Дельфиновые будни Алины

Огромное множество тёмных и ужасающих своей жуткой аурой закаулков, неисчисляемое количество, заросших мхом подвалов, самые неприглядные пабы, дешёвые забегаловки и гей-клубы... Алина, казалось, пронюхала каждую хрущёвку, каждую трещину в асфальте этого серого города. Каждая розовая волосинка, каждая знакомая родинка, едва ли уловимый аромат похожего парфюма и перед глазами Алины сразу же всплывал силуэт её дорогого Барталомео. Она по-тихоньку теряла светлую надежду найти его. Поиски не давали абсолютно никаких результатов. В холодном поту, с сумасшедшим блеском в глазах и лошадином пульсом, Ночная Нимфа тяжело передвигала свои исхудавшие ноги, а тонны обвисшей кожи с трудом волочились в след за этим нечто. Она уже не знала, куда шла, да и куда следует идти тоже. Единственное, чего ей хотелось сейчас - это зарыться в объятия своего любимого. Алине казалось, что конца у дороги нет, прямо как и у конца её страданий. Внезапно, как гром среди ясного неба, она услышала едва ли уловимый свист, с трудом доносившийся до её грязных и полных серы ушей. Вслед за этим, она почувствовала резкую боль в верхнем правом углу спины, что называлось, по её мнению, "правой спиной квадратного круга", да, она называла это именно так, ведь очень плохо знала строение человека. Алина, с ужасом от происходящего вытаращила глаза и смотрела будто бы сквозь пространство. Она болезненно вздрогнула и обессиленно ойкнула. — Ха-ха, смотрите, этому страшному монстру кажется больно! - послышался язвительный детский голосок. Алина со скрежетом в шейных позвонках, медленно и с противным хрустом повернула голову назад, смотря на своих обидчиков красными от гнева и слёз глазами. Это была лишь маленькая кучка детей, но даже не смотря на это, Алинино тело предательски затряслось, а на глаза накатывала новая волна слёз. — Жирная свинья! - хором прокричали они, особо не задумываясь над смыслом оскорбления. В лицо Алины прилетел песок, дети озорно хохотали, пока Ночная Нимфа беззащитно прикрывалась руками. Её тело так и парализовало от страха. — Нет, нет! Только не снова.. - хриплым и слабым от безнадёжности голосом промямлила она. Эта ситуация заставила вспомнить о её далёком и несчастном детстве, проведённом в детском доме, когда она была ещё более беззащитным ребёнком, чем сейчас. — Жирная ты свинья! Опять съела нашу еду! Это была не твоя порция, мерзкое ничтожество! Теперь Педро останется голодным! Быстро пошла и извинилась перед ним, свинья! А то ночевать сегодня будешь не в чулане, а на улице! И тебя там сожрут грязные и голодные бомжи! - угрожающим тоном неистово орала на неё Светлана Викторовна. Алина в свою очередь, низко опустив голову, покорно выслушивала эту гневную тираду, лившуюся из уст её строгой воспитательницы, скорее больше напинавшую диктатора. Холодный пот градом лился по её лбу. Она не знала, кто такой Педро и как его найти, но то, что она определённо съела чужую порцию, - она понимала точно. — "Если я не найду сейчас Педро и не извинюсь перед ним, то Светлана Викторовна побьёт меня и выставит ночевать на улицу.." - от этих мыслей она хотела рыдать, но понимала, что это только усугубило бы её положение. Она так надеялась на то, что пропажу одной несчастной тарелки супа никто не заметит, но похоже удача, как и во многие другие дни, была не на её стороне. Судорожно и лихорадочно, она искала глазами хоть кого-то. Она чувствовала прожигающий взгляд Светланы Викторовны прямо у себя на затылке и это ещё больше подгоняло её к действиям. Девочка неразборчиво подбежала к первому попавшемуся на глаза мальчику. Глаза того округлились от испуга и он невольно попятился назад. Алину совсем не смутило это, ведь она уже давно привыкла, что каждый увидевший её человек, пугается и старается как можно скорее дистанцироваться. Да и в любом случае, всё, что она сейчас хотела - это быть помилованной и прощённой своей воспитательницей. Она очень долго не могла выдавить из себя и слова. В её горле будто бы встал ком, а глаза предательски мокли. Она чувствовала себя маленьким одиноким и никому не нужным котёнком, а Светлана Викторовна представала в её глазах большой и злой псиной, готовой разорвать её в пух и прах, навсегда стерев с лица земли. Наконец она набралась достаточно смелости и смогла выдать целый поток, несвязных между собой слов, который вскоре только сильнее усугубит текущее положение: — П-педро... Я.. Я съела твою порцию и мне... Мне очень жаль.. Я.. Мне.. Прости меня, Педро! - девочка встала на колени и начала лихорадочно расцеловывать его ноги. - Я сделала это случайно! Прости меня, я правда свинья, я правда ничтожная! - и тут волна слёз окончательно накрыла её, не в силах больше сдерживаться, она в голосину зарыдала. Алина с надеждой подняла свой изнемождённый взгляд на него и так и замерла в ожидании ответа. Мальчик, перед которым она и устроила весь этот цирк, больше не смотрел на неё с испугом, а даже наоборот - на его лице засияла надменная ухмылка. — Тупица, меня зовут не Педро, а Антон! Ну, ты и глупая! Ха-ха-ха! - залился он смехом, глядя на неё сверху вниз. И тут до Алины наконец дошло, какую невероятную глупость она сотворила. Теперь она выглядела ещё большей дурой в глазах своих сверстников и вновь ощущала себя посмешищем. Быстрый поток её мыслей вдруг внезапно прервался пинком прямо в лицо, - это был усмехающийся над ней Антон, уже в край начавший переходить все границы. От этого неожиданного действия, Алина не удержалась и с грохотом упала на спину. Тонкая струйка крови стремительно потекла из её носа. Боль пришла не сразу, а лишь через несколько секунд. И тут её взгляд встретился с надменным взглядом Светланы Викторовны, стоящей где-то в стороне и наблюдавшей за всем зрелищем. — "Кажется, она видит, что они обижают меня.. Светлана Викторовна справедливая, хоть и строгая, она сейчас обязательно поругает их. Так ведь?.." - думала она и с надеждой продолжала смотреть в её глаза, но ничего так и не произошло. Воспитательница лишь прикрыла лицо рукой и поспешила удалиться из столовой по своим, якобы, делам. А у Алины тем временем рухнуло целое представление о честном и добром мире. Она настолько разочаровалась, что ей уже не было никакого дела до своей провинности и до грядущего наказания. Из оцепенения её вновь вывел Антон. Кажется, ему ещё не надоело издеваться над бедной девочкой и самоутверждаться в глазах других за её счёт. — Ха-ха! Алина, ты такая забавная! Если бы ты не была такой тупой и жирной, я, может быть, с тобой и подружился! - язвительно проголосил он. Его слова больно ударили по и так расшатанной психике Алины. — "Но.. Но я ведь не тупая! Это не правда.. Зачем Антон врёт? Или не врёт..?" - последний вопрос накрепко засел в её голове. За всем этим спектаклем наблюдало ещё какое-то количество человек и по их лицам с уверенностью можно было сказать, что это зрелище доставляло им удовольствие. Их забавляло то, как ловко и умело Антон унижает бедную Алину. Внезапно девочка почувствовала, как что-то больно прилетело ей в бок, это заставило её болезненно дёрнуться и ухватиться рукой за ушибленное место. Алина даже не поинтересовалась, что же было брошено в неё. Она настолько устала от всех этих унижений, что у неё не оставалось никаких сил - ни моральных, ни физических. — Смотрите, кажется этой монстрихе больно! - выкрикнул кто-то из толпы детей. Сразу после этой фразы какая-то девочка начала воодушевлённо выкрикивать: — Жирная свинья! Жирная свинья! - и это тут же подхватили все остальные ребята. Вся столовая в миг напонилась криками. "Жирная свинья!" - только и слышала девочка со всех сторон. Алина не могла выдержать этого, она безнадёжно закрывала уши руками, но кажется, будто это совсем не имело никакого смысла. Она всё равно слышала весь этот шквал из детских голосов, хоть и не могла сказать, кому именно принадлежит каждый из них. Алина вообще не знала ни имён, ни фамилий тех, с кем проживала уже долгое время, ведь из-за постоянных дел у неё совсем не оставалось времени на общение с ними. Её всё время то заставляли драить посуду, то мыть полы, а пару раз её даже заставили сменить перегоревшую лампочку, правда, закончилось это тем, что в маленькую девочку проникла порция элетрического тока. А в моменты, когда у неё всё же выискивалась свободная минутка, её запирали в пыльном и тёмном чулане, ибо "нехуй без дела шлындать", как говорила Оксана Владимировна - вторая воспитательница в её детском доме. Иногда ей позволяли выйти и пообщаться с ребятами, но все её попытки найти общий язык со всеми, заканчивались бесчисленными унижениями и оскорблениями в её адрес. И лишь с одной девочкой у неё получилось образовать крепкую связь. Именно её голос прямо сейчас выбивался из общей толпы, острым лезвием полоснувший по её сердцу. Это был голос Дашеньки... — Кажется оно уснуло.. - задумчиво пролепетал детский голосок. На самом же деле Алина вовсе не спала и даже не пыталась сделать вид. Нахлынувшие воспоминания настолько отрезвили её разум, что она бы не смогла уснуть даже при сильнейшем желании. — Монстр, проснись! Монстр, очнись! - дети продолжали весело резвиться и бегать вокруг неё. А Алине было вовсе не весело. Гнев очень быстро заполнял её по нарастающей. Ночная Нимфа больше не могла себя контролировать. Злость на Светлану Викторовну, на всех ребят, на этого неизвестного Педро и самое главное - на Антона постепенно заполняла её. "Тупой, тупой, тупой Антон! Как же я его ненавижу! Мог хотя бы подыграть мне в тот злосчастный день! Я так хотела бы убить его и вытрести наружу все его прогнившие кишки!" - Алина не сдержалась и злобно прорычала. Какой-то ребёнок насмешливо поддразнивал её: — Монстр проснулся! Смотрите, монстр не спит! Ха-ха! - он даже не подозревал какую угрозу из себя мог представлять этот "монстр". Алину так и трясло от переполняющей её ненависти. Желание отомстить, казалось овладело ей полностью. Ночная Нимфа уже не обращала внимания на все их возгласы, глубоко погружаясь в собственные мысли. Но в один миг, казалось, будто в её сознании что-то переменилось, взгляд стал безумным и хищным. Резким рывком Алина набросилась на беззащитного маленького мальчика, который так яро и решительно обзывал её ранее. Он даже не успел понять происходящего и как-то отреогировать. Она чувствовала как его тело забилось в судорогах в её пасти, но быстро перестало двигаться, давай возможность Алине пережеватРаз - и детская жизнь в миг оборвалась. Мальчишка даже и пискнуть не успел, как оказался зверски прожёванным, а затем и проглоченным этой тварью. Послышался громкий хруст костей, противный звук раздирания и пережёвывания плоти. Во время сей "трапезы" Алина громко чавкала, как самая настоящая свинья, кой она и являлась. Вся её морда была в крови и ошмётках человеческого мяса. Другие дети, с диким ужасом, застывшим на их лицах, изо всех сил рванули кто куда - лишь бы не быть съеденными. Душераздирающие вопли доносились со всех сторон и Алину это, как никогда взбесило и заводило. Гнев напрочь завладел её и без того, пошатнувшимся разумом. Казалось, что в её глазах отражался не солнечный свет, а языки огненного пламени. Самый последний мальчик, находившийся ближе всех к ней, не успел вовремя среагировать и попался на глаза этой безжалостной твари. — Это же Антон! Да, это он! Очень похож! Тот же цвет волос, тот же цвет глаз! Точно такая же футболка с динозарвами! Он совсем не изменился за эти года.. Я наконец-то смогу отомстить ему! - совсем рассвирипев, прорычала она. — Что?! - только и успел пискнуть он перед тем, как быть схваченным её цепкими и острыми когтями. Да, за время её скитаний по городу, её ногти достигли колоссальных размеров, напоминая скорее когти дикого зверя. Она и раньше не особо их стригла, но хотя бы иногда сгрызала от стресса. Сейчас же у Алины совсем не оставалось на это времени, ведь она тратила его на поиски своего пламенного Бартоломео. Найти любимого для неё было важнее даже собственного внешнего вида. Сейчас её "обидчик" находился прямо в её лапах. Власть над беззащитным и невинным ребёнком как никогда возбуждала Алину. Когти, подобно острым лезвиям, крепко впивались в его хрупкое тельце, доставляя уйму боли. Мальчик уже перестал пытаться вырваться, так как каждое лишнее движение приносило ещё больше боли. Всё, что ему оставалось, это только со страхом в широко распахнутых глазах, наблюдать за своей мучительницей. — Знаешь..знаешь, сколько ночей я не спала из-за тебя?! В моих фанатизиях ты столько раз умирал, что.. - и тут речь Алины внезапно прерывается нескончаемым ором напуганного мальчика. — Отпусти меня, чудище! Пожалуйста, прости меня! Прости, прости, прости! - паника охватила ребёнка в миг, а на глазах выступили слёзы. — Извиняться уже поздно, Антон. - железобетонно отчеканила Ночная Нимфа. - Ты должен быть наказан! В моих страданиях виноват только ты! - она яростно полоснула его по ноге, с лёгкостью разрывая мягкие ткани. Из полученной раны моментально хлынула кровь. Порез был не таким уж и глубоким, но рана была достаточно длинной, практически во всю его маленькую детскую голень. Он в свою очередь неистово задрыгал ногой, пытаясь отбиться от разъярённого нечта и при этом дико кричал от пронзающей его боли. Слёзы катились ручьём по его красным щекам. Его силы по-тихоньку иссякали, горло болело и голос охрип от несканчаемых криков, будто Алина высасывала его жизненную энергию. Он уже оставил попытки вырваться из её цепких "объятий", лишь слёзы нескончаемым потоком лились из его раскрасневшихся глаз, которые были широко распахнуты и стеклянно смотрели в пространство впереди, даже как будто бы сквозь саму Алину. Будто он видел что-то недоступное взору остальных людей. Он не мог даже думать в этот момент о чём либо, он лишь тупо продолжал смотреть. Алина тяжело пыхтела и сопела, пока тащила маленькое тельце беззащитного ребёнка в подвал. "Антон" чувствовал холодный пол под собой и невольно поёжился от холода, но ему уже было всё равно. Кажется, маленький мальчик смирился со своей участью. Он чувствовал, как его голова больно билась об мелкие камни и неровный бетонный пол. От натуги лицо Алины приобрело багровый оттенок. Ей стоило больших усилий не разорвать свою жертву в клочья, прежде чем начать такую сладкую для неё и мучительную для мальчика пытку. Да, именно пытку. Алина хотела заставить чувствовать "Антона" всю ту боль, что пришлось пережить ей, всю беспомощность и безнадёжность своего положения. Как хорошо, что Светланы Викторовны больше нет рядом. Больше никто и ничто ей не помешает провернуть свой коварный план мести. Тело бедного мальчика, находившегося в лапах этого монстра, лишь болезненно дрожало, а его разорванная футболка от когтей Алины, начала пропитываться его собственной кровью. До помутневшего сознания мальчика начала по-тихоньку доходить вся бедственность своего положения. Он уже давно не умолял о пощаде и не пытался что-либо сделать. Он не понимал, зачем Алина разрывает его штаны и с яростью стаскивает с него трусы, но одно он понимал точно - с ним происходит что-то очень неправильное и страшное. Он находился в ловушке и не знал, есть ли из неё какой-либо выход. Перед глазами "Антона" стояла туманная пелена, а в ушах звон. — Антон, ты знаешь как надо мной измывались в детстве?! Я видела твоё лицо, ты тоже был среди них.. Ты знаешь, как мне было больно там, в чулане?! - бормотала она с такой бешенной скоростью, что так называемый "Антон", едва ли улавливал суть, но постепенно начал терять нить повествования. — Ну и чего ты молчишь?! - теперь её бесило его смиренное молчание. Кажется биполярное расстройство опять дало о себе знать. - Извиняйся передо мной, ничтожество! - надменно нависая над мальчиком, грозно прорычала она. "Антон" продолжал бездействовать и лишь с ужасом смотрел перед собой. Зрачки судорожно бегали по пространству. Мальчик то открывал, то закрывал рот, как рыба, не в силах выдавить из себя и слова, - настолько его сковал страх. Но вдруг внезапно он всё же выкрикнул то, за что поплатится в скором времени: — Не Антон!! Я Дима! Дима! Дима! Я не знаю никакого Анто.. - Алина оборвала его, не дав договорить. — Мне мерзко слушать твою ложь! Как же ты меня бесишь! - проорала она и нервно ухватилась за бутылку из под водки. - Я так зла! Как же я хотела бы напиться! Прямо сейчас! Антон, у тебя есть деньги?! Только не говори, что нет! Да конечно же у тебя ничего нет, нищеброд! У тебя даже член маленький! Ну, ничего, анальной девственности у тебя тоже скоро не будет! Дима не понимал, о чём она городит, но будто нутром чувствовал, что вот-вот произойдёт что-то ужасное. — Эх, был бы у меня мой любимый старый хуй, я бы тебя так отодрала! Но как же, как же мне теперь то это сделать?! - раздосадованно завопила она и посмотрела на потолок, будто взывая к Иисусу. - Ах, мой милый Ломео, ты настолько усложнил мне жизнь... А я ведь мазохистка.. - послышался истерический смешок. Этот мерзкий пронзающий смех так и резал по ушам. Параллельно с этим у Алины то и дело выплёскивалась кровь изо рта, разлетаясь в разные стороны, в то время как толстая кишка мальчика, которого она доселе съела, благополучно болталась из её пасти. Её глаза светились безумным блеском, а жёлтые зубы и набухшие от влаги деревянные протезы, перепачканные кровью, невероятно жутко и меозко дополнили эту картину. И вот, лишь одно мгновение и "Антон" почувствовал режущую боль внизу. Он уже не управлял своим телом и не мог с ним совладать. Он начал бешено дрыгать своими маленькими худыми ножками, пытаясь пятиться назад, и яро орал от распирающей боли. Да, прямо между ног Димы расположилась громадная, безобразная и до жути волосатая рука Алины, которая грубо пропихивала бутылку в анальное отверстие. Стеклянное горлышко с трудом входило и с каждым новым толчком будто резало плоть изнутри. Грубо проталкивая бутылку всё дальше и дальше, Алина будто выбивала весь воздух из лёгких мальчика. Затуманеный слезами взгляд Димы то и дело бегал по величественной фигуре своей насильницы, но её устрашающая и до боли искренняя улыбка, казалось, пугала его больше чем всё происходящее вместе взятое. Ей определённо доставляло неимоверное удовольствие наблюдать за отчаяньем своей жертвы. Усмехнувшись и окинув "Антона" хитрым взглядом, она, кажется что-то задумала и на минутку остановившись, резко вытащила бутылку из его ануса. Мальчик было подумал, что его мучениям пришёл конец, но тут же выгнулся в спине от новой порции боли. Бутылка проталкивалась рукой Алины всё дальше и дальше, пока не вошла полностью внутрь. Дима уже даже не мог кричать, воздух застрял где-то в горле и не собирался выходить. Мышцы сковало болезненным спазмом, что доставляло ещё больше мучений. Алина жадно впивалась в него своими довольными глазами и поглаживала его по бедру. Из-за большого напряжения стекло сначала немного треснуло, а затем и вовсе лопнуло... Из глаз мальчика будто полетели искры и у него наконец получилось в последний раз закричать от боли, срывая голос. Из анального отверстия тут же полилась кровь, стекло больно впивалось в стенки кишечника. — Упс! Кажется она всё таки лопнула. - Задумчиво пролепетала Алина. У "Антона" уже не было сил даже брыкаться и сопротивляться. Глаза были наполовину прикрыты, последнее, что он заметил перед тем как навсегда их закрыть, была окрававленная рука Алины. Чья это была кровь, он не знал, да и не хотел знать, - ему было всё равно. Он лишь с нетерпением ждал прекращения своих страданий. В его голове творился настоящий хаос, кажется, он уже привык к несканчаемой боли и смирился со своей участью. Определённо - это был конец. У маленького Димы вся жизнь была ещё впереди, но угораздилось же ему повстречать на своём пути этого бесчувственного монстра, разрушевшего в пух и прах его светлое будущее. Даже если бы он выжил, его детская психика и так была бы покалечена на всю оставшуюся жизнь. Алина настолько увлеклась процессом, что и не замечала как тепло постепенно покидает бездыханное тело мальчика. Её и не смутило то, что он совершенно не двигался и не хрипел, как обычно. Она не замечала ничего вокруг себя, одержимая лишь животной потребностью. В такие моменты все человеческие качества притуплялись, оставалась лишь жажда крови. — Ну, что, Антоша, ты наконец-то понял, как надо себя вести. - довольным голосом, чуть ли не мурча, пробормотала она. - Я знала, что мои методы всегда работают на ура. Алина наконец соизволила поднять взгляд на свою жертву и тут в её взгляде промелькнуло любопытство. К ней дошло внезапное озарение - "Антон" мёртв. Ночной Нимфе никогда ещё не доводилось работать с трупами маленьких детей. — Ох, как жаль, что всё закончилось так быстро. Я не успела вдоволь насладиться твоими пытками. - разочарованно промолвила она чистым голосом, раздающимся эхом по всему помещению. Её руки были перепачканы липкой детской кровью, а держала она в них осколок от лопнувшей внутри мальчика бутылки и нервно то сжимала его, то разжимала в своей лохматой лапе. Нимфа не знала, чем теперь себя занять и безумно жалела, что так быстро лишила жизни бедного ребёнка. Вдруг её пустой взгляд вновь просиял, завидя пухлые и слегка побледневшие губы пятилетнего на вид мальчика. Острое желание поцеловать его, спровоцировало обильное слюноотделение, будто Алина смотрела на аппетитное блюдо, а не на мёртвое тело. Она осторожно приблизилась к его лицу и медленно наклонилась к этим манящим губам. — Какие длинные реснички... У меня тоже когда-то были такие же. Только вот по своей глупости я их и лишилась... Хмм.. Мне как раз нужны новые перед встречей с любимым. Тебе, Антон, они больше не понадобятся, я одолжу их у тебя. - В тот момент, как она говорила всё это, её рука уже успела приблизиться к его манящим глазам. Своими липкими и грязными руками она принялась выщипывать одну за одной его ангельские ресницы. Ночной Нимфе очень хотелось видеть от него какую-либо реакцию, но увы, "Антон" был мёртв, что как никогда раздражало её и поэтому она с озверением выдрала бедному мальчику целое веко, оголяя его пустые, ничего не выражающие глаза, которые постепенно заливались кровью из новополученной раны. — Как жаль, что я больше не услышу твои жалобные мольбы о помощи и отчаянные крики... - сказала она поникшим голосом. Алина восхищённо окинула взглядом всё, что она сотворила с этим, некогда весёлым и беззаботным мальчишкой. Ещё пару часов назад он беззаботно бегал по улице со своими друзьями, но теперь его телу суждено гнить в этом мокром, холодном и тёмном подвале, а затем и вовсе быть съеденным здешними подвальными крысами. — Ну, что ж, ещё одна месть свершилась. Наконец-то я восстановила справедливость в этом мире. - довольным голосом пролепетала она.