Чёрт с тобой!

Холод вновь ударил в голову Пятому. Он чувствовал как постепенно замерзает, и, чтобы хоть как-то согреться, натянул поверх одного свитера ещё два. Они были большие ему по размеру, и потому рукава смешно спадали вниз, как у какой-нибудь смирительной рубашки. Забавно… -Не смотри на меня так. –устало сказал Таймер Долорес, залпом выпивая немного воды. –Я просто на несколько мгновений сдался, но всё уже нормально. Я здесь, продолжаю бороться. Манекен никак не отреагировал- ни в реальной жизни, ни в голове Пятого, и это жутко не понравилось мальчику. Видимо, сегодня всё с самого утра решило пойти не так, ибо иначе как объяснить то, что его собственные уловки мозга больше не работали? Харгривз не знал. -Я говорю, я в норме. –снова повторил он и уставился на спутницу. Та- ноль эмоций. С каждым новым мгновением тишины номер Пять всё больше и больше ощущал подступающую к горлу злобу. Она пришла на смену боли, и теперь всё вокруг раздражало мальчика: место, в котором он находился, мизерные запасы, которые сделал, глупые разговоры с неживым предметом. Супергерой ненавидел абсолютно каждый сантиметр апокалипсиса,- руины, которые ему принадлежали, королём которых он был… Пустота становилась невыносимой, страх ещё большего одиночества захватил тело Таймера, и он, обезумев, схватил Долорес за горло- просто, чтобы швырнуть её подальше от себя: -Я в норме! Хватит! Так! На! Меня! Смотреть! –отрывистыми предложениями кричал брюнет, и его довольно сильно отросшие локоны спадали на лицо беспорядочными прядками. –Ненавижу тебя! Последняя фраза закончилась броском. Он был слабеньким- в конце концов, Пять с трудом передвигался, и ему едва хватало духу стоять на ногах- и всё же манекен улетел минимум метра на два, громко стукнувшись об пыльную дорогу. Послышался неприятный хруст, как от настоящей человеческой кости, и правая рука Долорес осталась лежать отдельно от остальной части. Харгвриз тут же бросился к ней и вновь упал на колени: -Нет, нет, нет, нет! Но дело уже было сделано, и Пятый знал, что никак не сможет починить свою возлюбленную- это было нереально в таких условиях, даже если бы у него были нужные инструменты. Выходит, оставалось только молчаливое согласие с произошедшим, и укоры совести. Как он мог?... Впрочем, это же не совсем его вина, правда? Парень аккуратно, так бережно, как только мог, поднял с земли Долорес и оглядел её. Ему важно было убедиться, что всё остальное у неё в порядке, и тонкой конструкции ничего не угрожает. Покончив с этим, номер Пять поправил немного спавшую с неё белую кофту в чёрный горошек- хотя белой она была только когда-то. -Прости меня, прости… -зашептал мальчик, прислоняя свой лоб к её. –Я такой идиот, прости… Слёзы вновь полились как-то незаметно. Чтобы скрыть от себя этот факт, Пятый поспешил обнять манекен за шею, так, что её уцелевшая рука будто ласкала его в ответ. И он сидел подобным образом долго, больше получаса или целый час- было жутко неприятно на ледяном асфальте, но подняться выживший тоже не мог. Пять прижимал Долорес так крепко, что ему казалось, быть ближе уже нельзя, и всё-таки объятия  были холодные. Он думал, представлял, что это- Ваня, или Элисон, что всё снова хорошо и это был только сон, но почему-то сознание перестало работать в его пользу от слова совсем. Мальчик твёрдо и чётко знал, что полу-лежит, полу-сидит посреди чёртовой разрухи, и не может с этим ничего поделать. Жизнь покинула его, правда, против всех законов физики он продолжал дышать, двигаться, смеяться, пусть и истерически. Он продолжал говорить, верить, надеяться и мечтать, планировать, вставать по утрам и не только. Он продолжал жить. У него была цель, от которой нельзя было избавиться, которую нельзя было поменять или забыть. Этой целью был успешный прыжок назад, к родным. И пускай моментами на Пятого накатывали тоска, боль и реальность, он не сдавался и боролся- с пустотой, с миром, с самим собой, каждый день показывая, что он всё ещё лидирует в их противостоянии. Глаза медленно закрылись. Хлопнули ресницы, как веер, и унесли парня в небытие. Сладкое, приторно- щемящее, так непохожее на то, что обычно снилось Таймеру, что тот не потрудился и подумать о возможно полученном обморожении. Ему было настолько хорошо в эти дивные минуты восторга, что тело свело судорогами, а в голову ударили воспоминания, о не самом счастливом, но всё-таки детстве. Он снова был маленьким героем, главной задачей которого стояло не спасение всего живого, а хождение туда-обратно в красивой форме Академии. И рядом с ним снова шагали в ряд братья и сёстры, гордо подняв носы, а вокруг толпились фанаты. Пятому не нужно было это всё, но он скучал по любым мелким деталям. Всё-таки его домом была не само здание, а люди, живущие в нём… -Ра-па-па. Номер Пять чуть поднял выскальзывающую Долорес. -Па-па- ра. Мальчик на мгновенье нахмурился, его лицо стало темнее тучки, и могло показаться, будто он сейчас скажет «Отстань». Однако потревожившая его сон от этого бы не ушла- это была на вид четырнадцатилетняя девушка, с короткими волосами, походившими на солому. Она удивительно не вписывалась в общую картину депрессии- на ней был чёрный пиджак, розовая футболка, сероватая юбка-тенниска и жёлтые, буквально огненно-золотые носки. Обуви не было. -Пятый, проснись. –пропела она, становясь на носочки. –Ты меня звал. Девочка улыбнулась: это совершенно не помогло. Видимо, глупыш- так она заранее назвала его в своём невидимом списке жертв- устал настолько, что теперь его разбудит только пушечный залп. Она бы могла прибегнуть к такому, но зачем? Пока есть время, можно изучить объект. Незнакомка присела на корточки перед номером Пять и положила свою голову ему на колени. Её зелёные, почти что змеиные глаза въелись в его исхудавшие щёки, искусанные губы, в каждую маленькую деталь, которая в итоге складывала потрет Пятого Харгривза, который бесспорно нравился этой девушке.