(Не) Правильно.

Проваленная встреча, которая изначально должна была принести только пользу, оставила после себя неприятный осадок. Мысли Зеленского периодически возвращались к своей неудаче, где все воспринималось более остро из-за собственной чрезмерной самокритичности. "В чем я допустил ошибку?" Думая об этом, мужчина винил свою неопытность, недостаточные знания в экономике, которая была основой политики Макрона, пренебрежение формальностями и конечно, излишнюю доверчивость. Казалось бы, жизнь уже давно научила тому, что не всем людям можно доверять, но иногда такие оплошности все же случались. Возможно, если бы он не потерял бдительность, то может не сказал бы каких-то глупостей и итог встречи получился бы совсем другой. "Или ты просто переоценил свое обаяние" Очень хотелось сделать вывод, чтобы в будущем такие неудачи не повторялись. Иначе нет смысла вообще это начинать. Все усложняло то, что не было однозначного понимания, почему же президент Франции так резко поменял свое отношение к нему. А может дело не в ошибке, а француз с самого начала пытался втереться в доверие, только чтобы навязать свою позицию. Если так, то это абсолютно не удалось. Несмотря на неприятные эмоции, сомнений насчет принятого решения больше не стало. "Как бы кто не старался этого добиться." Наоборот, теперь он даже больше был уверен в своей позиции — природное упрямство давало о себе знать. 31 марта 2019. Елисейский дворец. День, когда будут объявлены результаты первого тура выборов. Момент, который может или приблизить безумный поворот в жизни Зеленского, или же навсегда его перечеркнуть. — Monsieur le Président, nous avons les résultats des élections en Ukraine. Сухо оповестил помощник президента Франции, который сидел за своим рабочим столом и скрупулезно перебирал документы. От услышанной фразы его лицо приобрело еще более сосредоточенный и слегка недовольный вид. — J'ai peur de deviner les résultats. Эммануэль взял лист бумаги, где на первой же строчке мужчину встретило подтверждение его опасений. Volodymyr Zelensky — 30,24% И почти шесть миллионов голосов. В два раза больше, чем у ближайшего соперника. Даже слишком хорошо для человека без политического опыта. Но, недостаточно хорошо, чтобы избежать второго тура. Не испытав особого удивления, Макрон только недовольно покачал головой, откладывая лист бумаги в сторону. Все вышло так, как он и ожидал. Попытка повлиять на Зеленского и заставить его отменить участие в выборах предсказуемо провалилась, а надежда на проигрыш во втором туре была слишком мала, чтобы делать на нее какие-то ставки. "Vous faites une grosse erreur." Спустя две недели. Повторное приглашение в Париж стало неожиданностью для Владимира еще больше, чем в прошлый раз. Он даже не имел возможности отказаться, хотя совершенно не понимал, как теперь общаться с президентом Франции. "И какой в этом уже смысл?" Вид из окна машины навевал воспоминания и если в прошлый раз путь в Елисейский дворец вызывал в основном положительные эмоции: предвкушение чего-то нового и интересного, ассоциации с красивыми фильмами, то в этот раз не было ничего из перечисленного. Только ощущение бесперспективности предстоящего мероприятия и ожидание какой-то подставы. Нет, пейзажи за окном были все также прекрасны, дворец все таким же величественным, только вот настроение уже не то. "Сказка закончилась, так и не начавшись." Машины остановились у ворот и Макрон безэмоционально наблюдал за людьми, которые один за другим выходили из машины. В этот раз Зеленский приехал не один, с ним были основные члены команды и охрана. Все, как и положено на встречах подобного уровня. Незнакомые лица, которые не представляли для президента особого интереса. Тот, кто представлял интерес, вышел в последнюю очередь. На Владимире был надет темный костюм, белая рубашка и галстук. Классический официальный вид, который не производил должного серьезного впечатления из-за все той же хаотичности в действиях и слишком живой мимики мужчины. "Vous êtes différent de tout le monde, même maintenant." Приближаясь к хозяину дворца, украинец смотрел в камеры журналистов, на лестницу за его спиной, себе под ноги. Куда угодно, только не ему в глаза. Не хотелось снова почувствовать на себе этот холодный взгляд свысока, который только в очередной раз напомнит о собственной неудаче. Возможно, это было иррациональное ощущение, но чувства людей не всегда поддаются логике. Протянутую руку француза пожать пришлось как минимум потому, что это входило в правила этикета, которые необходимо соблюдать независимо от желания. Но даже в этот момент мужчина отвернул голову к журналистам, избегая лишнего контакта. Только поворачиваясь обратно, он заметил, что Макрон смотрит на него совсем не холодно, ослепляя всех присутствующих белоснежной улыбкой. Официальная часть встречи длилась всего пол часа и за это время Зеленскому почти не приходилось говорить, слушая вполне продуктивные диалоги между своими украинскими коллегами и французами. За что он был весьма благодарен ситуации и всем присутствующим. Единственное, что напрягало, это пристальные взгляды президента, который сидел напротив и снова упорно делал вид, что не испытывает никакой неприязни к своему гостю. "Какой все-таки лицемер." Ситуация не изменилась и во время прощального рукопожатия, когда все встали из-за стола и мысленно Владимир был уже где-то в аэропорту, на пути домой. Оставалось сделать всего лишь пару фото для прессы, когда Макрон крепко сжал чужую руку, позируя на камеры, не отпуская мужчину даже тогда, когда вспышки прекратились. — We need to talk in private. Сказал он тихо, наклоняясь чуть вперед, чтобы услышал только один человек и украинец инстинктивно дернулся назад, ощущая вторжение в свое личное пространство. "Est-ce que je t'effraie?" "Ну что еще вам нужно?" — We already talked last time. — You misunderstood the situation. Подчеркнуто доброжелательным голосом сказал француз, с притворным участием смотря в глаза собеседника. "Это еще и я неправильно что-то воспринял." Было очень неприятно чувствовать, что тебя держат за идиота. Еще более неприятным было, не иметь возможности об этом сказать. "Будь сдержанным, это ж дипломатия, ты же должен производить хорошее впечатление..." Всплыли в голове наставления от более опытных членов команды. Зеленский раздраженно выдернул ладонь из чужого захвата, но спорить не стал, молча проходя за хозяином дворца вперед через длинные коридоры украшенные светлыми панелями и золотыми узорами. Мимо массивных дверей, ручки которых больше напоминали произведения искусства. Яркий свет давали огромные хрустальные люстры, отражение которых можно было найти прямо под своими ногами в идеально отполированном паркете. Мужчины шли молча, каждый думая о чем-то своем, тишину нарушал только стук шагов, раздающийся эхом по всему пространству. Эммануэль понимал, что прошлая встреча закончилась не самым красивым образом. Обида гостя считывалась невооруженным глазом, по крайней мере, для Макрона и сейчас придется это исправлять. Конечно, он думал об этом не впервые, вопрос был только в том, какие слова будет лучше подобрать. "Mais alors cela semblait la décision la plus correcte." Владимир просто шел с надеждой, что все закончится как можно быстрее. Непонимание и отсутствие контроля над ситуацией напрягало. "Куда мы идем? Для чего? Зачем я вообще за ним пошел?" Мужчина заранее готовился к худшему, не имея больше ни одной причины доверять Макрону. Каким бы наивным от природы не был человек, если он не дурак, то с первого раза все поймет. — Vladimir, do you want something to drink? Как и в прошлый раз, гостеприимно предложил Эммануэль, останавливаясь в той же самой комнате с голубыми стульями и старинной фреской на стене. На столе уже была расставлена посуда, словно намекая, что отказа тут никто не ждет. "Ну я ж не лох какой-то, второй раз в тот же сценарий..." Действия президента выглядели подозрительно. Владимир посмотрел на чужое лицо, отметил спокойную улыбку и расслабленную позу, поражаясь тому, как можно так убедительно играть. Даже у него перед камерами так не всегда получалось. А он ведь актер. Как ни старайся, но где-то все равно проявятся настоящие эмоции, которые не всегда удается скрыть. — You missed your acting talent Mr. Macron. — Do you think so? I remember our last conversation here, you then said that I look like a prince from a fairy tale. "Опять эта улыбка..." — I was deceived by your beautiful appearance. You are much more like an immortal Koshchei. He also lived in the castle and liked to count money. — Koshchei? — с явным трудом и сильным акцентом повторил француз, — I don't know who it is. — It does not matter. — Зеленский устало выдохнул, все-таки присаживаясь за стол, — Why did you bring me here? Эммануэль сделал несколько шагов по комнате, останавливаясь возле стола, за которым, прямо напротив сидел гость. Но сам он садиться не стал, продолжая стоять оперевшись руками на спинку стула. Теперь его взгляд еще больше был направлен сверху вниз. Невербальный сигнал доминирования, что создавало впечатление, будто он чувствует себя хозяином не только дома, но и всей ситуации. — Do you remember what I told you last time? — You talked about a lot of things. What exactly? — The world of politics is cruel. "Опять... Он точно считает меня идиотом." Владимир только закатил глаза, уже подготавливаясь к очередному сложному разговору, где ему придется только сидеть, слушать и пытаться сохранить ту самую "дипломатичность". — You can't trust anyone here, your allies can turn out to be enemies at any moment. You will be manipulated, lie, try to ruin your plans. — Yes, I already understood that... Трудно было не догадаться, о чем именно говорил Владимир, на кого именно он намекал. На что Макрон только усмехнулся, продолжая невозмутимо смотреть сверху вниз. — You are angry. — Living people experience emotions, — глупо было отрицать очевидное, — Not everyone is like you. Президент выдержал небольшую паузу, внимательнее присматриваясь к реакции собеседника, отмечая все изменения и приходя к неожиданным для себя выводам. — Are you angry at me or at yourself? Вкрадчиво поинтересовался француз и от его взгляда не укрылось, как напрягся Зеленский после вопроса, который, видимо, попал в цель. — Do you want to play psychologist? — I want to hear the answer to the question. Эммануэль думал, что говорит достаточно мягко, но это прозвучало так, будто он снова давит на собеседника. Тяжелый, буквально пробирающийся под кожу взгляд только усиливал дискомфорт и Владимир честно пытался быть дипломатичным, вести себя так, как и подобает воспитанному человеку. Но такое отношение к себе терпеть было все сложнее, болезненное желание справедливости кричало о том, что происходит что-то неправильное. Нужно защищать свои права, кто бы их не нарушал, даже если этот кто-то президент другой страны. — Enough! — мужчина резко встал и от этого движения стол слегка затрясся, — Maybe I don't have the status of president yet, like you do. Or maybe it won't happen, — зрительный контакт теперь почти не прерывался, ледяное спокойствие голубых глаз сталкивалось с жарким пламенем в карих, — You will be very pleased, as we already understood, — он активно жестикулировал и больше даже не пытался скрыть своих эмоций, — But, first of all, I am human. And I ask you to show respect to yourself, as to any normal person. Макрон абсолютно спокойно, даже с легкой улыбкой слушал громкие возмущения украинца, в который раз удивляясь такой прямоте и непосредственности его поведения. Сложно было бы представить политика, даже имеющего статус президента, который бы позволял себе подобное, тем более, в его доме. Да и француз просто не стал бы терпеть такое поведение от кого-то другого. Заметив паузу, мужчина собрался ответить и уже приоткрыл рот... — Not now! — быстро прервал его собеседник, подкрепив свои слова резким жестом руки, — And you are not the owner of the whole political game to decide who has the right to be in it and who is not! К концу своего яркого монолога мужчина эмоционально ткнул пальцем в стол. Сильнее, чем сам того ожидал. И совсем не заметил, как высокий бокал, стоящий совсем близко покачнулся в сторону, а после и вовсе упал, разбиваясь о твердое дерево. Хрустальные осколки вмиг рассыпались по гладкой поверхности стола. Очередное неосторожное движение руки и резкая, отрезвляющая боль затмила собой все остальное. Это случилось слишком быстро, слишком неожиданно. В ушах зашумело от резкого перепада давления и все эмоции с лица Владимира были стерты гримасой боли. Он закусил губу, пытаясь сфокусировать взгляд, в неком ступоре смотря на свою ладонь, на красные капли, которые словно в замедленной съемке падали на стол, покрывая собой блестящие осколки. "Как вообще так вышло?" Мужчина просто пытался осознать случившееся и это длилось всего несколько секунд, но ощущение времени было искажено. И он совсем не заметил, как Макрон оказался слишком близко. "Tu veux te défendre, mais tu ne fais que te faire plus mal..." Эммануэль взял его запястье, другой рукой осторожно вытирая кровь и оборачивая рану небольшим платком. Прижимая мягкую ткань так, чтобы остановить кровь. — Vladimir, — тихо позвал президент, выдергивая мужчину из ступора, — How are you? Украинец изумленно посмотрел на президента, который двумя руками держал его ладонь, зажимая рану слишком заботливо, как для человека испытывающего к нему неприязнь. Боль действительно подействовала отрезвляюще, злость больше не ощущалась, оставив за собой только ощущение усталости. — Normally, — на автомате сказал он, — Such a stupid situation... — на выдохе произнес мужчина покачав головой, с сожалением смотря на паркет, по которому растекались крупные капли крови. — The glass just could not resist your pressure. Легкое чувство стыда за свою несдержанность дало о себе знать. Так часто бывает, когда на эмоциях не можешь вовремя остановиться, а после остается только извиняться. "Наверное, не нужно было так себя вести." — Sorry Mr. Macron. For a glass, and for everything that I said. — Everything is fine. Эммануэль улыбнулся, слегка проглаживая пальцами тыльную сторону ладони гостя, успокаивая и отвлекая от боли. Тепло чужих рук ощущалось приятно и Владимир даже на мгновение прикрыл глаза. — I even liked your impromptu, — француз сделал паузу и Зеленский беззвучно засмеялся, представляя, как это выглядело со стороны, — I'm sure your opponent will be surprised at the debate. В этот момент улыбка сошла с лица мужчины, напоминая о причине, которая и привела к такому развитию событий. И о том, что вся эта забота наверняка не от резко проснувшегося сострадания. А он, видимо, снова потерял бдительность... — I thought you wanted him to win. Эммануэль уловил перемену настроения собеседника и почувствовал, как тот попытался забрать руку, но только создал лишнее трение пореза, от которого болезненно поморщился. — Don't move, I don't want to hurt you. — Let go of my hand, — неуверенно попросил мужчина, — It's too much. — The bleeding hasn't stopped yet, — в подтверждение своих слов, он на секунду убрал платок, осматривая рану, — Let's sit down, so it's more convenient to talk. Так и не отпустив чужую руку, Эммануэль повел Владимира к небольшому дивану, на котором было комфортно сидеть вдвоем. Тут действительно удобнее, но еще таким образом француз выигрывал время для обдумывания правильного ответа на вопрос. — What I said last time is only partly true. — Which part is true? — украинец внимательно посмотрел на лицо собеседника, — The one where I don't deserve to be president? Or the one where you imitate the courtesy by pouring wine for me to sway me to the "right" decision? "Je suis désolé de t'avoir offensé." — Vladimir, you see me as an enemy in vain... — I see you as a manipulator Mr. Macron, — тут же поправил украинец. Эммануэль усмехнулся, даже не пытаясь отрицать того, что часть правды в этом обвинении есть. Но сути это не меняет, важно было объяснить свою позицию так, чтобы собеседник понял все правильно. — Where you aspire, your enemy will definitely not be me. "Хотел бы я в это верить." — And who then? — I'm afraid that everyone else. — Okay... — Макрон видел, как зарождаются сомнения в глазах собеседника, — But then why don't you want me to win? — Because I don't want to see you crushed by a cruel machine called politics. Зеленский совсем не ожидал такого ответа и на какое-то время завис, скептично присматриваясь к лицу напротив, пытаясь понять, говорит ли мужчина правду. — Think I can't do it? — Thinking about the price you'll pay. Эммануэль чуть сильнее сжал руками чужую ладонь. Не больно, скорее даже приятно, как будто демонстрируя поддержку и желание защитить. Здравый смысл кричал Владимиру, что в политике нельзя доверять никому, а уж тем более, тому, кто уже один раз обманул твои ожидания. Но интуиция была с ним не согласна, а ей мужчина привык доверять. Так, терзаясь сомнениями, он просто молча сидел, попеременно переводя взгляд с лица собеседника на когда-то светлый платок, который теперь был полностью в крови. Чуть позже, на вопрос от украинского журналиста о встрече с президентом Франции, Владимир ответит. — Я побачив перед собою справжнього лідера...