Маска куницы

Я успела встать раньше будильника по одной простой причине. Я не ложилась! Шикарно, правда? Я тоже так считаю. Пробравшись в потёмке к ванной, я взглянула в зеркало и тут же скривилась как от кислого лимона. Оттуда на меня смотрела заспанная блондинка шестнадцати лет с тёмными кругами под глазами. Дико захотелось пропустить через зубы пару матов, но я не рискнула в присутствии родителей. Наспех собравшись я вернулась в комнату и оглядела арсенал своей не многочисленной одежды. Школьная форма. Можно было одеть привычный сарафан или юбку с блузкой, но можно было и надеть что-то другое. Всё же нет, сегодня же понедельник, учитель ругать будет. Взор метнулся к брюкам, затем к рубашке. Поразмыслив пару секунд над этой не сложной задачей, я нацепила рубашку, да брюки на голую ногу. И нет, меня не заботило то, что сейчас январь месяц. Вообще было наплевать на то, что могу заболеть. Я быстренько влила в желудок чай, не прикоснувшись к бутерброду, который ещё с вечера лежал в холодильнике в качестве моего завтрака. Уже через несколько минут я вышла в холодное, тёмное утро. Небо напоминало огромный кровоподтёк, а где-то на горизонте светало. Ворона с забора громко каркнула и вспорхнула, проносясь над домом в сторону леса. Снег медленно кружил в воздухе, оседая на землю большими хлопьями. Зашагав быстро, что бы не успеть замёрзнуть, я топала к лесу. Пройти через лес, пересечь мост и я в деревне. Дальше уже в школе. Лес был необычайно тих, ни шороха листьев, ни треска веток, ни живности таёжной. Лишь только скрип снега под ногами и собственное дыхание нарушало тишину этого утра. "А ведь где-то здесь потерялся Вова" — Прокралась в мой мозг навязчивая мысль. Помотав головой, я ускорила шаг, пытаясь не думать о том, что уже давно впереди должен был показаться мост, а чащоба все не отпускала из своих объятий. И вот наконец желанный мост и тихое журчание реки. Сзади за спиной раздались шаги, хруст снега под ещё одной парой ног... я выдохнула и обернулась. Никого, а шаги всё не стихают. Я, не понимая чего так испугалась, сорвалась на бег. И снова исчезли звуки из мира, осталось лишь биение сердца и шаги сзади. Выбежав на мост, я резко обернулась. Всё ещё никого. Только лес, мирно стоящий неподалёку. За деревьями было темно и тихо. Школа встретила меня светящимися окнами и курящими у входа ребятами. Я не вольно поёжилась. Знаем мы таких, с каркающим смехом и колкими, злыми глазами. Местные хулиганы. Ух, только бы не начали издеваться... С горем пополам найдя свой класс, я встала у подоконника и огляделась. Ученики играли, смеялись, кто-то собрался кучкой и что-то обсуждал. Дети, играя на скакалке, чеканили считалочку... "Для медведя, для лисы... зайчик кушать принеси..." По коридору послышался стук каблуков, рядом продефелировала учительница. Рядом, вторя шагам женщины, прошла девочка, уменьшенная копия чёпорной учительницы. Девочка перекинула пышную русую косу на другое плечо и подошла к какой-то девочке, зашептала, прикрывая рот ладошкой, хитрыми лисьими глазами поглядывая на учеников. Вот её подозвала к себе учительница, вручила классный журнал. — Екатерина, отнеси журнал в класс пожалуйста. Девочка приняла из рук учительницы журнал и тут прозвенела трель звонка оповещающего о начале занятий. Дети повалились в классы, возле моего, десятого Б, скопились ученики, проталкиваясь в дверь. Я осталась стоять у подоконника, ожидая, когда ребята протолкнуться в класс. Одного хлиплого мальчишку вдруг толкнул рыжий толстяк, мальчик споткнулся и едва не упал, но удержался за дверной косяк. — Топай резче, мудила! — Сказал рыжий пухлый паренёк и откровенно заржал. Смех подхватили сзади него. Ну всё, пока, спокойная жизнь. Коридор медленно опустел. Я прикрыла глаза, сделала вдох-выдох и, оторвавшись от подоконника, на ватных ногах потопала в класс. За учительским столом важно воседала та самая, чёпорная учительница. Значит, Лилия Павловна. — Здравствуйте. Я новенькая. Александра Петрова. — Петрова... хм, — Женщина склонилась над журналом, выискивая нужную фамилию — Нет такой. — Она перевела на меня взор. — Мне сказали к вам подойти. Лилия Павловна, двести четвёртый кабинет. Я не могла ошибиться. — Голос мой был ровный, не дрогнувший, без запинки. Нужно производить нормальное первое впечатление. — Ох... — Лилия Павловна сняла очки, помасировала переносицу. — Понаберут студентов... только и знают, что губяки свои малевать! А мне разгребай, значит? Сейчас, подожди тут. Сейчас... сейчас я им устрою! С этими словами, скрипнув стулом, женщина затопала каблуками, выходя из кабинета. Я осталась одна перед классом. Каждый оглядывал меня, изучая, я потупила взгляд. Захотелось спрятаться, убежать. Сделать хоть что-то, лишь бы не чувствовать эти издевательские взоры. Из размышлений выдернул знакомый голос. — Эй, новенькая! Ты чё глухая?! Доску вытри, говорю! — Рыжий пухляш. — Коли надо — сам вытрешь, хрюндель. — Я хмыкнула, глядя как свинтус начал краснеть, а прыщи стали особо видны. — А те чё, промеж глаз прописать, уродка?! — Рискни. — Холодно отрезала я, подняв глаза. Одноклассники протянули "У-у", я мысленно поразилась тому, как уверенно прозвучали мои слова. Хрюндель покраснел пуще прежнего и поднялся из-за парты и двинулся на меня. В голове возникла удивительно безразличная, холодная мысль. Мне кран-ты. Мельком я заметила как парни, сидящие на парте перед рыжим, напряглись, один из них, бурятёнок с раскосыми глазами, нахмурился, заёрзал на стуле. Второй же дёрнул соседа по парте за рукав свитера, не отводя взора от моего слегка растерянного лица. В груди заклокотал страх, животный, от чего захотелось сжаться в комочек и забиться в угол. Рыжий свин всё приближался. Я сделала шаг назад, подняв руку на уровень груди. — Чё, сука приезжая? Боишься? — Он подошёл на расстояние метра, обдал вонью табака, не чищеных гнилых зубов. — Справедливо опасаюсь, — Отчеканила я и опустила руку. — Кто знает, чего можно ожидать от свиньи. Задавит своим жирным пузом и глазом не моргнёт. — По классу прошёлся весёлый гогот, а парень раскраснелся ещё больше. Он шагнул ближе, я сделала ещё шаг назад и упёрлась спиной в доску. — Отойди, от тебя говном несёт. — Чё вякнула? — Он сжал кулаки и занёс руку, демонстрируя мне печатку. — Щас этой печаткой те так заряжу, синяк на всю жизнь останется. Я нахмурилась и стянула с волос резинку. Украшала её мордочка котика из мелкого бисера, наклеенного на деревянный пласт. Натянув её на пальцы, можно было бы использовать как кастет. Ударю его — дружки расскажут и меня потом к директору на ковёр вызовут. Но что лучше? Директор или печаткой в рожу? Из двух зол выбирают меньшее. Но можно было схитрить. Я подняла глаза на ухмыляющегося хрюнделя. — Не зарядишь. Нормальные пацаны девушек не бьют. — Кто-то хмыкнул. — Базаришь, на. — Я обернулась. Бурятёнок сидел с весёлой лыбой, а его сосед веселья не разделял. Он наблюдал за ситуацией с серьёзным видом, будто анализируя происходящее и хмурил свои пустые брови. Шатен смотрел на рыжего как на нашкодившего мелкого дитя. Я вернула глаза на опешевшего свина. Прежде чем он успел хоть что-то сделать в класс зашла Лилия Павловна. — Это ещё что за беспредел?! Бабурин, сядь на место! — Парень нахмурился, гневно сменив учителя глазами и сел за своё место. Учительница прошла к столу, села и сняла с носа очки. — Ну и что мне с тобой делать? Куда сажать-то? — Я могу за последнюю парту сесть. Там свободно и проблем со зрением у меня нет. — Спокойно предложила я, возвращая на волосы резинку. — Нет... нет, садись ка давай с... — Женщина обвела взглядом помещение. — Пятифан, пересядь к Бабурину. Освободи Саше место. Я повторила действие учительницы, обводя взором класс, и увидела как шатен, хмурясь и скрипя зубами, пересел к Бабурину. Тот, судя по всему, и против не был. А вот бурят с решением учителя был не согласен, но решил не возникать. Я вздохнула и направилась к парте. Урок оказался скучным, а сосед по парте болтливым. Из перешёптываний с этим прекрасным человеком, удалось узнать, что его звать Тимур, а кличку носит Бяша. На вполне логичный вопрос "Почему Бяша?" Мне сказали "Потому что я волк в овечьей шкуре, на". На это в "Увлекательный" разговор влез Пятифан со своим "Брешет. Пургу гнать – это он умеет. А зовут его так, потому что болеет как овца." Урок прошёл скучно, всё время по классу гуляли записки, ребята бурно обсуждали что-то. Со звонком учительница ушла из класса, за ней несколько ребят, в том числе Бабурин, Пятифан и Бяша. Немного замешкавшись, я тоже вышла из класса, решив немного прогуляться. И, Боже. БОЖЕ! Лучше б я не выходила в коридор. Шагая по деревянному крашеному полу, я разглядывала учеников. Вдруг почувствовала резкий толчок в спину. Я потеряла равновесие и со всей дури налетела на кого-то, впеталась носом в чью то грудь, едва не повалив этого кого-то на пол. Подняв глаза, поняла что налетела на, ёп вашу мать, ПЯТИФАНА! Он был удивлён не менее меня, судя по выпученым глазам. Держа меня за плечи, парень вдруг нахмурился, а я, покраснев то ли от гнева, то ли от смущения, отскочила от него и огляделась. Откуда-то выскочила Катька. — Нет, ну вы посмотрите на неё! Первый день в школе, а уже пристаёт к Ромке! — Я нахмурилась, сжала кулаки. — Ты что несёшь, Катька? Меня толкнули! — Все видели! Слепых среди нас нет. — Злобно оскалилась сплетница, откидывая косу за спину. — Да уж. Точно нет, — Буркнула я, сложив руки на груди. — Толкнули? — Послышался знакомый голос Бабурина, он обошёл меня, встав ко мне лицом. — Чё правда? Вот так? Парень схватил меня за плечи и толкнул на пол. Больно ударившись пятой точкой, я попыталась встать, внезапно понимая, что хорошенько приложилась копчиком. — Свинья, блять... — Только и выдавила я, поднимаясь на ноги. — Чё вякнула? — Сделал он вид, что не услышал. Всё. Достал. Надоело! Я не намерена это терпеть! В груди вулканов извергалась злость, которую не было сил сдерживать. Я стянула с волос резинку, резким движением натянула её на пальцы и... — Эй, свинтус! — Оклиннули его. Хотела я уже ударить свинячью морду, как это внезапно сделали за меня. Одноклассник! Бабурин пошатнулся, схватился за щёку, рухнул на пол. Катька заверищала как бешеная. — Лилия Павловна! Лилия Павловна! Ступак Бабурина ударил! Я перевела глаза на одноклассника, который ударил Бабурина. Хулигана быстренько подняли на ноги его прихвостни и увели куда подальше. Ступак, так назвала его Катя, вздохнул и повернулся ко мне. — Ты как? Не сильно ушиблась? — Я мотнула головой, вернула резинку на волосы. — Меня Юркой звать. — Юра протянул руку. — Саша. — Я тоже протянула руку собеседнику, тот пожал её с улыбкой на лице. — Знаю. Пойдём в класс? Я кивнула. Спустя ещё пару уроков я обнаружила в своей тетради плевок, растёкшися желтовато-зелёной кляксой. В тетради Юрки красовался такой же, только рядом у него лежала ещё маленькая записка, которая размашистым почерком гласила "Тебе пиздец". — Фу-у... Мрази.. — Я скривила лицо от брезгливости и отвращения. Сунув тетрадь в урну, села обратно за своё место. Злость накипала медленно, но верно. — Прости, Юр, это всё из-за меня. Юра, стоящий рядом, хмыкнул и взьерошил мне волосы. Сёма с прихвостнями куда-то пропали, видимо ушли покурить. Юра улыбнулся мне совершенно беззлобно, скорее вымучено. Я не сдержала слабой улыбки. — Не извинияйся, ты ни в чём не виновата. Но... — Загадочно протянул он. — Но? — Повторила, приподнимая бровь. — Но ты можешь позволить мне проводить тебя до дома. — Хитрый юноша. — Хитрюга. — Улыбка стала шире. — А то. Ну так? — Улыбка не сходила с лица Юрия. Поразмыслив пару секунд я активно закивала точно маленький ребёнок. Юра хихикнул и утопал к себе за парту. Остальные уроки проходили всё так же скучно как и до. На последнем уроке Бабурин с прихвостнями не появились. Я стояла у подоконника, дожидаясь дежурящего Юру. Он отказался от помощи, сославшись на то, что ему надо только полы подмести, сколько его не уговаривай, на отрез отказался. Во дворе дети играли в снежки, а снег белыми хлопьями слетал с неба. Я вздохнула, накинула на плечо портфель и подошла к расписанию. Там, за стеклом рядом с расписанием висело объявление. Пропал ребёнок. Вова Матюхин, четырнадцать лет. С собой имел пластиковый автомат. Холодок продержался по коже, вспомнились силуэты, кружащие в танце в снежную ночь. Из размышлений выдернул знакомый голос. Я обернулась. — Ты чего? — Юра взглянул на объявление, на бедного Вову, что потерялся в лесу. — Ясно. К вам тоже Тихонов являлся? — Я кивнула. — Ладно, пойдём, Снежинка, провожу тебя.