Две жизни - одна судьба

У Риты - Шивы не было прошлого. Его мать не носила его под сердцем, зачав в любви, не страдала от рождения, не кормила своим молоком. Он даже не помнил себя ребёнком и догадывался, что скорее всего, им ему не удалось побывать. Перед его изумленным взором, едва он открыл глаза, простиралась величественная вершина Кайласа, обитель бога Шивы, разрушителя мира. Всё вокруг замерло в величественном предвкушении- Нандин, вакхана Шивы молитвенно сложил ладони, не спуская восхищенного взгляда с своего бога. Сам Разрушитель мира взирал на свое творение с удовлетворённым покоем, и вселеннская мудрость плескалась в его голубых глазах. Воплощение бога смиренно ждал указаний, понимая, что был создан как один из многих ликов бога для поддержания порядка на земле. Ему поручил Шива владеть Тамас - Виталой , и смиренно приняв эту благодать, Рита - Шива спустился в свое тёмное царство, лишь изредка снисходя на людей. Ради забавы, Он наблюдал становление мира, как люди, из невежественных и диких превращались в изящные статуи, сбрасывая свои звериные шкуры ; рождение великих империй и их падение происходили пред его глазами ;кровопролитные войны за земли, строительство современных городов, победа науки над страхом пред религиями. Когда ему наскучивала эта безцельная толпа, вечный юноша спускался в свое царство Тамас Виталу. Сюда никогда не проникал свет и лучи солнца не освящали проклятое царство Махадева. Неприкаянные души, ждущие нового рождения бесцельно бродили по сумрачным улицам Тамас, покуда их ипостаси - страшные бхуты, таились в тёмных ущелиях пещер. Обычно эти мерзкопакостные сущности обитали на кладбищах, пируя почившими людьми (но и не брезгуя свежей тёплой кровью), но бывало, и возвращались на свою исконную родину. И это было не удивительно. Они входили в свиту самого Шивы, и оттого безпрекословно подчинялись и Рите - Махадеву. Возвращаясь в Тамас Виталу, посланник Шивы благополучно предавал себя аскезе и мог находится в ней тысячилетиями, покуда его господин Махадев не нуждался в своём аватаре. И на сей раз, пережив не одну сотню лет в блаженном неведении, он был разбужен Нандином, что передал ему приказ бога богов явится на Кайлас. Не смея испытывать терпение своего господина , Рита - Шива тотчас же переместился на священную гору, молитвенно сложив ладони пред всечитающим взором великого Дэва. . Шива восседал на каменном троне, небрежно держа в крепкой руке внушительного вида трезубец. Полубог знал, что нет спасения от этого грозного оружия, ибо само его предназначение - нести смерть. Тело верховного бога было облачено в тигриную шкуру, а волосы, небрежно собранные в высокий пучок, украшал полумесяц. Весь облик Махадева внушал трепетный ужас и бесконечный страх перед его могуществом. Дэвы, не смея поднять на него своих глаз, терпеливо ждали, и даже своенравный Индра дэв, чье себялюбие порой играло с ним в дурные шутки, не смел нарушать благодатную тишину. Рита - Шива не смело поднял взор , страшась увидеть третий сияющий глаз Махадева. Это означало бы лишь одно - священный огонь бога разрушителя испепелил бы его в ту же минуту. Однако Шива был равнодушен и на его лице, перепачканом пеплом сжигаемых тел, не промелькнули ни досада, ни радость. Рядом с мужем, вся сияющая в непревзойденной красоте, сидела матушка Дурга, так глубоко почитаемая и любимая всеми. Она изучала кроткость и смирение, женственность и великую силу Шакти, как нельзя лучше дополняя разрушительную природу своего Махадева. Её ласково называли Гаури за её чистоту, однако все помнили, как Парвати, дочь гор, будучи в ипостасе чёрной богини Кали убила двух великих демонов братьев Шумбху и Нишумбху, навек покончив с их злодеяниями одним взмахом скримитара. - твоя аскеза закончена - наконец негромко начал Махадев свою речь, и Рейтан, молитвенно сложив ладони, опустил голову в поклоне, выражая благодарность, - Главы двух почитаемых в Индии семей - Дубеи и Басу, поклялись обручить своих детей, взяв в свидетели саму Дургу, мою Гаури. Парвати приняла их клятву , наделив своим благословением, однако люди изменчивы и порой даже не понимают, к каким последствиям приводят их необдуманные решения. Две семьи не смогли слиться в один род, и благословение Гаури оказалось для них пустым звуком... Люди стали слишком самонадеяны, - лицо Махадева исказила печаль, - они слепо пожирают то, что им дают боги, забывая нести за это благодарность. Они совсем забыли о помощи друг другу, о чистоте мыслей и молитв,; для них стал пустым зов родной крови. Близится Кали юга - время разрушения этого мира... Но Парвати, , всегда была великодушна к людям, и потому ты исполнишь её просьбу. Парвати, сияя любовью и покорностью к мужу, заговорила : - Ты знаешь, воплощение Махадева, великую и разрушительную силу клятвы? Те люди нарушили данное им обещание на моем алтаре, тем самым оскорбив меня, вашу Дэви. Они получили моё благословение на брак, однако затем забыли это... Но я милостива к их дитя... Амала Басу, должна будет умереть, как и её мать, молодой и цветущей, если эта клятва будет забыта, однако я ежедневно слышу её молитвы ко мне. Девушка почитает меня, словно родную мать, со слезами и благодарностью просит у меня защиты для себя и своего брата. Я не могу оставить свою преданную и потому ты должен будешь сопровождать её до тех пор, покуда её судьба - сын из рода Дубеев, не придёт за ней. Рейтан склонился перед госпожой Кайласа и по разрешению Махадева покинул их жилище. Он был немного огорчён - все же поручение матушки смутило его. Быть сопровождающим человеку - есть ли что либо унизительнее? Помнится, на заре становления времен, он наблюдал, как рождаются новые миры и как бесследно умирают старые ; он направлял людей, превращая их из животных в разумных созданий; он разрушал государства лишь по одному жесту Махадева.. Какая же постыдная теперь у него миссия! Однако воспоминание о всепожирающем огне Шивы несколько уменьшил благородный гнев Рейтана. Он должен помнить, что существует лишь по великой милости бога разрушителя и одна неверная мысль или поступок могут обернутся для него настоящим исчезновением. Рейтан немало изумился, разглядывая современный мир. Уходя в долгую аскезу, он помнил его совершенно иным. Цари, облаченые в золото, бесконечные войны за земли, множество лжебожков, чьи статуи были красны от пролитой на них жертвенной крови... Сейчас же распри остались лишь на отдельных землях, а люди, погруженные в работу, скорее напоминали муравьёв.. Не сказать, что изменения растроили полу бога - он быстро освоился, прикупив пару современных гаджетов и модную одежду. .... Рейтан не понимал, как Амала до сих пор была живой. Лишь бросив короткий взгляд на беспечно шагающую впереди него девушку, он мысленно вздрогнул - её слабо сияющую ауру облепили, словно пиявки, невидимые бхуты. Эти паразиты питались не только свежими трупами на кладбищах, но и печалью, болью и тревогами людей. "Видимо, молитвы к Дурге спасают её от гибели, - заключил Рейтан, не спуская внимательных глаз с Амалы. Сама девушка никак не догадывалась о своих невидимых опасных спутниках, и лишь частая утомляемость и упадок сил наводили её на мысль обратиться к врачу. Рейтану без труда удалось получить работу рядом с Амалой (все это было не столь важно, однако ему нравилось наблюдать за ней, словно за диковинной зверюшкой) Он мог утром сопровождать её до работы, держась на приличном расстоянии, и также проводить вплоть до дома, наблюдая, как её встречает брат. Девушка все более занимала его мысли.. Далее идут размышления самого Рейтана. Я не ведаю, кто я. Порой мне кажется, что все моё существование ( а как иначе назвать этот бесконечный цикл моего бессмертного тела), сосредоточено лишь на беспрекословном подчинении моему господину, Махадеву Шиве. Я был создан лишь силой его мысли, и наделен его разумом и волей. Во мне нет ничего от меня самого - то, что делало меня.. мной... Не имея своего прошлого, своего имени, я предстал пред обитателями Кайласа прекрасным юношей, созданным для поддержания мирового порядка. Я был послан к людям - жестоким, , непроклонным в своей дикости. Я содействовал их становлению, помогал приобрести ту необходимую им мудрость, которую они безрасудно отвергали, поклоняясь лишь острым мечам. По мановению лёгкой руки моего господина я удалялся в свою обитель бхутов, оставляя за спиной разрушенные империи и павших от своего сластолюбия царей. Пребывая в своей многовековой аскезе, готовый пробудиться лишь по одному зову своего господина, я терпеливо ждал. И это продолжалось бесконечно. ... Эта девушка ничем не отличалась от миллиона других, чьи облики я хранил в своей памяти. Она имела удивительно светлое, чистое, словно у ребёнка лицо, и волнистые каштановые волосы, которые она аккуратно собирала в высокий хвост. Её глаза сверкали напустным холодом, но я видел в них то, что усердно прятала Амала - вся её сущность стремилась к теплу и нежности... Я видел сотни и тысячи прекрасных женщин - у иных красота сверкала, словно драгоценные камни в короне самого богатого правителя.. Но сердце моё никогда не билось от их великолепия, равнодушно наблюдая, как они вянут под безжалостной рукой времени. Я оставил далеко позади тысячи душ, что пленились моим обликом, и никогда не думал о их разбитых сердцах. Разве эта девушка, пусть и обладающая редкой красотой, может растревожить мой покой лишь одним взглядом своих глаз? Определённо, нет. Красоты было недостаточно, чтобы смутить мой разум, но её чистота и детская непосредственность... Я любовался ее любовью к брату, когда он, встречая Амалу с работы, бросался к ней с объятиями ;я жадно ловил её звонкий смех, и моя пустая грудь (там, где у людей была душа) наполнялась новым, незнакомым мне чувством. Словно тень, я следовал за ней ежедневно, подобно голодому псу шёл по её запаху, а она, глупая, даже не замечала своего верного спутника. Случай тот свел нас, словно судьба нахмехнулась надо мной .. Я кожей ощущал терпкий аромат её страха и отчаяния, видел, насколько было бледным от ужаса лицо этой девушки при встрече с парой негодяев в тёмной улице. Мне совсем не составило усилий разогнать это шакалье - лишь от одного моего взгляда они бросились врасыпную, совершенно забыв и о девушке, и о наживе. Все ещё ощущая её липкий страх, я осторожно приблизился к едва не лишившийся чувств Амале, готовый в любой момент подхватить несчастную. Она выглядела словно потрепаный на ветру цветок - несмотря на увечия, стойко держалась, бросая вызов непогоде... Эти неожиданные мысли смутили меня, - но умоляющий, полный животного страха, взгляд Амалы притягивал к себе. Я видел перед собой не просто красивую девушку, а слабую душу, отчаянно нуждающую в помощи. Ей было тяжело, я видел и потому протянул свою ладонь. Девушка, слабо улыбнувшись, приняла мою помощь и я предложил ей выпить чашечку чая, на что она любезно согласилась. -Как ваше имя? - после долгих благодарных слов поинтересовалась Амала и я выдал первое, что пришло мне в голову -Рэйтан Вайш. За много веков я сменил, словно изношенные шервари, тысячи имён и Рэйтан, значащий "одухотворенный", по моему мнению, как нельзя лучше подходил моему статусу.. Глаза Амалы заблестели - она по новому, с нескрываемым любопытством принялась изучать моё лицо, нисколько не стесняясь быть замеченной. "Рэйтан.." - с какой то тоской в голосе повторила девушка и её карие глаза заволокла дымка слез. Осторожно, словно боясь потревожить столь интимный для нас момент, я заглянул в её мысли, хотя прибегаю к этому способу крайне редко из за личных принципов. Я видел калейдоскоп воспоминаний о родине, лица её родных и вот, наконец и истинный источник её слез.. Некий Рэйтан Басу, что являлся ей родным дядей и который пропал без вести, оставив в сердце Амалы рану. -Простите... - девушка, что сидела напротив меня, неловко отвернулась, пряча слезу, - все это нервное... Мне ужасно неловко перед вами.. Я уверил Амалу, что нисколько не смущен этим и очень понимаю ее состояние, искренне поражаясь её стойкости. Наконец девушка, преодолев себя, вновь улыбнулась, но улыбка вышла скорее вымученной... -Ваше имя... - начала она, запнувшись, - не сочтите за наглость моё любопытство, но откуда вы родом? -Дели, - мягко ответил я, и Амала кивнула, принимая мой ответ... Воцарилось короткое молчание. Амала грела тоненькие пальчики о стакан с горячим сладким напитком и я понимал, что дрожь её тела идёт отнюдь не от холода улицы... Как я уже говорил ранее, бхуты облепили её тончайшую ауру, питаясь страхами и тоской . Я видел их искаженные болью лица, но сейчас ничего не мог поделать - этих созданий призвала сама Амала, щедро подавая им пищу. Я мог лишь на короткое время подарить ей столь нужный покой и потому, чуть раслабившись, обнажил для измученной девушки свою истинную природу. Воздух заметно потеплел от источаемой мной энергии Шивы, и бхуты, распахнув свои глотки в немом крике расстаяли, оставив после себя слабое послевкусие отчаяния. Я понимал, что это лишь на жалкое время и эти создания мрака вновь вернутся, ещё более голодные и нетерпеливые... Девушка, словно ожив, расправила плечи и наконец посмотрела мне прямо в глаза - честно, с растущим интересом. - Я не хочу показаться вам бестактной, - задумчиво начала она, чуть покраснев от смущения( выглядело это, признаться, совершенно очаровательно), но рядом с вами я чувствую себя... в безопасности.. Это чувство совершенного покоя было у меня лишь в глубоком детстве, в.., - она запнулась, понимая, что едва не сболтнула лишнее, - признаться, я этим удивлена и смущена, так как это неловкое признание поддтолкнуло вас, я полагаю, на определённые мысли на мой счёт... -Какие же? - я решил подиграть этой девушке, уже не сомневаясь, что и она попала под моё очарование. -Вы наверно думаете, что я флиртую с вами, - шёпотом продолжила Амала, и её щеки окончательно залила краска стыда, - однако это не так.. Я просто чувствую необъяснимую теплоту рядом с вами, словно повстречала.. родную душу.. Вы - словно далёкое напоминание мне о чем то родном, безвозвратно утерянным, но таким... - ресницы девушки вздрогнули от наступающих слез, и она очнувшись, тряхнула кудрями, - извините меня за эту болтливость... Обычно я не веду себя столь... открыто.. Продолжая мягко улыбаться, я поспешил успокоить её. Мне нравилась её открытость, и также я был приятно удивлён, слегка покопавшись в её мыслях (клянусь, это было в последний раз)и поняв, что сердце девушки не пало под моим очарованием, хотя и заинтересовалось мною. Я видел перед собой глубоко раненную душу, отчаянно искавшую тепла... ... Я не помню того момента, когда стал смотреть на неё иначе... Мне просто нравилось наблюдать за ней. Когда же простое любование девушкой превратилась в нечто иное?! На этот вопрос я не находил ответа, боясь признаться себе в самом сокровенном. " это не может быть глупым чувством, что слабые люди именуют любовью!" - убеждал я себя, неизменно спускаясь в свою мрачную обитель, - я всего лишь отражение своего бога, один из его многих лиц, страж порядка... Не имеющий своего прошлого, далёкого будущего, я существую лишь в настоящем и так будет до завершения времен... Либо едва Махадев разочаруется во мне.. Тогда он призовет огонь моей жизни и я вновь вернусь к своему создателю... Но можно ли это бессмертное существование назвать жизнью? Я прожил так много и видел гибель величайших империй, на месте которых сейчас покоются развалины и пески ;перед моим взором прошло столь много людей, что даже моя память не в силах запомнить их лица. И ни один из них не смог пробудить мое сердце.. Но Амала сумела... Рядом с ней я чувствую себя.. человеком, а не продолжением божества. О, великий Махадев, как же мне избавится от этого чувства?... " Как я не пытался убедить себя, но мыслями неизменно возвращался лишь к Амале.. Я любовался ею- красивой, нежной девушкой, полной женской энергии, что сладким шлейфом тянулась за ней, - как изголодавшийся по ласке пёс, жадно принимал ласку её нежных рук, ловя каждый её взгляд. Кажется, даже сама Амала не до конца понимала, какую власть она имеет надо мной... Наивная глупышка полагает, что я всего лишь влюблен в неё... Нет, моя милая июльская роза! Я одержим тобой... Безрассудство овладело мной - на жалкий миг я забылся, наивно и слепо полагая на счастливый конец нашей истории. Но истиная моя природа не покинула меня - даже сквозь горячую любовь, что отныне кипела во мне, клятва и предназначение холодом жгли моё тело. Я хотел и не мог забыть, то, ради чего нахожусь рядом с Амалой. А девушка даже не догадывалась, какие звери терзают моё сердце, едва я остаюсь наидине с собой! Сколько раз, я мысленно взывал к Махадеву, намереваясь все рассказать, и лишь животный страх, что это может отнять у меня призрачную надежду на счастье, останавливала от столь отпрометчивого поступка. Но я понимал, что Шива - всеок, и скорее всего, давно уже знает о моей запретной любви к человеку. То, что мой бог не наказал меня за это, рождало во мне слабую веру, что в конце все этого мне позволят остаться с Амалой. Я наслаждался счастливыми часами рядом с ней, моля богов лишь о продлении этих беспечных времен... Рэйтан стиснул зубы, давя в груди горестный стон. Как мог забыть он, что всему приходит конец, даже самому светлому и чистому.. Он пришёл за ней.. Рэйтан уже тогда, подходя к дому Амалы, почувствовал слабый отголок тревоги. Всем своим нутром он ощущал присутствие знакомой энергии - едва различимое тепло от благословения матушки Парвати... Эту силу он не спутает ни с чем... Это означало лишь одно - тот, кто предназначен Амале самой судьбой пришёл сюда , чтобы отнять у него любимую. Сердце юноши раскроилось в тот миг надвое - первая половина монотонно твердила о предназначении и была покорна судьбе, другая же горела огнём, призывая бороться за Амалу. Внешне он был оставался тем же спокойным и рассудительным, каким его привыкли видеть, и ни Амала, доверчиво обхватившая его руку, ни её брат Киран, не догадывалась о внутренней борьбе полубога. Они не спеша шли по немноголюдной улице и Рэйтан спиной ощущал, как судьба идёт следом за ними. Воздух горел от его тихих, вкрадчивых шагов, а зелёные глаза, с карими вкрапинками, прожигали худенькую спину девушки. Похоже, Амала также почувствовала духовение своего скорого будущего. Она стала беспокойной и рассеяной, сбиваясь с шага и пропуская вопросы брата. Окружив, словно коконом, девушку своей божественной силой, Рэйтан на несколько минут сумел подавить нарастающий в ней страх, однако присутствие этого человека, на лице которого Рита - Шива прочел печать судьбы, мешала девушке окончательно успокоиться... Он проводил семью Басу домой, замечая, что зеленоглазый юноша следует за ними. "Я не имею права мешать судьбе свершиться, - горько размышлял он, подарив Амале на прощание лёгкий поцелуй, - я не должен забывать, кто я..." Тишина собственного дома (если это можно назвать своим домом), разрывала юношу на части. Он едва застонал от накатившего отчаяния, в душе искренне презирая себя за слабость. Безумный, он проклинал свое сердце, что забилось ради Амалы ; возненавидел одно произношение этого имени, что теперь приносило ему лишь невыносимые муки. Если бог так страдает от несчастной любви, то какое же терпение должно быть у слабого человека?... "Людям в этом деле проще - мрачно размышлял Рэйтан, - мне придётся оставить Амалу, ибо моя миссия здесь завершена.. Исчезнуть, словно меня и не было... Она будет искать меня, ждать, непонимание и обида на меня убьёт её любовь.. В конечном счёте все произойдёт именно так, как и суждено - девушка выйдет замуж за Амрита Дубея и вряд-ли будет обо мне вспоминать. Человеческая память коротка, как и её метания - пройдёт время и раны перестанут кровоточить... Но что же делать мне? Смерть не явится мне спасением от сердечной боли, ибо я лишён и этой милости... Впервые я завидую мгновению человеческой жизни. Я готов сгореть в огне всепоглащающего гнева Махадева, но не откажусь от Амалы. Если девушка любит меня, я пойду против всех ради неё. Я откроюсь ей - покажу свою истинную природу, и если она её примет, то я скорее уничтожу мир, чем позволю её забрать у меня! " После звонка Амале, в котором Рэйтан просил срочной встречи, минуло всего пару минут. В дверь дома Басу позвонили, и девушка , боясь разбудить брата, бросилась открывать. Пред ней стоял Вайш.