Ким

После признания становится легче. Прямо сильно легче, и оба выдыхают. Беседа начинает выстраиваться, и крутится спортзал-работа-велосипед-блог-клиенты-спортзал. — Твой последний пост с тренировкой просто убийственный! Джин качает головой, отпивает из стакана чуть-чуть виски, морщится и ставит обратно. Намджун незаметно выбирает другой напиток, послабее и немного слаще, заказывает. — Послушай, а чем ещё ты зарабатываешь, кроме блога? — внезапная смена темы. — Ты будешь смеяться. — Почему это? — Я пишу. Я пишу лирику для исполнителей, и статьи для музыкальных и искусствоведческих журналов. — Ого... — у Джина от восхищения глаза блестят, и рот приоткрыт, а Намджуну приходится прикусить щеку изнутри, чтобы не думать про вкус чужих губ. Наваждение никуда не делось, он рассматривает vis-a-vis как произведение искусства, чтобы запомнить: прямой нос, высокий лоб, пухлые губы, очень точную, красивую линию челюсти и аккуратные уши, длинную шею и настолько широкие плечи, что хочется измерить. Но это то, что отмечается невольно всеми, кто видит его каждый день, а сейчас он говорит, и нервничает, и еще ест, а потому отмечаются такие детали, которые хочется никому не показывать — как он отставляет палец, когда держит приборы, как закатывает глаза, когда рассказывает что-то бесячее, как громко хохочет, изо всех сил стараясь прикрывать рот ладонью, как от души пьет, смакуя, и наслаждаясь этим вслух, но как-то очень деликатно. Подмечает какие-то свои штуки: морщинку на лбу, то, как ложится ткань футболки, мысленно фотографирует мелькающую в вырезе ключицу, запоминает тень от очков. — А ты? Чем занимаешься ты? — Намджун берет бокал, медленно потягивает виски: набирает в рот и немного греет, чтобы алкоголь покалывал десны и язык, потом глотает и млеет от ощущения жжения по горлу. На самом деле это очень противоречивый момент, и он терпеть его не может в алкоголе, когда по горлу жжет теплом до самого желудка, и в первые мгновения сдерживаешь тошноту. Официант принес коктейль для удивленного Джина, и тот смотрит напротив, подняв бровь, Намджун улыбается: — Я заметил, как ты морщишься, когда пьешь крепкое. Зачем мучиться? Попробуй. Это один из моих любимых лонгов, вдруг тебе понравится? У Джина колотится сердце. Настолько, что он растерян. Ему хочется поговорить с Юри, ему хочется убежать, ему до чертиков хочется остаться. Мысленно он уже живет вместе с этим парнем, мысленно он уже все прожил, весь вечер от начала до конца, проиграл все сценарии, от смущенного рукопожатия до жаркого поцелуя в конце, и даже чуть-чуть позволил себе подумать, что, может быть, подняться к нему. Или к Наму. Кто кого провожает сегодня? Тот, кто пригласил? Нет. Это все очень небезопасно. Юри. Потому что точно поймет... Джину нравится. Лонг нравится, блогер этот нравится. Вообще, у него до кучи еще ощущение, что он куда-то в кино попал. Или параллельную вселенную, потому что не может быть же вот так вот просто! Да еще и с признаниями... Джину страшно. Вот вечер закончится, и?... Что тогда? Впрочем, все это идет тревожным фоном, который перекрывается разговорами про работу, семью, спорт. У обоих масса смешных и не особенно историй, и не хочется заканчивать разговор, совершенно. — Послушай, совершенно не хочется заканчивать вечер, но я понимаю, что уже чертовски поздно. Как ты? — Намджун вроде бы, младший, но перехватил инициативу. — Может, пройдемся? Хотя бы немного. — О!.. — Джин думает целую минуту. — Пожалуй, нет. Ох, боже, не огорчайся так! Я просто очень устал. — Он слегка смеется, тепло и тихонько, и берет Намджуна за руку, большим пальцем гладит ладонь. — Это же не последняя наша встреча, верно? Намджун, расстроенный было, сияет: — Верно. Я уже придумал, что будет дальше! Джин снова тихонько смеется, и вызывает официанта, чтобы расплатиться. — Намджун-ще, это был лучший вечер за очень долгое уже время. Спасибо тебе. Может быть, мы пройдемся до парковки такси? — Джин-ще, что правда то правда — вечер лучший. Да, давай, я как раз не успел пока вызвать убер. Джин прикладывает карточку, чтобы расплатиться, и направляется к выходу. У самой двери, глядя в отражение, он понимает, что они оделись, как пара; его щеки слегка краснеют, но нельзя не отметить, как потрясающе это смотрится. Пока они медленно идут к паркингу, Намджун мысли пытается успокоить, утрясти как-то и чтобы они не скакали, как блохи.. Или вши? Кто там скачет. Блохи, точно. Джин что-то спрашивает, и Намджун запинается за свою же ногу, он изо всех сил старается удержаться на ногах, мелькает мысль "Твою мать, решит, что я напился!!", и в этот момент Джин подхватывает его за талию, сбоку, и оказывается на убийственном расстоянии: расстоянии поцелуя. "Интересно, если я сейчас просто вытяну язык изо рта, я дотянусь до его щеки? Боже, я неисправимый идиот..." Джин легко целует его в висок. На мгновение зависает, и со словами "Прости. Не задавай сейчас вопросов, не дави, давай спишемся, м?" — как-то стремительно бросается к машине, вытягивая руку и издавая довольно резкий громкий свист. Все, что успевает Намджун — скользнуть взглядом по силуэту и хватать воздух.