Люди любят

Музыка била по ушам, проваливалась куда-то в район желудка и отдавалась уже более мягким битом между ребер у сердца. Антон смотрел. Забыв, что сидит за столиком не один. Забыв о почти не тронутой кружке пива и острых закусках. Антон смотрел и не мог отвести взгляд. Арсений танцевал. Танцевал так, как будто не было четырех бесконечных дней съемок сразу после двух недель почти беспрерывных концертов и тяжелых выматывающих переездов между городами России. Он танцевал сам с собой и для себя. Он пропускал музыку через сердце, и бит расползался через кровь заставляя все части тела двигаться в унисон. Выглядело так будто бы не музыка управляет Арсением, а он подстраивает ритм под себя. Антон смотрел. Его взгляд скользил по длинным рукам с в меру накаченными мышцами, которые плавно рисовали изящные линии в такт музыке. Он видел красивые длинные ноги обтянутые тонкими словно вторая кожа черными джинсами с дырявыми коленками. В разрезы на коленях хотелось запустить руки, огладить медиальные широкие мышцы такие заметные, притягивающие взгляд. Он не мог даже моргнуть, когда видел сильную спину с перекатывающимися от движений мышцами под тонкой не скрывающей красивого тела футболкой, мягкий прогиб в пояснице и заметно выпуклую, округлую задницу. Бедра легко двигались в такт музыке, иногда более плавно, иногда резче и быстрее. Иногда ракурс менялся, и Антон видел грудную клетку с заметной мускулатурой, плоский живот и … Даже себе Антон не был готов признаться, что опускал взгляд ниже и задерживал на мгновение, второе, третье… Антон прикрыл глаза и глубоко вздохнул, пытаясь хоть немного взять под контроль накатывающую волну возбуждения. Арсения невозможно не любить. В самом библейском смысле этого слова: его хочется оберегать, защищать, заботиться о нем, ворчать чтобы одевался теплее, покупать лекарства и лечить, когда все-таки заболеет. Хочется прижимаясь к нему всем телом, слушать его смех или тихое ворчание. Хочется засыпать рядом закинув на него одну ногу и обняв рукой поперек живота. Арсения невозможно не хотеть. В самом извращенном смысле этого слова: целовать до сбившегося дыхания, обнимать до хруста костей, прикасаться всем телом, лизать везде, где можно дотянуться и трахать до хриплых стонов на грани потери сознания. Хочется удерживая его запястья над головой нежными поцелуями скользить по родинкам на щеках, плечах, шее, груди. Хочется впиваться губами, зубами в его шею, оставляя заметные следы. Хочется провести руками по спине сверху вниз, чтобы в итоге крепко сжать его ягодицы в своих руках. Арсений танцует, и Антон горит. Обжигающая волна разгорается где-то около сердца и медленно затапливает всё тело. В голове уже не осталось ни одной ни то чтобы разумной, даже просто связной мысли. Тело тоже не поддается контролю, но каким-то чудом Антон все еще сидит на диванчике. Антон смотрит, запоминает. Антон начинает понимать свои чувства.