Комедия

В больничном крыле уже было пусто, и лишь медсестра заполняла что-то в своих документах. Внезапно дверь распахнулась и в проеме показался Ксавьер, который крепко прижимал к себе тело. Он поспешил положить девушку на кровать и женщина, сидевшая за столом, подошла ближе. –Это что? Её лицо побледнело, ведь она была наслышана о смерти Аддамс. Эта новость быстро разлетелась по Невермору и заставила всех в неё поверить. С недоверием медсестра приложила пальцы к шее Уэнсдей, под которыми ощутила пульс. –Где вы её нашли? –В склепе, на полу, она там лежала около двух дней. Аякс влез в разговор, отвечая вместо Ксавьера и внимательно смотря на лицо девушки, перепачканное в крови. –Возможно переохлаждение и состояние похоже на кому, или же просто длительная потеря сознания. Ей нужно отогреться. Женщина попросила выйти обоих парней, чтобы снять рубашку и проверить тело на наличие травм, которых к удивлению не оказалось. Лишь огромные разводы крови украшали кожу. Больничный плед упал на девушку, и медсестра обильно намочила салфетку нашатырным спиртом, после чего подвела её к носу Аддамс. Брови девушки дёрнулись, но сознание не хотело приходить. Дверь снова приоткрылась и Ксавьер очутился в помещении. –Ну как? –Я вас не приглашала. Торп проигнорировал упрек и подошёл к кровати, наблюдая за попытками женщины привести в чувство девушку Вдруг, ресницы дёрнулись и чёрные блестящие глаза, слегка затуманенные, посмотрели перед собой. –Уэнсдей! Ксавьер было рирулся к Аддамс, как дверь опять открылась. –Мисс Уильсон, там ногу сломали... Кто-то из сирен позвал женщину, и та, с плохим настроеннием, ибо это не первый раз, накинула плащ. –Надеюсь, её тебе можно оставить. Дверь за женщиной захлопнулась и Ксавьер снова развернулся к Аддамс, как в бреду. –Уэнсдей! Торп схватил хрупкие плечи и резко прижал её к себе настолько, как насколько мог. Но нашатырь и резкая смена обстановки дали о себе, и Аддамс даже не успела закрыть рот. –Твою мать! Ксавьер вксочил и сразу же стянул выпачканную футболку, стараясь ничего не задеть, а после снова повернулся к девушке, которая пила воду, держа слабой рукой стакан. –Уэнсдей... –Я...я хочу в душ. Звук её голоса током проходится по венам и заставляет будто бы заново родиться, почувствовать все ещё раз. Вот она. Она здесь. Торп берет её щеку и проводит по кровяным разводам, смахивая остатки пыли. –Я не думаю, что тебе уже можно покидать больничное крыло. –Я не ясно выразилась? Ксавьер вздохнул, в каком бы ужасном состоянии ни была девушка, спорить было бесполезно. Он завернул её в плед и очень аккуратно поднял на руки, направляясь в её комнату, и при этом говоря Аяксу, чтобы он предупредил медсестру. Уэнсдей аккуратно свесила ноги с кровати в своей комнате. Ужасное самочувствие и дрожь одолевали её, ну кто же это признает...точно не Аддамс. –Я приготовлю тебе ванну. Торп скрылся за дверью душа, оставляя девушку на какое-то время собраться с мыслями. Она точно помнит их поцелуй в том склепе, горький и с привкусом крови, а так же её неумелое признание...а дальше темнота. Где-то в далеке Уэнсдей слышала чьи-то голоса и чувствовала, что привычные тяжесть и тепло на груди покинули её. Она хотела открыть глаза, но тело не слушалось, всё больше немея от холода. Ей было неизвестно, сколько она там пролежала, умирая, но в один момент живот пронзила резкая боль, от которой хотелось закричать. Нож упал где-то в стороне, и Аддамс перед собой увидела глаза покойной дальней родственницы. –Уэнсдеей Ксавьер аккуратно дотронулся до плеча и девушка вздрогнула. –Тебе помочь дойти? –Я не нуждаюсь в чьей-либо услуге. –Я так не думаю. –А тебя никто не спрашивал. Торп сел рядом и осторожно взял одну косичку в свои руки, снимая резинку. Волосы полностью слиплись от крови, и он с трудом расплел их, послего чего отсел. –Я подожду, пока ты выйдешь. Через какое-то время на дрожащих ногах Аддамс скрылась за дверью, попутно захватывая свои чистые вещи. В горячей воде наконец-то она почувствовала свои суставы. Уэнсдей откинула голову и положила руку на живот, который всё ещё болел где-то внутри. Всё таки сама смерть Аддамс обходит стороной. Собравшись с мыслями, девушка постаралась отмыть волосы, что получилось не сразу. Состояние всё ухудшалось. Аддамс с трудом переступила через бортик ванной и осела на пол, обхватывая колени дрожащими руками. Её ужасно кидало в озноб, а лёгкая тошнота не давала собраться с мыслями. Дверь из ванной открылась только спустя почти час и перепуганный Торп подбежал к девушке, которая бессильно упала на кровать. –Уэнсдей... –Да что тебе заело, я уже не первый год Уэнсдей. –Я так испугался. Фраза парня, полная отчаяния, заставила девушку перевести на него взгляд. Она приняла положение сидя, внимательно всматриваясь в его измученное лицо. Ксавьер упал на колени и взял её холодные руки в свои, начиная целовать каждый палец. И ему было плевать, что завтра она ему сломает безымянные пальцы или разобьёт нос, чтобы было неповадно. Он крепко сжимал её руки, а после положил голову на колени, прижимаясь как можно ближе. Внезапно, на волосах он снова почувствовал руку, которая слегка прошлась по голове, прямо, как в том склепе. Плечи снова начали содрагаться, и на чёрные штаны девушки одна за другой начали капать слёзы. –Прости меня, прости, прости... Шепот смешался с рыданиями, и Ксавьер поднял голову, беря в руки лицо девушки. Как в бреду, он начал целовать каждый его участок, начиная со лба и заканчивая подбородком. –Мне плевать, Уэнсдей, делай потом со мной что хочешь, можешь меня повесить, задушить, пытать током и отрезать пальцы, но я люблю тебя, слышишь!? Голос очень сильно дрожал, и Торп прижимал Уэнсдей к себе, гдадил её влажные волосы, целовал везде без разбору, уши, нос, брови. – Мне нужно отдохнуть, Ксавьер. –Конечно, я..хорошо, как скажешь. Торп встал и взял в руки чёрное одеяло, расправляя его. –Ложись, я тебя укрою. –Если ты очень хочешь, я разрешу тебе остаться на одну ночь. Но только на одну. И только попробуй кому-то рассказать. Аддамс подвинулась и тут же была стиснута в сильных объятиях. Ксавьер прижался носом к шее девушки и наслаждался её запахом, её биением сердца. В эту ночь он впервые спал спокойно.