не хватит. Что так? Из-за той операции, в начале нашего с Хоши совместного пути, моя чакра очень тесно связалась с телом. И теперь тело просто обожает жрать, так как чакра постоянно подъедает с него. Дед на это заявил, что дело хорошее — больше кушаю, больше энергии даю и телу и чакре. А уж они-то ее, родимую, куда надо пустят. Но из-за того, что я много кушаю, одеваюсь, хм… попроще. Холщовая безрукавка открывает плечи и все подальше, давая поиграть мускулами. Перед дедом, ага. Ни тепло, ни холодно — оно просто есть. Штаны такие же простые, но тут уж функционал — срамоту прикрывают. Хотя ее, собственно, прикрывает специальная повязка, но… Слабо прикрывает, в общем. Завершают мой гардероб босые ноги. Обуви старик не пожаловал, да и привыкать сказал. У меня уже ступни почти каменные, а если и дальше так шлепать, то ударом ноги с вертухи я буду ломать горы. Ну и волосы. Охренительные черные волосы, которые я стригу криво-косо, но довольно коротко. Еле-еле, но за них можно схватиться. — Да, но я — долбанный старый мудак, который вырастил такую тварь, как ты, — Хоши хрипло рассмеялся и бросил мне сверток с рисом. — Пожри пока. Потом продолжим. Кушать хотелось и впрямь, так что я тут же уселся жопой на землю и набросился на еду. Не, не подумайте, я вполне себе знаю правила этикета — и сам, и Хоши подсказывает, когда едим в доме, но тут то тренировки — хрен с ним, с этикетом. — Хорошо-то как… — рис старик готовить умел. Он вообще все умел. Крутой же мужик, но… Почему он тут? Он не рассказывал, а я и не спрашивал. Почему не спрашивал? Исправить! — Слыш, дед, — я проглотил очередную горсть (да, ем руками). — А почему ты не… где-нибудь? — Лаконично, емко и нихуя не понятно, — он сделал затяжку своей дрянной сигареты и подвигал бровями. — Ты о чем? — Ну, ты же крутой шиноби и опытный специалист, — я подобрался, действительно заинтересовавшись. Ага, заинтересовавшись в том, чтобы тренировочка не началась как можно дольше. — По твоим словам, а это все, что у меня есть, ты где-то на уровне Хаширамы Сенджу, Мадары и прочих, как это, Богов Шиноби. А они, я слышал, жили дорого-богато. Ну, Мадара-то ушел, понятно, но он же, как ты говоришь, за идеалы ушел. И сражался за них. А ты просто сидишь-пердишь тут со мной. Как минимум — мог бы целую школу открыть. Хоши скривил губы и продолжил молча курить.Ну же, дед, не жмись! Расскажи историю! Нахуй мне не надо сегодня еще раз мокнуть! — Херня это все, — тихо ответил он, наконец. — Смысли?.. — Херня, говорю, — он запулил окурком в траву. — То, во что превратился Мир Шиноби — полная хрень. Он и раньше был говном. Во времена Сенгоку Джидай мы бегали друг за другом и резали ножами. Я побежал с друзьями и убил одного придурка. Его брат прибежал к нам и поймал моего мелкого брата. Мой дядя убил мужика, а потом его женушка подстерегла его в лесу и выпотрошила нахрен. Мы хотели сбежать от жизни такой. И тогда в бошках Мадары и Хаширамы вызрел план. Мечта даже! Скрытые Селения, Какурезато — объединения кланов и вольных шиноби. Структуризация. Если честно, мы просто не хотели, чтобы умирали дети. — Ну, у вас же все получилось, вроде? — «Вроде», пацан. Хуйня вышла. Дети учатся и идут на задания. Убивать. И сами тоже дохнут. Хотя и поменьше, признаю. Польза какая-то есть от Селений. Но это — в мирное время. А вот была один раз Мировая Война. Мировая, парень! То есть, убежавшие от Сенгоку Джидай вдруг решили вернуться и немного поиграть по старым правилам. И там, поверь мне, Онорэ, дохли вообще все. Я испугался, когда увидел. Потому что я увидел, что стало даже хуже. Нет, парень, Селения — дерьмо. Вон, клан Сенджу, клан-основатель Конохи, на первой же войне пустили под нож. Из страха. И… Хокаге мало кого защитил. У него не было выбора, но… Это же все равно дерьмово, что так есть, а? — Ну, и ты решил руки опустить, дэ? — я фыркнул. — Ты таким не кажешься. Скорее, у тебя есть хитрый план. Дай угадаю — я тебе для него очень нужен, а? — Не совсем так, — Хоши фыркнул. — Ты — и есть мой план. — Э? — я даже Бьякуган активировал, не меняя лица — оно очень живописно выглядит, когда так удивленно вытягивается, хе. — Я уже стар, понимаешь? — Хоши вздохнул. — И я применял в молодости техники… ну, на себе. Разного рода. Тело не выдерживает. Я сдохну… через пару лет, возможно. Но уже скоро ты сможешь первый раз меня задеть — потому что ты растешь быстро, а я быстро слабею. Так что еще через год-полтора, я буду обычным себе джонином ранга, эдак, А. Ну, с плюсиком, может. — И огромным багажом знаний, — напомнил я. — Этого все еще мало, чтобы изменить мир, — он пожал плечами. — Меня слишком мало. Да и попытался я уже — в отстройке Конохи я принимал самое активное участие, дак еще и в других Великих Странах бывал — там тоже помогал. С Биджу, теми же, сражаться. — Биджу Хаширама в рот ебал, разве нет? Ну, Мадара тоже. — Шиноби такого уровня могут выйти раз на раз с Биджу. Но там все неопределенно — можно и проиграть. Потому что Биджу — это страшнейшие твари. Да и выиграть их особо нереально — они же неубиваемы. Пока никому не удавалось, по крайней мере. Но с приходом в мир Скрытых Селений, в него пришли и Джинчурики. Это да. Это — прорыв. Что-то дельное. — Живые сосуды для Биджу, дэ? — я поднял бровь. — Уверен, если иметь под рукой Джинчурики, Биджу будет почти не опасен, круто, да. Только, дай угадаю, они научились использовать их, как оружие? — Самое мощное оружие в мире — Джинчурики, — кивнул Хоши. — Правильно воспитав такого, ты получишь лишнего шиноби уровня Мадары и Хаширамы. Всего лишь правильно воспитав. А если и натренировать охуенно, то… Мда, не так уж и хорошо, что они появились. — Ты вот тут сказал, что я — твой план, — решил я вернуться к прежней теме. — А… в чем суть? — Будешь против Какурезато воевать, — дед щербато усмехнулся. — Поднасрать там, поднасрать тут. Я, если честно, до конца не уверен, что надо сделать. Поэтому просто передам тебе все свои знания, дам силу и буду надеяться, что ты все исправишь. Или сделаешь так же, когда придет твое время. — Охренительный план, старик. Надежный, как солнечные часы. Просто пушка. — Не болтай. И… у нас тренировка, не забыл? — Да уже темнеет, нафиг ее. Пойдем в дом, еще че-нить крутое расскажешь. Хоши поднялся и собрал Печати. — Су…

***

— Сука… Я ненавижу детей. Двухлетняя Томори, произнесшая это с самым задолбавшимся от безысходности лицом, выглядела презабавно, но ее никто не мог видеть. Никто, кроме таких же двухлетних малышей, как она, конечно же. Клан Узумаки начинает подготовку своих шиноби с детства. Поэтому маленькую красноволосую девочку с радостью приняли в специальный садик для детей, пробудивших в себе гены шиноби. Даже родителям приплатили, хоть и немного. Поначалу Томори даже радовалась — новые места, новые люди — за пол года жизни с Инару и последующий период уже с Дотом Томори знатно заебалась. Но, конечно, в садике оказалось ненамного лучше. А где-то даже и гораздо хуже. — Мы будем играть! — провозгласил какой-то пухлощекий пацан, беря ее за руки. — Отвали, или сдохнешь, — зарычала Томори, показывая ребенку кулак. Угрожающей, для него, она уже вполне умела быть. И, естественно, мальчишка расплакался и побрел прочь. Проводя его взглядом, Томори подумала, что нужно работать на репутацию. С самого детства, причем. И тогда всякие уроды от нее оттрахаются. А пока… пока можно залезть на стул у подоконника и посмотреть в окно. Вид, на самом деле, чудесный. Садик, стоящий почти в центре Узушио, был высоким зданием. Если честно, это был даже не садик а собственная Академия Шиноби клана Узумаки. Там были и представители других кланов, дружественных, приехавших по обмену, но… Народу было не так уж и много, так что будущих шиноби и уж совсем их личинки объединили в одном месте. И мелких посадили на самый верх — чтобы предполагаемым врагам тяжелее было добраться. И вот оттуда глазам Томори представала чудесная картина. — Э, а че тут… — девочка напрягла зрение, и тонкий червячок чакры потек из груди к глазам. Вообще-то, детям напитывать тело чакрой довольно опасно — можно себе все на свете пережечь, но Томори была аккуратна и совсем не мала. Ну, только если телом, но это — мелочи. Она присмотрелась, и точки на краю видимости превратились в большие корабли. Военные даже. В этом мире быт какой-то средневековый, но корабли железные. Это, типа, флот? Но у Узумаки же не своего флота… — Сенсей! — вскрикнула, обернувшись, девочка. А потом в здание Академии попал первый снаряд. Оно же очень старое. Впрочем, как и все Узушио. Клан долгожителей не очень охотно идет в ногу со временем, предпочитая чтить традиции. Так что шпиль Академии возвышается над Селением. И, естественно, является не защитой, а легкой мишенью для дальнобойных орудий. Снаряд разорвался где-то посередине здания. Охранные печати и печати укрепления помогли, но вот вытягивающие чакру барьеры вокруг Узушио остались бесполезны — чакры-то в снаряде совсем не было. Лишь в оружии, которое стреляло. Опорная стена была повреждена, и теперь здание ломалось надвое, разрушаясь под собственным весом. — Все к правой стене! — громко скомандовала воспитательница. Она была гибкой и сильной женщиной — все же с «шиноби» работала, но сама чакрой не владела. Хорошая работа для члена побочной ветви клана, но сейчас, к сожалению… Что она еще может сделать? — Харука-сан, мы пришли помочь! В открытое окно запрыгнули красноволосые подростки. Их вел уверенный в себе парень, в такой типичной «бэд-бой» черной куртке. Но мальчиш-плохиш оказался хорошим, и широко улыбнулся симпатичной воспитательнице. — Рео, что там? — тут же набросилась та на него с вопросами. — Неужели напали?! Но кто?! — Вода, похоже, — парень скривился. — А то и не просто вода. Но сейчас не время разговаривать, Харука-сан. Мы поможем вам выбраться отсюда. И заберем малышню. Храбрые подростки за его спиной уверенно кивнули и бросились собирать на свои руки мелких. Так как Томори стояла в отдалении, она оказалась последней, и к ней подошел этот самый бэд-бой Рео. — Вообще-то, я хотел Харуку-сан понести, мелкая, — чуть скривился он. Томори пожала плечами и показала ему язык. Как послать нахуй она пока не знала — детей от таких слов очень оберегают, оказывается. А у Узушио, тем временем, разгорался бой. И даже не бой, а отчаянное сопротивление, потому что… Ну что может один, пускай и сильный, и даже самый сильный клан, против армии целой Страны? Это война. И, если союзники не успеют, эта война для клана Узумаки очень быстро закончится.

***

— Лорд-Хокаге! — в кабинет, без стука, ввалился молодой чунин-посыльный. И Хирузен нахмурился. Если парень себе такое позволяет — дело плохо. — Напали? — все понял по глазам чунина Хокаге. — Так точно, мой лорд! — вытянулся юноша в струнку. — На Узушио. Вода. Всем флотом и большей частью армии. Остальная армия контролирует наши границы. Они не хотят, чтобы мы им мешали. — А чем же мы… — тяжело вздохнул Хокаге и только сейчас понял, что многого чунину знать не положено. — Иди, парень. Оставляй бумаги и иди. — Есть! — юноша козырнул, положил папку, которую принес, на стол и направился к двери. И лишь остановился у самого выхода. — Мой лорд, я… Простой чунин, да, но… У меня семья в Узушио. Сестра там учится, и родители переехали, чтобы ее поддержать. Так что… я… — Я все понял, — напрягшись, Хирузен выудил в памяти имя парня. — Ступай, Тонто-кун. Иди. Юноша снова козырнул и ушел, оставив своего Хокаге одного. Но только на пару мгновений. — Я позабочусь, чтобы парень исчез, — деловито заявил Данзо, поправляя свои боевые наручи. — Если будешь убивать наших чунинов налево и направо, воевать пойдем вдвоем, — Третий поморщился. — Оставь его. Потом бросим в мясорубку с Землей. — А с Водой обкатаем молодняк, хм? — Шимура понимающе улыбнулся. — Вроде как и война у нас, а добрая. За Узушио они нас в зад должны поцеловать. — Как бы мы их в зад за Узушио не поцеловали, — невесело ответил ему улыбкой Хокаге. — Если дележка знаний красноголовых будет честной, я пожму Мизукаге руку при следующей встрече. — О да, ведь теперь только у Конохи есть клановый квартал с Узумаки, хм? Постой, а если Вода… — Если они попытаются — мы устроим им проблемы, не сомневайся. Натравим Молнию, может… Варианты есть. — В общем, все как ты и ожидал, старый прохиндей? Везде и всегда есть своя выгода. А может послать кого-нибудь на помощь? Ну, для виду. — Для виду у нас в Конохе остался только клан Хьюга почти в полном составе. Пока активных боевых действий нет, я их не распределял. Но Сэдэо не пойдет на помощь Узумаки. Он думает, что они виновны в пропаже его сына. — Он может быть прав? — Я не знаю, — Третий Хокаге вздохнул еще раз и размашисто перечеркнул кистью Узушио на карте. — Да это уже и не важно.