Игры судьбы

Уэнсдей проснулась лишь по звуку будильника. Резко села на своей постели, пытаясь понять, как в ней вообще оказалась. Было утро. Энид уже ушла, что казалось удивительным, ибо обычно та просыпалась по будильнику Уэнсдей и, опаздывая, быстро собиралась. Сейчас же… Девушка была одна, не считая Вещь, что явно дремал, лежа на подушке Энид. — Вещь, — вставая с места в том же, в чём была вечером, ткнула его, заставляя проснуться, — где Энид? — Ушла на тренировку, — продолжая внимательно смотреть на часть своей семьи, ждала дальнейших объяснений, — ты уснула, она вернула тебя на постель и мы досмотрели первый сезон. — Почему не разбудили? — получая лишь пожимание пальцев, вздохнула, отходя к месту, понимая, что вся комната слишком ярко пахнет Энид. Казалось, после каждого использования капель, чувствительность её носа становится ещё сильнее, — стоп. Она не спала? — получая «кивок», Аддамс хмурится и отходит на свою сторону комнаты, тут же хватая вещи и направляясь в ванную. Она приводит себя в порядок достаточно скоро, а уже почти у двери резко вспоминает, что пропустила приём лекарства перед сном, потому подходит к тумбе и, будто не отдавая себе отчёта, выпивает двойную дозу, тут же покачиваясь и впиваясь пальцами в спинку постели, зажимая второй рукой рот, чтобы не вернуть всё обратно. Видимо, на голодный желудок это было слишком, но она не позволит своей усталости влиять на её жизнь. Как и не позволит своему запаху распространяться по всему кампусу. Встретившись с Энид лишь после первого урока на перемене, сразу же заметила лёгкую бледность и круги под глазами, которые девушка явно утром прятала одним из своих тональных кремов. — О, Уэнсдей, — её глаза, однако же, спрятать было нечему, поэтому покраснение было заметно отчётливо, — как ты? — Почему не разбудила? — она злится, поэтому складывает руки на груди, щурясь и едва ли сдерживаясь, чтобы не сесть от плохого самочувствия. Видимо, столько часов сна оказались для неё слишком вредными. — О… Ну раз ты уснула, значит устала. Я подумала, тебе необходим отдых, — радуясь, что на неё не ругаются хотя бы за то, что Энид касалась Уэнсдей, она улыбнулась, поправляя свои волосы, — я сегодня чуть задержусь. Может, после того, как ты закончишь писать, мы начнём второй сезон? — Зачем? — она удивлена, что Энид действительно понравилось настолько, что та готова пренебречь своим временем в соцсетях и в блоге, лишь бы глянуть вместе второй сезон. — Потому что с тобой не так жутко и страшно. Это комплимент, — и, не давая девушке ещё что-либо сказать, с улыбкой уходит в сторону остальных одноклассников, направляясь на дальнейшие занятия. Уэнсдей лишь слегка вздыхает, также направляясь на уроки. Вскоре, оказавшись в комнате, она проверяет запасы, рассчитывая, когда лучше всего стоит пойти за добавкой. И, довольная, что хватит аж до выходных, берёт виолончель, уходя на улицу, где вновь отдаётся музыке. Заснув вчера рядом с Энид, она не чувствует себя уязвимой. А её попытка позаботиться даже не вызывает желания отомстить. Она недовольна. Поэтому пытается утонуть в музыке. С помощью Вещи, который нашёл для неё мелодию какой-то современной песни, название которой было… Интригующим. Начало, такое простое, позволило Уэнсдей провалиться в мысли, вдохнуть жизнь в мелодию, смысл которой она не знала, ибо Вещь смог найти даже без слов. За что она и благодарна. Музыка помогает ей концентрироваться. Уноситься куда-то далеко, где нет запаха Энид, где Уэнсдей не боится рядом с ней дышать, чтобы вновь не желать заключить в объятия, цепляясь так, будто эта девушка самое важное, что есть во всём мире. Она заканчивает спустя время, слыша аплодисменты со стороны входа. Энид явилась, стоило мыслям коснуться её личности хотя бы на секунду. Уэнсдей вдыхает пока ещё чистый воздух, оборачиваясь. — Не знала, что ты слушаешь подобное, — чуть покусывая губы, явно от волнения (как вообще выдержала стоять столько времени тихо), она улыбнулась Уэнсдей. — Привлекло название, — вставая с места, направляясь вместе с виолончелью в комнату, Уэнсдей спрятала инструмент в футляр, а после глянула на Энид, — что? — Там… Интересный клип. Хочешь глянуть? — приподнимая одну из бровей, Уэнсдей подошла к Энид, ожидая, когда та откроет видео либо на телефоне, либо на ноутбуке. И спустя время, когда Аддамс выдержала до самого конца, то перевела злобный взгляд на Вещь, что спрятался за Энид, мол «я не знал». — Любопытно. Я не знала, о чём там. — А играла так, будто знала, — вздыхая с лёгкой грустью, Энид не торопилась закрывать видео, глядя в экран, чем и заставила Уэнсдей остаться рядом, наблюдая за ней. — Что такое? Это выдуманная история. Хоть и имеющая место быть в любом уголке страны. — Теперь эта история меня коснулась, — вопросительно поднимая бровь, Уэнсдей продолжала внимательно буравить взглядом соседку, ожидая объяснений, — я альфа! И меня изгнали из стаи! Мол, им не нужно посмешище, — убирая телефон и всё же скрывая лицо в ладонях, Энид явно начала плакать. — Тогда собери свою личную стаю, — стараясь звучать ровно, не показывая своей взволнованности, Уэнсдей осталась рядом, пока Вещь, будто третья рука её самой, запрыгнул на плечо Энид, начиная гладить. — Ты чего? Как? От меня воняет для всех оборотней! — отрывая ладони с появившимися когтями на кончиках пальцев, смотрела на всё ещё сидевшую рядом Уэнсдей с удивлением и всей болью. От неё всё же отказались! Она испорченная! — Тогда собери бет. В принципе, у тебя уже есть стая. Вампир, горгона, русалка. — Сирена. Но это же другое… — будто только сейчас осознавая, что тут говорит Аддамс, шмыгнула носом, глядя на её спокойное лицо и, будто бы, перенимая это чувство. — Ещё и Вещь. Сразу за двоих, — видя, как рука сжала плечо девушки, вновь чуть вдохнула, стараясь сделать это ровно и незаметно. Вроде вышло. — За двоих? — иногда Синклер её удивляла. Такая умная, но глупила на банальных вещах. Прямо как Уэнсдей с чувствами. — Что объединяет Аддамсов? — Любовь к жестокости? — Энид протянула с улыбкой, зная заранее, что сказала неверную вещь, но всё равно не понимала. — Любопытно, правдиво, но не хватает запятой, — Уэнсдей встаёт с места, возвращается на свою сторону, вздыхая намного свободнее, да усаживаясь за машинку, — иди умойся. — А, — всё ещё не понимая, с душем была согласна, ибо весь макияж потёк и выглядела Энид сейчас явно не очень. Принимая помощь от Вещи, что протянул ей косметичку с уходовыми средствами, схватила полотенце и направилась в ванную. Где пахло той самой смородиной и чёртовым лимоном. Энид зависла, не сразу всё осознавая. Принюхалась, так и не закрыв дверь, и спустя минуту вышла. — Уэнсдей. В ванной кто-то был? — она, глядя с лёгким волнением на подругу, заметила, как желваки на чересчур бледном, как бумага, лице Аддамс стали ещё ярче. А потом та резко встала, сделала шаг в сторону от Энид, прижала руку к голове и начала падать. Девушка едва ли успела поймать её, видя, что из носа Аддамс пошла кровь. — Уэнсдей?!