Самая удивительная смерть

      Уильям Т. Спирс с лёгким оттенком недовольства рассматривал новичка. Имейся у него выбор: принять жнеца или отдать душу дьяволу, то он бы с прискорбием стал обедом. К ещё большому неудовольствию, новичок должен был принимать пост жнеца с сегодняшнего дня. Это означало не только сбор душ, но и написание отчётов по работе. И глядя на то, как так называемый отличник прихорашивался, педант мысленно крестился. Он не просил этого в качестве подопечного, по-хорошему стоило сбросить эту ошибку природы с утёса.       Вот только все они тут давно мертвы, так что этот трюк не прокатил бы в любом случае. Он с усталым вздохом посмотрел на список новичка. Хоть с старушками должен справиться... на первый раз. Не настолько же этот юнец безнадёжный дурак, чтобы не справится с этим. Жнец поправил очки, подавляя в себе остальные эмоции, и с холодным голосом отчеканил: — Вот ваш список душ для первой миссии. В академии вам должны были объяснить все детали. Есть ли какие-то вопросы?       Широкая улыбка озарила лицо новичка, обнажив острые акульи зубы. Движения стали его более плавными и вызывающими. Появился густой румянец. — А вы пойдете со мной, милый мой начальник?       На это Уильям скептически поднял бровь. Не был похож на стеснительного человека мистер Сатклифф. Вопросы отпали, когда новичок с игривым визгом попытался набросится на него с объятиями. На что он лишь отошёл в сторону, из-за чего тот упал на землю. О нет, мистер Спирс не наслаждался обиженным сопением. Он просто не любил, когда кто-то вот так просто игнорировал правила приличия. Вскоре он снова вздохнул.       Похоже, ему изрядно придётся с ним помучиться. Поразительно, как этот юноша сам не довёл кого-то до суицида. Но этот вопрос он решил не озвучивать. Он с тяжёлым сердцем бросил папку с списком душ на голову озорника. Приходилось впервые молиться, чтобы потом его не привлекли к ответственности за деяния сумасбродного алого жнеца.       Мистер Сатклифф с оскорблённым вздохом встал с земли, стряхивая с себя пыль и грязь. Долог путь к ледяному сердцу, но и при жизни он был в этом деле упрямый. Он хитро оскалился, снова любуясь с собой в зеркальце. Да. От такого как он просто невозможно отвязаться. После этой мысли он более спокойно улыбнулся, с ленцой взяв с собой злополучный список. О да, забирать души не так уж и весело, но...       Но трудолюбивые мужчины всегда пробивают себе путь, верно? К тому же, он не видел ничего плохого в небольшом веселье. Всё равно его не воспримут всерьёз.       ...Юный врач с неким коварством пил одну чашку кофе за другой, в то время как ему нельзя этого делать. В этом была своя ирония, ведь он работал детским врачом, и при этом у него самого больное сердце. Как оказалось, поздно и практически невозможно излечимое сердце. Это накладывало свои обязательства. Нельзя пить кофе, не стоит быстро бегать, ни в коем случае не стоит прикасаться к смерти... во всех смыслах. С другой стороны, в смерти он не видел что-то плохое. Рэндолл вообще по жизни относился легко.       Возможно, после смерти только тьма. А даже если и что-то есть... он что-то среднее. Не рай и не ад. Если только его любовь к смерти не равняется злу.       Он задумчиво пригладил преждевременно седые волосы, без слов подзывая официанта. Тот уже с злым взглядом посматривал на него, но делал то, что нужно. Пока в кармане звенят монеты, официант слова не скажет. Нынче этим утром только этот странный юноша. Колокольчик таверны тихонько прозвенел, после чего официант мысленно исправился. И ещё парень с удивительными красными волосами.       Разницы в людях не была видна, пока клиенты щедро платят. Новичок звонко рассмеялся и помахал рукой. — Мне самый сладкий кофе, что есть только на свете, чтобы осушить мои печали.       «Черт возьми, ещё один кофеман. Что им не спится сегодня».       Врач с любопытством посмотрел на человека, что присел рядышком с ним. Если не считать красных как кровь волос и острых зубов, выглядел он вполне прилично. Впрочем, не беловолосому и красноглазому об этом судить. Он вновь притронулся к слегка остывшему напитку, ощущая на себе хитрый-хитрый взгляд. Шепоток обжёг его лицо заманчиво-коварным: — Хотите узнать дату вашей смерти?       «Почему бы и нет?» — И когда же, мистер?..       Грелль сладко потянулся подобно коту и с невинной, насколько это возможно, мордашкой ответил: — Грелль Сатклифф к вашим услугам. Через три месяца, 5 июня 1876 год.       Вот как... врач понимающе кивнул. Вот как. У него ещё было время. Сердце так торопится разорваться, так что... надо бы к этому дню подготовиться. Хотя и грустно оставлять свой домик, но смерть превыше всего. Рэндолл счастливо хмыкнул, сжимая рубашку на груди. Да, это будет праздник. Аж сердечко болит.       Не только от счастья, но от кофе. Самый сладкий кофе с привкусом удивительной новости.