Я хотела любить кого-то другого

pov Лера

Этим же вечером, после произошедшего в универе, мне хотелось размазаться по стенке. Сказать, что я не могла даже стоять с ним рядом... Это неправда. Черт, ну я же таю при одном его виде! Вы понимаете, насколько мой мозг сходит с ума? Есть ощущение, что это не доведет меня до добра. Придя домой, я сразу же приняла решение уйти на больничный. Всё-таки, Даша была права, нужно было оставаться дома. Гляди, избежала этой встречи, а уж тем более разговора. Не знаю, что со мной происходит. С одной стороны, как можно любить того, кто причинил тебе столько боли? С другой, я все еще не смогла отпустить его и все, что было между нами тогда. Почему, черт возьми, я люблю того, кто втоптал меня в землю? Это что, фантомная любовь? Бред, это совсем другое... Однажды, он сказал: "Я люблю тебя" и я поверила. Как же, сука, жаль, что это не означало: "Я никогда не сделаю тебе больно". Мое сердце было разбито вдребезги и до сих пор. К слову, не понимаю, почему все называют это именно таким образом, ибо ощущение, что тебе переломали все кости. Зачем делать больно тем, кого любишь? Я была маленьким, беззащитным из-за любви к нему, ребенком. После каждой ссоры он говорил, что не хотел, сделал или сказал случайно, но каждый раз было только больнее. А ведь мы любили друг друга... И никто в этом не сомневался. Может, мы просто так и не выяснили, как жить вместе, не причиняя друг другу невыносимую, душераздирающую боль? После этого, мне много раз говорили: "Время лечит". Это неправда, время никого не лечит и никогда не собиралось. Просто мы становимся сильнее, привыкаем к боли и перестаём обращать на неё внимание. Она превращается во что-то привычное, во что-то, с чем можно смириться, как смиряются с неизлечимыми увечьями. Люди, потерявшие руки, учатся писать. Так и мы учимся жить с истерзанным сердцем и улыбаться новому дню, будто никто не ломал наших крыльев. Раны не затягиваются, это мы становимся достаточно сильными, чтобы жить с ними и даже быть счастливыми. Несмотря на спонтанный больничный, не пойти на день рождения друга я не могла. Мне было плохо, но лучше я пойду и окочурюсь там, чем буду сидеть дома, размышляя о бывшем возлюбленном, всё сильнее убивая себя. В последний раз провожу кисточкой по ресницам, придавая им объема, и откладываю тушь в сторону, разглядывая себя в зеркале. Врать не буду – выгляжу я просто потрясающе. Температура под 38 мне не помешала. Для сегодняшней вечеринки в честь дня рождения Олежи я выбрала себе тотал синий цвет для образа. Не знаю почему, но мне показалось это сексуальным. Обычно я ношу всё черное, а сегодня мне захотелось выделиться. С волосами решила не заморачиваться и просто накрутила локоны, а вот над макияжем я очень постаралась. Надо же как-то отвлечь внимание от своего больного вида.

Д: Ты там скоро? Ди щас уснет уже

- Не уснет! Пять минут и я уже с вами. Оденусь быстро Накидываю на плечи кардиган, кидая последний взгляд на свое отражение и вновь убеждаюсь в том, что сегодня я действительно нравлюсь себе. Беру свою сумочку, пакет с подарком и спешу вниз, пока девочки не стерли меня с лица земли. Уж они то могут. Клуб встречает нас громкой музыкой и синим светом, я как знала. На удивление, людей было не так много, хоть мы и опоздали. В основном это были парни. Вот это сюрприз. А девчонки? А пол универа, как он голосил? Заврался, Олежа, заврался! Усмехаюсь и мечусь взглядом по лицам, пытаясь разыскать именинника, пока девочки сразу поспешили к бару. Замечаю вдалеке брюнета и радостно похлопываю в ладоши, направляясь к нему. Он сидел за столом в небольшой компании и обрадовался, когда увидел меня. Ну еще бы! Я обнимаю его и целую в щечку, падая рядом. — С днем рождения! – улыбаюсь, протягивая ему пакет, – Надеюсь, что тебе понравится мой подарок. Я, конечно, не спец в этом, но пыталась! — Твое присутствие – уже подарок, – Макаров подмигивает, принимая пакет из моих рук. Я приподняла брови в изумлении. Он хорош, – Кстати, познакомься, мои друзья с третьего курса, откуда я благополучно свалил, – посмеивается, – Парни, это Лера! – ребята присвистывают, называя мне свои имена, которые я вряд ли запомню, и продолжают общаться о своем, пока Олег приобнимает меня за плечи. — Почему так мало людей? – интересуюсь, окидывая взглядом все помещение, – Ты ж обещал разъебную тусу, - задеваю его по-своему, по-дружески. — Ты знаешь, в последний момент передумал и решил позвать только самых близких и адекватных, – он пожимает плечами, отпивая немного алкоголя из стакана. Надо бы тоже расслабиться. Никогда не пила, девчонки не считаются, но сейчас мне это необходимо. Я весь день не могу выкинуть из головы Егора и его слова. Он казался мне искренним, и я правда подумывала о том, чтобы все вернуть, но какова вероятность того, что он правда меняется? Он ничем мне это не доказал. Но все равно тянет, и я чертовски по нему скучаю. Как бы не отрицала. Любить кого-то — это сумасшествие. Это приводит к тому, что ты забываешь о своих мечтах, семье, друзьях и даже о себе. — Это хорошее решение, – киваю ему, листая барную карту. Как только к столу подходит официант, я подзываю его к себе, – Можно, пожалуйста, дайкири и, пожалуй, голубую лагуну, – поджимаю губы, чувствуя, в каком состоянии я буду через пару часов, но мне это необходимо. Здесь и сейчас. Сколько раз я уже оправдала себя этим? Впрочем, неважно. — Ты решительно настроена на пьянку, – Олежа хихикает, откидываясь на спинку дивана и доставая электронку из своего кармана, – У тебя все нормально? – спрашивает, кинув на меня обеспокоенный взгляд. Я сдержанно улыбнулась ему, будучи благодарной за такую наблюдательность, но говорить о проблемах в такой обстановке совсем не хотелось. — Да, не переживай. Просто хочу забыться на время, пока есть такая возможность... - снова вспоминаю о нем и хочу уже тупо вмазать себе, лишь бы забыть об этом придурке хотя бы на время. Нет, серьезно, как он это делает? Проявил заботу один раз и опять застрял у меня в голове. Соколовская, ты просто неисправима. Поэтому мне и надо напиться. Не знаю, как вы, а я считаю это очень весомым аргументом. Как только мне приносят коктейли, я тут же принимаюсь выпивать их, совершенно себя не контролируя и не останавливаясь. На столе уже скопилась тонна стаканов, но я уж точно об этом не парилась. У меня развязался язык от алкоголя и я прекрасно влилась в компанию друзей Олега, что-то постоянно обсуждая с ними, а девчонок так и не удалось встретить с момента нашего прихода. Мы даже пару раз выходили танцевать в самый центр танцпола, хотя я никогда не была любителем таких занятий. Танцевать я могла только в одном месте. У него дома... — Нет, тут ты совершенно не прав! Чувак, как можно считать Inferno лучшей картой в контер страйке?! – все не унимался, кажется, Даня, пытаясь переспорить Олега, который не собирался сдаваться. Я сидела между ними, потягивая маргариту, и действительно была максимально вовлечена в их спор, потому что понимала, о чем они говорят. Любовь Егора к играм не прошла сквозь меня в свое время. — Хочешь сказать, что Dust II лучше? – Макаров фыркнул, закидывая в рот пару маслин, – Inferno не заезженная карта, зато на ней играть интереснее. Dust II для ботов, – огрызается и опустошает свой N-ный стакан виски. — Вы оба не правы. Лучшая карта однозначно Mirage, – я щелкнула языком, резко обратив внимание парней на себя. — А ты откуда знаешь? – Даня был приятно удивлен и уже напрочь забыл о споре, прожигая меня взглядом. — Мой бывший сутками задротил в эту игру, я знаю все карты наизусть, – усмехаюсь, осознавая, что даже находясь в далеком от трезвости состоянии, меня все равно преследует этот чёрт. — Еще скажи, что в фифку умеешь играть и я тебя в жены возьму, – шутит друг Олежи, на что Макаров пихает его в плечо, вызывая у меня смешок. — Умею. Но, увы, мое сердце занято одним конченным ублюдком, который меня и научил... – вздыхаю, принимаясь за другой стакан маргариты. Даня выдал разочарованное «Эххх!» и усмехнулся, замолкая. Перед глазами уже все плыло, но останавливаться не хотелось. Из-за темы с играми мне резко вспомнились наши вечера дома у Егора за плойкой и кучей вредной еды. Я улыбнулась, прикрыв глаза и вспоминая те времена. И в этот момент что-то пошло не так. Меня словно переклинило, и я тут же загорелась желанием поехать к нему. А если хочется, значит надо! Девиз пьяных? Да, точно, ибо будь я трезвой, то даже о таком и не подумала бы. Достаю из кармана свой телефон и открываю приложение для вызова такси, наизусть вводя адрес блондина, правда, совсем не попадая по буквам. — Ты домой уже? – спросил Олег, подглядевший мне в экран. Киваю ему, чуть прижимаясь к его груди. Он поглаживает меня по спине, вселяя в меня чувство полной безопасности. – Может, тебя проводить? Или попросить кого-то из трезвых отвезти. Уже поздно, – беспокоится. Я невольно улыбаюсь. — Нет, все нормально... Доберусь, – я отмахнулась и встала, прощаясь с ребятами, с которыми за сегодня уже сроднилась. Не знаю, что случится со мной в ближайшие двадцать минут, но этот вечер был крутым. Я еле держусь на этих тупых каблуках, пока иду к выходу, и все также не могу разглядеть своих девчат. Куда ж они подевались? Удивительно. Впрочем, сейчас это не так важно.

...

Брюнетка стояла возле заветной двери, до которой еле добралась в целости, и пыталась позвонить в нее, но каждый раз убирала руку, путаясь в сомнениях. Что, если он уже не живет здесь? Или спит? Вдруг, он вообще с кем-то? Ладно, раз она уже здесь в три часа ночи, значит пути назад нет. Делает глубокий вдох и звонит, удерживая руку на кнопке звонка, чтоб наверняка. Слышит на той стороне шаги вперемешку с возмущениями и ее сердце замирает, пока парень прокручивает ключ в замке. Он уже собирался обматерить человека, прерывающего его сладкий сон, пока не увидел, что перед ним стоит Соколовская. — Лера?... Ты сдурела, что-ли? Время видела? – спросил Булаткин, подавляя зевок. Полусонное состояние не давало ему достаточного осознания происходящего, иначе у него бы выкатились глаза, увидя он Соколовскую у себя на пороге. Он сейчас выглядел таким милым. Как мишка.. Длинные волосы чуть торчали в разные стороны, красные пижамные штаны в клетку немного задрались, а футболки вообще не было, поэтому она видела его красивое тело. – Ты, что... пьяная? – он вмиг распахивает глаза, узнав в ней абсолютно все признаки нетрезвого человека. Брюнетка кивнула, нелепо улыбнувшись. — Ну, как пьяная... так, подшофе, – она отмахнулась, пошатываясь и едва ли не падая, но Егор ловит ее, матерясь себе под нос. — Боже, как ты вообще живая сюда добралась, – спрашивает больше у себя, чем у нее, и мягко толкает ее в свою квартиру, запирая дверь. Почему она поехала ко мне, а не домой? Тепло тут же разлилось по его телу, но он сдержался от дурацкой улыбки. — Я просто хотела увидеть тебя, – серьезно ответила она сразу же, после чего их резко настигла гробовая тишина. Кажется, блондин даже не дышал. Он лишь смотрел на нее, борясь со своими противоречивыми чувствами внутри. Он сказал себе, что забудет и заставит ее забыть. Что будет холоден к ней, чтобы ей было легче отпустить. Но, кажется, в этот миг все это резко перестало иметь для него смысл. — Хочешь что-нибудь? Пойдем, я уложу тебя. Утром тебе будет супер не сладко, – Егор хихикает, не зная, что ответить на ее признание, и ведет ее в свою спальню. Он не узнает себя, но ему все равно. Булаткин растаял. Она была такой неуклюжей, еле держала себя в руках, и, самое главное, перестала строить из себя равнодушную суку. Только полнейший идиот стал бы портить такой момент. Даже если завтра она опять вернется к своему образу. — Ты... Даже ругаться не будешь? – с подозрением спросила Лера. — Не буду. Утром ты сама об этом позаботишься, – смешок, – Ложись, – кивает на кровать и подходит к шкафу, чтобы дать ей свою футболку, но вдруг вспоминает про ее пижаму, которая всё еще лежит у него в нижнем ящике прикроватной тумбочки. Достает ее и протягивает Соколовской. Она металась взглядом то по пижаме, то по лицу Егора, и еле сдерживалась от подступающих слёз. Принимает ее из рук бывшего и молча переодевается, даже не отворачиваясь. Пусть смотрит. Алкоголь точно творит чудеса. Булаткин сглатывает, впервые за долгое время видя ее полуобнаженной, и его кожа покрывается мурашками, а напряжение в штанах чуть возрастает. Нет, дурачина. Нельзя. — А ты... где будешь спать? – спрашивает, забираясь под одеяло. — Где-где, тут же. У меня в этой хате даже дивана нет. Так что извиняй, принцесска, придется делиться пространством, – подшучивает и уходит на кухню за аспирином и минералкой, заранее заботясь о ее будущем похмелье. Убил бы, если бы она не была такой милой сейчас. Возвращается, ставит стакан, бутылку воды и пачку аспирина на тумбу, позже ложась на другую сторону кровати у стены. Отворачивается от нее, чтобы не пялиться. И так себя еле держит. Он так хочет поговорить с ней. Вернуть. Егор вздыхает, думая, что вообще не заснет сегодня. Уснешь тут, ага, когда лежишь в одной постели с бывшей, чувствуя тепло ее тела из-за этой чертовой тесной кровати. Кажется, она уже спит. Но, не тут-то было. Егор чувствует, как она гладит его по спине и задерживает дыхание. Господи, боже, что она делает. Он ждет дальнейших действий, думая, что их не будет, но она медленно добирается до груди. Булаткин ахает и берет ее за руку, скидывая с себя, чертовски не хотя этого. — Ты че, с алкоголем в крови с катушек слетаешь? – недоуменно спросил блондин, поворачиваясь к ней. Лера растерялась. — Допустим, да. Утром я точно буду жалеть о том, что вообще приперлась сюда, и раз уж жалеть, так в полном объеме. Поэтому, Булаткин, самоутверждайся сколько хочешь, но я хочу тебя, – она сказала это так уверенно, так сексуально, как будто была абсолютно трезвой. Егору буквально сносит крышу от этих слов, но он продолжает держать себя в руках, офигевая с того, как у него вообще получается. — Соколовская, ты пьяная, – продолжает отнекиваться, качая головой. – сейчас я трахну тебя, а ты до конца жизни будешь потом мне это припоминать и говорить, что ненавидишь меня, – брюнетка облизнула губы, будучи дико недовольной его отказами. Она присаживается на кровати, стягивая с себя топ, и кидает его куда-то вглубь спальни, смотря на парня. Он сглотнул и тяжело вздохнул, чувствуя, как его член просится наружу. Только с ней он всегда ощущал это животное желание. — Ты ведешь себя, как ханжа, только тогда, когда это неуместно, – Лера фыркнула и перебралась к нему на бедра, страстно впиваясь в губы. Егор простонал, но уже не сопротивлялся. Он не может. И не хочет. Все, о чем он сейчас думал, так это о том, как наконец сможет ощутить себя единым целым с этой ненормальной, которую он безумно любит и больше не хочет отпускать от себя ни на секунду. Его рука пробирается под пижамные шорты и он сжимает ее ягодицы, выдавливая из нее протяжный стон. Блондин берет ее за талию и переворачивает, оказавшись сверху. Ночка будет супер горячей... – Егор... — Да? – хрипит он, еле сдерживая себя от слишком грубых и резких действий, пока пытается избавить ее от одежды. — Я по тебе тоже скучаю..

...

Pov Лера

Как только возвращаюсь в этот мир с утра, мне резко дает пощечину жуткая головная боль. Хватаюсь за голову и хрипло стону, зажмурив глаза. Чтоб я еще раз выпила алкоголь. По привычке тяну руку к тумбе, пытаясь нащупать телефон, а в итоге нащупываю стакан. Поворачиваю голову и вижу таблетку аспирина и бутылку минералки. Невольно улыбаюсь и привстаю на локтях, чуть жмурясь еще и от боли в спине, и начинаю опохмеляться, открывая бутылку воды. Наливаю ее в стакан и кидаю туда таблетку. — Жалеешь? – резко раздалось у меня над ухом. Я вздрогнула, едва ли не роняя стакан. Судорожно вздыхаю, толкнув его в плечо, откидываюсь на подушку, подложив ее под голову, и делаю глоток. — Не знаю.. – болтаю жидкостью в стакане и перевожу взгляд на Егора. Он лежал на подушке, смотря на меня снизу вверх. Его волосы были небрежно растрепаны, губы слегка приоткрыты, и он улыбался уголком. Я помнила все. Всю ночь. До всех мелочных деталей. Нет, черт, нет. Я не жалею. Но ему я об этом не скажу. — Ты красивая, – улыбается, проведя рукой по волосам. Я еле сдерживаюсь от ответной улыбки во весь рот и выпиваю стакан аспирина залпом, лишь бы не сделать это. – Лер, я... даже не знаю, как начать, но.. мне кажется, что мы должны... – Егор не успевает договорить, потому что по всей его квартире доносится долгий и настойчивый звонок в дверь. Он цокает, вылезая из под одеяла. Я тут же начала смеяться, закрывая руками лицо. — Боже, оденься! – ныряю под одеяло, игнорируя чуть отступившую головную боль, и слышу его ответный смех. Слышу, как он натягивает штаны и улетает из комнаты в прихожую, открывая дверь. — Вот это да... – я прислушиваюсь к голосам, пытаясь понять, кто сейчас застукает меня здесь. — И тебе доброе утро, сынок! У отца два неожиданных выходных, вот, решили прилететь к тебе сюрпризом!

ГОСПОДИ. БОЖЕ. МОЙ.

Это родители Егора, которых я не видела сто лет, как минимум потому, что мы с ним расстались. Боже, в какое дерьмо я вляпалась, один день интересней другого! Я вскакиваю с кровати, чтобы одеться, но из моего здесь только мое вчерашнее платье, а пижаму лучше вообще не трогать, Егор вчера в буквальном смысле вырвал из нее все. Залезаю в шкаф Булаткина, выискивая самое длинное худи. В спешке накидываю его на себя, не забывая насладиться его ароматом, и делаю глубокий вдох, прежде чем выйти отсюда. — Егор, а что это за каблуки женские у тебя тут стоят? Лера дома? – спросила Марина Петровна. У меня захватило дух, наверняка, как и у Егора, потому что в этот же момент я выхожу из спальни, оказываясь перед ними. – Лерочка! Наконец-то! Боже, как давно мы тебя не видели! – женщина радуется и подходит ко мне, кидая свою сумку на пол. Я улыбнулась. Как бы я не ненавидела Егора, о его маме я помнила всегда. Она обнимает меня, я же замираю, прожигая Булаткина SOS-взглядом. Он почесал затылок, о чем-то думая. — Здравствуйте, Николай Борисович, – сдержанно улыбаюсь Булаткину старшему, получая в ответ кивок. Он никогда не был многословным. В этом сын явно в маму пошел. — Не поверишь, я уж думала, мы никогда с тобой не увидимся больше! Егор вон разве что фотки присылает, а мы как приедем, так Лера на учебе, Лера у родителей, Лера еще где-то! – жаловалась она, направляясь на кухню. Я нахмурила брови, кидая недоуменный взгляд на Егора. Он сомкнул губы, опуская взгляд в пол. Пропускаю его отца вперед, жду, пока они уйдут на кухню, и вплотную подлетаю к блондину, думая, что сейчас взорвусь от злости. — Булаткин, ты что, не сказал своим родителям, что мы расстались?! – вспыхиваю, пытаясь бесшумно «кричать шёпотом», но, кажется, получалось очень плохо. — Ну... да, – он зажмурил глаза, до конца не закрывая их, а я вскипела еще сильнее. — Ты совсем рехнулся?! Мы же уже два года не вместе! А твоя бывшая?! Ты ее с ними не знакомил даже?! — Они о ней даже не знают, – спокойно ответил блондин, пожав плечами. – ну я просто.. не знаю, почему.. они тебя так любят, – он растерялся, переминаясь с ноги на ногу. Мое похмелье как рукой сняло, сейчас хотелось лишь провалиться под землю и просто остановить весь этот кошмар. — Господи, с тобой даже думать о спокойной жизни это фантастика, – я вздохнула, зарываясь пятерней в свои запутанные волосы, которые даже не расчесала. — Пожалуйста, подыграй мне. Как думаешь, что первым делом взбредет моей мамуле в голову, если ты сейчас скажешь, что мы не вместе, но при этом выходишь из моей спальни в моем худаке на голое тело, с макияжем, как у эскортницы и когда по нам уж точно видно, что мы ночью трахались, а не смотрели сны про единорогов, – он ухмыляется, но его глаза пылали строгостью. Я перевожу взгляд на зеркало, рассматривая нас в нем, и охаю. Господи, да у нас на лицах все написано: «Слегка после секса». Я хлопнула себя по лбу, проклиная себя по полной программе. Было дикое желание разныться и просто здесь же провалиться. — Ладно. Но ты будешь мне должен, – стреляю недовольным взглядом ему в глаза, собираясь последовать за его родителями, но Егор тянет меня на себя за талию, вырывая из меня рваный вздох. Он берет меня за лицо и целует, заставляя замереть. Что он, сука, творит? Я прикрываю глаза, безумно желая ответить, но отталкиваю его, буквально убегая на кухню. Подхожу ко столу, помогая Марине Петровне доставать содержимое из небольшой сумки. Боже мой, сын этой замечательной женщины просто сумасшедший. Я подумала бы, что он из детдома, но он слишком похож на своих родителей. — Я как чувствовала, Лер, взяла твое любимое варенье! – женщина улыбается, помахав в воздухе баночкой с земляничным вареньем. Я не смогла не растрогаться, впервые за долгое время ощутив немного материнской заботы. Краем глаза замечаю, как Егор молча проходит на кухню, присаживаясь за стол рядом с отцом и начиная наблюдать за нами с полуулыбкой на лице. — Кажется, я слопаю всю банку сразу, – хихикаю, удивляясь тому, сколько всего они привезли. У Егора, конечно, в холодильнике мышь повесилась, но он всегда был в состоянии заказать себе доставку. Хотя, это же мама. Они всегда заботятся о детях. — Кстати, как там твоя мама? Она мне на звонки даже не отвечает, пропала совсем, – спросила она, заставив меня замереть на долю секунды. Я кинула взгляд на Егора, ища в нем поддержки, и он виновато облизнул губы. — Мам, – чуть строго подал голос он, показав рукой вниз, - давай не будем поднимать эту тему. Она понимающе кивнула. Слава тебе господи. Мы разложили гостинцы по полкам, оставив немного на столе для чаепития, после чего я посадила Марину Петровну и подняла с места Булаткина, чтобы он помог мне поставить чай. Все это время он пытался как-то прикасаться ко мне, но я лишь кидала на него строгие взгляды, незаметно убирая его руки. Сам всё испортил, нечего было целовать меня, когда я и так в недоумении. — Чего ты дуешься? – шепчет мне, пока его родители о чем-то болтали, не обращая на нас внимания. – Лер, ну хватит строить из себя уже, я же понимаю, что ты притворяешься. Давай нормально посидим? – я игнорирую его, продолжая резать рулет, делая это с заметной агрессией, но Егор хватает меня за руку, заставив повернуться к нему. – Пожалуйста. Я понимаю, что мы не поговорили еще нормально, но тебе не за что на меня злиться. Не веди себя так. Хотя бы при них. — Не за что?! – прошипела я и одернула свою руку, – А что это было в коридоре? Ты понимаешь, что мне и так тяжело, и каждый раз всё только сильнее усложняешь, Егор! — Ночью, когда ты пришла, ты сказала, что хотела увидеть меня. Что тоже скучаешь.. А сейчас опять превратилась в безразличную сучку. Признайся хотя бы себе, – Егор прожигает меня, смотря прямо в глаза, я же лишь чувствую, что краснею. Я так сказала ему?... господи, мне категорически нельзя пить. – Тогда ты была настоящая. И ты мне очень нравишься такой.. не прикидывайся, будто построила стену и не подпускаешь меня, ты давно уже растаяла, – заканчивает и наливает кипяток в заварник, в который предварительно засыпал свой любимый зеленый чай, - Я уже давно признался. Подумай об этом, - я промолчала, иначе мы начали бы ссориться прямо здесь. — Ну как вы вообще? У вас все хорошо? – спросил Николай Борисович, разливая чай по чашкам. Я уплетала земляничное варенье вовсю, ловя на себе взгляды Егора и его мамы и наблюдая за их переглядываниями. Ну люблю я это божество, чего стебаться-то? — Да, – Егор отвечает за меня, заметно облегчая мне жизнь. – Все стабильно. Ссоримся, миримся, обнимашки-целовашки.. – я раскинула руками, посмотрев на него. Он лишь пожал плечами. Как ребёнок, ей-богу, надо же было такое сказать. — А жениться собираетесь? – я чувствую, как варенье застревает у меня в глотке, кашляя себе в ладонь. Умеет же Марина Петровна. — Нет еще. Нам и так комфортно, – Егор начал заметно раздражаться от вопросов про наши «отношения», чувствуя, что мне неудобно, поэтому перевел тему на бизнес родителей, расспрашивая о том, как у них дела. Я молчала и, честно говоря, даже не слушала. Мне просто хотелось уйти, потому что иначе, если я останусь здесь до самого их ухода, мне придется говорить с Егором, а я не знаю что мне сказать. Я сама запуталась. Я знаю, чего он ждет от меня, но не знаю, могу ли я ему верить. И мои опасения полностью оправданы после всех его поступков. — Извините, – я прерываю их разговор, подав голос. Они тут же замолкают, посмотрев на меня. – Мне уже пора.. я договорилась встретиться с подругой, и уже немного опаздываю... – Егор хмурится, сильно сжимая чашку в руке, – Надеюсь, что увижу вас ещё в ближайшее время... Была очень рада повидаться и поболтать, я очень скучала по вам, – улыбаюсь и встаю из-за стола, зная, что вру в лицо, – Но я уже побегу. Побудьте с сыном наедине, – они прощаются со мной с улыбкой на лице и я забегаю в спальню Егора, открывая шкаф. Не пойду же я в одном худаке. Надеюсь, он не будет против, если я одолжу у него штаны. Быстро натягиваю их на себя, хватаю свою сумку и на ходу напяливаю на себя эти неудобные каблуки, хлопая входной дверью. Облегченно выдыхаю и иду в сторону лифта, печатая сообщение Дашке. Я больше не смогу держать в себе столько пиздеца.

...

- Нужно срочно встретиться. Умоляю, скажи, что можешь

Д: Выезжаю! Только скажи куда)

- Через минут двадцать в кофемании. И захвати с собой какие-нибудь кроссы.. да хоть тапки. Пожалуйста!

Д: Принято, скоро буду!