Cacoethes

Каким-то образом гостиная оказалась красивее, чем Гарри помнил. С другой стороны, последний раз, когда он был здесь, он был второкурсником, торопящимся узнать как можно больше информации от Малфоя, пока не закончится действие оборотного зелья. Теперь он смотрел на это место более взрослыми глазами. Изумрудный свет струился из стеклянного купола над головой, за ним виднелись скользящие неясные тени. Прищурившись, он смог разглядеть проплывающую рыбу и что-то похожее на водоросли. Ходили слухи, что гостиная Слизерина находилась под Чёрным Озером. Оказалось, что слухи были правдой. Как он пропустил это в свой первый визит, он действительно не знал. Стеклянные панели, расположенные на одной из стен гостиной, также вели к водоему. Каменные стены гостиной сверкали в свете настенных фонарей, а посреди комнаты стояли темные кожаные диваны и письменные столы для учебы. Разбившись на пары, одни студенты играли в волшебные шахматы, пока другие просто сидели за партами, низко опустив головы над столами. Эта гостиная была похожа на комнаты дома на Гриммо, древняя, кричащая о чистокровности своих хозяев. Она сильно отличалась от бессистемного комфорта гриффиндорской башни. — Большинство наших соседей по комнате еще не вернулись. Они скорее всего задерживаются в библиотеке, — объяснил Абраксас. Он спустился по небольшой лестнице, его черные начищенные туфли почти не издавали шума. — Это общая комната факультета. Профессор Слизнорт проводит здесь встречи два раза в неделю, сразу после обеда. Ожидается присутствие всех слизеринцев, также он встречается со студентами дважды в течение каждого семестра, чтобы поговорить о нашей успеваемости. Гарри закусил губу, следуя за странно приветливым Малфоем. Профессор МакГонагалл не проводила собрания в общей комнате. Проводились ли такие собрания у Когтевранцев или Пуффендуйцев? Сохранил ли эту традицию Снейп в будущем? Абраксас улыбнулся замешательству, отразившемуся на лице черноволосого мальчика. — Многие из нас из чистокровных семей. Наши родители знают профессора Слизнорта, и он следит за нашим благополучием и качеством образования, чтобы поддерживать с ними связь, — улыбка блондина стала чуть более мрачной. — Хотя, вероятно, самого профессора больше интересует поддержание связей. «Талант, слава и сила — вот и всё, что ценит в людях Гораций. Профессор Слизнорт захочет тебя в свою коллекцию, Гарри. Ты будешь её венцом.» Слова Дамблдора всё ещё звучали у него в голове. В свое время Гарри Поттер был именно таким. Приманка для бывшего профессора Зелий. Здесь, в прошлом, Адриан Певерелл был никем. Это позволит ему остаться незамеченным, выждать время, пока они с Диппетом не найдут способ вернуть его в будущее. Абраксас провел его через арку в коридор со стеклянной полосой на изогнутом потолке, позволяющей рассмотреть воды Чёрного Озера. Гарри вспомнил, как был в этих холодных глубинах на четвертом курсе, смотрел в перекошенные от злости лица русалок… — Эта наша спальня, — на двери была змея, скользящая по дереву, как живая. — Пароль — «парселтанг». После произнесения этого слова змея свернулась в кольцо, после чего дверь распахнулась, позволяя Гарри и Абраксасу войти внутрь. Комната была очень похожа на спальню в Гриффиндоре, восемь кроватей стояли по кругу, каждая со своей отдельной зоной. Каркасы были сделаны из темного дерева, зеленые и серебряные драпировки могли при желании закрывать спальное место от посторонних глаз. — Твоя кровать между мной и Реддлом. — Абраксас указал на аккуратно заправленную кровать, без всяких безделушек или других личных вещей. Простой сундук среднего размера стоял у изножья его новой кровати. — Реддлом? — имя слетело с его губ шепотом прежде, чем он успел себя остановить. Ужас захлестнул его с головой. Абраксас не смотрел на него, и подошел к своей кровати — и вправду расположенной рядом с кроватью Гарри — и открыл сундук. — Да, — блондин достал кусок пергамента и перо, после чего закрыл крышку. — Предлагаю вернуться в гостиную и пробежаться по тому, что ты знаешь, чтобы я затем смог помочь тебе наверстать упущенное. Гарри опустил глаза, переминаясь с ноги на ногу. — Мне это не нужно, правда. Малфой тут же повернулся к нему, элегантно приподнимая бровь. — Это совершенно необходимо. Ты не учился бог знает сколько времени, а в Слизерине мы стремимся к лучшему. Приходи в гостиную. Все, чего он хотел, это заползти в свою новую кровать, задернуть шторы и мысленно умолять Хогвартс отправить его обратно. Он стиснул зубы, сдерживая рвущийся тяжёлый вздох, и снова последовал за Абраксасом. В общей комнате они заняли пару удобных кожаных кресел в самом углу, Гарри сел на одно из них, поморщившись от прозвучавшего на всю гостиную скрипа. Камин горел совсем рядом, согревая и ещё больше усыпляя Гарри. Абраксас пробормотал заклинание, направив палочку на пергамент, который парил перед ним в воздухе с пером наготове. Почти такой же когда-то был у Риты Скитер. — Начнем с «Авифорс». — Хорошо. Спустя два часа они добрались до материала Трансфигурации шестого курса, в которой оказалось только несколько пробелов. Зелья были безупречны, хотя Гарри считал, что они не были его сильной стороной. Его знания в Чарах были хороши, хотя, опять же, о некоторых заклинаниях он даже не слышал. История магии была хуже всех. Абраксас сочувственно заявил, что хоть этот предмет и очень скучный, эти знания также важны. Знания по Астрономии были сносными, и теперь они наконец-то собирались перейти к Защите От Тёмных Искусств, когда рядом с ними расселась целая группа слизеринцев. — Сейчас только твой первый день, а Абраксас уже заставляет тебя что-то делать? Жестоко. — темноволосый мальчик усмехнулся. — Антонин Долохов, — он протянул руку, чтобы поприветствовать Гарри. Гарри заторможено моргнул. Он был разбит бесконечными усилиями вспомнить весь курс школы. Долохов был известным Пожирателем Смерти. Гарри было трудно поверить, что Драко Малфой был одним из них, не говоря уже об этих дружелюбных мальчиках. В будущем они убьют многих. Они были первыми из ближайших подчинённых Волдеморта. Гарри едва сдержал свои эмоции. — Адриан Певерелл, — и пожал Антонину руку. Каждый из подсевших слизеринцев представлялся и приветственно пожимал Гарри руку. Одним из них оказался мальчик с волосами алого цвета и раздражительным лицом — Дориан Малсибер. У Элиаса Нотта были лохматые черные волосы, зачесанные назад с его широкого лица. У Сайласа Лестрейнджа (дедушки мужа Беллатрисы) были волнистые темно-каштановые волосы и насыщенные темные глаза, которые, казалось, физически вцепились в Гарри во время зрительного контакта. У последнего мальчика были русые волосы, убранные назад с его красивого лица — Кассиус Эйвери. — Итак, каково это было сбежать от Грин-де-Вальда? — спросил Лестрейндж, наклоняясь вперед так сильно, что его локти упирались в колени. Малсибер ударил Лестрейнджа по ноге книгой, которую до этого читал. — Не будь бестактным идиотом. Его мать только что погибла. — Что? Мы все знаем, что это только легенда, — Лестрейндж нахмурился, потирая ногу. — Он охотился за матерью… или за сыном? — донесся спокойный голос откуда-то сбоку. Все тело Гарри кричало о желании сбежать. Его шрам снова покалывало, но ощущения теперь больше напоминали тепло, нежели привычную агонию, к которой он привык. Гарри с огромным усилием поднял взгляд и тут же столкнулся с внимательными тёмно-карими глазами. Мальчик был очень похож на Тома Реддла, которого Гарри встретил на своём втором курсе в Тайной Комнате, вплоть до непослушного локона на лбу. Внезапно он вспомнил, что смотрит на мастера Легименции. Независимо от того, на сколько Реддл уже изучал эту науку, Гарри не хотел рисковать. Он отвел глаза. Мальчики вокруг него замолчали. Головы большинства из них были слегка склонены, и все они уважительно смотрели на Реддла. Гарри встал. — Это был долгий день. Спасибо за помощь, Абраксас, — не дожидаясь ответа, он умчался в спальню. Оказавшись в безопасности пустой комнаты, он глубоко вздохнул и погрузился в тишину, глубже уходя в свои мысли. Сможет ли он это выдержать? Убийца его родителей будет спать рядом с ним, на соседней кровати. Одно заклинание, и все будет кончено… его родители будут жить. Реддл будет спать, он будет уязвим. В ужасе от своих же мыслей, Гарри подошел к чужому сундуку и посмотрел на содержимое сундука Реддла. Элегантная одежда — официальная — много черных брюк и разнообразных рубашек. Пара блейзеров, поношенного нижнего белья и стопка необходимых для учёбы книг с пергаментом и перьями. Теперь ему нужно было научиться быть слизеринцем. Нужно научиться быть ниже воды, тише травы, чтобы ничего случайно не изменить в этом времени.

***

Сон ускользал от него большую часть ночи. На короткие промежутки времени Гарри всё же погружался в кошмары и просыпаясь и был рад, что наложил заглушающие чары. Том Реддл спал рядом с ним. Он был на Слизерине. Шёл 1943 год. Обычно Гарри и Рон вскакивали с кровати, быстро принимали душ и спускались на завтрак, там их обычно уже ждала Гермиона. Часто они просыпали и сильно опаздывали; Рон умел быть убедительным, когда дело касалось лишних минут сна. Однако ранний подъём никогда не был проблемой для самого Гарри, особенно с учетом того, на что была похожа его жизнь на Тисовой улице. В конце концов оставив попытки выспаться, Гарри встал с постели раньше всех остальных, быстро принял душ и направился в Большой Зал. Он пошел длинным путём по еще пустым коридорам и в конце концов вышел на улицу. На улице стоял осенний туман, скрывавший большую часть замка, но его сердце вдруг сжалось от этого зрелища. Замок всё ещё был его домом, но в данный момент он чувствовал себя одиноким и отвергнутым из его обычно теплых объятий. Гарри нашел скамейку и сел на неё, достав расписание из кармана мантии. Его день был забит под завязку, и у него почти не было окон, чтобы заняться поиском путей для возвращения в своё время. Ему обязательно нужно придумать, как устроить свою жизнь, чтобы успевать искать нужную информацию в перерывах между занятиями Диппета и настойчивостью ответственного Малфоя. При мысли об этом аппетит, и до этого бывший не особо сильным, совсем пропал. Первым уроком стояла История Магии — с Биннсом, конечно — на которую слишком заманчиво было не пойти. Он ведь мог просто потеряться. Биннс все равно не заметит его отсутствия. Ходили слухи, что даже когда он был жив, его уроки были такими же захватывающими. Сделав глоток прохладного воздуха, Гарри встал и решительно направился в библиотеку. Некоторые студенты уже направлялись в Большой зал. Несколько глаз задержались на нем, но он проигнорировал их. — Могу я помочь вам, молодой человек? Он подпрыгнул от голоса, прозвучавшего, как только он вошел в библиотеку. Над небольшой стопкой старых книг стояла женщина, одетая в светло-голубую мантию. У нее были завитые волосы вокруг лица, и ей было, должно быть, за пятьдесят. — Извините, мне просто нужно наверстать упущенное. Я новый студент… Адриан Певерелл, — произнес он, неловко переминаясь с ноги на ногу. — А как же завтрак? — Я, э-э… я действительно не голоден. Она странно посмотрела на него, прежде чем кивнуть. — Не стоит впредь пропускать приёмы пищи, мистер Певерелл. Когда ее голова опустилась к столу, чтобы продолжить работу, Гарри начал обшаривать книжные полки. Здесь было так много книг, что вскоре корешки книг стали расплываться перед глазами, так что в конце концов пришлось изучить несколько полок более двух раз. Он не стал заглядывать в Запретную секцию. Наверняка Диппет даст ему доступ туда, так что нет смысла лишний раз нарушать правила. Гарри нашел многообещающую книгу под названием «Вопросы проблем со временем» и устроился в кресле, быстро пролистывая её. В книге оказалось много разных историй о возможных путешественниках во времени. Одна из этих историй особенно выделялся. Элоиза Минтамбл экспериментировала с путешествиями во времени по приказу Министерства в 1899 году и перенеслась в 1400 год. Когда ее вернули, она постарела на пятьдесят лет, несмотря на то, что пробыла в прошлом только пять дней. Некоторые из ее родственников исчезли — процесс, который они окрестили «нерождением». На основании этой истории профессором Крокером было проведено исследование. Возможно, Гарри стоит написать ему. — Адриан, — он зажмурился и выругался сквозь зубы, услышав голос директора. — Вы опоздали на урок. Гарри вздохнул и посмотрел на мужчину. Сегодня тот был одет в темно-синюю мантию с серебряным жилетом под ней. Маленькие старомодные серебряные карманные часы свисали из кармана под мантией мужчины. — Я нашел кое-какую информацию. Диппет подошел и выхватил книгу из рук Адриана, не обращая внимания на протесты мальчика. — Вы не должны говорить об этом за пределами моего кабинета, — предупредил мужчина. Он посмотрел на обложку книги. — Я отведу вас к профессору Биннсу, — директор сунул книгу в карман. — С моим нынешнем расписанием я не успею ничего исследовать, — пожаловался Гарри, когда они вышли из библиотеки. — Мы обсудим это позже. А до тех пор вы должны присутствовать на занятиях. Гарри опустил голову. Диппет вел его по пустым коридорам, пока они не подошли к двери класса Биннса. — Я ожидаю, что вы будете присутствовать на завтраке каждое утро, — Диппет толкнул дверь. Биннс не обратил на это внимания. Он был жив — его кожа была розовой, а тело не просвечивало — но всё также нудно бубнил свои лекции, игнорируя студентов. Гарри с каждым днём всё больше казалось, что Хогвартс его ненавидит. Он отправил его в прошлое, чтобы он учился вместе с убийцей своих родителей и при этом продолжал слушать бесконечный бубнёж Биннса. В классе осталось только одно свободное место. Гарри замер на месте изваянием, и Диппет толкнул его за порог класса. Когда он ввалился в помещение, все тут же обратили на него внимание, а дверь за его спиной захлопнулась. Шепот прекратился только когда преподаватель всё-таки заметил нового ученика, проговорив: — А, мистер Певерелл, рад, что вы нашли дорогу. Пожалуйста, садитесь рядом с мистером Реддлом. Движения Гарри были деревянными, когда он заставил себя подойти к своему новому месту. Он скользнул за парту и неуверенно сел на край скамьи, его шрам пронзило теплое покалывание. Биннс продолжил свою невыносимо скучную лекцию, рассказывая что-то об иерархии вейл. По крайней мере, речь шла не о гоблинских войнах, на том спасибо. Изумрудные глаза скользнули по парте, замечая, как бледные изящные пальцы делали заметки на длинном листе пергамента. Реддл совсем не слушал профессора, перед ним лежала книга по совсем другой теме. Он явно делал заметки по другой теме. Но какой? Со своего места Гарри не мог прочитать, что именно пишет Реддл, но он увидел несколько маленьких схем каких-то рун, которые, как он помнил, видел в заданиях Гермионы по «Древним рунам». Урок продолжался… и продолжался… и продолжался. Гарри с удивлением заметил, что все его соседи по факультету занимались своими домашними заданиями, открыв книги и опустив головы, словно записывая то, что говорит Биннс. Сегодняшний урок был совместным с когтевранцами, которые тоже усердно что-то писали. Абсолютная противоположность гриффиндорскому подходу. К концу урока, из-за того, что он продолжал сидеть на самом краю скамьи, у него онемел низ спины и ноги. Закончив урок, Биннс молча исчез в своем кабинете, вероятно, собираясь вздремнуть до следующего урока. — Адриан, — Абраксас быстро подошёл к его столу. — Ты заблудился? Гарри кивнул. — Я проснулся очень рано, и мне нужно было прогуляться, проветрить голову. — Абраксас, — вмешался спокойный голос. — Оставь нас. — Нет! — слово слетело с его губ раньше, чем Гарри успел подумать. Гарри покраснел, когда слизеринцы недоверчиво посмотрели на него. — Не хочу снова опоздать, — солгал он, продолжая не смотреть на Реддла. — Между занятиями небольшой перерыв. Гарри начал идти, напряжённо смотря перед собой, но прохладные пальцы схватили его за запястье, останавливая. У него вырвался сдавленный вздох, когда странное тепло собралось в его голове и груди. Теперь это тепло ощущалось иначе. Изумрудные глаза опустились на чужую руку, сжимающую его запястье, и остатки воздуха покинули его лёгкие. На чужой бледной руке красовалось толстое золотое кольцо с черным блестящим камнем в центре, на котором был выгравирован странный треугольный символ. Реддл уже убил своего отца, дедушку и бабушку. — Отпусти меня, — почти беззвучно сказал Гарри. Когда его руку сжали чуть сильнее, он наконец-то посмотрел в лицо Тома Реддла. Другой мальчик посмотрел в ответ со смесью замешательства и чего-то еще — может, интереса? Гарри сглотнул подступившую к горлу желчь. Он слушал, как другие уходят, пока они с Реддлом не остались в классе одни. — Кто ты? — прошептал Реддл. — Адриан Певерелл, — произнес он, чувствуя боль от крепкой хватки другого мальчика. — Ещё раз повторяю: отпусти меня! — Или что? — Том Реддл усмехнулся, наклонив голову так, что между их лицами осталось всего несколько сантиметров. Прежде чем Гарри успел возразить, глаза цвета корицы поднялись к шраму, который теперь чесался под взлохмаченными волосами. — Шрам от проклятия? — Нет! — Гарри задохнулся от множества эмоций. Магия Гарри взметнулась в нём, и Реддл отлетел обратно к столу, отпустив чужое запястье. Гарри выбежал из класса, прежде чем Реддл успел среагировать. Что он только что натворил?