Когда двое сближались…

— С каких пор ты носишь боди?! — обвиняюще заявил Малфой, когда добрался до белья гриффиндорки и не смог, как он привык, украсть верхнюю часть оного. Грейнджер с вызовом вскинула всклокоченную гордую головку. — Малфой, ты фетишист? — щёки её пылали. — Зачем тебе моё бельё? — глаза горели праведным гневом. — Или ты сам его носить собираешься? — съязвила гриффиндорка. Но смутить его не удалось. — Оно на меня не налезло. И, да, я фетишист. И мой фетиш — твоя грудь, Гермиона. — Малфой нежно сжал вышеупомянутую грудь, провёл губами по её шее и куснул девичье ушко. — Ну, и всё остальное — тоже. — Драко наконец-то разобрался в сложной конструкции дамского белья. Ещё одно небольшое усилие и Грейнджер можно будет вытряхнуть из одежды, как устрицу из раковины. Только побрызгать лимонным соком и можно глотать. Гермиона действовала на него как афродизиак. — Надеюсь, — с некоторым беспокойством добавил он, — у тебя ещё есть лифчики? — Профессор Вектор! — воскликнула Гермиона, смотря куда-то ему за спину. Излишне доверчивый Малфой оглянулся. Но сзади никого не было. Гриффиндорка воспользовалась его замешательством, чтобы вырваться и удрать. Улыбнувшись, Малфой потянулся, как сытый кот. И, вальяжной походкой, направился к слизеринским подземельям. Никуда она от него не денется. Обладая глубокой эмоциональностью, Драко, не особо напрягаясь, мог влезать в эмоциональные глубины любого (подобное к подобному охотно прилепляется). Чем и пользовался без зазрения совести. Ему легко удавалось заметить слабость в виде тщательно скрываемого комплекса неполноценности, чтобы ударить точно в это место. Задевать Рона на предмет бедности его семьи (для Уизли это был больной вопрос). Издеваться над Гарри из-за его страха перед дементорами. Или над Невиллом, комплексующим по поводу своей неуклюжести. Но всё же Малфой не был Абсолютным Злом. Вызывая на себя гнев обиженных им людей, он, неосознанно, давал им возможность «выпустить пар», проработать свой комплекс. Например, не изобрази он дементора на третьем курсе, получился бы у Поттера Патронус? А вот достать Гермиону ему было сложно. Она, в отличие от своего очкастого друга, не воспринимала Малфоя как непосредственную угрозу. Драко мог досадить ей — да и то как-то по-детски — разве что, стащив её лифчик. Бюстгальтеров в её бельевом ящике действительно больше не было. Боди, бывшее на ней сейчас, единственное бельё, включающее выемки для грудных желёз, которое у неё осталось после общения с Малфоем (да, Гермиона, как дочка двух врачей, на полном серьёзе, думала анатомическими терминами). Бюст — такая особенность женской анатомии; до пятнадцати лет ты не обращаешь внимание на эту особенность, а потом — бац! — и она вырастает. Мешает, привлекает внимание. Иногда нежелательное. Но Малф… Драко... его прикосновения — Гермиона была вынуждена признать это — более чем приятны для неё. Почему? Чувства для мисс Грейнджер были плещущейся водицей в глубине колодца. Чтобы достать означенную жидкость и исследовать на предмет наличествующих в ней микроорганизмов и химических веществ, требовались — метафорически выражаясь — длинная верёвка и ведро, которых у Гермионы не было. Гриффиндорка напряженно размышляла, направляясь к библиотеке. Что же это за проклятие, которое заставляет её делать то, что она делает? Это точно не Империо. Девушка хорошо помнила ощущение от Непростительного заклятия, которым подвергал студентов на четвертом курсе лже-профессор Моуди. Задумавшись, Гермиона врезалась в кого-то, кто стремительно вылетел из-за угла, она ударилась головой и шлёпнулась на задницу. — Гарри! Её подслеповатый друг сидел на полу, потирая лоб (так Гарри даже Малфой не опускал!). Учебник Принца-полукровки валялся рядом. — И тебе приветик, — Поттер подобрал очки и потянулся за книгой. — Стоп! — Грейнджер выхватила у него книгу, лихорадочно листая к содержанию. — Что ты делаешь?! Гермиона, мы же проверяли, — возмутился Гарри. — Принц не опасен! Грозная подруга бросила на него предупреждающий взгляд. И храбрый гриффиндорец счел за благо заткнуться. Но ни подходящего зелья в оглавлении, ни рекомендаций Принца на сей счет на полях учебника, она не нашла. Вернув книгу обрадованному Поттеру (поспешившего спрятать книжечку от греха подальше), задумчиво уставилась перед собой. Это вполне может быть зелье. То, что она не нашла ничего в учебнике за шестой курс — ничего не значило. Когда Малфой имел обыкновение набрасываться на неё и вырывать сумасбродные обещания? — Гермиона, — Гарри осторожно прикоснулся к её руке. — Может, пойдём в нашу гостиную?

……………………... Не мудрено: на земле живут, Не в облаках витают. ……………………...