Химия, оказывается, не только в пробирках.

— Здравствуй, — предвестник, как только вы входите поворачивается в вашу сторону, — Нормально спала? — Неплохо, — неторопливым шагом девушка направилась к своему столу. — Даже, или особенно, с учетом так называемых «влажных» снов. — Забавно. Гормоны, или перенапряжение? — улыбка, и снова Дотторе сел на стол. Стульев же нет в помещении, естественно. — Скорее всего, и то, и то, — пожимает плечами, садясь на своё место. — А Вам как спалось? — Нормально. Мне так часто снятся сны, они ещё и постоянно повторяются, ха-ха. Что, такой хреновый график, что не в состоянии собой заняться? — легкая издевка, пока в руки учёного попадает банка с таблетками которые он делал вчера. Запихивает туда кисть и шевелит пальцами, создавая таким образом слегка раздражающий звук. — А что вам снится обычно? — взгляд впивается в банку с таблетками. Как ни странно, звук Василису не слишком раздражает. Больше похоже на умиротворяющее шипение. — «Собой заняться»? Это в каком смысле? — Не всегда помню, часто естественно забавный бред или какие-то приключения. После стресса кошмары, всё как у всех. Я имел в виду мастурбацию, — отставляет банку в сторону, наигравшись с содержимым и спрыгивает со стола. Отходит в сторону, глазами ища что-то нужное ему, — Под дурочку будто косишь. — Я сразу поняла, о чем вы спрашивали, — девушка хмыкнула, подтянув к себе лист бумаги и карандаш. — Но уточнить следовало. И да, времени у меня на это, да и сил, особо нет. Да когда тут. С такими-то качелями, после которых даже спать еле успеваешь. — Продолжать тему не буду, — находит деталь, которую хотел осмотреть и оглядывает её, вертит в руке, — Занесёт ещё, лишнего наговорю. Что, и все? Василиса подперла голову рукой, оторвавшись от своих замёток, и начала сверлить взглядом спину Доктора. — Интересно, куда это в такой теме вас может занести? А ещё любопытно, вы специально не спросили о действующих лицах или вам не интересно? Настроение было… своеобразное. То ли на пошалить, то ли на покусаться. — Мне не интересно кто там тебе снился, — усмешка, предмет уходит из рук, Дотторе обходит свои владения, снова пытаясь отыскать что-то, что именно — только Архонтам и известно, — Ты у нас особо впечатлительная, вдруг предложу самому заняться твоим здоровьем, не откажешься ведь, — какая-то грубая улыбка и на ходу взятая с одного из штативов колба. Вас хмурит и душит чужая вечная улыбка, дурит сознание своим неведомым очарованием. Холодные тона внешности отдают и в характер, но он может быть страшно горяч, как жаль, что только к своим больным идеям. Сможете ли вы свести Доктора с ума своими чувствами также, как он поведён опытами, бесчисленными экспериментами, полными абсурда, боли и крови? Сомневаюсь. От молчания больно. Вам нужно внимание, в голове вообще крутится только одна мысль: «Он так и не признал, что тоже любит меня» — обидно. Может, стоит как раз таки об этом и завести разговор? — Дотторе, — на стуле разворачиваетесь к начальнику, — А вы любите меня? — даже неловко. — Конечно, — отмахивается, наивнимателтнейшим образом переливая растворы из одной тары в другую, он, кажется, даже считает капли. — Вы можете полностью вслух сказать это? Мне немного грустно, простите, — отмазка, но частично это правда. Вам грустно, но интересно не меньше. — Тебе нечего делать? — смазанная фраза, ученый всё ещё отвлечен на своё дело. Вы наглая по натуре, так и закончили учёбу с отличием — знания и умение брать своё. Наглая, но несомненно аккуратная. Встаёте с места и подходите к предвестнику. Кладёте ладони ему на плечи. — Что вы делаете? — перебираете пальцами чужой халат. — Опять заказ, ещё три на очереди, — не особо реагирует на ваше присутствие за спиной. Ох, жидкость в круглой плоскодонной колбе кипит, идёт реакция. — У вас такая нагрузка последнее время, — сжимаете плотную часть тела, синеволосый слышно выдыхает, не обязательно из-за ваших действий, — Хоть делаете передышки? — Это не обсуждается, естественно. Тебе что-то нужно? Доделаю и скажешь, — как-то сухо и неприятно. За то, теперь вы знаете, что можете пристать к нему позже. Лучше так, чем если бы послал. Взгляд девушки невольно задерживается на плечах Иль Дотторе. Убрав руки за спину и встав чуть в стороне, чтобы дождаться, пока мужчина закончит, она невольно размышляет о собственной идее, пришедшей на ум очень спонтанно. — У вас плечи и шея напряжены. Не болят? — невинный спокойный вопрос, сопровождающийся наклоном головы набок.Раздраженный вздох. — Они напряжены у всех. Из-за прямохождения и постоянной работы руками, ещё и того, что нам нужно удержать шею, — отставляет работу чуть в сторону и разворачивается лицом к вам, — Чего ты хотела? — Я знаю, что они напряжены у всех, — вздох и сильное желание закатить глаза. В конце концов, этот вопрос был намеком и подводкой к предложению. — Всего лишь хотела предложить размять их. Василиса пожимает плечами, мол, это желание было совсем случайное и вообще она тут мимо проходила. От собственной навязчивости вкупе с отношением Дотторе становится немного неловко. — Развернись, — за шаг подходит к вам почти вплотную. Вы слегка не поняв к чему это, разворачиваетесь. Когда Доктор кладёт руки на ваши плечи, всё становится понятно, вы просто дали ему идею. Мужчина давит большими пальцами чуть выше лопаток, ближе к центру спины, вы от приятного ощущения шумно выдыхаете. Теперь все пальцы сразу несколько раз сжимаются на вашем теле, масструя, вы чуть поднимаете лицо из-за всё ещё приятного давления на мышцы. — У тебя такая комплекция, — Не останавливает массаж, — Красиво. Ты красивая, я хотел сказать. — Ха-ха, благодарю, — смешок прервало мычание, всё-таки доктор знает, что делает — Но вообще-то это я хотела вам приятно сделать, хоть и, — выдох, — Настолько хорошо не вышло бы, наверное — Спасибо, — последнее давление, после чего вас отпускают. — Мм, за что? — разморенная массажем, наклоняет голову то в одну, то в другую сторону. Лениво скашивает взгляд на Доктора. — Я ведь так ничего и не сделала. Но все ещё хочу, если что. Надо же, как ласка и массаж развязывают язык. Куда сильнее обычного. — За то, что косвенно сказала, что у меня неплохо получается. Пф, если хочешь делай, — трогает ваши волосы, отодвигая их с плеча к спине. — Не косвенно. У вас хорошо получается, — легонько постучала по спинке стула рядом с собой, улыбаясь. — Я до ваших плеч, когда вы стоите, не дотянусь. Предвестник садится со смешком и поворачивается спиной к вам. Пока нежные девичье ручки стекают по костям никудышного романтика, сухие губы смыкаются в легком приляпывании, да так, что хрупкая оболочка кожи на них начинает приятно хрустеть, слышимо, однако, лишь самой Василисе. Худые пальцы, раннее массажирующие широкие плечи, немного продавливают затекшие мужские ключицы, скрытые под натиском огромных воротов одежды, и вызывают приятные мурашки, небольшой волной приятного возбуждения пронизывающие все тело Доктора. — Нормально? — Спрашивает словно в пустоту, явно увлекаясь своим делом, и не желая останавливаться на достигнутом. Интересно, он сильно разозлиться, если позволить себе выйти. хоть чуть-чуть, хоть пальчиком переступить за грань, за невидимую полосу? Наверное? Она не знает. А узнать-то очень хочется. С этими мыслями руки отстраняются от ключиц и поднимаются по склону шее. а там и зарываются в приятную, мягкую гривну голубых волос, касаются кожи головы, прихватывая и приплюсывая ее подушечками пальцев. Василиса томно щурится. Дороги назад нет. Она наклоняется и быстро целует Второго в затылок, жмурясь всего в нескольких мгновениях. Ответом на ваши старания было именно дыхание. Громкое, иногда прерывистое или сбивчивое, вы уверены, что под маской Иль Дотторе хмурится от приятных ощущений. Что ж, кому угодно будет приятно, если ему с чувством помнут плечики. — Ай бл… — предвестник дёргается, когда при очередном движении, сделанном уже после поцелуя в затылок у сидящего хрустнуло что-то, — Ять, Василёк, — ему, видимо, не больно, — Пхах, что ты уже мне сломала, — одним толчком ногой в пол разворачивается к вам. Взяв вас, в лёгком ступоре, за руки тянет к себе. Разнеженная собственными эмоциями и тем, как на всё эти прикосновения отзывался Иль Дотторе, Василиса только улыбается и охотно подаётся навстречу рукам. — Не должна была ничего сломать, — немного озадаченно и тихо бормочет, обнимая обеими руками за плечи. — Я была аккуратна. Что-то болит?.. — Нет, не болит, — учитывая выбранное вами положение, сам обнимает под плечами, — Я, честно говоря, устал за последние пару недель. А ведь ничего ещё не закончено, даже не начато… У-жас, — по слогам проговаривает последнее слово, а у вас… Наконец создаётся впечатление, что он правда, хоть немного вам доверяет. Жмётесь ближе, при этом стараясь не навалиться на Предвестника всем своим телом. В голове невольно всплывают воспоминания о том моменте, когда сидела у него на коленях и целовала… Руки горят, и губы тоже, от желания повторить. — Что насчёт отдыха? — Прекрасная идея, но у меня естественно есть временные рамки на выполнение работ. Закончу и денёк посидим с тобой без дела, — перекладывает ладони на вашу талию, — Тебе не тяжело в раскоряку стоять? — намёк на то, что вы можете сесть куда нибудь. — Звучит отлично. Едва ли не хохотнув над завуалированным предложением Дотторе, всё-таки следует ему. Она же верно поняла? Должна была. Он не стал отталкивать её, а вот слова прозвучали… Василиса неторопливо, спокойно опускается на колени Иль Дотторе, обнимая руками его шею и прижимаясь ближе. После всего пережитого тактильный голод уничтожает её, и только тепло мужчины позволяет немного выдохнуть и ощутить себя… не одинокой. Нужной. По-настоящему. — Мне тоже так кажется, — подсунув ладонь под ляжку, пододвигает вас дальше по коленям, ближе к себе, — Как ты, после последнего опыта? Что-то волнует, болит? Удобно. И хорошо. Вжавшись лбом в плечо, Василиса в удовольствии прикрывает глаза. Доверие и какая-то интимная, особая атмосфера, повисшие между ними, кажутся долгожданной наградой за все пережитое. — Немного мышцы тянут… ерунда, это после судорог. Пройдёт. — Рад, что всё хорошо. Тебя так трясло, думал в вену не попаду, — усмешка и поглаживание по вашему затылку, — Если серьёзно, не могу не благодарить. Теперь я точно знаю как препарат действует, будет легче модернизировать его или понимать как на него реагируют в «полевых» условиях. Хорошо что антидот сработал, — дальше слова тише, — Я не был уверен. — Не были уверены? — отстранившись, Василиса наклоняет голову набок. С интересом. Может, в другой ситуации эти слова и ударили бы по ней, но сейчас ей не хочется портить все эмоциями. — То есть готовы были к моей смерти? Вопрос — спокойный. Взгляд — тоже. И по плечу мужчины, переходя на ключицу, в ласке скользят женские пальцы. — Технически, да. Но ведь пока не проверишь — не узнаешь? — наблюдает за вашими действиями, хоть вы и не видите этого, — Смерть — явление поправимое, особенно если не повреждён мозг. Сердце можно восстановить, как и любые другие органы. Думаешь, почему я ещё не мёртв? — пальцами водит по вашей ноге. — По правде говоря, об этом варианте я думала меньше всего, — все дальше медленно и мягко поднимаясь ладонями от ключиц к шее, — Что бы вы делали, если бы и это не сработало? — У меня было четыре варианта противоядия, самый подходящий исходя из логики был тот, что сработал. Я немного волновался, но это привычно, так перед каждым экспериментом. Хм… Съел бы кусок твоей руки и отравился сам, — берет вас за запястье и подставляет его к своей шее увереннее, чем её пытались достичь вы, — Пара дней в коме никому не помешает, — улыбка, — Это ты, пока трогаешь, пытаешься на меня давить, или за неправильное слово готовишься придушить? У меня титановый имплант вместо одной из костей, из-за кривой установки можешь случайно сместить и мне порвёт сухожилия, — усмешка, он будто угрожает. Василиса смотрит с легким недоверием, одновременно пытаясь сдержать смех, — Это могло бы звучать даже как-то романтично, если бы не было так смешно, — хмыкнув, дабы подавить смешок, вернула себе невозмутимый вид и невесомо прошлась ногтями от кадыка до затылка, умастив таким образом локоть на плече второго, приближаясь— Я? Давить? — легкий смешок, — Разве я могу? Вы же Дотторе, предвестник фатуи, и не абы какой- по силе не уступающий архонтам, — все тише и тише, но слышно так же хорошо, — Могу лишь со слепым обожанием хвататься за каждую возможность коснуться вас, доктор, — медленно приблизившись улыбается, оставляя словно в подтверждение своих слов мягкий поцелуй у основания челюсти, — А про пластину запомню на будущее, — не отодвигаясь, с долей веселья прошептала на ухо, пройдясь носом по волосам. В один из моментов вашего заигрывания Второй сорванно вздохнул, позволяя вам понять, что схема работает. — Подобные слова приятны для эго, но ты всё-таки моя помощница, — руки предвестника теперь заседают на бёдрах, приятно отдавая теплом, — Думаю, тебе многое позволено и доступно, особенно с твоими «привилегиями», — поцелуй в уголок губ, почти невинный, — Как жаль, уже десять часов, тебе пора спать. Или ты не слушалась родителей в детстве? — более коварная улыбка и игривость уже со стороны синеволосого, — В чем я сомневаюсь. — Вы абсолютно правы, господин, — кладет свою ладонь поверх руки мужчины, легко сжимая, — Я была хорошей девочкой, прекрасной дочерью и примерной ученицей, — с самодовольной улыбкой притягивает взятую в плен руку ближе к своему лицу, вопросительно глядя на предвестника, — Теперь же я должна быть лучшей помощницей для своего начальника, как же я могу оставить его одного, в таком случае? — ощутимый укус за палец и извиняющийся поцелуй поверх, после, с невинным выражением лица, умастила эту же руку на своей щеке, — Разве так себя ведут хорошие ассистенты? — Не совращай меня, грешница, — смеётся и тем пальцем, который вы укусили, трогает ваши губы, — У меня куча дел. Как только закончу, — легонько щёлкает по носу, — Посмотрим, насколько ты хорошая ассистентка. Ступай, я же вижу, что ты уже сонная. Театрально вздохнув, говорите: — Могу ли я получить свой поцелуй на ночь? — все с тем же выражением глядя на партнера, точно с мольбой. Вам естественно не отказывают. Доктор привычно, за клюв задирает маску и качнувшись корпусом в вашу сторону целует. Ласково, совсем спокойно, но с невозможным к сокрытию интересом. В заключение языком проводит поперёк ваших губ, снова вбирает их в свои и отстраняется. — Доброй ночи, Василёк, — усмешка и милый жест — треплет ваши волосы, совсем немного взлохмачивая. — И вам продуктивного вечера, — невесомый быстрый чмок в щеку и девушки будто и не было в комнате.