В тени кипарисов

– Говорят, в этой битве на стороне греков будет сражаться молодой чужеземец, избранный народным собранием таксиарх. – сказал один из приближённых Аято перед битвой. – Вот как? И чем же так примечателен данный молодой чужеземец, если ты решил заговорить о нём, друг мой? – спросил Аято с лёгкой усмешкой. – Поговаривают, что он умён, храбр и силён, но в то же время прекрасен лицом, что обманывает людей вокруг него. – весело отвечал мужчина. – Хотя, вряд ли кто-то сможет сравниться в красоте с господином Аято. – Умён, храбр, силён, да ещё и лицом прекрасен... – тихо вторил подчинённому Аято. – Интересно посмотреть на этого чужестранца, будь столь добр, добудь мне его, друг мой. – шутливо сказал полководец. *** Но шутка командира была воспринята всерьёз. Разгорячённый после битвы, в которой Аято в пух и прах разбил греков, он не мог спокойно сидеть в шатре и в возбуждённом состоянии ходил из угла в угол. Хоть гонец и был отправлен в столицу сразу же после битвы, Аято не мог дождаться момента когда он сам торжественно въедет в Рим и лично доложит о своём успехе. Вдруг полог шатра приподнялся и в появившемся пространстве возникла голова того самого подчинённого. – Что привело тебя сюда, друг мой? – удивлённо спросил Аято, он был уверен, что мужчина вместе с другими празднует победу. – Я добыл то, что вы просили. – с широкой улыбкой сказал мужчина. "Добыл, что я просил?" – сперва опешил Аято, но когда мужчина швырнул к его ногам человека, он вспомнил о своей шутливой просьбе. – Его следовало убить сразу... – покачал головой Аято. – Он не представляет из себя никакой ценности. – Остальные думают, что он мёртв, я тоже думал его убить, уж больно яростно он сражался, но взглянув на его лицо подумал, что вам стоит взять его в качестве раба. Ну что ж, я вас оставлю, развлекайтесь. – и мужчина исчез, закрыв за собой шатёр. Аято перевёл взгляд на лежащего перед ним парня, тот даже не шелохнулся. " Неужели помер?" – раздосадовано подумал Аято. – "Ведь выкидывать из шатра труп – это именно то, чего я сейчас хотел." Но приглядевшись поближе, полководец увидел, что парень дышит. Его блондинистые волосы сохранили свой блеск несмотря на то, что парень был испачкан в дорожной пыли. – Эй, таксиарх, – Аято решил немного поглумиться над поверженным врагом, – почему же ты лежишь здесь как мёртвый, неужто думаешь, что так , тебя не трону? А? Отвечай. На несколько секунд в шатре повисло молчание, но потом раздался сдавленный, тихий, но приятный голос: – Как я смею? Я проиграл, я раб. Разве могу я вести себя как живой перед господином? – Какие сладкие речи я слышу из твоих уст... А я ждал, что ты будешь с ненавистью смотреть на меня и клясться, что убьёшь, как это делали другие. – Аято сел на кресло в середине шатра. – А от твоей покорности аж блевать тянет. Встань, раб и назови своё имя. Парень без лишних слов, поднялся, что далось ему тяжело из-за крепко связанных рук и оказался сидящим на коленях прям перед своим новым господином. Аято закинул ногу на ногу и наблюдал за парнем. – Моё имя – Тома, господин. – тихо сказал парень не поднимая головы. – Тома, значит... Впрочем, теперь это не будет иметь значения. Однако, красивое имя. – Аято усмехнулся и поднял ногой подбородок парня. Подняв голову Томы он увидел, что лицо парня воистину прекрасно, а блестящие зелёные глаза смотрят на него с покорностью. – Тц, грязный. – раздражённо сказал Аято, вылив парню на голову кувшин с водой, находившийся рядом. Тома даже не шелохнулся. – Почему ты так спокоен? – с ноткой удивления спросил Аято. – Разве тебе не хочется отомстить? Разве не хочется взять реванш за своё позорное поражение? – Просто я умею принимать поражения. – на лице Томы проскользнула тень улыбки, отчего у Аято поползли приятные мурашки. – В этой битве я сделал даже больше, чем мог, но всё равно проиграл. Так разве смогу я когда-либо отыграться, учитывая моё положение чужака? Если я буду сопротивляться, меня убьют. А как по-мне, лучше уж такая жизнь, чем смерть. – Вот как, говоришь такая жизнь лучше, но знаешь ли ты, что за жизнь тебя ждёт? – хмыкнул Аято и, расставив ниши на ширине плеч, наклонился к пленнику, силой разжав челюсть и проведя большим пальцем по нижним зубам, задевая язык. – Ты мне понравился, раб, крепкое тело и красивое лицо, ты определённо в моём вкусе. Ну так что? Готов ли ты служить своему господину в таком плане? На лице Томы промелькнуло замешательство. Совсем не тот эффект которого ожидал Аято, но тоже неплохо. Лучше, чем смотреть на полную покорность. В шатре вновь повисло молчание, Тома неотрывно смотрел в глаза своему господину. – Если вы того желаете... – в конце концов произнёс он. – Только прошу, сначала ослабьте верёвку, руки отнимаются. – Будет жаль, если руки столь прекрасного раба станут непригодны. – задумчиво сказал Аято и, достав из-за пояса кинжал, наклонился вперёд, держа одной рукой Тому за горло, а второй разрезая путы. – Ну что ж, развлеки меня, Тома. – имя своего пленника Аято произнёс с явной насмешкой. У Томы вспыхнули уши. "Вот оно!" – подумал Аято. – "Вот и конец твоему притворству. Самолюбие взыграло." Но Тома, размяв руки, подполз ближе к своему господину и аккуратно откинул край туники, обнажая член, который находился в совершенно спокойном состоянии. Аято был ошарашен, рабу вновь удалось удивить его и хотя всё это Аято затеял лишь для того, чтобы унизить пленника и вывести на чистую воду, отступать было поздно. – Зачем же вы меня обманываете, господин. Если бы я был вам интересен, находился бы он сейчас в таком состоянии. – Аято показалось, что в голосе пленника слышалась лёгкая обида. – А что? У меня по-твоему должен был вскочить от одного взгляда на тебя? Это твоя задача – заинтересовать и удовлетворить меня. Тома ничего не ответил, только осторожно взял член рукой, а затем прильнул губами к головке и начал посасывать, стараясь спуститься как можно ниже по стволу и при этом подключая язык. От его неловких и робких движений удовольствия было мало, но наблюдая за этим, Аято почувствовал, как его член твердеет. "Боги... Что же я сейчас творю?" – подумал он и шумно выдохнул. – "Я же просто хотел припугнуть, но и останавливаться мне совсем не хочется. Если бы не вся эта грязь на нём, быть может я бы зашёл дальше. Вдруг он резко положил руку на лоб парню и мягко оттолкнул его. – Ты что творишь? – прошипел он. – Откусить решил? Спрячь-ка свои зубки по-хорошему, иначе мне придётся от них избавиться. – Простите, господин, я ведь не умею и делаю подобное первый раз. – робко сказал парень убирая рукой нити слюны со своего рта. – Не умеешь, говоришь? – спросил Аято. – В таком случае следует ли мне позвать сюда другого раба, чтобы ты прежде потренировался на нём? В этот момент в глазах Томы промелькнул настоящий ужас. "Хо-о... Как интересно." – подумал полководец едва сдерживая насмешливую улыбку. – "Выходит, что он готов на подобное только с благородным господином, либо же он не любит мужчин, но я его вынудил. Неужели надеется таким образом получить статус или у него другой мотив?" – Господин, я буду стараться лучше, прошу, позвольте... – Тома вновь потянулся вперёд, но Аято остановил его. – Прежде, принеси поближе умывальник, не хотелось бы тут всё заляпать. – он указал в угол комнаты, куда с готовностью рванул Тома и сразу же вернулся, поставив умывальник рядом. – Тогда, можешь продолжить, но будь осторожен, в следующий раз я не буду столь мягок. – Слушаюсь, господин. Тома вновь оказался на коленях перед своим господином и стал старательно посасывать член, порой причмокивая, и водить языком по головке. Видя то, как старательно парень делает свою грязную работу, Аято еле удерживался, чтобы не засмеяться. Возможно, он ошибся и парень правда просто хочет жить и готов на всё ради этого. А он, как его господин, способен продлить ему эту жизнь или отнять. – Достаточно. – через несколько минут сказал Аято, беря в руки полотенце и отталкивая голову блондина. Он излился в полотенце, ополоснул его в умывальнике и аккуратно обтёрся, затем ещё раз сполоснул и аккуратно стёр слюни и пот с лица своего пленника. – Возьми умывальник и кувшин, смени воду. – приказал полководец. – И будь столь добр, помойся, на тебе столько пыли, что дышать сложно. Конечно, по сравнению с вымытым и благоухающим Аято, Тома и впрямь смотрелся жалко. Тот беспрекословно подчинился и тут же, взяв всё, что ему приказали, удалился. Когда парень удалился, Аято взял со стола один из документов и сел на кровать, изучая его. "Мне нечего стыдиться." – убеждал он себя Аято. – "В Риме к рабам относятся как к вещам или скоту. Так что я могу делать со своей вещью всё что угодно, пока она цела и невредима." Из раздумий молодой господин выплыл только когда на пороге шатра появился Тома, чистый в новой тунике, с умывальным тазом и кувшином. – Поставь сюда. – Аято указал на мебель рядом с кроватью. Тома тут же выполнил указание и оказался на коленях перед кроватью господина. Аято кинул на пол одну из подушек. – Ложись у кровати, время позднее, пора спать. Тома с готовностью улёгся рядом с кроватью хозяина. Аято тоже вскоре лёг, спиной ко входу, положив рядом с подушкой кинжал. Осторожность никогда не бывает излишней. *** Аято вошёл в Рим с триумфом, как победитель и народный герой. Народ радостно приветствовал его, выкрикивая хвалебные слова и кидая к ногам его воинов цветы. В городе царила атмосфера праздника. – Смотрю, раб вам приглянулся, господин полководец. – весело сказал мужчина, притащивший Тому, поравнявшись с Аято. – Да, на удивление красив, сообразителен и покорен. – с лёгкой улыбкой отвечал Аято. – Покорен? – искренне удивился мужчина. – Когда я вёл его к вам он так яростно сопротивлялся, что мне пришлось хорошенько его приложить, чтобы он не рыпался. Впрочем, чего я ожидал? Одного вида господина Аято хватает чтобы усмирить непокорных. – мужчина весело рассмеялся и чуть ускорился, догоняя другого своего товарища. – Сопротивлялся, но перестал при виде меня? – Аято пристально посмотрел на своего пленника, идущего пешком недалеко от его колесницы. Он в очередной раз отметил, что парень и впрямь невероятно хорош собой. Высок, стратен, блондинистые волосы, которые были сейчас распущены, переливались на солнце и яркие, живые зелёные глаза цепляли тем, как прямо они смотрели на людей. Аято сам не заметил, как ему начала нравится покорность в этих дивных глазах. Они на секунду встретились взглядом, но Тома тут же отвернулся, у него начали гореть уши. "Неужто всё ещё стесняется из-за той ситуации?" – удивился Аято. – "Да, и всё-таки он похож на солнце." Аято же, наоборот, был похож на луну. Голубые волосы, которые мерцали тусклым, магически притягивающим взгляд светом и бледно-фиолетовые глаза. "Однако, сияю словно солнце сейчас именно я. Луна затмила солнце... Забавно. Хотя, скорее уж он солнце лишь внешне, когда и я луна, лишь по своей внешности. Наш мир не крутится вокруг небесных тел." С такими думами они прибыли к месту. Аято вышел из колесницы и подошёл к Томе. – Подожди меня на ступеньках у входа. Я быстро закончу дела и вернусь. – сказал он рабу, прежде чем уйти. *** Однако выбраться Аято удалось лишь через два часа. Выйдя, он увидел, что Тома сидит на ступенях, оперевшись спиной на одну из колонн и уткнувшись лицом в колени. "Я думал, он воспользуется возможностью и сбежит, а он сидит тут и ждёт, прямо как собака..." – Аято улыбнулся и потрепал Тому за плечо. Тома тут же испуганно вскочил. – Простите, господин. – Ничего, кажется, ты устал идти пешком, но нам придётся пройтись ещё немного, до моего поместья не так уж далеко. – Ничего, я ещё долго могу идти. – с живостью ответил Тома и последовал за удаляющимся Аято. Спустя десять минут они оказались у ворот большого поместья, окружённого высоким забором и кипарисами. Ворота были открыты и мужчины без проблем подошли к дому, откуда им навстречу вышла молодая девушка в сопровождении слуг. – С возвращением, брат! Я так вас ждала. – радостно воскликнул в она. – Слышала, вы сегодня оставили пост полководца. – Аяка, возлюбленная сестра моя! – Аято подхватил сестру на руки и закружил. – Прости, что оставил тебя так надолго. Да, я решил всерьёз заняться делами семьи и обезопасить нас, поэтому оставил пост. – Я рада это слышать... – С облегчением вздохнула девушка. – У вас было столько дел, что вы почти не спали, надеюсь теперь ваша ноша станет чуть легче. Но брат, прошу, опустите меня на землю, я ведь уже не маленькая. – Как это не маленькая? – с доброй улыбкой спросил брат, но всё же исполнил просьбу сестры. – А мне кажется, что ты всё такая же малышка. Аяка покраснела, прикрыла лицо рукой и спросила, переводя тему разговора: – Кто этот юноша рядом с вами, брат? – Раб, которого я получил во время последней битвы. Он станет новым управляющим в нашем поместье. От услышанного всё были в лёгком замешательстве, а Тома и вовсе удивлённо распахнул глаза. – А как же наш старый управляющий? – спросила Аяка. – Он был уличён в превышении своих полномочий и растрате богатств своих хозяев. – брови Аято сошлись на переносице. – Ты ведь знаешь, что я очень лояльно отношусь к рабам, но я не потерплю подобного в своём поместье. – Так вот, что ты имел в виду, когда сказал, что должен всерьёз заняться делами семьи. – озабоченно вздохнула Аяка. – Но как ты узнал? Даже я, живущая здесь, этого не заметила, о чём очень сожалению. – Ты и не смогла бы... Мне пришлось провести расследование тайно, чтобы выявить все каналы утечки. – сказал Аято. – Должно быть его труп сейчас уже лежит в комнате. Он приказал слугам вынести его и отмыть комнату. – Что ж, Аяка, я пойду в кабинет, оставляю раба на тебя. – он повернулся к Томе и добавил. – Надеюсь, ты не боишься призраков, ведь жить тебе предстоит в той же комнате, но если такой расклад тебя не устраивает, я всегда жду тебя в своей спальне. После чего он удалился. А по телу Томы пробежали мурашки и прошиб холодный пот. – Надо же, братец шутит... – удивилась Аяка и повернулась к Томе. – Как тебя зовут? – ласково спросила она. – Я Аяка, можешь звать меня госпожа Аяка. Я ознакомлю тебя с твоими обязанностями, если будут трудности, не стесняйся обращаться ко мне. – Меня зовут Тома, госпожа. Буду вам очень благодарен. – Тома... Красивое имя. – мягко улыбнулась девушка. – Не страшись брата, хоть он и выглядит суровым, но он очень добр и мягок. Он никогда не обойдётся ни с кем несправедливо. Так что если ты хочешь спокойно жить, пусть и в таком статусе, тебе не сыскать лучшего хозяина. Больше всего брат ценит верность и послушание. Запомни это правило, следуй ему и твоя жизнь будет вполне хорошей. – Благодарю, госпожа Аяка, я запомню ваши слова. – кротко сказал Тома. Дальше они вели разговор только о работе. *** Вечером уставший, но довольный собой, Тома вошёл в свою новую комнату. Она была просторна, хорошо обставлена, но выглядела уж очень неуютно, ко всему прочему ему в нос ударил запах крови, отчего он вспомнил слова господина про призрака и тут же выскочил из комнаты. Сегодня оставаться в комнате точно было невозможно... Запах, преследовавший его с войны, не давал покоя. Он вышел в один из садов и пересел на корточки у прудика. Возможно, он бы ещё долго так просидел, если бы на него не наткнулась Аяка, вышедшая на прогулку перед сном. – Тома? Что-то случилось? – осторожно спросила она. – Кажется, ты немного бледен. – Ах, нет, всё в порядке, госпожа. – Тома тут же выскочил на ноги. – Мне просто захотелось прогуляться перед сном, я видел сад мельком, мне захотелось увидеть его поближе, он выглядел чудесно. – Вот как. – тихо рассмеялась Аяка. – Да, сад чудесен. Всё сады в этом поместье брат сделал для меня, ведь выйти куда-то погулять получается довольно редко. – в её голосе слышались нотки грусти. – Ах, да, все, кроме одного. Я ведь забыла рассказать тебе, есть один небольшой сад, куда всем заходить строго настрого воспрещено. Выход в этот сад есть только из кабинета и спальни брата, его личный сад. Но есть ещё один проход, между живой изгородью, в соседнем саду, будь осторожен, не попади туда случайно. Брату это не понравится. – Спасибо, что предупредили, госпожа. – Тома склонился в поклоне. – Ах, что ты, не стоит! Мне следовала сразу тебе рассказать, но я запамятовала. – Аяка изящно махнула рукой, скрывая смущение. – Брат снова засиделся за работой. – пожаловалась она. – Тома, если тебе не спится, не сходишь проверить его? Мне уже пора готовиться ко сну, брат не будет рад увидеть, что я не сплю так поздно. – Я обязательно схожу, госпожа. – Спасибо, Тома, впредь полагаюсь на тебя. – Аяка мягко улыбнулась и скрылась в доме. Тома ещё несколько минут стоял в саду. Ему всё ещё было неловко находиться рядом с господином, но и возвращаться в комнату он желанием не горел, поэтому избрал пойти в кабинет Аято, попутно припомнив предложение господина заночевать в его спальне. Тома мог так же улечься на полу, это было всяко лучше, чем спать в комнате провонявшей кровью. *** Аято отвлёкся от бумаг, когда на пороге его кабинета возникла тень. Подняв голову он увидел Тому, переминающегося с ноги на ногу и явно не знающего, куда деть глаза, да и себя в целом. – Что привело тебя сюда? – спросил господин. – Госпожа Аяка просила зайти к вам, господин. Она переживала, что вы снова засиживаетесь допоздна. – Аято продолжал пристально смотреть на Тому и тот, спустя несколько секунд выдавил из себя. – А ещё, мне страшно оставаться в комнате, там всё ещё пахнет кровью. – Вот как. Что ж, проходи, садись. – Аято указал на стул перед своим рабочим столом. – Я скоро закончу то, что должен сегодня. Тома опасливо подошёл к стулу и сел, весь съёжившись. Так он просидел полчаса. Аято иногда бросал взгляды на парня и едва сдерживался, чтобы не рассмеяться. – Отчего же ты такой зажатый? – решил спросить Аято. Тома вздрогнул и ответил: – Мне неловко сидеть перед господином. – Вот как. – хмыкнул Аято. – тогда сядь подле, места на полу у моего стула достаточно. Аято не ожидал, что Тома и впрямь поднимается со своего места и скользнёт на пол, рядом с господином. – Неужели тебе неприятно находиться со своим господином после того случая в шатре? – решил спросить в лоб господин. – Нет, что вы... Как я могу? – начал лепетать Тома. – Мне стыдно... За себя, только и всего. "Неужто переживает из-за того, что я пригрозил избавиться от его зубов." – Аято не удержался и погладил Тому по голове, он сейчас был похож на большого провинившегося пёсика. Тома неосознанно потянулся к руке господина и потёрся о неё. – Тебе нравится, когда гладят по голове? – Аято продолжил гладить парня по голове, хотя изначально не собирался так поступать. – Нет, обычно нет. Но руки господина такие мягкие. – прошептал Тома. – Как же руки человека, державшего оружие с малых лет могут быть мягкими? – рассмеялся Аято. – Нет, я имею в виду, что ваши прикосновения очень мягкие, господин. Вы, наверное, единственный человек, кроме матери, кто относится ко мне с такой заботой. – тихо говорил Тома. – Хотя госпожа Аяка тоже была очень добра ко мне, невероятно добра. – Разве это забота? – удивился Аято. – У тебя очень интересное понимание заботы. – Вы могли бы меня убить, или же без разговоров оставить меня без зубов, но вы этого не сделали. – промурлыкал Тома, снова потерявшись о руку господина. – А сейчас вы даже гладить меня по голове с такой мягкостью и добро... Не успел Тома договорить, как Аято схватил его за шкирку и кинул грудью себе на колени. – А как тебе такая доброта? – в голосе господина явно звучала насмешка. Он залез рукой пол тунику раба и погладил того по ягодице. Тома вскрикнул, но тут же закрыл рот рукой. – Что скажешь на такое? – спросил Аято, он чувствовал, что сердце у Томы стучит очень сильно. "Не помрёт же он, если я его немного подразню?" – хоть Аято и старался так думать, уверенности в этом не было. – Господин может делать всё что пожелает со своим рабом. – Тома шумно выдохнул, безвольно повиснув вниз с колен господина. – Вот как? – Аято, откинул подол туники на спину Томе и увидел, что орган того отвердел, что позабавило Аято. – И даже так? – Аято смочил палец левой руки, второй он всё ещё продолжал что-то писать, и приставил его ко входу в анальное отверстие. – Всё, что господин пожелает сделать со своим рабом. – повторил Тома прерывисто выдыхая. – Тогда расслабься, не хочу долбиться в закрытую дверь. – фыркнул господин. Тома окончательно обмяк на руках господина и Аято аккуратно протолкнул палец внутрь. Тома слегка дёрнулся и засопел. – Больно? – поинтересовался Аято. – Непривычно. – отозвался чужеземец. – Вот как. – кажется это была любимая фраза господина. Он медленно и очень осторожно двигал пальцем внутри парня, чтобы тот привык и не испытывал болезненных ощущений. "Почему мне кажется, что шутка зашла слишком далеко?" – думал Аято, стараясь сосредоточиться на бумагах, но прерывистое дыхание парня лежавшего у него на коленях не давало ему сосредоточиться. – "Ещё немного и я сам не смогу держать себя в узде... Его вздохи звучат намного притягательнее, чем наигранные стоны в публичных домах." – Аято вновь попытался вернуть себе контроль. – "О чём я только думаю, пора заканчивать с этими шутками." Аято вытащил палец, вернул тунику на место и вновь взяв парня за шкирку вернул его обратно на пол рядом с собой. – Убирайся. – прошипел он, в голосе послышалась предательская хрипотца. – Убирайся, пока я тебя отпускаю. – Господин, – жалобно позвал Тома. – не прогоняйте меня, пожалуйста. Я сделал что-то не так? Только позвольте, я всё исправлю, только скажите... "Во что я превращаюсь?" – думал Аято глядя в невинные зелёные глаза, которые умоляли не прогонять. – "Раньше смотрел как эти старики сенаторы развлекаются в публичных домах со всеми подряд, думал, какие они омерзительные и радовался, что сам не попал ни в одну из оргий, а теперь что? Желаю уподобиться им?" – Аято вздохнул и повернулся к Томе. – Я прогоняю тебя не потому, что допустил ошибку, – старался как можно мягче сказать господин. – а потому что я не желаю принуждать тебя к чему-либо или делать больно. Я сожалею... – Вы не делаете мне больно, господин и вы меня не принуждаете... Вы мой господин и ваше слова для меня – закон. – Тома, с какой-то непонятной Аято мольбой, смотрел в глаза своему господину. – Уходи... Возвращайся в свою комнату, но... Но если ты не хочешь, жди меня в купальне, что присоединена к моей спальне. Ты должен понимать, что оттуда ты уже не выйдешь так просто, как сейчас. – Аято махнул рукой в сторону выхода. Тома без лишних слов поднялся и вышел. Аято просидел в кабинете ещё минут десять, восстанавливая душевное равновесие.