another sleepless night I dedicate to you

***

Рюноске Акутагава

Я всегда мечтал иметь друзей, но с детства мне и моей сестре запрещали заводить их, и, не дай бог, быть кем-то больше. Мой отец, а точнее дядя – Мори Огай. Бывший босс Портовой Мафии в Йокогаме. Он запрещал нам общаться с детьми, потому что хотел уберечь и нас, и их. Он ушел с должности в прошлом году, поэтому сейчас он – одна из главных целей мафии. Я понимаю, что если бы мы с Гин общались с ребятами из школы, то в случае чего, мафия или любые другие организации набросятся ни на Акутагав, ни на Мори, а на наших друзей. Огай не сможет оставить приятелей своих детей на пытках, поэтому явился бы сам, а чего ждать дальше – уже неизвестно. Моя мать погибла когда мне было шесть, она решила повеситься прямо на глазах у меня и моей сестры. Гин тогда не понимала, что именно мама делала, а я умолял ее остановиться. Я орал во всю глотку, плакал и дергал ее за одежду. Но она и бровью не повела, словно не слышала моих слез и криков. Когда я понял, что ее уже не остановить, я подбежал к Гин и закрыв ей глаза хотел выйти. И как только я развернулся, мать, стоящая на стуле, оттолкнула его. Я увидел все. От начала до конца. Надеелся, что успею выйти из комнаты и не увидеть этого, но она видимо специально пыталась испортить нашу психику. Больная женщина. Гин ничего не увидела, и я рад, что смог закрыть ей глаза тогда. Отца она в это время отправила за покупками, чтобы совершить свое грязное дело, и чтобы ее никто не посмел остановить. Он был в ярости, когда вернулся. Не хочу вдаваться в подробности, что было дальше, поэтому скажу так: Отец оставил нас и ушел хрен знает куда. Он скинул нас на плечи своему двоюродному брату Мори. Оставив Акутагав возле двери его дома, он сказал мне «Подожди, пока папа уйдет, а потом позвони в звонок». Он все отдалялся и отдалялся, пока вовсе не скрылся из виду. Когда я позвонил в дверь, Мори вышел и округлив глаза, уставился на нас. «Что вы здесь делаете? Почему вы одни?» спросил тогда он. «Папа сказал подождать, когда он уйдет, а после позвонить в дверь» ответил я, а Гин вцепилась в мою руку. Куда он ушел, мы не знали. Мори звонил ему и пытался спросить, но автоответчик все снова и снова повторял «Абонент не доступен», а после и вовсе, что такого номера не существует. Дядю мы любили, он часто приезжал к нам с подарками, и также мы приезжали к нему. Бывало, нас даже на все лето отправляли к Мори, поэтому когда он сказал, что мы будем жить теперь у него, мы были лишь счастливы. Отец никогда не уделял нам внимания, по этой причине мы даже не скучали за ним. О смерти матери мы также особо долго не переживали. Я поплакал пару дней, а Гин вовсе было все равно. Не удивительно, между нами двумя мать всегда выбирала меня, Гин же, оставалась без любви и внимания и отца, и матери. Я ни разу не тревожил ее с вопросами, почему ей абсолютно плевать на смерть матери, все было и так ясно. После, уже в возрасте около двенадцати лет, дядя рассказал мне правду о том, что вовсе не работает врачом, как он рассказывал нам все эти годы. Мои работал боссом Портовой Мафии. На то время он уже начал нас усердно тренировать и учить самообороне и прочим приемам. А также он часто задавал какие-то задачки с подвохом, говоря, что это нужно для быстрой ориентеровки и составления четкого плана действий в той или иной ситуации за короткое время. Я никогда не понимал, зачем вечно так напрягать малолетних детей? Ладно я, но Гин то, она девчонка совсем мелкая была, на кой черт ей это сдалось? Но после того, как Мори сказал правду, я все понял и без его слов. Вражеские организации могли напасть на нас с целью выманить Мори и нам стоило с раннего детства начать тренировки, что и сделал дядя. Меня учили подавлять эмоции. Агрессию, слезы, слабости и даже заботу. Я должен был всегда относиться ко всему ровно и быть безразличным. Поэтому сейчас многие считают меня каким-то роботом, который ничего не чувствует. Но это не так, я чувствую злость, обиду, ненависть и прочие фиговины, в которых я не разбираюсь. Может, когда-то я даже чувствовал… симпатию? Но не любовь. Это было давно. И… если честно, я не уверен, что папа, ну, то есть, дядя, поступил верно, когда стал запрещать мне проявлять эмоции. Это теперь доставляет не мало проблем.

***

Ацуши Накаджима

Сегодня, в субботу, весь класс решил договориться встретиться дома у Тачихары. Он устраивает вечеринку. Я люблю ходить куда-нибудь, где много народу, можно пообщаться с кем-либо, познакомиться. Но почему так внезапно? У Мичизу вроде еще не скоро день рождения, чтобы отмечать. У кого-то из класса? Согласились идти все, кроме Акутагавы, конечно. Я пытался его уговорить, но он все равно отказал. Я буду идти вместе с Кекой, Люси, Кенджи и Танидзаки. Мы все живём неподалеку, потому решили встретиться. Я надел свободную серую футболку и черные джинсы. Одежду выбирал недолго, у меня и выбора то особо нет. Еще я решил взять свой кулон с белым тигром. Сначала я встретился с Кекой, потом мы вместе пошли на улицу где живут Кенджи и Танидзаки, а после за Люси. Когда мы все собрались, направились к дому Тачихары. Мы пришли, играла не совсем громкая музыка и все пока еще просто болтали. Еще даже не зайдя во двор, я видел, что находятся здесь люди не только из нашего класса. Тачихара наверное пригласил и своих друзей вне школы. Кенджи пробежал в открытые калитки самый первый и что-то начал шептать Тачихаре, тот, испугавшись, сначала дернулся, а потом вслушался и улыбнулся. Мы вошли за Кенджи и Тачихара сразу пришел к нам. – Ну как дела, ребятки? – спросил он, а потом не дождавшись ответа очень громко крикнул, приказав всем присутствующим собраться возле них. – И так, наш сегодняшний именинник… – он выдержал недолгую паузу, – Ацуши Накаджима! Которому исполняется шестнадцать лет! Пиздец ты малой конечно, – присутствующие начали громко хлопать в ладоши и присвистывать. А Кенджи подбежал сзади и надел на меня праздничный колпак, пока я стоял в недоумении. – Что, забыл что сегодня пятое мая? Ну ты как обычно, Ацуши, – сказал Танидзаки и положил руку мне на плечо. – Ацу, тебе большинство из присутвующих купили подарки! Они все лежат вон в той машине, – он указал в даль, – Там сидит мой знакомый. Я заплатил ему, чтобы он подождал конца вечеринки, привез тебя домой и разложил подарки. – Что… Вы серьезно? Какие подарки? – Не отнекивайся. Тебя тут все любят, а если вы и не знакомы, то они по-любому наслышаны о тебе, – сказал Мичизу, приобняв Накаджиму, – В общем, ты заслужил эти подарки. Там даже от Рюноске есть представляешь? – Тачихару позвали и он хотел уйти, но продолжил – Можете заходить в дом, кушайте, пейте что хотите. Веселитесь, – он убежал к костру, на котором жарили мясо. – Даже от Рюноске?.. – шепотом повторил Ацуши. – Идем уже! В доме по-любому полно еды, – сказал Кенджи и направился к дому. Все направились за ним. Парень остановился в большой гостиной, где стоял стол с едой и напитками, алкоголь там тоже был. Немного дальше, на подоконнике стояли бутылки вина, а возле них еще два человека. До боли знакомая рыжая макушка, рядом с перебинтованным парнем, который все время дразнил рыжего. – Тут что, и учителя тоже?! – шепотом сказал Ацуши. – Что? В смысле? – спросила Кека, а я указал на парней возле подоконника. Они заметили нас и прошли в нашу сторону. – Ацуши, мальчик мой, – сказал уже пьяный Дазай, обняв меня и сжав очень крепко, – Сегодня тебе шестнадцать, – он отстранился и положил руки мне на плечи, – Счастья тебе, здоровья, любви. Да короче, всего че можно. Я ведь тебя вот таким помню, – он опустил руку вниз, – А теперь ты такой взрослый… Но пить даже не вздумай, я все старику твоему доложу. – Спасибо… Дазай-сан… На их близость, кажется, внимания никто не обратил, очень странно. Осаму потрепал его по голове и отошел. Чуя лишь пожал руку и сказал: – Здоровья тебе и нервов, мужик. Тебя вся школа наша любит, кстати, – он повернулся к Осаму, – Почему из учителей пригласили только нас, Дазай? – Потому что мы самые ахуенные, – сказал он, отчего сразу же получил подзатыльник. – Веселитесь, только не перегибайте палку, ладно? – сказал Чуя и ушел вместе с Дазаем на улицу. Тачихара забежал в гостиную, схватил стакан с виски и умчался обратно болтать с незнакомыми мне людьми. К Ацуши еще индивидуально подошел, чтобы поздравить, чуть-ли не каждый человек на этой вечеринке. Было одновременно приятно и неловко слушать их пожелания. Приходило все больше и больше людей, музыка становится громче. Многи стоят в зале выпивая, некоторые уже заняли комнаты в большом доме. На второй этаж, где они и находятся я не заходил, и не собирался, не хочу слышать то, чем они там занимаются. Мне предлагали выпить хоть немного, но у меня как-то нет желания. Алкоголь я еще не пробовал, в ближайшее время и не собираюсь. Но когда выпила немного уже и Кека, я решил, что может немного позже, но я попробую. – Ацуши, ты хоть пива попил? – вдруг спросил Тачихара, подойдя сзади. – Нет, я не пил ничего. – Ой, Ацу, ну ты и сопляк конечно, – сказал он, и посмотрел на стол, взяв какую-то бутылку, – Вот, пей это. Я пробовал, эта хрень просто бомба. – А что это? – сказал Ацуши рассматривая бутылку, этикетка была раздерта и названия нигде не было видно. – А… Не знаю, да не парься короче. Выпей да и все, – он ушел обратно к своим знакомым. Ацуши взял бокал со стола и прополоснув его, налил напиток. Сначала он понюхал его, а затем отпил. Один глоток, второй. После третий бокал, четвертый, только потом он решил остановиться и долго ничего не пил. Время уже было около часа ночи. Кто-то пошел спать, кто-то все еще танцевал где-то на улице, куда Накаджима и решил выйти. Налив в свой бокал еще неизвестного напитка, он направился к выходу во двор. Ацуши смотрел на людей и делал маленькие глотки, ходить было тяжело, всего шатало, чуть-ли не на каждом шагу он мог свалиться, но стены, за которые удавалось схватиться, спасали ситуацию. Вдруг появилось резкое желание посмотреть на свои подарки. Все же интересно хотя-бы не заглядывать, что именно подарили, а просто посмотреть количество. Тачихара сказал, что на каждой коробке или же пакете написано имя того, от кого этот подарок. Накаджиме было интересно, что подготовил Акутагава, если Тачихара, конечно, не наврал. Он стал рассматривать, где стоит та машина, на которую указал Тачихара, когда они только пришли. Помимо той, которая была для Ацуши, стояли еще несколько. Видимо, кто-то собирался ехать на них домой после вечеринки, надеюсь, делать они это собирались утром, а не этим вечером напившись. Ацуши запомнил номер, да и как сама машина выглядит. Он всматривался, пока не увидел нужную ему. Водитель, увидев его ходячего зигзагами, вышел из машины и подбежал. – Все впорядке? Позволь я помогу, – он закинул мою руку себе на плечо. Голос его был довольно знакомым, но постараться вспомнить или хотя-бы поднять взгляд не было сил. – Я хочу посмотреть на подарки… – А домой ты не хочешь? – спросил он. – Домой… Я хочу позвонить Рюноске, – сказал Ацуши и поднял глаза, после он резко отстранился от парня, из-за чего упал на землю, – Эй! Я тебя знаю, я не поеду с тобой! – Послушай… – Нет, я не буду тебя слушать, – Ацуши достал телефон и хотел позвонить Рюноске. Но его подхватили на руки и понесли к машине. – Отпусти меня, я кричать буду! – И что ты дальше сделаешь? Тебя посчитают идиотом. Мне заплатили, чтобы я привез тебя домой, сейчас я просто помогаю тебе дойти до машины. Ацуши вздохнул. – Как тебя зовут? – Меня? Дик. – Дик, я тебя видел возле своего дома. Доверия ты не вызываешь совсем. – Очень жаль. – А фамилию скажи-ка, если попробуешь напасть – я подам заяву. – Аллен. Дик Аллен, доволен? – Вполне. Дик открыл дверь машины и усадил туда Ацуши. – Там есть подарок от Аку…Акугавы…? – Сейчас посмотрю, – Дик закрыл дверь и ушел к багажнику. Подарков у этого малого было больше, чем достаточно, на каждом висела бумажка с фамилией от кого подарок. Дик долго вчитывался и наконец-то нашел пакетик с надписью «Акутагава Р.». Он взял пакетик и открыв дверь машины, протянул его Ацуши. – Вот, подарок от него. Накаджима взял пакетик и заглянул внутрь. Там лежала брошка с тигром и блокнот для рисования. Дик наблюдал за Ацуши поджав губы. Накаджима обнял пакет и закрыл глаза. – Он тебе нравится? – спросил Дик, – Этот… Акутагава, он ведь тебе нравится. Ацуши молчал, потом поднял взгляд и долго смотрел в глаза Дику. – Нет, – ответил он. – Не ври, ты же… – Почему ты думаешь, что я тебе буду что-то рассказывать? Я уже сказал что особого доверия ты не вызываешь. Так что не понятного? – сказал Ацуши, – Тем более, мы даже не знакомы, чтобы я тебе говорил о своих чувствах. – Ладно, ладно, понял я, – ответил Дик, – Так… домой едем или как? – Да, устал я уже. Дик кивнул и пошел к водительскому сидению. Открыв дверь, в салон прошел лёгкий холодок, но у Ацуши все равно пошли мурашки по телу. Аллен смотрел на него пару секунд, после чего завел машину и они поехали. – Знаешь, тебе лучше бы поменьше общаться с Акутагавой, или вовсе прекратить общение, – вдруг сказал Дик. – Ты что такое говоришь? – сонно сказал Ацуши. – Это… просто совет. – М… – произнес Накаджима, засыпая. Дик решил больше его не тревожить.

***

Приехав к дому, Накаджима уже спал как убитый. Дик пытался его разбудить, но никак не выходило. Он решил пошариться в его карманах, где нашел ключ от дома, после чего занес все подарки, в надежде, что Ацуши к этому времени проснется. Но этого не случилось. – Твою ж мать, и че мне делать с тобой? – сказал в пустоту Дик. Аллен вернулся в дом, осмотрев его, он нашел комнату Накаджимы и предварительно открыл дверь в нее. В очередной раз вернувшись к машине, он стал около нее и поставил руки по бокам, смотря на спящего Ацуши. Дик вытащил его из машины и взяв на руки пошел в дом. Он прошел через открытую настежь дверь и уложил парня на кровать. Ацуши приоткрыл глаза, смотря на Дика, который собирался уходить. – Останься. – Что? – сказал Дик, обернувшись на Накаджиму. – Останься тут. Знаешь, мне одиноко. Мне поговорить даже не с кем. – Почему одиноко? У тебя три кота по дому бегают, все никак не угомонятся, – ответил Аллен, смотря на котов в коридоре, носящихся из комнаты в комнату и громко мяукая. Дик улыбнулся. – Не смешно, Дик, – сказал Накаджима, – Я вообще-то… – он резко замолк. – Ну? Долго молчать будешь? Что ты? – Дик, – сказал Ацуши, после чего встал и медленно начал подходить к Аллену, – Дай я заплету твои волосы… Умоляю… Дик, когда понял в чем дело, начал отходить и размахивать руками. – Нет, нет. Волосы мои трогать не надо. – Прошу тебя, – Ацуши улыбнулся, – У тебя волосы по длине почти как у моей подруги. Я всегда ей заплетаю их, когда она сидит у меня дома. – У той темноволосой? Неправда, у меня волосы намного короче, – он схватил Ацуши за запястья, – Ацуши, тебе завтра будет стыдно за свое поведение, так что ложись спать. – Я заплету тебе косу и сразу лягу. Дик цокнул. – Хорошо, заплети мне косу, которую я распущу сразу же, как ты уснешь. Ацуши покривлял Дика и они сели на кровать. Накаджима не успел завязать резинку на косе, так как заснул. Рюноске он все же написал. Какое-то неразборчивое сообщение и отправил размытое фото с котенком, в кадр которого попал сидящий на полу Аллен. Дик так и не расплел косу, которую заплетал Ацуши. На утро он ушел, предварительно вытащив из пакетика от Акутагавы незамеченный Накаджимой листочек с какими-то надписями. Аллен не стал читать их, хоть и было до безумия интересно, о чем может писать этот бесчувственный придурок на день рождение своего друга. Ну, или как выразился бы сейчас Акутагава «не друг, а лишь знакомый».