Орел и Ворон

Фома проснулся. Ну как сказать проснулся. Скорее, очнулся. Его окутывал туман. Он не осознавал, где он и что с ним. Не мог открыть глаза. Слышал только писк приборов. Фома хотел сказать, что очнулся, но из горла вырвался невнятный хрип. — С возвращением, друг. Этот голос Фома узнал бы в любом состоянии. А вместе с ним вернулась и боль. Фома совершенно не по-мужски заскулил и слабо сжал родную руку. — Потерпи-потерпи, сейчас позову врача. — Тёплая рука исчезла. Фоме стало страшно. Он хотел попросить Пашу не оставлять его одного, но вновь провалился в сон, несмотря на жгучую боль. *** В следующий раз, когда он очнулся, Паша был рядом. Фома по-прежнему не мог открыть глаза, но тёплую руку друга он чувствовал даже сквозь бинты. Семёнов молчал. Да и что можно сказать в данной ситуации? — Спасибо, что спас меня, — прохрипел Фома. — Ты меня напугал, идиота кусок. Я думал, всё, умер. — Я же кот. У меня девять жизней. — Семь. Фома хотел засмеяться, но закашлял. — Тихо-тихо, врачи сказали, лежать минимум неделю. — Какое лежать. Нужно с московскими разруливать… — Фома попытался встать, но эта попытка была жёстко пресечена. — Разрулено уже всё, — в голосе Семёнова зазвучала сталь. — Как? — Раком об косяк, Фома. Лежи, отдыхай, набирайся сил. — Паша… — Лёша. Отдыхай. Тёплая рука исчезла. Фоме стало холодно. — Я так ошибся, Фома. Прости, — неожиданно тихо произнёс Семёнов. Фома напрягся. Самобичевание было не свойственно его старому другу. — За что? — Что не смог защитить. Фома хотел сказать, что он не виноват и что каждый имеет право на ошибку. Но правда была в том, что у Семёнова этого права не было. Он обладал слишком большой силой. И его промахи дорого обходились тем, кто попадал под удар. «Сопутствующие потери» — так называл это Семёнов с болью. Он ненавидел это словосочетание. «Лес рубят — щепки летят» — так считал Фома. И считает до сих пор. Просто сегодня ему не повезло, и, если бы не Семёнов, он мог бы оказаться той самой «щепкой». Но Паша смог не допустить этого. Смог исправить свою ошибку. За это Фома и ценил старого друга. За умение оказываться в нужное время в нужном месте. Сегодня они выиграли. Семёнов его спас. Но что будет завтра, никто не знал. Фома не был уверен, что хочет знать.