Чернилами по коже

      Когда Даби вчера увидел сообщение от Шото с такими жалобными «забери меня, пожалуйста» — его прошибло холодным потом. Он сорвался с места, вылетая из дома буквально за минуту, даже не утруждая себя в том, чтобы нормально одеться.       Он и так переживал за брата с этой сомнительной затеей с татуировкой. Не потому, что был против, господи, да он сам забит на полтела, а потому, что знал, каков бывает Энджи в гневе. Даби не находил себе места, когда Шото ушёл от него. Шигараки тогда над ним подтрунивал, но Даби практически не обращал на это внимания, занятый своими мыслями.       И не зря ведь переживал! Даби помнил, как бежал до салона, игнорируя холод, который вонзился в кожу мелкими иголками. А потом увидел Шото, всего словно помятого, сжавшегося, в одной лишь толстовке… побитого. Даби тогда ощутил такой всплеск гнева, какого не чувствовал очень давно. Красная пелена просто перекрыла ему глаза, он был готов хоть прямо тогда сорваться с места и набить морду Энджи, потому что он просто не смел делать такого! Не с его Шото! Даби лютой ненавистью ненавидел этого мудака. И он бы правда поехал, но его Шото, его милый добрый брат с его тихим «не надо» резко остудили весь жар и оставили лишь беспокойство. Шото так дрожал в его руках, а эти наполненные слезами гетерохромные глазки навсегда останутся в памяти Даби. С того момента он зарёкся, что сделает всё возможное, лишь бы не видеть этого вновь. Его Шото заслуживал только слёз наслаждения.       Когда уже дома Даби увидел кровь на покусанных губах, то его обдало холодом. Видеть страдания милого отото было невыносимо. Даби не знал, что ему делать. В нём бурлил гнев и раздражение, а Шото с его растерянным лицом требовал защиты. Ему нужна была поддержка. И Даби не нашёл идеи лучше, как просто перевести всё в шутку. По крайней мере этот способ помогал выжить ему все эти годы. Шото и правда немного повеселел. Даби восхищался тем, как это совсем ещё молодой парень старался держать свои эмоции в узде. Он ещё и сам вероятно не знал, какую работу проделывал. Но ведь не каждый взрослый так умел, что уж говорить про подростка с его бушующими гормонами. Шото рассказывал о том, что произошло дома с невозмутимым лицом, и даже голос его не дрогнул. А Даби так и хотелось в тот момент прижать брата к себе, но он сдержался. Его сердце прошибла фраза «прямо как ты». От этого захотелось буквально расцеловать этого котёнка. Он так отчаянно нуждался в поддержке, в кумире, на которого можно равняться, и крепкому плечу, на которое можно опереться.       Даби планировал сделать всё, чтобы у Шото это было.       И вот они второй день уже вместе. Делят одну кровать и одно одеяло. Даби ещё вчера мучился полночи от этой мысли, но Шото был таким блядски уставшим, что, казалось, ничего не замечал и просто отрубился, едва его голова коснулась подушки. Даби любовался его спокойным лицом всё это время.       А вот сегодня младший братишка видимо оценил тот факт, что они двое лежат меньше, чем в метре друг от друга. Даби уверенно делал вид, что спит, но слышал каждый шорох и нервное дыхание, чувствовал, как напряжено тело рядом. Это почему-то веселило, но Даби ничего не делал до тех пор, пока Шото действительно не стал напрягать своей нервозностью. У него что, шило в жопе? А уж когда этот паршивец начал стягивать с него одеяло, Даби наконец не выдержал:       — Ну серьёзно? — со вздохом спросил он, а потом добавил, чтобы обосновать свои действия, — достал вертеться.       И с таким удовольствием притянул к себе горячее тело, что Даби пробила дрожь, которую он всеми силами старался игнорировать. Это была совершенно не та ситуация, когда было бы уместно возбуждение. Шото был стройным и гибким, но ещё таким по юношески мягким в некоторых местах, особенно в заднице, что так не кстати упёрлась Даби в пах. Жар начинал гулять по телу мелкими толчками, словно дразня: «смотри, Даби, он у тебя в руках, нежный и податливый, нужно только надавить и он будет твоим». Даби едва не рычал от этих мыслей, но ничего не мог с собой поделать, ненавязчиво прижимая брата к себе. Его голый затылок маячил перед носом, а мятный запах шампуня теперь был у них общим на двоих. Это пьянило.       Казалось, что Шото уже наконец собрался уснуть, но потом его было расслабившееся тело снова напряглось, чуть двигаясь. Потом стройная нога проехалась по ноге Даби, задевая чувствительные волоски, пуская дрожь по телу. Даби ощутил, как заинтересованно дрогнул член в трусах. Вот же блять! Шото же будто продолжал пытку, снова копошась, обхватил руку Даби и спрятал её под одеяло, прижимая к своей голой груди. Даби сглотнул, его глаза давно были уже открыты. Он старался контролировать своё дыхание. Кожа под пальцами была невыносимо нежной и гладкой. По ней так и хотелось провести, спуститься ниже, сорвать стон…       Да блять!       Шото выгнулся дугой в его руках, упираясь своей невероятной задницей прямо в подающий жизнь член.       — Шото! — рыкнул Даби несколько испуганно, немного отстраняясь, — хорош ворочаться.       — Я просто укладываюсь удобнее, — прозвучал невинный ответ, что выбил из Даби голос.       Вот так он может хрипло говорить, когда чувствует себя пристыженно. Ну это же мечта! Такой открытый, чисто извиняющийся голос, почти просящий. Даби чувствует, как член начинает твердеть. Ну блять, пожалуйста, ну не сейчас!       Шото видимо неосознанно решил поиздеваться над ним, потому что неожиданно завертелся ещё активнее, проворно изгибаясь, подворачивая под себя одеяло, мельтеша макушкой перед самым носом Даби, притираясь кожей о кожу и упираясь удивительно упругой задницей непозволительно близко. А потом он с тихим мычанием толкнулся назад и тут же вперёд, ощутимо проезжаясь по уже полностью вставшему члену.       Даби неконтролируемо застонал. Блядство!       Шото испуганно замер, Даби потерял несколько ударов сердца, не зная, что ему делать.       — У тебя… встал на меня? — неверящим голосом спросил Шото.       Даби хотелось истерично засмеять. А на что это, чёрт возьми, похоже? Даби резко отстранился, на всякий случай откатываясь подальше, потому что его ебаная совесть сейчас нагло шептала ему подтвердить слова брата и прижать к кровати, чтобы не мог выбраться. Даби мотнул головой и сел на кровати.        — Встало у меня на красивого парня в моей кровати, который крутит задницей в опасной близости от моего члена, — как можно более правдоподобно соврал Даби, матеря реакцию собственного организма, — я в душ, — добавил он, поднимаясь.       — Зачем? — тут же послышался смущённый вопрос.       — Подрочить, — хмыкнул Даби, поражённый наивностью Шото.       Он быстрым шагом скрылся в ванной, замыкая за собой дверь, а потом упёрся горящим лбом в деревянную поверхность, зажимая зубами нижнюю губу.       — Бля-я-ять, — тихо протянул он, — это полный пиздец.       Теперь у его брата появились подозрения, что Даби его хочет. Шутка в том, что это не подозрения. И что с этим делать — не понятно. Да, Даби и так уже в край охерел, он отпускал пошлые намёки чаще, чем такое вообще позволенно, так ещё и не удержался сегодня, приложив ладонью брату по крепким ягодицам. В плотных трусах те выглядели чертовски возбуждающе. Младший и сам не догадывался о своей привлекательности.       Даби залез в душ и включил воду, оставляя руку на переключателе. Сначала он просто хотел врубить холодную воду, чтобы смыть с себя все мысли и возбуждение, как засомневался в этом. Он не виделся с Кейго уже больше двух недель, а тело требовало разрядки. Так почему бы не…       — К чёрту, — рыкнул Даби и обхватил свой член ладонью.       Из головы сразу вышибло все мысли, он прикусил губу, стараясь воскресить в мыслях их последний раз с Таками. Как тот жарко стонал под ним, шепча его имя и подмахивая бёдрами, пока Даби сжимал их с такой силой, что там потом остались чёткие следы от пальцев.       Но едва Даби прикрыл глаза, стараясь сконцентрироваться на этом образе, как широкая чисто мужская фигура его постоянного любовника маревом растворилась в мыслях, а вместо неё появилась хрупкая, вытянутая фигура подростка, его молочные бёдра и шальной взгляд гетерохромных глаз из-под двухцветной чёлки. Даби прошибло волной мурашек, и он крепче обхватил член, жмурясь до цветных кругов перед глазами. Он послал к чёрту всю свою нравственность — всё равно никогда не придерживался её, и представил, как он мог бы заставить своего младшего брата стонать.       Даби представил, как бы покрыл поцелуями его шею, покрывая девственную кожу укусами и засосами, как мог бы брать Шото медленно лицом к лицу, сцеловывая стоны, или же наоборот, поставить его раком, заставляя выгнуть идеальную спину, чтобы трахать его в бешенном темпе сзади. А Шото бы шептал своими невозможными губами его имя. И обязательно Тойя — не Даби. Тойя-нии-сан.       Даби застонал, толкаясь в свою руку, практически наяву слыша этот просящий низкий голос.       Как Шото мог бы молить дать ему кончить, сам напрашиваясь на член, пока Даби бы его вылизывал такого сладкого и доступного. Даби бы исследовал его тело с таким упорством, какого нет ни у одного исследователя в его работе. Даби бы заставил брата забыть обо всём, кроме крепкого члена в заднице.       Ох, как много Даби хотел сделать…       Ещё больше хотелось увидеть Шото на коленях в покорной позе, обхватывающего член своими губами, сосущего, смотрящего своими невыносимыми глазами прямо в душу.       Даби резче задвигал рукой, ощущая, как сердце заходится в бешенном ритме. Картинка перед глазами была такая яркая, а осознание, что Шото сейчас лежит в его кровати практически голый и думает, блять, думает о том, что у Даби стоит.       Это было выше его сил. Даби вцепился зубами себе в руку, заглушая стон наслаждения, что вырвался из него вместе с ошеломительным оргазмом. Сперма брызнула на стенку душевой, а потом исчезла вместе с водой.       Даби несколько минут просто стоял, смотря перед собой. Не то чтобы он первый раз сейчас дрочил на брата, но ему казалось, что он смог от этого избавится. Как оказалось — нет.       Только вот сейчас не было никакого желания себя за это ненавидеть и пытаться забыть. Сейчас Даби хотел Шото. И он этого добьётся так, что Шото не будет против. Даби уже ловил его полные любви взгляды, почему-то казалось, что брат пока сам не понимает, что тоже хочет, что все его, казалось бы, невинные желания прикоснуться, обнять, прижаться — это не просто братские чувства. Даби бы ни за что не полез со своими грязными желаниями, если бы не видел пока ещё неосознанной тяги в ответ.       Даби не будет плохим братом — он будет очень, очень хорошим.       Шото сам осознает, что хочет его. А Даби всегда будет рядом.