путь к вершине...

      кто-то как-то сказал, что наги напоминает большого щенка, который хвостиком бегает за своим объектом обожания. наги тогда лишь фыркнул, уткнувшись сонно в шею исаги, а исаги отчего-то схватился за эту мысль и отпустить ее никак не мог. пока в руках не оказался ошейник с поводком. он не был каким-то необычным, из хорошей кожи и с цепочкой, только маленький колокольчик звякает от малейшего движения, покачиваясь бликами на свету люстры. он переводит взгляд с ошейника и смотрит на покорно сидящего на коленях перед ним наги. тот был совершенно голый, нетерпеливо ёрзает на холодном полу, с заметными мурашками по рукам. — надеюсь, ты будешь послушным мальчиком, — говорит йоичи, поддаваясь вперед. наги встряхивает волосами, ползет к нему, а колени его краснеют все больше. пальцы касаются мощной шеи, ошейник облегает и оказывается затянутым. он видит, как вместе с адамовым яблоком дергается украшение — наги облизывает губы и сглатывает сухим горлом. исаги ловит это движение, ухмыляется и откидывается на спинку кресла. — что умеет этот щеночек? сейширо прячет серые глаза за белесой челкой, упирается о локти, скользит коленями по полу, выгибаясь в спине дугой, и ластится к ногам, бодается лбом, дышит тяжело и глубоко. он чувствует, как взгляд йоичи обводит его лопатки и изящную дугу, ягодицы, подрагивающие от напряжения бедра — в паху приятно тянет, как же хочется, чтобы его коснулись, — и босые ступни. он игриво виляет будто хвостом, поднимает подбородок и кладет его на чужое колено. — ласковый, маленький щенок... еще совсем ничего не знает, но я научу. исаги обматывает кулак цепочкой, тянет того на себя за поводок. от давления на шее наги выдыхает приоткрытыми губами и довольно сопит, когда оно становится все ощутимей, пока он не оказывается на коленях, обтянутыми брюками, а кулак заставляяет его приблизиться к йоичи лицом. — не слишком туго? — заботливо интересуется он, отпуская поводок. сейширо мотает головой, поддается возбужденным пахом вперед, в поисках хоть какого-то трения, когда чувствует на своих бедрах ладони. — а у мальчика есть голос? наги на мгновение становится растерянным и смущенным, слабо подает голос: — гав? гав-гав. — хороший мальчик, — одобрительно улыбается исаги и, наконец, целует в пухлые губы. сейширо дрожит под его руками, розовеет и незаметно об него трется. поцелуй получается вязким, томным. исаги всасывает теплый, слегла шершавый язык, наги скулит уже не скрываясь, прижимается плотно к груди, напирает, а рука якобы случайно оказывается на бугорке брюк, сжимая. йоичи толкает бедрами в ладонь, что давит на его возбужденный член. — покажи мне язык, — шепчет он в губы. сейширо горячо дышит, выполняя приказ. подушечки пальцев ловит скопившуюся слюну в уголке губ и, нажав на язык, толкаются в рот. наги принимается усердно их облизывать, сосать, играть кончиком языка, обводить каждую фалангу, а когда их вытаскивают с мокрым звуком и заводят ему за спину, упирается коленями в кресло, и, чтобы исаги было удобно, ложится грудью на его плечо, ловя им поцелуй, тут же стонет, когда в нем двигаются сразу двумя пальцами. его растягивают мучительно медленно, дотошно, буквально изводится он от нетерпения. но с третьим пальцем покончено, слышится звук растягивающейся молнии брюк. наги заглядывает за плечо, а исаги шарит в сладках кресла и достает бутылек смазки, которую специально закинул с собой. вдруг его тянут за ошейник, просунув палец и задев горячую кожу шеи, колокольчик тихонько звякает и блестит, а сейширо ловит губами, перед тем, как в них вцепятся: — постарайся для своего хозяина.