From dusk to dawn.

Его глаза по птичьи сужаются, осматривая подозрительного, и точно охамевшего чёрта, что восседал на церковном алтаре, без всякого стыда и совести. Чёрный тонкий хвост со стрелочкой раскачивался туда-сюда, мерно постукивая по драгоценным металлам. Звук резал уши, гремя во всём храме. — Разве вам чертюгам не запрещено сюда ходить? — Кейго подходит ближе, складывая сильные крылья за спиной.  — Я тебя умоляю, кто нам запретит? Чёрт улыбается своей худшей, по скромному мнению Ястреба, улыбкой, показывая белоснежные клыки. Он как хищник, заманивающий свою жертву, и Кейго чувствует, как с бешеной скорости на поезде без тормозов едет в эту ловушку. Даби сводит ноги, неторопливо закидывая одну на другую.  — А я думал что вы при в ходе в храм начинаете гореть. — Глоток даётся тяжело. Из копны пепельно-чёрных волос выглядывают двое белых рожек, небольших, но острых. Они гладкие и немного блестят при свете, и Ястреб так хочет потрогать их, провести по колючим волосам рукой. Интересно, какие они? Даби при упоминание горения морщится, показушно медленно и надменно цокает, но сам мельком потирает запястья, все покрытые ужасными шрамами от ожогов. А здравомыслие уезжает в ебаньки, потому что он просто не может взять Даби за руку, и поцеловать эти шрамы, почувствовать их шероховатость губами. — Птенчик, ну мы же не вампиры. — Это сладко протянутое «Птенчик», заставляет коленки подкосится, прям как у влюблённой восьмиклассницы. Хочется плакать от такого исхода, ведь голову срывает напроч, и хочется подойти ещё ближе. — По моему, одно и тоже. Вы же все - нечисть. — Ага, а вы - курицы небесные, ещё какие факты расскажешь? — Чёрт поднимается с алтаря, пару маленьких язычков голубого пламени лижут лицо, а сердце Ястреба учащённо бьётся, пока глаза жадно высматривают это, стараясь запомнить всё. Его так завораживает блеск и голубые искорки, что он не замечает как чёрт стоит напротив него, скалясь. — Долг зовёт, Птенчик, ещё видимся. — Чужой хвост оплетает его ногу, и это такой блядски романтичный, собственнический жест, что плакать хочется.  Ястреб отвлекается, чувствуя жжение и ноющую боль. На ноге красуется след о стрелы, точь в точь как хвост у чёрта, а в храме - он один. И тут уже не знаешь, держаться подальше к чертям собачьим от него, или вылавливать встречи, подбадривая ноющее сердце.