Рув и Сарвенте наоборот

***

Сарвенте оказалась настолько хорошей хозяйкой своего дома и настоящей подругой, что не только полюбила, но и приютила меня. Честно говоря, я скучал по дому, по родителям, по церкви, по всем нашим церковным обычиям и всему, чему нас учили, но я хотел оставаться со Сарвенте хоть на все праздники. Девушка могла бы меня выгнать, потому что когда она пила, всё вокруг боялись её, а когда пьяна, так вообще не подходили к ней, но Сарвенте так обыкновенно по-доброму ко мне относилась, как будто я для неё желанный гость, а, возможно, даже что-то больше. Как уже было сказано ранее, Сарв приняла меня в свою жизнь, и я завёл свою новую любовь, или, как говорят нормальные люди, начал жизнь с чистого листа. Мы с ней неплохо общались, с ней можно было поговорить по душам о чём угодно и меня удивлял тот факт, что Сарвенте никогда не перебивала меня во время моих разговоров и я сам не очень сильно перебивал её, поскольку уважал её также, как любил.

***

Сарвенте всегда знала меру пищи и воды, поэтому я никогда не жрал много и просто оставлял ей еду. Она сидела и ела за мной; у нас были общие вкусы, как я давно заметил и Сарвенте не могла ругать меня, что я долго ем, несмотря на свой громкий голос. Один раз Сарвенте спросила меня: — Рув, я тебе нравлюсь? — Да, - ответил я. - Ты мне нравишься, но я думаю, будет ли эта любовь вечной. - Ты, Рув, можешь думать обо мне только плохое, - ответила она, - но я никогда не допущу, чтобы ты ревел и голодал. Ясно? - Ясно, - сказал я. - Но алкоголь... - Я постараюсь пить реже, - сказала Сарвенте. - А если ты захочешь, я могу бросить пить хоть прямо сейчас. Пойду, взям и брошу. Тогда мы будем вместе хоть целый день, проведём только ты и я. Мне нравилась жизнь Сарв, она была роскошнее, чем можно было представить, ну лучше, чем у меня. Я никогда бы не подумал, что такая девица ради какого-то простого монаха полюбит трезвую жизнь и начнёт меняться в лучшую сторону. Особенно наши встречи часто происходили за столом, в обед. Сарвенте обязательно что-нибудь попросит, а я ей дам. Только минус её был в том, что она не очень любила сладкое. Поэтому я делал Сарвенте чай без сахара и она была довольна им. Пусть он немного недоваренный и не вкусный оказался. Сарвенте всегда хвалила мою еду и чай. Единственное, что меня смущало - откуда у неё могут дать деньги, если она пьёт и не работает. Я не задавал Сарвенте таких вопросов, потому что боялся потерять её. Однако когда я ей признался в этом, она, как не странно, не обиделась и сказала: — Ничего, Рув, я понимаю. Эти деньги я беру за счёт детей, которых я сама и обеспечиваю и пропивала... — За счёт детей? - удивился я. - У тебя есть дети? — Нет, это чужие дети, - сказала Сарвенте, - но они зовут меня мамой и... Мне нужна твоя помощь. Помоги, пожалуйста. Хотя... Прости... Я забыла, что ты простой монах. А я алкоголичка. У нас ни детей, ни любви не будет, пусть мы и любим друг друга. Счастливого будущего нифига не будет... _ Не переживай, Сарвенте, - сказал я. - Мы поможем тем детям, но сначала поможем тебе бросить пить. Ты точно ради детей и меня готова бросить пить алкоголь? — Я готова на всё, Рув, - сказала она. Мы с ней поговорили насчёт того, чтобы Сарвенте рассказала мне про тех детей, которым нужна помощь. Она рассказывала о них всё и я понял, что это соседские дети сироты. — Ладно, мы поможем им, - в очередной раз сказал я.