Parfum à la vanille

      Рюджин приезжает к вечеру. Хван игнорирует приветствие, про себя отмечая, что альфа хотя бы не пьяна и на том спасибо. Шин проходит, оглядывая квартиру, но Йеджи продолжает молчать.       — Ты язык проглотила? — Шин подходит к старшей, сверля ее взглядом. — Эй, я со стеной говорю? — Девушка тянется к запястью, но омега уклоняется. — Да что с тобой?!       — Отстань, Рюджин, вон твой диван, располагайся. Если решишь привести Ханыль, дай знать заранее, я уйду погулять. — Фыркает Йеджи. Она берет из холодильника йогурт, направляясь в свою комнату.       — Ты ведешь себя, как истеричка, ты знаешь? — Не выдерживает Шин. Она рычит, подходя ближе, но Хван шарахается от нее, словно от огня. В ее глазах не страх, наоборот, дикая злость.       — Пошла ты, Шин Рюджин, — морщась, произносит старшая. Очередная попытка альфы ухватить за запястье вновь оборачивается крахом, правда, на этот раз, ей в ответ ударяют по щеке. Йеджи замирает, шокировано смотрит на свою ладонь, что начинает медленно краснеть. — Прости, — тихо бросает старшая, а после скрывается за дверью, оставляя Рюджин один на один с мыслями.       Ночь проходит спокойно. Йеджи старается как можно меньше выходить из комнаты, работая за компьютером и иногда отвлекаясь на соцсети. Но стоило ей лечь в кровать, укрывшись светлым одеялом и прикрыть глаза, как в памяти тут же вспыхнула фраза, брошенная младшей.       Хван отворачивается к окну, поджимая ноги ближе к груди и обнимая колени. Она не понимает, почему по ее щекам начинают катиться слезы. Внутри все дерет, словно там стая злобных кошек, которые накинулись на нее, чтобы оставить лишь клочки.       Утро встречает ее ужасным сушняком. Вроде бы не пила, но во рту так сухо, что хочется взвыть. Она кое-как поднимается, сонно озираясь и, накинув на себя халат, выходит. Шин уже сидит за столом, хотя обычно встает гораздо позже. Йеджи, не глядя на девушку, проходит в ванную, где долго умывается, стараясь хоть немного отойти от кошмара. Она уже не помнит, что именно в нем было, но испугалась она сильно.       — Я приготовила и тебе завтрак, — тихо произносит альфа, указывая на тарелку, что стоит напротив. Хван кивает, но вместо того, чтобы сесть за стол, идет к холодильнику, достает йогурт и уходит с ним, слыша за спиной недовольное рычание.       Блондинка быстро собирается, предварительно закинув в рот таблетки. После чего выходит. Шин моет посуду. Младшая предлагает ее подвезти, ведь им все равно в одну сторону, на что Йеджи лишь отмахивается и, напомнив, где лежат вторые ключи, уходит. Она не слышит, как Рюджин раздосадованно ударяет по стене рядом, рыча и пытаясь не терять голову.

***

      — Я поеду по делам, дома буду поздно. — Йеджи подходит к Рюджин, стараясь произнести это как можно тише. Синеволосая приподнимает бровь, всем своим видом интересуясь, куда же направляется омега, но Хван больше не хочет ничего говорить, ведь на горизонте уже появилась Ханыль.       — Йеджи, что происходит?       — Ничего, до вечера. Ужин на меня не готовь, вряд ли я вернусь голодной. — Она мило улыбается, стараясь сделать это как можно правдоподобнее, а после разворачивается. Уже отходя, она слышит вопросы от беты, сильнее сжимая кулаки и стараясь не оборачиваться.       Благо, тут же подходит компания ее подруг, в числе которых объявился один милый альфа. Хван не помнила его имя, но зато, отчетливо могла пересказать каждый раз, когда они пересекались. Он был с поточных пар, тот самый смазливый мальчик, вокруг которого вертелись многие омеги. Пока они стояли, обсуждая куда поедут вчетвером, Хван ощущала на себе злобный прожигающий взгляд Рюджин. Чертова, мать ее, Шин Рюджин.       Хван никогда бы не подумала, что они поедут в клуб, но отказываться не хотелось. К тому же, она пила блокаторы, ничего же страшного произойти не может? От пары глотков колы еще никто не пьянел.       — Эй, Йеджи, я взял тебе еще газировки, — парень мило улыбается, подавая ей большой стакан. Хван благодарно кивает. В отличие от подруг, что старательно танцевали в центре, старшая решила остаться на диване. Все мысли крутились вокруг Шин. Да еще и эта до ужаса громкая музыка, множество альф, которые прожигали их своими взглядами. Словно они последний кусок мяса на витрине. — Ты выглядишь загруженной, все в порядке? — Парень поправляет свою темную шевелюру, присаживаясь рядом и обаятельно улыбаясь.       — Просто устала. Да и не привыкла я к таким походам. Знаешь же, что наша компания была «тихонями», — Хван усмехается глядя, как подруга пытается сделать «волну», но если честно, выглядит это скорее как приступ. Парень следит за ее взглядом и ухмыляется. — Странный привкус, кола всегда была такая сладкая?       — Да? Может, они ее разбавляют сиропом каким, чтобы экономить? — Предполагает брюнет. Он вновь улыбается, облокачиваясь на спинку дивана и кладя на нее руку. — Я видел ты подходила к Рюджин, она достает тебя?       — Что? — Йеджи старается сфокусировать взгляд, но получается плохо. Она делает еще один глоток, стараясь взбодрится. — А, Рюджин, нет, все в порядке. Просто у нас задание, я сказала ей, что почти все сделала.       — Ты делаешь работу за нее? Хочешь я разберусь с ней? Это же не дело, чтобы работала лишь ты. — Его рука осторожно касается плеча старшей, и Йеджи неловко ерзает. — Прости, тебе неприятно?       — Нет-нет, просто, странно себя чувствую. Я отойду, ладно? — Она старается улыбнуться как можно искреннее. Брюнет кивает, пропуская.       — Может, тебя довести? Выглядишь и впрямь не очень, — он заботливо встает, кладя свою руку на талию. Йеджи кивает, идти тяжело. Ноги словно ватные. Да еще и внизу живота вновь пожар. Странно, она ведь точно пила блокаторы, так в чем же проблема?       — Все, дальше я сама, ты же не пойдешь в женский туалет, — Йеджи осторожно отпихивает парня. Но, судя по его виду, он как раз таки планировал пойти с ней. Его руки вновь тянутся к ее талии, но старшая отшатывается. — Я же сказала, я сама!       — Ладно-ладно, прости, я подожду тебя здесь, — он улыбается, становясь рядом с дверным проемом и скрещивая руки на груди.       Заходя в комнатку, Хван морщится от громких неприличных звуков, что исходят из кабинок. Конечно, это же клуб. Она подходит к окну, приоткрывая его и вдыхая прохладный воздух. Руки ощупывают карманы, а после приходится еще покопаться в сумке, но телефона нигде нет.       — Эй? Ты в порядке? — Слышит она низкий женский голос позади. Хван еле-еле оборачивается. Все плывет. Яркий аромат роз ударяет ей в голову и приходится упереться руками в подоконник, чтобы не упасть. — Оу, да ты угашенная. Не учили не пить столько возбудителей? — Она смеется, касаясь горящего лица Хван.       — Прости, что?       — А, ясно, тебя накачали. Боже, почему мне всегда попадаются невменяемые омеги. Дай угадаю, тот смазливый парень альфа — твой кавалер? — Хван пытается объяснить, но в голове все слишком запутанно. — Черт, я могу забрать тебя к себе, хочешь? Могу быть нежной.       — Рюджин, — сползая вниз и садясь возле стенки, тихо шепчет Хван. Мозг медленно собирает пазлы, но ужас, что зарождается в душе, уже начинает медленно расползаться по телу. Осознание наконец приходит в полной мере. Руки начинают сильно дрожать, а внутри разрастается тревога, что, словно колокол, глушит мысли.       — Что?       — Рюджин, помоги мне, Рюджин, — голос затихает, и Йеджи готова разрыдаться от страха. Тело не поддается ей, и движения сейчас еще более вялые, чем были до этого. Незнакомая альфа вздыхает.       — Ты случаем не о Шин? Такая мелкая заноза в заднице с яркими синими волосами, — слыша знакомое описание, Йеджи начинает активно кивать, подтягивая колени поближе к себе и обнимая их. — О, так ты везучая омега. Сейчас, я ей наберу. Пусть сама тебя заберет. Сиди тут, ясно? Я выйду на улицу.       Хван кивает. Можно подумать, она сейчас сможет сделать хоть пару шагов. Она утыкается головой в колени, тяжело вздыхая. Из кабинок все еще раздаются чужие стоны, отчего внутри все переворачивается. Чьи-то ладони ложатся на ее бедра, чуть ведя ниже.       — Хён Ук? — Видя темное пятно, спрашивает девушка. Ответа никто ей не дает, лишь пытается дотянуться до ширинки ее штанов, заставляя убрать ноги от груди. — Это ты? Хён Ук, не надо, пожалуйста, — Йеджи пытается отпихнуть альфу, но ничего не выходит. Внутри все сжимается. Сколько времени прошло? Была ли вообще тут другая девушка, и приедет ли Рюджин?       Чужие руки заползают ей под футболку, ведя выше. Йеджи пытается сопротивляться, но горящее тело явно не согласно с ее решением. Она пытается отпихнуть человека ногой. Слезы начинают застилать глаза, отчего обзор и вовсе пропадает. Чужие губы припадают к шее, медленно ведя ниже. Но никакого удовольствия Йеджи не получает. Каждое касание словно обжигает. Она, кажется, скулит, пытаясь вырваться, но не получается. Этому человеку явно плевать на слезы. Хван ненавидит себя, проклиная само решение поехать в клуб. Возле уха раздается довольный смешок.       — Теперь ты моя, — хриплый шепот, от которого пробегают по телу мурашки, а отвращение и страх, заставляют сердце бешено колотится. Старшая хнычет, понимая, что чужие руки спускаются по ее талии. Видимо, возня с футболкой насточертела, а потому ее разрывают, куда-то откидывая, и Йеджи готова кричать, но ничего не выходит.       — Рюджин… — она хлюпает носом, пытаясь избежать очередного касания к своей коже. Она безвольно отпирается, но человек превосходит ее в силе. — Рюджин-а…       Еще мгновение — и раздается громкий рык. Человека, что нагло лапал Йеджи сметает куда-то к стене. Из-за множества звуков и слез Хван теряется, безвольно крутя головой, как щеночек. Она пытается прикрыть грудь, но руки и вовсе перестают ее слушать, безвольно падая на ноги.       Вокруг какой-то шум. Крики, звуки ударов и рычание. Но Йеджи не до этого, она тихо плачет, не в силах даже подняться. Судя по силуэтам, в углу происходит драка. Голова взрывается, слишком много всего. Она готова взвыть, когда чьи-то руки касаются ее талии, но наконец она ощущает не пряный аромат каких-то странных специй, а корицу.       — Это я, Хван. — Знакомый тембр голоса. — Блять, я убью его!       — Рюджин, он и так весь в крови, Рюджин! — Низкий голос, который Йеджи не узнает. Хотя, может, это была та девушка? — Позаботься о своей омеге, я пока разберусь с этим ушлепком. Шин, блять, она рыдает! Посмотри на нее и одумайся, мать твою!       — Я вижу! — Рычит в ответ синее пятно перед глазами. — Эй, Хван, посмотри на меня? Ну же, давай, моя девочка, смотри на меня. — Она осторожно берет ее за подбородок, похлопывая по щекам.       — Иди к своей Ханыль, — бурчит Йеджи, вновь громко хлюпая. — Зачем ты здесь? Я же просто твоя игрушка, да? — Она всхлипывает.       — У тебя крыша поехала? — Что-то теплое натягивают на нее. Видимо, футболка. Руки путаются, и она слышит недовольный рык, пока альфа пытается одеть ее. — Ты что себе напридумывала, Хван?       — У меня есть имя! — Она наотмашь ударяет, но даже в таком состоянии понимает, что это скорее «легкое поглаживание», чем удар.       — Боже, все, тише. Иди ко мне.       — А Ханыль?       — Да какая нахуй Ханыль? — Рычит Шин, притягивая старшую к себе. — Ты не Йеджи, ты идиотка. Трясешься, как осиновый лист. Сначала зовешь меня, а потом отпихиваешь. Вы все омеги такие? — Она тихо усмехается, касаясь губами ее щеки. Рык становится тише. — Моя девочка, он напугал тебя, да? — Йеджи все же сдается, утыкаясь носом в голое плечо Шин, согласно угукая. Теплая ладонь осторожно поглаживает ее по голове, стараясь успокоить. — Все, он уже получил и получит потом еще. Я могу оставить тебя на пару минут? Надо бы с барменом поговорить.       — Рюджин-а, — Хван сильно цепляется за ее спину, надеясь, что альфа поймет. И Рюджин вздыхает.       — Хорошо, я не уйду. Воды хочешь? Может, тошнит?       — Я хочу уехать отсюда, — хнычет омега. — Я ничего не понимаю.       — Хорошо. Эй, Сузу, ты пила? — Обращается к кому-то Шин. — Отлично, я тебе ключи дам, можешь нас довезти до дома?       — Ты, может, оденешься, простудишься еще, — предлагает другая девушка, на что Рюджин отвечает что-то невнятное. — Как знаешь, ладно, поехали.       Когда Шин отдает ключи подруге, то осторожно подбирает ноги Йеджи, поднимая ее на руки. Та все еще дрожит, цепляясь за шею и жмуря глаза.       — Тише, Йеджи, я рядом. — Девушка крепко держит ее на руках, нежно касаясь губами виска. — Сейчас мы поедем домой, и ты ляжешь спать, хорошо? — Йеджи лишь всхлипывает. — Моя маленькая хрупкая девочка, я тут. — Шин ласково трется о нее своей головой, видя, что старшая наконец успокаивается. Продолжение следует…