I wanna be yours

***

      С того дня прошло пару месяцев. Я наконец завершила работу над своей картиной, полностью воплотив в жизнь все свои идеи: в работе красовались и гармоничные тона, и тёмные очертания фигуры человека, и переплетение нитей его эмоций и так далее. Мои коллеги со студии одобрительно оценили мое творчество, а куратор уже направил несколько запросов в галереи с просьбой размещения моей картины. Мистер Тёрнер, один из выдающихся художников современности, который также руководил работой нашей студии очень подробно описал проделанную мной работу и констатировал тот факт, что моя работа - настоящее произведение искусство. Он оценил и перекликание цветов, и глубину идеи, а также с радостью согласился побеседовать со своими коллегами из «высокого круга», чтобы те дали свою обратную связь по поводу моей картины. Сегодня должна была состояться выставка в музее, на которой будет представлена и моя работа. Несмотря на то, что я и раньше выставлялась, было очень волнительно, ведь в этот раз на выставке будут присутствовать много знакомых моего куратора и прочих известных художников.       Я стояла дома перед зеркалом и наносила макияж. На телефоне снова играли Arctic Monkeys, а я ровными линиями рисовала тонкие стрелки на глазах. Это здорово, когда твоя работа помогает тебе в бытовой жизни. Мастерство водить кистью по холсту можно сравнить с нанесением макияжа, ведь и то, и то можно назвать рисованием. При нанесении теней и рисовании стрелок мои руки не дрожали, а уверенно и без всяких колебаний наносили краску на лицо. Спустя минут 10 я была готова. Светлые фиолетовые тени под глазами, чёрные стрелки и матовые губы придавали мне вид серьёзного специалиста. Макияж был ярким, но сдержанным, не вульгарным. Возможно этот эффект создавал и тщательно подобранный образ, состоявший из чёрной юбки-карандаша, белой рубашки и шерстяной накидки. Красивый макияж и одежда придавали мне уверенность в себе. Немного покрасовавшись перед зеркалом, я выключила музыку и, выйдя из квартиры, спустилась вниз, где меня уже ждало такси. Мистер Тёрнер вежливо предложил заехать за мной и прибыть на выставку вместе, с чем я с радостью согласилась. На улице быть холодно, а моя, по идее тёплая куртка, не спасала от морозного ветра, поэтому такси было как раз кстати.       Я спустилась вниз и села на заднее сиденье машины, где уже сидел мой куратор. Автомобиль был первоклассный. Чёрный «Mercedes Benz», водитель в шикарном костюме, расставленные по боковинам дверей бутылки с водой будто специально демонстрировали всем вокруг важность пассажиров и их места назначения. Когда я села, я приветливо поздоровалась с Джеймсом Тёрнером, поблагодарив за проявленную заботу. Мой куратор по виду был заурядным мужчиной 50ти лет, среднего роста, в чёрном костюме и с едва поседевшими волосами, которые он тщательно закрашивал краской для волос, пытаясь скрыть возрастные перемены. - Дженн, как вы себя чувствуете? - мистер Тёрнер отличался своей привычкой назвать меня на «Вы» и полной формой имени. - Волнительно… - я старалась унять стучащее сердце и сконцентрироваться на дороге - Очень волнительно. Джеймс улыбнулся и похлопал меня по плечу: - Все будет хорошо. Все наверняка оценят твою работу. Под конец мероприятия ты уже будешь отбиваться от навязчивых поклонников. Мы вместе посмеялись. Волнение потихоньку стало сходить на нет. Ведь если во мне так уверен мой учитель, то зачем мне переживать? Спустя несколько минут тишины я все-таки решила спросить: - Мистер Тёрнер? - мужчина повернулся в мою сторону, оторвавшись от рассмотрения городских ландшафтов за окном, - скажите… Почему вы выбрали именно мою работу для этой выставки? Она слишком… шикарная для меня, вам не кажется? Много других ребят из нашей студии написали гораздо более выдающиеся картины, например Мэри или Эд. Почему вы все же решили отдать предпочтение мне? Я смотрела на куратора полными непонимания глазами. Почему-то эта мысль появилась в моей голове только сейчас. Раньше я просто радовалась предоставленной возможности, не углубляясь в глубь решения своего учителя. Мистер Тёрнер снова отвернулся к окну и, помолчав пару секунд, ответил: - У вас иное видение мира, Джен. Работы моих других учеников, которых вы назвали, ординарные. - куратор снова повернулся ко мне, посмотрев прямо в глаза, отчего мне стало немного неловко, - Их работы… стандартные. Бытовые картины… Нет, я не говорю, что они плохие или неудачные, это будет слишком субъективно. Да, в технике и мастерстве они превзошли вас, но в глубине порыва и идеи… точно нет. Джен, вы выделяетесь на фоне остальных. Но не воспринимайте это как вершину своей карьеры. Вам есть куда стремится и не стоит останавливать на начальных достижениях. Но у вас есть талант и потенциал… Работайте дальше и, я уверен, что вы пойдёте далеко.       Этакие философские рассуждения куратора поставили меня в замешательство. С одной стороны было приятно услышать похвалу от уважаемого мной человека, с другой, я действительно понимала, что это не верх моих возможностей, а только начало. Впереди предстоит еще долгий путь, прежде чем я добьюсь настоящих высот. Если добьюсь. Эти мысли вселили в меня чувство уверенности, и коленки наконец перестали дрожать. - Спасибо, мистер Тёрнер, я буду стараться. - ответила я. - Я в вас верю, Джен. А сейчас я рекомендую вам расслабиться и насладиться мероприятием. - сообщил мне куратор, не отрываясь от пейзажей улицы. Оставшуюся часть пути мы провели в молчании, но оно не было неловким, ведь мы оба были погружены в свои мысли и готовились к встрече с посетителями.       Машина остановилась около музея. Это было старое здание 18 или 19 века с высокими белыми колоннами, большими панорамными окнами, белыми мраморными ступенями и массивными деревянными дверями. Водитель открыл нам двери, и мы вышли на улицу. Мистер Тёрнер пошёл вперёд, вежливо открыв мне дверь. Я благодарно кивнула и прошла внутрь. Мероприятие ещё не началось, но внутри музея кипела жизнь. Остальные художники уже приехали и ходили по залу, рассматривая работы, вокруг бегали официанты, приготавливаясь к посетителям и раскладывая угождения и напитки по подносам. Я почувствовала себя немного чужой, будто вторглась в чужой дом, но мистер Тёрнер, уверенно идущий впереди меня словно ограждал меня от окружающей суеты. Куратор мило здоровался с каждым художником, будто знал всех вокруг. Его уверенные рукопожатия и вежливая речь были для меня примером для подражания и я также, вслед за ним, знакомилась с молодыми (и не очень) талантами. Всю эту суматоху прервала моя картина, висевшая в конце зала. Как только я ее заметила, то медленно направилась к ней, не обращая внимания на другие работы. Мое произведение заманивало меня вглубь зала и будто сирена кричала мне, заставляя забыть про все остальное. Как только я подошла к картине, внутренняя гордость опалила мою грудь. Красивая работа в рамке на фоне белой стены и золотая табличка внизу: «Внутри» Джен Хилл       Я стояла и любовалась этим видом. Да, может до этого я придиралась к своей картине и искала в ней всякие недостатки, но сейчас, смотря на неё в выставочном зале, меня распирала гордость. Сегодня ее увидят и оценят многие художники. Я явно была горда собой и проделанной работой. - Неплохая картина, Джен Хилл. - произнёс мужской голос позади меня. Я осторожно обернулась и увидела там… Сэма?! Того мужчину с уличного концерта в начале сентября? Откуда он здесь взялся? Именно этот вопрос я и озвучила: - Что ты здесь делаешь, Сэм? Мужчина наклонил голову сначала в одну, потом в другую сторону, будто делал упражнение и непринужденно ответил: - Пришёл на выставку, а тут такой приятный сюрприз. - Его лицо озарила милая улыбка. Мне было сложно поверить, что он случайно пришёл на ту же самую выставку, где была вывешена моя картина, да ещё и до начала мероприятия. - Да ну, ты думаешь я поверю, что ты ни с того ни с сего решил заглянуть именно в этот музей и именно в этот день? Мой вопрос явно застал Сэма врасплох. Его глаза быстро забегали по по декорациям вокруг, после чего он громко выдохнул и ответил с легким смешком: - Ладно, ладно, я сдаюсь. Я пришёл, чтобы тебя увидеть. Ты мне ведь так и не дала тогда свой номер. Я вспомнила как тем осенним вечером просто покинула мужчину после знакомства, ничего не ответив на его просьбу дать свой номер телефона. Тогда меня это особо не волновало и я скоро забыла об этом таинственном незнакомце, так как полностью была погружена в работу над картиной. Я немного покраснела, опустив глаза вниз: - Есть листок и ручка? В глазах мужчины загорелся огонёк. Было видно, что он обрадовался моим намерением дать ему желанную информацию, но этот огонёк потух в ту же секунду, и лицо Сэма резко стало серьёзным. - Стой. У меня есть другая идея, - произнёс Сэм и тут же удалился, не успела я сказать и слова.       Он буквально испарился. Сначала я подумала, что он пошёл искать бумагу и ручку, но его не было уже больше пяти минут. Слишком странно. Однако мероприятие уже началось и мне пришлось отогнать от себя лишние мысли про Сэма и приготовиться к общению с гостями. Музей начала наполнять толпа людей: художники, критики, журналисты, все они заходили сквозь парадные двери, распределяясь по залам. Вокруг судорожно забегали официанты в красивой синей форме, предлагая гостям шампанское и закуски. Я стояла около своей картины, ища глазами мистера Тёрнера. Мой куратор тоже куда-то исчез. Но позже я заметила его в толпе гостей, как он болтал с какой-то девушкой (скорее всего журналистом. Этот вывод я сделала исходя из бейджа на ее груди и блокнота с ручкой в руках) и периодически посматривал на меня. Спустя какое-то время они оба подошли ко мне, радостно улыбаясь. Женщина первая протянула мне руку, представившись мисс Смит. Я была права, она журналист, которая пишет о молодых талантах. - Для меня такая честь познакомиться с вами, мисс Хилл, - быстро произнесла она. - Мистер Тёрнер так много рассказал о вас - как вы только пришли в студию, как представили ему свою первую работу, как… Казалось, она никогда не закончит. Столько подробностей о своём творческом пути я ещё никогда ни от кого не слышала. Эта девушка будто знала обо мне больше, чем сама я. Ее слова заставили меня засмущаться и потерять дар речи. - Спасибо большое. Мне правда приятно. - вставила я, когда журналистка на секунду замолчала. Мистер Тёрнер стоял рядом с ней, гордо выпятив грудь вперёд, явно наслаждаясь этим моментом. - Разрешите сфотографировать вас рядом с картиной? - боязливо спросила мисс Смит. Я удивленно согласилась, не наблюдая рядом с девушкой камеры или фотографа. Но мои сомнения быстро развеялись, когда та щелчком пальцев позвала мужчину с камерой. Видимо он был ее коллегой фотографом. Высокий, слегка полный мужчина в чёрной толстовке, явно выделявшийся на фоне остальных гостей в парадной одежде, медленно подошёл к нашей компании, сделал пару фотографий и снова отдалился, продолжив расхаживать по залам. - Ваша картина восхитительна! - никак не останавливалась журналистка. - Эти четкие линии, цвета… Это совершенно точно шедевр современного искусства! Я уже привыкла к комплиментам и ее быстрой речи, своевременно и четко отвечая на все ее вопросы, ответы на которые она молниеносно записывала в свой блокнот. Спустя это блиц интервью мисс Смит поблагодарила меня и направилась мучить другого художника, стоявшего недалеко от меня.       Гостей становилось все больше и больше. Все они ходили по залам, рассматривая картины и угощаясь шампанским и канапе. Мистер Тёрнер снова куда-то исчез, оставив меня наедине со страхом и уймой посетителей. Время тянулось медленно, и я мысленно думала о том, когда этот нервный ад закончится. Я чувствовала себя очень неловко, ведь, стоя рядом со своей картиной, будто сама была экспонатом музея, мимо которого проходили люди, которые оценивали и фотографировали. Иногда подходили другие журналисты и задавали стандартные вопросы по типу «Почему вы решили нарисовать именно то, что нарисовали?» или «Вы можете дать 3 совета начинающим художникам?». Ничего экстраординарного не было. В основном я просто стояла и ждала конца мероприятия, когда будет общая фотосессия и автограф-сессия. А вселенная словно услышала мои мольбы и время пошло быстрее. Следующие несколько часов я активно болтала с гостями и журналистами, отвечая на все вопросы и смеясь с нелепых шуток высших слоев общества.

8 вечера.

      Гостей немного поубавилось и помещение стало свободнее. Даже дышать стало легче. Остались лишь те преданные фанаты, которые хотели получить автограф своего кумира на открытке с его картиной. Мистер Тёрнер, который появился также неожиданно, как и пропал, пригласил меня на второй этаж, где фотограф уже ждёт всех художников для общей фотографии. Я до сих пор нормально не познакомилась ни с кем из коллег по профессии, поэтому общая фотосессия не придавала мне той семейной атмосферы. Я и ещё 10-15 художников стояли на фоне синего стенда, исписанного названием музея и приторно улыбалась. Позже эту фотографию поместят в газету и напишут статью про мероприятие. Может, опубликуют и какие-нибудь интервью со мной, но это лишь мечты…       Автограф-сессия проходила также на втором этаже. Для каждого художника заранее подготовили стол и стопку открыток с его картиной, чтобы гостям не пришлось заранее бегать и искать нужную фотокарточку. Удивительно, но на моем столе было под 100 открыток. Это было слишком много, учитывая, что оставшееся число гостей было явно меньше. Усевшись на стул, я ждала людей, чтобы покорно расписаться на открытках. Мистер Тёрнер стоял где-то в конце зала и снова беседовал с кем-то. Мужчина явно не был уставшим, а такие непринуждённые разговоры приносили ему только чистое удовольствие. К кому-то из других сидевших рядом художников уже начали подходить фанаты и дрожащими руками протягивали карточки, словно это был величайший момент в их жизни. Однако моя стол все также пустовал.       Спустя какое-то время все-таки подошли несколько человек, но их эмоции и разговоры были настолько безжизненными и сухими, будто их силой заставили подойти ко мне. Несмотря на это, я все равно улыбалась и красиво расписывалась на карточках. Я была слишком уставшей, чтобы переживать и обдумывать всю эту ситуацию. Меня уже клонило в сон. Слишком много нервничала сегодня, слишком много думала… все это было тяжелее физического труда, поэтому невидимые силы медленно затягивали меня в царство Морфея. Глаза потихоньку закрывались, а суматоха вокруг становилась все тише и тише. Я всеми силами старалась не вырубаться, насильно открывая глаза и тряся головой. Сначала это помогало. Но позже я все же сдалась, покорно прикрыв глаза. - Мисс Хилл, прошу за беспокойство… Можно ваш автограф? - красивый мужской голос привёл меня в себя. Я резко распахнула глаза и, не смотря на гостя, схватилась за ручку, тщательно пыталась скрыть, что ненадолго заснула. - Да да- конечно, секундочку… Выведя свою подпись на открытке с картиной я протянула ее мужчине, впервые взглянув на него. Карточка чуть не выпала у меня из рук, когда я увидела, кто стоял передо мной. - Сэм? Я думала ты ушёл… Сэм взял открытку, с улыбкой осматривая ее: - Ну как я мог уйти, так и не получив твой номер? Он снова улыбнулся, возвращая мне карточку, добавив: - Бумага и ручка, как вы просили, мисс Хилл. Я засмущалась. Он устроил весь этот спектакль, исчез на пол дня, чтобы красиво появиться в конце и все-таки взять мой номер. Да, не каждый додумается до такого. Я взяла карточку, случайно докоснувшись пальцами до его руки. От этого прикосновения по телу пробежал электрический заряд, заставивший меня покраснеть. Рядом со своей подписью я оставила номер телефона, тщательно обведя каждую цифру, и вернула открытку Сэму. Он благодарно посмотрел на меня и улыбнулся. Он смотрел мне прямо в глаза, что заставляло сердце биться с неуловимой скоростью. Я сначала пыталась сохранить зрительный контакт, но потом не выдержала и отвела взгляд на его шею. Тут я впервые заметила, что у него была татуировка. Чёрные птицы. Выглядело правда красиво, подстать его образу. Проследив зрачками очертания каждой птицы, словно сама глазами рисовала их, я вернулась к лицу Сэма. Все это время он продолжал смотреть на меня, не отводя взгляд. Я снова покраснела, а жар опалял мое лицо. - Кхм, - вернулся в реальность Сэм. - Не хочу, конечно, торопить события… Но может ты хочешь пойти со мной на свидание?