стихи из-под давления черепной коробки

почему не умею я рисовать? почему мне дано орудовать лишь словами, и то я порой не могу ничего написать? так, просто сижу, прожигая лист чистый бумаги уставшими, пустыми глазами? почему не умею я рисовать? я могла показать бы закат по-новому,  очень красиво, или мягкой, пусть это всего-то картина, на своей работе сделать вычурную кровать. почему не умею играть на гитаре, и лишь в наушниках слушать могу, как делает это кто-то другой? да и не тот у меня для гитары, конечно, настрой, и я снова тону в придуманном мной же кошмаре — а как иначе назвать то, что все называют моим «творением»? ведь в каждом слове того, что ни напишу, кто-то разрушает себя алкоголем,  курением, убивает мечты, убивает себя (и я их не воскрешу). но и это, мне скажут,  важно, и это  нужно кому-то; хоть и не знаю я, кому нужно руководство по саморазрушению, ведь каждое верное, честное слово в следующей строчке тут же бывает нарушено. почему не умею я просто жить, а не бороться с мыслями, что, подобно червям-паразитам, уже прогрызли дыры в моём мозгу, лишь ухудшая то, что эта жизнь придумала снова с нами вытворить? я уже злюсь, я раздражённая, смотрю на пустой перед собой лист, мне спать бы пойти, утро будет сонное, но мозг мой пока перед собой не чист. воспалённый и гневный, он хочет жаловаться, хочет вылить всю желчь, что скопилась внутри, и я ему снова позволю разваливаться на части, я потом его соберу и скажу заодно — умри! не говори мне больше про наркоманов и бунты, не нашёптывай про алкоголиков и поезда, дай мне лишь передышку в секунды, в минуты, собраться и жить, как все долгие годы назад — когда меня волновали лишь шоу по телеку, когда беспокоил подушечный форт, и то, чтоб колёса не сдуло на велике, и то, какой мне купят в июле торт. но нет, не отпустит, конечно, я лишь попросила, мой мозг не умрёт без меня (такова биология), и снова сложусь пополам над бумагой без силы я, ну нет идей. нет. отбой. писать дальше — насилие, скажу я  и всё это брошу. (минут на пять, не более.)