Дачные каникулы

Папирус сдержал слово и действительно взял все объяснения на себя — по крайней мере, едва Ториэль успела широко распахнуть глаза и открыть рот при виде приближающейся к дому наполовину фиолетовой компании, он тотчас же выступил вперёд и принялся бодрым голосом описывать произошедшее. Не то чтобы Ториэль в самом деле восприняла черничную баталию как нечто героическое, но увлечённый рассказ Папируса об «индейцах» и «ответственно выполненной королевской миссии», широкая улыбка Санса и странно чистая одежда Фриск подействовали на неё успокаивающе — королева махнула рукой и без лишних слов отправилась отмывать всех перепачкавшихся. — Наверное, это даже хорошо, что вы сегодня уже «перебесились», — заметила она, старательно оттирая черепушку Санса. — Асгор планировал сегодня вечером навести порядок на участке. Художественно подстричь кусты, прополоть клумбы и пройтись газонокосилкой по лужайкам. Для него одного работы, пожалуй, многовато, так что, раз уж вы успешно выпустили пар, будет здорово, если вы серьёзно займётесь делом и поможете ему. Дождитесь только, пока спадёт жара. И сходите пообедайте. В первые же пару лет после выхода на Поверхность Фриск из желания помочь новым родителям, приобщиться к новой семье и просто научиться чему-то особенному попросила Асгора дать ей мастер-класс по художественной стрижке кустов. Мастер-класс перерос в целый курс, а затем и в небольшую подработку — в летние каникулы Фриск помогала отцу ухаживать за пришкольной территорией, за что тот неизменно давал ей достаточно приличную сумму на карманные расходы. — Всякий труд должен поощряться, — говорил Асгор. — А особенно полезный труд на благо детей. Мы не просто делаем украшение, Фриск. Мы показываем подрастающему поколению, как важно стремиться к красоте и обращать внимание на природу вокруг себя. Кроме того, мы подаём личный пример. Кем бы ты ни был и где бы ты ни находился, нужно не забывать о том, что действительно приносит тебе радость, и об окружающем мире, за который ты в ответе. Очень надеюсь, что дети это поймут. И дети понимали — монстрята как нечто само собой разумеющееся, человеческие ребятишки и их родители — как только привыкали и переставали удивляться. У них в головах одно не вязалось с другим — как король, правитель всех монстров, может вот так запросто подрабатывать обычным пришкольным садовником, не надевая никаких знаков отличия и не выставляя охрану. Потом, когда изумление проходило, многие подбегали поглазеть и позадавать вопросы, некоторые упрашивали дать попробовать, а потом и вовсе начинали по-настоящему помогать… Воспитание Асгора работало — ненавязчиво, без приказов и требований, и Фриск вспоминала всю эту возню с большим удовольствием. И именно поэтому теперь, на даче, без долгих раздумий взяла в руки садовые ножницы и уверенным шагом направилась туда, где отец старательно выстригал из куста её собственное лицо. — Парикмахером мне не стать, но подправить причёску твоей зелёной копии я всё же способен, — улыбнулся Асгор. — Мне нравится изображать мою семью и моих друзей. За сегодняшнее утро я успел не так много. Провозился в теплицах, потом работал с кустами в виде меня и Ториэль… Сейчас вот тебя заканчиваю. Выбирай, кого бы ты хотела взять на себя? — Папируса возьму, — тут же отозвалась Фриск. — И Санса. И… Меттатона. С Напстаблуком. — Значит, мне остаются Андайн, Альфис и Флауи, — кивнул Асгор. — Договорились. Девушка украдкой скосила глаза на цветок, но Флауи даже не попытался ничего съязвить и никак подколоть — молча, будто вовсе ничего не слышал, он рассматривал изображение Ториэль и, судя по сосредоточенному выражению лица… любовался. Фриск не стала ему мешать. Когда-то давно, больше сотни лет назад, крошка Азриэль тоже с удовольствием возился с родителями в дворцовом саду. Потом, став бездушным цветком, потерял к этому семейному хобби, как и ко всем остальным, всякий интерес и мог запросто жестоко поглумиться над дриимурровской сентиментальностью. Сейчас, пройдя через «временное возвращение Азриэля к жизни» и заново обретя семью, он при всей своей язвительности всё-таки не посягал на «святое». Но напоминать ему об этом вслух было себе дороже. Разнообразить развлечения работой друзьям хотелось. Потратить на эту работу больше одного вечера — нет. Да и, похоже, каждому его задание навеяло какие-то свои личные мысли и воспоминания. Поэтому, как и рассчитывала Ториэль, «перебесившиеся» монстры и Фриск молча занимались своим делом: Папирус вышагивал с газонокосилкой по лужайкам, не упуская ни одного нескошенного клочка травы, Альфис безмятежно и неторопливо возилась на клумбах, любуясь цветочками и бормоча себе под нос, что надо бы как-нибудь на досуге между выпусками манги полистать справочник по ботанике, Андайн таскала воду, а Фриск самозабвенно щёлкала ножницами, то стремясь порадовать скелебратьев, то грезя по Меттатону — в последнее время она и впрямь стала залипать на его видео неприлично много. И лишь когда всё было закончено, а солнце зацепилось краем за верхушки деревьев, Папирус окинул взглядом преобразившийся участок и удовлетворённо воскликнул: — Ну что за красота получилась! Мы с вами настоящие гении ландшафтного дизайна! Это можно фотографировать и отправлять в журналы по садоводству! Там же существуют конкурсы фотографий? — он помолчал немного, обошёл кругом куст, изображавший его лицо, и добавил: — Кстати говоря, у великого Папируса есть отличная идея, как улучшить эти фигуры в следующем году! Наши лица вышли превосходно, но что если в другой раз выстричь нас целиком? В полный рост? Мы могли бы круто позировать для этого! Это были бы почти скульптуры! — Мне жаль, Папирус, но у меня вряд ли получится это воплотить, — почесал в затылке Асгор. — Боюсь, просто не хватит масштаба. Это ведь кусты, а не деревья, да и большинство из нас довольно высокого роста. Процесс стрижки будет очень сложным, а результат… пожалуй, скорее смешным, чем впечатляющим. — Особенно если мы начнём позировать кто во что горазд, — подал голос отоспавшийся Санс. — Например, я могу долго находиться только в одном положении: лежачем. Но как вы изобразите из стоячего куста то, что валяется на земле? — Лежать для садовой скульптуры — это действительно плохая идея, — согласился Папирус. — Ну вот, — кивнул Санс. — Будут потом говорить, что Асгор изображает всё, что плохо лежит. — Эту проблему можно решить иначе, — подала голос Андайн. — Мне недавно попадалось в ленте новостей. Короче, вот эти вот все кусты по периметру можно подстричь как-нибудь упрощённо, в виде геометрических фигур, а на какой-нибудь лужайке посадить солидный кусок живой изгороди. И уже из неё сделать групповую композицию — как мы все в разных позах сидим вместе. Как по мне, должно быть неплохо. Она первой поднялась со скамейки, вышла на газон и присела на корточки. — Вот где-нибудь здесь, например. На задницу плюхаться не буду, Папирус только всё скосил, я потом шорты от травы не отстираю. — Я прямо-таки вижу в этом оригинальный концепт, — в глазницах Санса зажглись весёлые огоньки. — Скульптура в виде нас всех, сидящих спина к спине на кортанах. Фриск прыснула в кулак. — Не-не-не, что-то наподобие этого надо тогда устраивать в городе рядом с той заброшкой, где Андайн обычно всякое хулиганьё вылавливает. — Бедолаги. Представляю их лица. Приходят они на своё любимое место тусить, а там в кустах полицейская в их фирменной позе. Они будут в ужасе. Скажут: «У нас тут Андайн сидит!». А она им в ответ, выпрыгивая из засады: «Я и вас тоже сейчас посажу!». — Чёрт, спасибо за идею! — расхохоталась Андайн. — Я теперь всех этих нарушителей общественного порядка так и буду называть: «саженцы». Идеальное прозвище, как по мне. Ладно. Вот вам поза потолковее, — она перенесла упор на одну согнутую ногу, выпрямив и отставив в сторону вторую. — Как на физкультуре на растяжке. Будем вызывать культурные ассоциации. — Тогда я готов присоединиться! — Папирус подскочил к ней. — Я сяду рядом с тобой зеркально! Для симметрии! — Ну, тогда мы с малой на вашем фоне вполне себе можем и плюхнуться. Будет уже вполне себе смотрибельно. Типа вот так, — Санс лёг на бок, подперев рукой черепушку. — Фриск, подстели под себя мою куртку, её всё равно уже не спасти после черники. Давай к нам симметрию поддерживать. — А-а-а я т-тогда довершу композицию. Тут, как по мне, не хватает одного элемента для законченности, — вмешалась Альфис. — Я бы встала вот здесь, за Андайн и Папирусом, и, ну… п-положила бы на них руки. В-вроде гармонично? Мистер Дрими, что скажете? — Да, вполне неплохо, — Асгор задумчиво почесал бороду. — Думаю, на следующий год я попробую что-нибудь подобное. Подождите, я вас, пожалуй, сфотографирую. И только раздался щелчок камеры, как всю рассевшуюся на газоне компанию тотчас обвило цепкими лозами. — Я только и хотел намекнуть, что вашей задумке не хватает связанности с окружающим ландшафтом, — невинным тоном заметил Флауи. — Один торчащий куст посреди поляны — это дизайн, по-вашему? — Сколько у нас тут сразу дизайнеров развелось, мама дорогая, — усмехнулся Санс. — Вокруг вашей скульптуры хорошо бы высадить большую клумбу. Скажем, целый круг из золотых цветов. Золотые цветы — это всегда отличное украшение. — Это у тебя приступ самолюбования, нехватка друзей или ностальгия по Подземелью? — уточнила Фриск. — Это у меня рациональное предложение для экономии ваших усилий, — Флауи снял лозы. — У меня же магия растений, забыла? По чьей милости в прошлом году ваши посадки пережили засуху, а? Ещё неизвестно, что там будет с другими вашими идеями, а цветы — это всегда беспроигрышный вариант. Разойдитесь. Сейчас будет макет вашего проекта в натуральную величину. Все расступились. Послышались скрип и шелест. Из-под земли выросло нечто похожее на криво подстриженный огромный куст, теоретически изображавший ту самую групповую композицию, которую монстры только что пытались показать. Но самое главное — вокруг него на тонких стебельках, сияя в лучах закатывающегося солнца и качая головками под порывами лёгкого ветерка, поднялись золотые цветы. Целый ковёр золотых цветов. Маленькое море. — Красиво, да? Даже не говорите мне, что это не лучшее дизайнерское решение. За скульптуру, правда, ответственности не несу. Я не художник. Сами подстрижёте потом свою изгородь как надо. Это магические растения, они исчезнут сразу же, как я перестану их держать. — Хех… Как по мне… Д-действительно неплохо, — отозвалась Альфис. — Выглядит очень солнечно! — подтвердил Папирус. — А главное, безопасно и умиротворяюще, — подал голос Санс. — По крайней мере, в отличие от Флауи, обычные золотые цветы не станут болтать. — Конкретно эти — смогут, — показал язык Флауи, и тотчас над поляной разнеслось тоненькое хоровое пение. Растения невнятно и неразборчиво пытались лопотать под какой-то им одним известный мотив. — А вот это уже жутко, — поёжился Папирус, отступив на шаг назад. — Триллер, — припечатал Санс. — Ничего, у нас и для такого сюжетного поворота найдётся своё решение. Старший скелет не спеша прогулялся до сарая и вышел обратно с «оружием» наперевес. — Альфис, подкидывай Меттатону идею для нового фильма с драмой и крово… эм, сокопролитием. Триллер «Триммер» — как по мне, звучит идеально. Разумеется, Санс и не собирался нападать, а просто шёл вперёд с выключенным триммером, но магические золотые цветы под управлением Флауи при виде этой картины совсем уж истошно завизжали и принялись судорожно прятаться под землю — вместе с «разваливающимся» на части куском живой изгороди. Это-то зрелище и застала Ториэль, вышедшая на порог дома с большим черничным пирогом. — Что у вас тут происходит?.. — Честно говоря, я сам уже не очень понимаю, — озадаченно протянул Асгор. — Но изначально мы вместе думали над тем, как нам украсить участок в следующем году… Ториэль вздохнула, с улыбкой покачала головой и позвала всех поужинать пирогом с чаем. За ужином продолжалась весёлая болтовня ни о чём, все угощались, пересмеивались и обсуждали прошедший день, и только Асгор всё смотрел и смотрел на участок и, похоже, очень сосредоточенно о чём-то размышлял. Наконец, когда солнце почти скрылось за горизонтом, всю посуду убрали со стола, а на веранде осталась только Ториэль, он тихо заговорил: — А всё-таки Флауи подал очень хорошую идею. Даже странно, как это я сам не додумался, когда мы благоустраивали здесь территорию. Должно быть, мы просто очень хотели жить не так, как это было в Подземелье. Но сейчас я думаю, что немного памяти о горе Эботт и о тех временах не помешало бы. — Хм? Ты о чём? — Ториэль приобняла мужа и потёрлась щекой о его плечо. — Флауи предложил вырастить большую клумбу золотых цветов. А Фриск спросила, не ностальгия ли это по Подземелью. И я подумал… Возможно, нам и впрямь стоит устроить здесь уголок, похожий на наш тронный зал? С небольшими изменениями, разумеется. Вырастим изгородь для зелёной скульптуры, в её тени поставим два фиолетовых кресла с руной Дельта… Или несколько кресел, как договоримся. А вокруг, за исключением пары тропинок, — золотая клумба… А напротив по стене дома пустим вьющиеся растения… Мне кажется, от этого наш дом только выиграет. Будет смотреться более уютным и гостеприимным. Что скажешь? — Звучит и правда вдохновляюще, — улыбнулась Ториэль. — Хорошо. В следующем году обязательно попробуем. Они оба задержались на веранде, обнимая друг друга, дыша свежим воздухом и мечтая — каждый по отдельности, а в сущности об одном и том же. Старый тронный зал, сияющие желтизной лепестки, вьющиеся растения, кресла, утопающие в зелени, пение птиц и солнечный свет… Сейчас, спустя несколько лет после освобождения, эта картина уже не была символом томительного заточения и ожидания, когда же падёт барьер. Это было что-то, напоминающее о крепкой семье, о догонялках и задушевных чаепитиях, об Азриэле, чей образ в самом буквальном смысле навсегда слился с цветами, о любви и верности супругов, которые воссоединились вновь, несмотря ни на что… Об их любимой и драгоценной Фриск, которая впервые увиделась с Асгором в тронном зале, сжимая висящий на груди медальон, — и соединила собой для Дриимурров прошлое и будущее. Может быть, Флауи, выдвигая своё «рациональное предложение для экономии усилий», думал о том же?..